Префронтальная кора (ПФК): регионы, связанные с самосознанием и саморегуляцией 6 страница

Джонни было ближе к семидесяти. Я забросал его вопро­ сами об этом периоде его жизни. Я слышал множество историй от людей, дошедших до грани, но был поражен описываемыми им крайними проявлениями зависимости.

О н утратил всякую связь со временем и пространством. Он создал свой личный ад и в нем жил. Я хотел понять, как все происходило, во всех подробностях. И Джонни оказал мне такую любезность. Он не смягчал слова. Он говорил мед­

ленно, вдумчиво, без остановок и просьб продолжать с моей стороны. Мне казалось, что он до сих пор удивлен или как минимум озадачен тем, что до сих пор жив. Он не дожидал­ ся моих вопросов, но отвечал на них, если я спрашивал. В остальном его рассказ тек непрерывным потоком.

#166                                                                             Биология ЖЕЛАНИЯ

* * *

Когда ром бьет по желудку) первым делом нужно справить­ ся с тошнотой. По крайней мере, так объяснил он мне сна­ чала. В более подробной беседе Джонни припомнил, что не всегда просыпался с ощущением тошноты. Каждый раз он просыпался с мыслью, что его будет мутить, в придачу к ко­ торой шла мысль о невыносимо сильной тревоге, которая вот-вот накроет. Но шанса сбыться одному или другому предсказанию он не давал: ром уже путешествовал по пи­ щеводу в желудок. Полчаса отчаяния, после которых на­ ступало облегчение. Следующий час дарил комфорт. Ему все еще нравилось это чувство. Он становился расслаблен­ ным, беззаботным. Это было как найти на конце радуги горшочек с золотом. Затем, следующие два с половиной часа его все сильнее клонило в сон. Довольствия это уже не при­ носило. Да он и не ждал его.

Почему же он продолжал пить?

Джонни называет свой последний период четырехчасового дня «жестоким », подразумевая жестокое отношение к себе.

« Я говорил себе:знаешь ведь,что окажешься в этом жеужасном месте завтра... И я пил на этой стадии, потому что не хотел встретиться с собой лицом к лицу, не хотел быть разумным, мыслящим человеком». Последние два-три часа,

когда им все больше овладевало сонливое состояние, его мучили ужасные мысли. Он знал, что роет себе яму, из ко­ торой не сможет выбраться, которая приведет его к смерти. Он представлял себе, как бизнес разваливается без него. Он пытался руководить по телефону, не появляясь в офисе. Но ничего не получалось. Его работники тоже все потеряют.

И это неправильно. По правде говоря, это непростительно. Он вслух говорил себе: « С коро придет момент, когда ты вообще больше не сможешь бодрствовать, не сможешь си­ деть на этом самом стуле». Затем наливал себе очередной стакан. Иногда он лежал, свернувшись, как эмбрион. Часто он добирался до кровати ползком.

Были только он и алкоголь. Вот и все. Мысль, что он все еще не может остановиться, вызывала в нем гамму эмоций, от удивления до отвращения. « Я молился, чтобы почувствовать облегчение, — рассказал он мне. — Просил, чтобы я за­ хлебнулся собственной рвотой. Я больше не хотел быть здесь». Почему он не совершил самоубийство? Потому что ему не хватало решимости и смелости, по крайней мере, он так считал. Еще и поэтому он чувствовал отвращение к себе. Вместо этого он молился: «Господи, пожалуйста, пусть завтра я не проснусь».

* **

В детстве Джонни много молился, хотя не до конца верил в Бога, которому посылал молитвы, и уж определенно не доверял священникам, учившим его молиться. У отца был небольшой магазин хозтоваров в городке в Ирландии, где он и его пять братьев и сестер выросли в относительном достатке. Бизнес процветал, и у него с братьями была воз­

можность учиться в частной католической школе, что было почетно и престижно. Очередь Джонни пришла, когда ему было одиннадцать. Это было закрытое учебное заведение,

и Джонни вовсе не горел желанием оказаться отрезанным от семьи и друзей. Но упустить такую возможность было немыслимо. Это шло бы вразрез со всеми принципами,

#168                                                                             Биология ЖЕЛАНИЯ

по которым жили его родители. Он хотел угодить им, а не причинить боль. Так что он пошел.

