Проблемы «библейской» философии. Мудрец и философ.

Мудрец – чел, к-рый основывается на жизненном опыте, относится ко всему отстраненно. Философ – чел ищущий, ищет наиболее общие законы развития мира. Пытается выстроить картину мира для себя. Знание - то, что из книг. Мудрость – жизненный опыт. В Библии слово философия встречается всего лишь один раз, в НЗ, в "Послании к Колоссянам" ап. Павла.

Здесь понятие ф-фия в Б. употреблено скорее в отриц-м, чем в положительном значении. И это от того, что апостол ведет речь не о библейской, не о христианской философии, а о философии языческой, греко-римской, далекой от того, что связано с признанием единого Бога и ИХ.

Б. и ф-фия – 2 вопроса: Первый - присутствует ли философское начало в Библии? Второй: если философское начало присутствует в содержании Священного Писания и это означает существование библейской философии, то что она собой представляет?

На 1ый вопрос можно ответить – фил-кое начало - это вектор духовной, преимущественно рацион. энергии челов. разума, размышляющего об окр. мире, и в этом своем виде оно присутствует практически во всех плодах челов. духа - нравственных, художественных, научных, р.. Б. представляет собой ни с чем не сравнимую сокровищницу Божественной Премудрости. Ч-к создал Б => вместе "человеческим фактором" в Библию вошло и сопутствующее ему фил-кое начало, размышляющее, взвешивающее и оценивающее.

В Б. практически отсутствуют собственно фил-кие рассуждения с хар-ными для них проблемными ситуациями, дискуссионностью, особенностями стиля и аргументации. Вместе с тем, - темы богословского, экзистенциального, нравственно-этического хар-ра, которые в ней представлены, имеют несомненную фил-кую значимость.

В глазах чел-ка, верующего в богодухновенный характер СП, у библейской фил-и два автора, Бог и человек, и поэтому она носит совершенно особый хар-р. Ее самая сущ-я отличит- черта - она имеет не монолог-й вид, а диалог-й. Все те Библ-е размышления, которые так или иначе напоминают нечто фил-кое, - это диалоги человеч. разума с Богом. Участвующие в них люди знают за собой т-ко одно право - это право смиренно вопрошать. Библ-е фил-ние свид-ет о том, что самое лучшее и самое умное, на что чел-к способен, - это проявлять смиренное внимание ко всему, что исходит от Творца.

Миросозерцанию библ-х авторов, древнееврейских священнописателей присуще глубинное ощущение того, что над всем сущим довлеет высшая, скрытая от глаз людей первопричина => связывает все сущее воедино, сообщает всем вещам способность быть. Ей следует поклоняться, ибо она есть связь всех вещей, обеспечивающая единство всего сущего. Это и есть Бог. Библейский мыслитель -> аксиома об изначальном бытии Бога.

В израильской социокульт. среде еврейских мудрецов называли хакамы (от древнеевр. хокма - мудрость). Среди них были придворные писцы-соферы, летописцы, сочинители, собиратели. Они олицетворяли собой культ-ю память израильского народа и нередко называли плоды своего труда Соломоновыми писаниями. Многие из этих писаний вошли в состав таких библ-х книг, как "Книга притчей Соломоновых", "Книга Екклесиаста", "Книга Песни Песней Соломона". Иудеи и христиане убеждены в том, что через созданные хакамами тексты обнаружилось божественное Откровение и стало доступным для всех Слово Господа.

Мудрость хакамов - это мудрость людей, обладавших чутким р. сознанием, развитым интеллектом, поэтическими дарованиями, большим жизненным опытом. Иудейских мудрецов сближает с греческими философами трезвый житейский рационализм. В их суждениях нет эмоциональной экспансивности. В них слабо представлен дух мистического вдохновения. Вместе с тем, хакамы оказались способны открыть новое пространство духа, неведомое греческим философам.. Это вера, кт открывает перед разумом такие просторы и глубины бытия, кт невозможно узреть при помощи одних лишь рац. средств миропонимания. Вера для библ-х священнописателей - средство мудрой интерпретации уже имеющихся знаний, вера восполняет ограниченность разума.

Художественные книги Библии как образец бытовой и героической повести.

Книга руфь. Образец бытийной повести.  Книга Руфь — книга ВЗ Б-и и Писаний Танаха. В кН. подробно ист. жизни гл. героини - Руфь. Жизнь её относится к последним годам смутного периода Судей. Родом моавитянка, она настолько привязалась к своему новому родству по мужу (еврею из Вифлеема), что после смерти мужа не хотела расстаться со своей свекровью Ноеминью (Наоми), приняла её религию и переселилась с ней из Моава (куда Ноеминь с мужем временно удалялись из Израиля по случаю голода) в Вифлеем (Бейт-Лехем), где они и поселились. Добродетельная жизнь и красота молодой Руфи были причиной того, что она стала женой богатого Вооза (Боаза) и стала таким образом прабабкой царя Давида. Рут стала символом праведного вхождения в евр. народ, поэтому зачастую женщины, проходящие гиюр, выбирают себе еврейское имя Рут. Это своего рода бытийная повесть, яркими красками в ней патриарх-й быт того времени. 4 главы: Первая о голоде в Земле Израиля, из-за кт Елимелех с женой Ноаминь и 2сыновьями отправл. в Моав. Там сыновья женятся на моавитянках, потом Елимелех и два его сына умирают. Ноаминь остается с двумя невестками - Руфь и Орфа. Когда Ноаминь решает вернуться в Землю Израиля, лишь Руфь остается с ней. Вторая о том, как Руфь собирает колоски, на поле Вооза, дальнего родственника Ноаминь, после жатвы для своей свекрови. Третья — о том, как Руфь по совету свекрови открывает Воозу, что он приходится ей родствен-м. Четвертая — о выкупе Воозом прав на женитьбу на Руфи и наследие Елимелеха у более близкого родственника. Руфь рожает Воозу сына, внуком которого становится Давид. Перечисляется родословная Вооза и Давида от Фареса, сына Иуды. В повествовании расск-ся о способах возвращ. проданных или отданных за долги земель, остававшихся собств-тью племени, семьи. Земля выступает здесь залогом сохран. общ-го положения. Слово «гоель» относится не только к Воозу, спасителю отчужденных земель, но и к его потомку Давиду. Подчеркивается, что выходцы из колена Давидова становились спасителями, то есть людьми, чья роль на протяжении веков была связана со спасением страны.