На Западе интерес к модели человека в различных экономических теориях достаточно повысился начиная с 60-х гг. XX в. 17 страница

Миллионер В. А. Кокарев в 1859 г. со свойственной русскому купечеству прямо­той говорил о вмешательстве государства в предпринимательство такие слова, кото­рые не потеряли актуальности и через 140 лет: «Навязать для сельской жизни об­щинное поле есть насилие, навязать собственное землевладение — тоже насилие... дайте, ради бога, хотя бы немного пожить без всякой опеки, и тогда правила, которые нужны, выработаются сами».92

Итак, уничтожать предпринимательскую деятельность бесполезно, грубо вме­шиваться в ее функционирование вредно. Остается только два вида безболезненно­го контакта с предпринимательством. Первый заключается в налаживании партнер­ских отношений между государственными и предпринимательскими институтами, а второй — в помощи развитию такой деятельности.

3.5. Психофизиологический подход к исследованию предпринимательства

Стратегией бизнеса является максимизация выгоды, а тактикой — реализация этой стратегической установки в отношениях с каждым конкурентом. Данное толкова­ние предпринимательства напоминает «битву за добычу», где на поле боя собрались

враги-конкуренты, главная цель которых — урвать побольше. Конечно, такой эле­мент эгоцентризма всегда присутствует в предпринимательстве, но «рвачество» ни­когда не являлось главным мотивом для вступления в деловые отношения. Скорее, здесь главную роль играет мотив самоутверждения или даже развлечения с целью получить прибыль.

Чтобы вступать в отношения с различными людьми, в том числе партнерами по бизнесу, необходимо иметь особые качества.

Каждый человек способен отождествлять себя с определенным родом деятельно­сти. Так, личность заявляет о своей индивидуальности в социуме или принадлежно­сти к какой-либо социальной группе. Лучше всего этот механизм наблюдается в построении речи. Лингвисты давно заметили некоторую закономерность, просле­живаемую в любых языках мира. Так, в английском языке глагол «есть» всегда под­черкивает принадлежность человека к роду деятельности: я есть художник, я есть предприниматель и т. д. В русском современном языке слово «есть» подразумевает: я предприниматель. Но надо заметить, что в древнерусском языке слово «есть» все­гда употреблялось и имело очень емкий смысл. Оно проявляло человеческую суть во Вселенной и земную сущность при исполнении той или иной роли, в зависимос­ти от рода деятельности человека. Поэтому отождествление со своим занятием было особым божественным «состоянием души».

Потому можно трактовать предпринимательство как состояние, с помощью ко­торого личность отождествляет себя с данной деятельностью, заявляет о своей ин­дивидуальности и в то же время принадлежности к определенной социальной среде. Психологический словарь определяет состояние как интегральное ощущение, а словарь русского языка как настроение, расположение духа.93

Попробуем взглянуть на предпринимательство с точки зрения некоторого специ­фического состояния человека, отождествляющего себя с этой деятельностью... Для этого вспомним, что его отличительной чертой является риск.

Существует около двух тысяч профессий, каждая из которых обладает опреде­ленной долей риска. Риск, подразумевающийся в различных профессиях, связан обычно с угрозой для здоровья и жизни. Сущность предпринимательского риска отличается спецификой.

Имея в виду рассмотренные ранее понимания сущности предпринимательства, предпринимательский риск — это опасность потенциально возможной, вероятной потери ресурсов или недополучения доходов по сравнению с вариантом, рассчитан­ным на рациональное их использование. Предпринимательский риск может быть понят как потери: материальные, трудовые (рабочее время, финансы), ущерб здоро­вью и жизни, престижу, а также морально-психологический ущерб. Чертами пред­принимательского риска, по мнению некоторых авторов, являются противоречи­вость, альтернативность и неопределенность.