У него все еще иногда был ночной энурез, и после переезда в общежитие ситуация ухудшилась. Конечно, присутствие других мальчиков было сильным источником стресса и тре­

воги, что усугубляло проблему. Каждому мальчику выделя­ лась маленькая спальня, выходящая в общий коридор, что давало немного личного пространства. Это было благосло­ вением. Конечно, с мокрыми простынями надо было что-то придумывать, но он справлялся так, что никто ничего не замечал. Однако это было и проклятием . Уединенность спален позволяла священникам легко приходить к мальчикам

и совершать над ними сексуальное насилие. Все мальчики об этом знали, но никто об этом не говорил. Мальчики не обсуждали это между собой, и родители просто не повери­

ли бы. Или, если бы поверили, как его родители (как он предполагал), это разрушило бы их веру в Церковь, оплот их духовной жизни. Джонни вроде бы узнал о насилии от старшего брата, который учился в школе уже несколько лет, когда Джонни приехал. Его брат тоже был жертвой, и эта информация — как бы она ни была получена — переверну­ ла его мир на последующие годы.

Он укачивал себя, чтобы заснуть вечером, так он поступал все детство. Только так он мог заглушить остры й страх. Возможно, поэтому его не тронули. Укачивание — и еще энурез. Он казался не совсем нормальным. Н о он слышал шепот и другие звуки, когда укачивал себя. Длинные тени священников крались по коридору. Он пытался притво ­ риться, что это не было тем, чем было. О н раскачивался и раскачивался.

Джонни описывает отца как своего лучшего друга в детстве. Когда он умер, Джонни был 21 год, и больше дома его ничего не держало. Он стал мятежником в семье, возможно, в ответ на поведение старшего брата, который теперь распоряжался их домом как своей собственностью. Мать уступила, из его братьев-сестер каждый нашел способ противостоять новой монархии, и полгода спустя Джонни отбыл в Англию.

М ногие ирландские подростки обещают перед лицом Бога не употреблять алкоголь. Эмблема соглашения — Сердце Иисуса было выгравировано на зажиме для галстука Джон­

ни в школе-пансионе. Он ничего не имел против того, чтобы придерживаться данного обета. Алкоголь очень мало значил для него, и он хотел находиться в хорош их отнош ениях

с Богом. Но вскоре в тусовке английской молодежи он начал чувствовать себя неловко, потягивая лимонад, когда все во­

круг пили пиво. Так он перешел на шанди — смесь пива с лимонадом. Для него это ничего не значило. Не было ни­ какой непреодолимой линии, которую нужно было пересечь. Ему не нравился вкус, но нравился эффект.

Джонни тогда не понимал, что с детства его сопровождают тревога и депрессия. Только намного позже он стал доис­ киваться до причин своего влечения к алкоголю. Годами он был одержим идеей преуспеть, многого добиться — неваж­ но, в какой именно области. Он задал высокую планку, как

и его отец. Но он почти никогда не чувствовал, что ему удалось приблизиться к отцу. Затем, когда ему уже было прилично за двадцать, он нашел хороший способ избавления от тревожности. После трех-четырех порций выпивки тре­

вожность почти исчезала и не возвращалась до следующего утра. Это была петля обратной связи, которая поставит его

#170                                                                             Биология ЖЕЛАНИЯ

на колени годы спустя: тревога, расслабление, затем воз­ вращение тревоги и желания, снова и снова. Она образовы­ вала колею в рыхлой почве его полосатого тела, проклады­ вала дороги к среднему мозгу и обратно. Вдоль этих дорог были располож ены источники дофамина, которы й бил ключом, когда подходило время следующей выпивки.