Таким образом, занятие предпринимательством всегда связано с риском или опасностью. Однако известно, что некоторые люди ценят риск и идут на него только ради самого риска. Таким способом они выражают активное отношение к действи­тельности, увеличивают вероятность достижения поставленной цели, а также удов­летворяют «стремление насладиться переживанием опасности». Такое стремление объясняется А. П. Альгиным: «Риск обладает эффектом допинга».94

Люди разделяются по отношению к риску. Одни при осуществлении своей цели испытывают тягу к нему, другие избегают неудачи при выполнении действий и,

следовательно, не способны действовать в рискованных ситуациях. Почему же одни люди стремятся к рискованным видам деятельности, в частности к предпринима­тельству, а другие избегают их? Согласно «нейрогуморальной теории», существую: люди с повышенной активностью симпатической нервной системы — симпатотони-ки. Стимуляция симпатического отдела нервной системы позволяет снимать мышеч­ное утомление.95 Симпатотоники могут много и долго работать, не испытывая чув­ства усталости. Достойные представители ярко выраженного «трудового энтузиазма* стремятся к определенным видам деятельности, поддерживающим их активность.

Установлено, что обладатели повышенной активности симпатической нервной системы имеют своеобразный обмен веществ, электропроводность тканей, свойства и скорость химической реакции крови и т. д.

Предпринимательская деятельность вполне удовлетворяет симпатотоников на­личием большого количества напряженной работы и изобилием «пиковых ситуа­ций», стимулирующих привычный выброс в кровь катехоламинов (в частности, ад­реналина), вызывающих состояние радостного возбуждения и подъема сил. Человек становится при этом смелым, способным преодолеть любую преграду для достиже­ния поставленной цели.

Известно, что необузданная радость и неадекватное стремление «свернуть горы на своем пути» не всегда приводят к благоприятному исходу. Необходимо испыты­вать чувство надежности, уверенности в себе. Такие ощущения позволяют брать на себя ответственность, самостоятельно принимать оптимальные решения в любых опасных ситуациях, которыми изобилует предпринимательская деятельность. Чув­ство надежности определяется нейропептидным обменом, в частности содержанием эндорфина и других гормонов, по действию сходных с морфием, в крови человека.96 Именно людям, испытывающим чувство надежности, дано стать хозяевами любой опасной ситуации, а следовательно, и хозяевами своей судьбы, а не наоборот.

Экспериментально установлено, что эндорфины (по-другому называемые эндо­генные опиаты или внутренние вырабатываемые организмом вещества) по действию конкурируют с морфием. Они позволяют испытывать эйфорию* окрашивая жизнь положительными эмоциями и снимая тревогу.

Как известно, положительные эмоции имеют моментальное проявление, «съеда­ют» отрицательные эмоции, которые, в отличие от положительных, имеют отдален­ные последствия и затяжной характер проявления и обладают свойством накапли­ваться.

По данным Л. Стайна, Дж. Беллучи, А. Герца и других, эндорфины оказывают заметное влияние на мотивацию и поведение. Например, они подавляют рефлексы избегания опасности, активизируют память и психическую деятельность. Они обла­дают свойствами нейролептиков * * и высокоэффективных психостимуляторов, по­вышающих сопротивляемость к стрессам.97

Японская поговорка гласит: «Если хочешь огорчить недруга, пожелай ему жить во времена перемен». Постоянные перемены создают специфическую «среду обита­ния» предпринимателей, их деятельность полна неопределенностей. Однако это не

* Эйфория — повышенное радостное, веселое настроение, состояние благодушия и беспечности, не соответствующее объективным обстоятельствам. Краткий психологический словарь. М., 1985. С. 402.

** Нейролептики — группа лекарственных веществ, оказывающих тормозящее действие на цент­ральную нервную систему, не нарушая сознания, и устраняющих страх, тревогу, напряжение и т. д.

огорчает их, а, наоборот, дает возможность проявить свои уникальные способности, использовать эти перемены оптимальным способом, получая прибыли, чувствуя ра­дость и уверенность в завтрашнем дне. Предприниматели знают, что их успех и сча­стье зависят только от них самих, а любые внешние обстоятельства, часто связанные с рискованными ситуациями и несущие опасность, позволяют испытать лишь слож­ный комплекс ощущений.