У Джонни ушло четыре года на то, чтобы перейти « от нор­ мальной выпивки к серьезной выпивке», как он это назвал. В этот период стимулы, которые вели его в паб после рабо­ ты или игры, активировали «алкогольные» поля синапсов, которые все пышнее разрастались с каждым опрокинутым стаканом и которые были предвестниками более серьезных изменений. Алкоголь стал символом, ядром сети, в которую входили обещание умиротворения, снятие стресса, рассла­ бление. С точек зрения нейробиологии и психологии алко­ голь вторгся в уже существовавшую нейронную сеть и за­ хватил ее, как ползучие сорняки колонизируют лужайку. Например, в 30 лет Джонни пил, чтобы успокоить нервы, чтобы быть расслабленным и общительным с клиентами своей фирмы. Он обязательно заказывал бутылку вина, если клиент с женой присоединялись к нему за ужином, и не говорил много, пока не выпивал первый бокал. Но через пару лет он уже заказывал вторую бутылку в середине ужи­ на, зная, что выпьет ее почти всю. Или же дожидался, пока гости отбудут на такси, а потом заказывал вторую бутылку для себя. Таким образом, ситуация поменялась кардиналь­ ным образом: теперь уже социальные взаимодействия слу­ жили стимулом к выпивке, а не наоборот.

Джонни дважды женился и разводился перед своей финаль­ ной схваткой с алкоголем. О н воспитывал детей, продвинул-

ся от наемного работника до руководителя; сделал себе имя в мире торговли и обеспечил своим детям будущее. Словом; выложился по полной, как ответственный глава семьи. Но отношения не давались ему легко. Он негативно относился

к любой критике и чувствовал обиду и беспомощность от того, что его вторая жена, как ему казалось; хотела его кон­

тролировать. Он вспоминает, что ее признания в любви всегда сопровождались приказами: что он должен надеть, где ему сесть, когда идти на прогулку и когда он должен вернуться. Он признает, что ему очень неприятно, когда ему указывают, что делать; возможно, такие реакции развились во время пребывания в религиозной школе, а затем укрепи­ лись при тоталитарном режиме его брата. Но распад второ­ го брака сильно по нему ударил. Этот брак должен был со­ храниться, и с его прекращением Джонни утратил что-то невосполнимое. Он утратил близкую связь с двумя дочками подросткового возраста, в которых души не чаял. Он не знал, как еще показать свою любовь, кроме как выписывая чеки. Теперь он стал холостяком, мужчиной, живущим в одино­ честве.

Переезд в новую квартиру дал ему как раз то, чего он хотел: свободу делать то, что нравится. А нравилось ему пить. Ему исполнился 61 год. К тому времени он сам был себе хозяи­ ном. Но новизна вскоре потускнела, и Джонни приобрел привычку ходить в местный паб, чтобы пообщаться. Ему нравились ребята, что там зависали, он часто покупал всем выпивку и постепенно стал одним из них. Это избавило его от необходимости готовить себе самостоятельно. Также это избавило его от изматывающей скуки, чувства ненужности, призраков прошлого, в котором ему не удалось стать иде­ альным мужем и отцом, каким он его себе представлял. Паб

#172                                                                             Биология ЖЕЛАНИЯ

стал путеводной звездой. Бывало, он говорил себе, что не пойдет туда сегодня вечером, а через пять минут менял ре­ шение. Или час сидел дома перед телевизором и внезапно говорил себе, что это скучно. И вот он уже в пабе.

Конечно, паб был самым привлекательным вариантом не только из-за компании или еды как таковых, а из-за того, что

в нем эти обычные человеческие потребности переплетались

с его потребностью в алкоголе. В пабе он чувствовал себя как дома и получал доступ к алкоголю, приглушавшему его беспокойную натуру. Это было крайне привлекательное сочетание. На этой стадии желание выпить у Джонни было все еще таким, которое вы бы назвали импульсивным. Оно возникало внезапно, в связи с конкретным временем суток или местом. В нем было что-то энергичное. Оно до сих пор было до определенной степени легкомысленным. Он считал себя человеком, выпивающим в компании, время от времени.

Возможно, он несколько раздвигал рамки социально при­ емлемой выпивки. Но ничто не предвещало следующей стадии его выпивки, компульсивной фазы, которая поджи­ дала его за углом.

Следующие два с половиной года Джонни постоянно по­ являлся в пабе. Количество выпитого неуклонно росло, пока не стало приводить к постыдным ситуациям. Кто-нибудь из завсегдатаев провожал его до дома и придерживал, чтобы он не оказался на проезжей части. Бывало, что он не помнил случившегося накануне. И приятели поддразнивали его.

« Эй, Джонни, вчера вечером ты не был таким джентльменом,

как обычно. Лапал М ад ж ...» Это была неправда. Он был уверен, что ничего подобного не делал. Затем выяснялось, что над ним подшутили. Но он не мог не замечать, что люди,

с которыми он вместе выпивал, относятся к нему неодобри­ тельно, даже с некоторым отвращением. Да, они о нем за­ ботились. Они беспокоились о нем. Но реально, напиваться как свинья каждый вечер?

Они пытались помочь: «Сделай перерыв, Джонни. Иди домой». Но все чаще и чаще он засыпал прямо за столом.

И уходил из паба, только если кто-то растормошит его со словами: «Эй, давай, пошли домой». И затем еще были со­

седи. Периодически кто-нибудь вытаскивал его из кустов, когда шел мимо. Это было просто позорищ е и серьезно беспокоило его.

Чувство стыда за беспробудное пьянство привело к ново ­ му шаблону поведения. О н чувствовал, что будет не так стыдно, а может, совсем не стыдно, если пить дома. Так что по дороге с работы домой он заезжал в супермаркет и по ­ купал несколько бутылок. И кое-какую еду. Он был непри­ хотлив. Больше всего ему понравилось пить ром с кока-колой. Быстро, эффективно, легко пьется. Как только он входил в дверь, сразу же наливал себе порцию. А потом еще одну. И еще.

Через месяц или два он совсем перестал появляться на ра­ боте. Он пытался вести бизнес по телефону. Его вылазки из квартиры становились все реже. Было пять магазинов, где он мог купить ром и одновременно запастись едой. Он не любил ходить в один и тот же магазин несколько раз подряд. Он должен был сохранить свое достоинство. Затем он вовсе перестал покидать квартиру. Он все время был пьян и не мог положиться на себя за пределами своего дома. Он просил работников привозить ему все необходимое. «Ты собира­ ешься в магазин? Не мог бы ты захватить для меня шесть

#174                                                                             Биология ЖЕЛАНИЯ

бутылок вина и пару литровых бутылок бакарди»? О ни чувствовали себя обязанными. О ни чувствовали, что не могут отказать, так как он платил им зарплату. Он не хотел об этом думать, но чувство стыда росло.

Наконец, выпивка стала компульсивной. Он совсем не мог ей противостоять. И когда Джонни завернул за этот угол, ночь и день, утро и вечер перестали для него существовать. Ж елание включалось в нем, как могущественный магнит, как только он просыпался. И оставалось все часы бодрство­ вания, пока его сознание не угасало и он не засыпал.

* *      *

Я охарактеризовал полосатое тело как источник желания,

влечения. Как вы помните, полосатое тело — это область мозговой ткани, имеющая форму спирали и лежащая не­ подалеку от центра мозга. Это область, которая первой определяет, какое из действий должно быть выполнено

и какая из целей должна быть достигнута, а затем создает мотивацию для действий, направленных на достижение цели. Полосатое тело — сложно устроенная структура. О но состоит из нескольких частей, каждая из которых раз­

вилась в ходе эволю ции, чтобы управлять различными видами действий и различными видами мотивации. Есть быстрые, уверенны е действия, неуверенны е действия, автоматические реакции и действия, которые все еще на­ ходятся « в стадии разработки ». Большая часть полосато­ го тела использует дофамин в качестве топлива, но реакция нервных клеток на дофамин зависит от того, в какой части полосатого тела они находятся и какой тип рецепторов захватывает дофамин.