Американский экономист Ф. Найт конкретизирует: тот риск ведет к предприни­мательской прибыли, который представляет уникальную неопределенность, вытека­ющую из конечной ответственности. По своей природе он не может ни страховаться, ни капитализироваться, ни компенсироваться жалованьем.

Итак, привычное для предпринимателей погружение в неопределенность прино­сит прибыль, а также приятные ощущения, что вместе доставляет удовольствие. Однако большинству людей не дано испытать такого рода удовлетворение, если не­ожиданно они попадут в «среду неопределенности», так как вместо радости испыта­ют страх, чувство беспомощности и одиночества. Именно стремление находиться во власти чувства, достигающего своего максимума «на гребне волны», заставляет гео­логов и путешественников отправляться в далекие водные и пешие экспедиции, пара­шютистов выпрыгивать из самолета, а предпринимателей вступать в схватку с конку­рентами (а иногда и с государством), проводя хитроумные финансовые операции.

Наличие риска в предпринимательской деятельности обусловливает частые стрессы, возникающие от действия чрезвычайных раздражителей. Они же приво­дят к напряжению адаптационных механизмов организма. Согласно Г. Селье, наблю­дающийся при стрессе адаптационный синдром имеет три фазы. В фазе тревоги происходит мобилизация сил организма; на стадии резистенции — увеличение со­противляемости к воздействию внешних раздражителей; в фазе истощения — бо­лезни, приводящие к смерти. Можно предположить, что успешные предпринимате­ли функционируют в основном на первой и второй фазах. Достаточно известными сейчас являются данные о том, что дольше всех живут люди, добившиеся в жизни успеха. В этом списке на первом месте духовенство; а на втором преуспевающие предприниматели. Очевидно, что люди, не способные к предпринимательству, при первых же попытках заняться этим родом деятельности терпят неудачи и «отсеива­ются», так как попадают в третью фазу адаптационного синдрома, где организм на­чинает давать сбои из-за истощения нервной системы.

Можно предположить, что предпринимательство — это особое состояние, выра­женное интегральным комплексом эмоциональных ощущений, вызванных специфи­ческим балансом нейрогумеральных регуляторных механизмов, а также повышен­ной сопротивляемостью организма к стрессам.

3.6. Предпринимательство как поведение

Под поведением понимается совокупность совершаемых человеком поступков. Ис­следователь психологической теории деятельности Г. В. Суходольский, изучив по-11 давляющее большинство отечественных трудов по теме «деятельность — поведе­ние», пришел к выводу, что именно у С. Л. Рубинштейна впервые отражено различие I между двумя видами человеческой активности.98

Если деятельность — это ряд последовательно совершаемых действий, то поведе­ние — система поступков. Поступок как единица поведения выражает, по мнению Л. И. Анциферовой, отношение человека к другим людям и моральным нормам об­щества." Психологический словарь трактует поступок как социально оцениваемый акт поведения, совершение которого подчинено мотивам и целям человека. В нем проявляется личность — ее ведущие потребности, отношение к окружающей дей­ствительности, характер, темперамент. В соответствии с социальными требования­ми, этическими и правовыми нормами, поступок оценивается как нравственный или безнравственный.

Значительные успехи по выяснению природы человеческого поведения были достигнуты в начале XX в. Впервые основоположником бихевиоризма Д. Уотсо-ном было провозглашено, что душа человека является принципиально непознавае­мой, а человеческое поведение есть проявление двухзвенной схемы: (St - R) сти­мул — реакция.100 Данное.заявление было закреплено открытием В. М. Бехтеревым «сочетательного рефлекса» или, в терминах экспериментальных исследований И. П. Павлова, «условного рефлекса», которые на целые десятилетия были объяв­лены в нашей стране фундаментальными постулатами для объяснения поведенчес­ких реакций.

В начале 30-х гг. американский психолог Э. Толмен пришел к заключению, что направляющим началом поведения является цель человека, а связи между стиму­лом и реакцией являются не прямыми, а опосредованными через «промежуточные переменные»: цель, ожидание, гипотезу, знак и его значение, когнитивную * картину мира.

Важный вклад в изучение поведения личности привнесла гешталътпсихология, ярким представителем которой является К. Левин. Он писал, что для объяснения поведения необходимо определить действующую целостную ситуацию, представ­ляющую структуру поля и состояние личности. Важно выявить саму эту ситуацию и то, как она представлена в субъективном восприятии действующих в ней людей.101

К открытиям огромной важности можно отнести заявление 3. Фрейда о домини­рующей роли бессознательного в человеческом поведении. Великий психоаналитик считал, что эта область психики заполнена вытесненными из сознания человека раз­личного рода неудовлетворенными желаниями, в основном сексуального характера. Накапливаясь, они приобретают огромную силу и прорываются в виде агрессии, навязчивых идей, необъяснимых поступков и т. д.

В нашей стране теория Фрейда с 30-х гг. подвергалась резкой критике. Вплоть до 60-х гг. были прекращены переводы и публикации работ по психоанализу. Несмотря на это, в тридцатые годы в Грузии знаменитая школа психолога-экспериментатора Д. Н. Узнадзе использовала современные западные знания по психологии бессозна­тельного для создания теории установки. Только в начале 70-х гг. эти работы были переведены на русский язык. В результате экспериментов Д. Н. Узнадзе обнаружил, что принятая двухзвенная схема (стимул-реакция), объясняющая поведение, не совсем правильна. А именно, между стимулом и реакцией находится некоторое об­разование, которое было названо установкой.

Классическое определение установки звучит следующим образом: в случае на­личия какой-нибудь потребности и ситуации ее удовлетворения у человека воз­никает установка — состояние готовности к совершению определенного поведен-

* Когнитивный — основанный на психологических средствах познания.

ческого акта.102 Узнадзе и его последователи считают, что при неоднократном стол­кновении потребности и ситуации установка фиксируется. Как пишет Ш. А. Нади-рашвили, «многообразие устойчивых взаимосвязей индивида с внешним миром представлено системой фиксированных вторичных установок, тогда как непосред­ственное поведение управляется динамической первичной, или актуальной, уста­новкой». При этом все фиксированные установки находятся в области бессозна­тельного, а актуальные — в сознательной сфере, ибо их формирование происходит при обстоятельствах, с которыми не сталкивается прошлый опыт человека. Начиная с 60-х гг. появились работы, посвященные описанию иерархической структуры уста­новки. В вертикальной иерархии, например, Ш. Надирашвили выделял три уровня. На первом, где удовлетворяются физические потребности, установки не осознают­ся человеком.

Если же человеку не удается удовлетворить физические потребности посред­ством фиксированной установки, происходит, объективация — познание действи­тельности как объекта посредством сознания. Способность объективации связана с социализацией человека, которая помогает человеку изменить поведение. Второй уровень установок отвечает за осознание необходимости целесообразного поведе­ния. Здесь происходит познание и оценка ситуации и потребностей, происходит выбор приемлемого поведения. Третий уровень автор назвал уровнем установок социального поведения.

Такое поведение личности осуществляется только под воздействием воли, по­зволяющей личности самой изменять (создавать) социальную установку и социаль­ное поведение. Согласно III. Надирашвили, установки, определяющие социальное поведение, называются социальными, они ориентированы на создание социальных ценностей.103

Концепция личности, представленной вертикальной иерархией установок или диспозиций, была разработана известным отечественным социологом и социальным психологом В. А. Ядовым. Сообразно этой концепции, личность человека представ­лена четырьмя уровнями.

«- Первый уровень формируется на основе физических потребностей и про­стейших ситуаций и ничем не отличается от неосознанных фиксированных установок, экономящих наше время при выполнении простейших поведен­ческих актов.

Второй уровень представлен фиксированными социальными установками, или аттитюдами, выявляющими отношения к социальным ценностям — се-мье,-человечеству, деньгам, национальности и т. д. Понимание социальной установки, или аттитюда, В. А. Ядовым базируется на общественной трактов­ке, сформулированной в 1918 г. Томасом и Знанецким. Позднее его поддер­жал Г. Олпорт и его последователи.