Мы можем разделить полосатое тело на нижнюю половину или южное полушарие — вентральную часть полосатого тела, которая содержит знаменитое прилежащее ядро, и се­ верное полушарие, дорсальную часть полосатого тела, ко­ торая выполняет совсем другие функции. (Схематичное изображение мозга на рис. 1 дает грубое представление о месте расположения этих структур.) Как я писал выше, прилежащее ядро — это источник импульсивного действия, чувства внезапного желания сделать что-то, не задумываясь

о последствиях. Прилежащее ядро — это главная структура

в процессе формирования зависимости, поскольку оно вы­

сокочувствительно к субъективной ценности цели. О но ориентировано на вознаграждения, а наркотики, секс, ал­ коголь и азартные игры — это ведь и есть вознаграждения. Прилежащ ее ядро — это центр водоворота, в котором почти утонули Натали и Брайан. Оно быстро налаживает связи со своими соседями: миндалиной, которая вызывает эмоциональные реакции, и ОФК, где определяется ценность целей. Я называю эту сеть «мотивационным ядром » мозга. Но северное полушарие полосатого тела, его дорсальная часть, функционирует по-другому. Ему дела нет до ценности вознаграждений, оно не настроено на доступные удоволь­ ствия и не посылает своего владельца на импульсивную охоту за удовольствиями. Дорсальная часть полосатого тела регистрирует и запоминает связи между стимулами и реак­ циями, чтобы хорошо известные действия были связаны

с конкретными стимулами (то есть сигналами) и вызывались этими стимулами, когда бы они ни были предъявлены.

Уверен, не ошибусь, если предположу, что вы как минимум слышали о научении за счет формирования связи «стимул — реакция» (о формировании условного рефлекса). Собака

#176                                                                             Биология ЖЕЛАНИЯ

Павлова стала знаменитой, так как выделяла слюну в ответ на звон колокольчика, то есть демонстрировала реакцию, которая стала автоматической, потому что звонок всегда звонил перед ужином. Предварительные размышления ей не требовались. Но слюноотделение — не лучший пример такого типа научения. В реальной жизни реакции, обуслов­ ленные стимулами (условные рефлексы), — это не только секреция желез, но и различные виды поведения. Если брать собак, то это, например, такое поведение, когда ваш пес бежит к двери, заслышав, как вы надеваете пальто или бря­ цаете ключами. У людей спектр таких реакций очень широк, и он включает множество молниеносных рефлексов. Напри­ мер, мы жмем на тормоза, когда видим, что впереди загоре­ лись задние габариты, или запираем машину, когда возвра­ щаемся домой.

Когда такие виды поведения досаждают и их трудно пре­ кратить, они считаются компульсивными, а не импульсив­ ными. В таких случаях вы просто чувствуете, что должны выполнить какое-то действие, связанное со стимулом, но при этом не предвкушаете никакого результата этого дей­ ствия. Даже если ожидание какого-то приятного результата имеется, оно все равно вторично. Не это ожидание управ­ ляет поведением, а сильная потребность в соверш ении действия, совершенно конкретного действия, и это сильное желание сложно выключить, пока действие не будет выпол­ нено. Обсессивно-компульсивное расстройство (О КР ) — это «визитная карточка» неукротимого компульсивного поведения, и многие изменения активности мозга, наблю­ даемые при формировании зависимости, повторяют паттерн, характерный для ОКР. В обоих случаях при предъявлении заученных стимулов активизируется дорсальная часть по-

лосатого тела. Важно понимать, что многие целенаправлен­ ные действия начинаются импульсивно, но когда они по ­ вторяются неделями, месяцами и годами, они становятся компульсивными.

До сих пор в биографиях своих героев я подчеркивал им­ пульсивность, но, например, в злоупотреблении амфетами­ ном у Брайана были сильные компульсивные черты, как

и в лекарственной зависимости Донны, потому что и тот

и другая действовали безрассудно, что свойственно ком-

пульсивному поведению. И Натали через месяц-два упо­ требления героина начала колоть его компульсивно, без предварительных размышлений. В целом синаптические изменения в полосатом теле, усиливаемые повторением опыта, со временем распространяются в северном направ­ лении, с вентральной территории на дорсальную, и в общем-то там они и заканчиваются.

При ближайшем рассмотрении мы обнаружим, что мозгу свойственна нейропластичность, которая одновременно

и прекрасна, и ужасна. Когда прилежащее ядро получает дофамин из среднего мозга в качестве топлива для своих импульсов, направленных на достижение цели, оно также посылает информацию обратно в средний мозг, вызывая изменения в путях транспортировки дофамина. Со временем средний мозг начинает посылать дофамин в более северные регионы вентральной части полосатого тела, а они сигна­