Третий уровень иерархической структуры диспозиций выявляет направлен­ность интересов личности в определенные сферы социальной активности. Это профессиональная деятельность, семья, досуг.

На четвертом уровне располагаются ценностные ориентации на цели в жизни и средства их достижения. Здесь происходит самовыражение в конкретных социальных условиях, исторически обусловленных формах жизнедеятельно­сти, характерных для образа жизни данного общества.

В определенных ситуациях высший уровень диспозиционной структуры прини­мает на себя ответственность за управление поведенческими актами более низкого уровня. По предположению В. А. Ядова, диспозиционная структура кроме верти­кальной иерархической структуры обладает общепринятой горизонтальной трех-компонентной схемой, состоящей из аффективного (эмоционального), когнитивно­го (познавательного) и поведенческого аспектов. Таким образом, диспозиционная структура личности, регулирующая ее поведение, представляет своеобразную ре­шетку, где по вертикали располагаются четыре иерархических уровня установок, а по горизонтали — три их аспекта.104 Существуют и другие работы, посвященные изучению иерархической структуры установок. Все они имеют сходные выводы. Так, только на низшем уровне располагаются неосознанные установки, регулирую­щие поведенческие акты, связанные с удовлетворением физиологических потреб­ностей; более высокие и даже высшие уровни формируются всегда четко осознава­емыми установками, обращенными на социально значимые ценности или смысл.

В отечественной литературе существует значительное число синонимов понятия «установка»: личный смысл — по А. Н. Леонтьеву, отношения — по В. Н. Мясищеву, внутренняя позиция — по Л. И. Бажович, умонастроение — по Б. Д. Парыпшу, моти­вация — по В. И. Ковалеву и т. д. Их общий смысл идентичен по своей сути уста­новке личности, так как все они являются, во-первых, исходным моментом поведе­ния, во-вторых, вызывают готовность действовать определенным образом.

Начиная с 70-х гг. ряд последователей школы Д. И. Узнадзе провели серию экс­периментов по изучению механизмов смены установок, в том числе и социальных. Опираясь на то, что социальные установки имеют такие же свойства, как и установ­ки более низких иерархических уровней (интенсивность, скорость формирования, прочность фиксации и т. д.), они выяснили, что смена происходит по общему закону ассимиляции и контраста.

Под воздействием фиксированной установки тот или иной объект восприятия (в том числе и социальный) в случае незначительного отличия от ее содержания воспринимается как однозначный (эффект ассимиляции). В противоположном слу­чае наблюдается эффект контраста, а именно, не соответствующий установке чело­века объект кажется еще более отличным, чем это есть на самом деле. Вопрос этот имеет фундаментальное значение, так как процесс смены установок должен автома­тически повлиять на изменение поведения личности.

Итак, возможно ли принципиально изменить поведение человека в обществе и что для этого необходимо?

На основе работ А. Д. Нибеиридзе, Ш. А, Надирашвили, В. А. Челидзе можно сделать следующие выводы по механизму смены социальных установок, определяю­щих общественное поведение личности.

Если полученная новая информация не слишком резко отличается от позиции субъекта, то смена социальной установки происходит по ассимилятивному принци­пу. В этом случае поведение человека принципиально не меняется, так как происхо­дит приспособление к среде.

Если полученная новая информация имеет резкое отличие от уже имеющейся, социальная установка меняется лишь по контрастному принципу и с очень большим трудом. Человек перебирает все возможные варианты, чтобы избежать внутренней реорганизации, ведущей к изменению личности. Субъект, возможно, даже пройдет стадию еще большего отклонения от воздействующей позиции, но если внутренние

силы истощаются, а внешняя поддержка отсутствует, то происходит «пробой в пси­хической защите» и аккомодация — сближение с воздействующей позицией, что автоматически влияет на изменение поведения личности.

Итак, смена социальных установок требует приложения огромного количества энергии, направленной на расшатывание структурных элементов. Это большое ис­пытание для личности, связанное не только с дискомфортом в процессе сопротивле­ния неугодной информации, но также с переживанием чувства неопределенности, возникающим при истощении психических сил.

Человек стремится избежать подобных испытаний. Только безвыходные ситуа­ции заставляют его менять установки и поведение. Чтобы человек изменил свое поведение, писал Э. Берн, необходимо поместить его в такие ситуации, как катастро­фы, войны, голод, эпидемии, которые сминают всех на своем пути, кроме тех, кому дано использовать эти условия как средство для своего продвижения. Есть другой путь — психотерапия и другие преобразования, которые разбивают установки и ока­зывают человеку поддержку в выборе альтернативного поведения.103

Убедительным доказательством того, как люди не желают менять установки и поведение, служат факты, когда человек произвольно отвергает информацию об угрозе его биологического существования. Поведение такого типа описывает Г. Мед­ведев на примере катастрофы на АЭС в Чернобыле, когда отрицание буквально бро­сающихся в глаза аварийных сигналов происходило ценой жизни многих людей. Перефразируя И. Лакатоса, «реальность может кричать "нет", но человек может кри­чать еще громче, предпочитая смерть пересмотру себя в этом мире».

Находясь под прессом марксистско-ленинской идеологии, рассматривающей человека как активного преобразователя природы, общества и себя, советская пси­хология вынуждена была, начиная с 30-х гг., абсолютизировать роль сознания и при­знать его решающим фактором в регуляции поведения личности. Практически не различая понятий «деятельность» и «поведение», Л. С. Выготский, А. Р. Лурия, А. Н. Леонтьев и заложили прочный теоретический базис о главенствующей роли сознания в регуляции поведения, считая, что «поведение человека всегда обу­словлено и имеет характеристики сознательной, произвольной и созидательной деятельности».106

Отечественные исследования, а тем более зарубежные, продолжали доказывать наличие несовпадений между осознанием человеком фактов, говорящих о необхо­димости менять поведение, и тем, что сделать это крайне трудно. Некоторые отече­ственные психологи, опираясь на зарубежные исследования неофрейдистских школ, придающих области бессознательного решающую роль в регуляции поведения, в том числе и социального, пытались объяснить разрыв между поведением и осозна­нием через бессознательные регуляторы. Это работы Б. Ф. Поршнева, В. В. Нали-мова, В. П. Тру сова. Большой, интерес в этой связи представляют исследования А. М. Айломазьяна, доказывающие, что социальные установки могут находиться как в области сознательного, так и бессознательного, что в то время не повлияло на орто­доксальную линию в психологии.107

Современными западными школами, объясняющими и исследующими регуля­цию поведения человека и наиболее популярными сегодня в России, являются ней-ролингвистическое программирование (Р. Бендлер, Дж. Гриндер и другие), трансак-ционный анализ (Э. Берн, М. Джеймс, Д. Джонгвард и др.), неогештальтпсихология (Ф. Перлз), онтопсихология (Менегетти), психоделическая школа (С. Гроф, Э. Бон-

ни и другие), дианетика и саентология (Р. Хаббард), психоанализ (3. Фрейд, К. Юнг, Э. Фромм, К. Хорни и др.). Вот основные положения, выдвигаемые ими в объяснении поведения человека.

Формирование «бессознательного» начинается с момента рождения человека. Эксперименты С. Грофа и Р. Хаббарда доказывают, что эта область психического формируется уже с момента зачатия. Заканчивается этот процесс к 5-6 годам и мало варьирует на протяжении всей жизни, играя, тем не менее, решающую роль в поведе­нии. К пяти годам формируется основной сценарий жизни человека, основанный на ранних неосознаваемых решениях и родительских приказах. В области бессозна­тельного формируются особые образования, которые называются разными школа­ми по-разному: инграммы (Р. Хаббард), поведенческие стратегии (Р. Бендлер), система конденсированного опыта или СКО (С. Гроф), мини-скрипт (Э. Берн) и т. д. Данные образования — это впечатления, состоящие из ситуативного опыта раз­личных периодов жизни до 5 лет. Каждое из них имеет свою основную тему. Струк­тура личности содержит огромное число базисных ядер детского опыта. Их харак­тер, общее число, размер и интенсивность в большой степени меняются от одного человека к другому.

Все базисные образования имеют специальные механизмы психологической за­щиты от проникновения в область сознательного. Поведение человека обусловлено комплексом положительного и отрицательного детского опыта, содержащегося в бессознательном и влияющего на избирательность самовосприятия и восприятия мира, а также на чувства и способность к обучению и формированию идей.

Такой подход указывает на предопределенность каждой человеческой судьбы, что отрицала советская психология, доказывая достаточно полную свободу в праве выбора жизненного пути. Как писал Э. Берн, «одна из первых вещей, которой науча­ется человек, — делать то, что ему говорят, и он проводит остальную часть своей жизни, делая это. Можно считать, что его первое порабощение — порабощение роди­телями. Человек прикован к инструкциям на веки вечные, оставляя за собой лишь право выбрать иногда собственные методы их выполнения и утешать себя иллюзией автономии».

Чтобы вырваться из этих программ, необходимо отказаться от иллюзии своей автономности. Призыв к отказу от такой иллюзии содержится во многих направле­ниях современной западной психологии.

Внутренняя ветвь русского язычества — волхование, использовало метод «созерцало», предназначавшийся для той же цели. Во внутренней линии христиан­ства, называемой мистическим христианством, использовалась специальная психо­техника «трезвня». В буддизме подобная психотехника называется в китайской тра­диции — Чань, иногда Гуань, а в Японии — Дзен.

Тысячелетиями человечество пыталось освободиться от своих стереотипов, ме­шающих видеть изменения происходящего. Если раньше «такое» могли позволить себе немногие, то в настоящее время доступ к методам осознания открыт — «иди и смотри».

Фаза осознания — это не самое приятное время для человека. Часто без помощи специально обученного специалиста конденсированный опыт, особенно если он не­приятен и заражен негативными эмоциями, вместо сокращения и нейтрализации с переводом в блок повседневной памяти может снова уйти вглубь бессознательного, руководя оттуда поведением человека.

Исследования показывают, что, чем меньше в области бессознательного остается неотработанного конденсированного опыта, тем более свободным и адекватным в своем поведении становится человек. Он достигает успеха в любом начинании, у него повышаются умственные способности, проявляются необыкновенные талан­ты, уходят хронические болезни, он прекрасно общается с людьми и т. п.

Такое плодотворное перевоплощение происходит благодаря самоочищению лич­ности от «засорения» старыми мнениями, искажающими восприятие действитель­ности. Мир начинает восприниматься через личную встречу с ним, а не через стерео­типы — как «приучили» видеть. Тот, кто осознает самого себя полностью, находится в настоящем. Его мысли реагируют в унисон ситуации «здесь и теперь». Осознаю­щие люди понимают, где они находятся, что делают и что по этому поводу чувству­ют. Такой человек не создает проблем себе и другим. Школа трансакционного ана­лиза называет подобную личность «я о'кей — ты о'кей». В НЛП — это человек оптимального поведения, а в буддизме — «просветленный» (Татхагата).

Учитывая вышеизложенное, предположим, что социальное поведение управля­ется как сознательными, так и бессознательными регуляторами. Таким образом, ре­гуляция поведения полностью не подчинена воле человека.

Предпринимательское поведение является социально-экономическим.

Под таким поведением понимается цепь последовательно совершаемых поступ­ков человека, направленных на получение субъективно оцениваемых преимуществ от разницы между приложенными усилиями и полученным результатом в процессе приобретения, хранения и обмена материальных и духовных'ценностей.

Можно предположить, что предпринимательское поведение обусловлено уста­новками, вызывающими состояние готовности к совершению поступков предпри­нимательского характера в случае наличия потребности и удовлетворяющей ее си­туации.

По данным Р. Хизрича и М. Питерса, в 50-72 % случаев у основателей компаний хотя бы один из родителей имел свободную профессию. Следовательно, при воспи­тании будущих предпринимателей эти родители заложили в своих детях установки или готовность совершать поступки, характерные для предпринимательского типа поведения.