Тема лицемерия в комедиях «Тартюф» и «Мизантроп».

В "Тартюфе" Мольер обратился к наиболее распространенному в те времена виду лицемерия — религиозному — и писал ее основываясь на своих наблюдениях за деятельностью религиозного "Общества святых даров", деятельность которого была окружена великой таинственностью. Действуя под девизом "Пресекай всякое зло, содействуй каждому добру", члены этого общества главной своей задачей видели борьбу с вольнодумством и безбожием. Члены общества проповедовали суровость и аскетизм в нравах, отрицательно относились ко всякого рода светским развлечениям и театру, преследовали увлечение модами. Мольер наблюдал, как члены общества вкрадчиво и умело втираются в чужие семьи, как они подчиняют себе людей, полностью завладевая их совестью и их волей. Это и подсказало сюжет пьесы, характер же Тартюфа сложился из типичных черт, присущих членам "Общества святых даров".

В рамках правдоподобного движения сюжета комедии Мольер дает две уравновешивающих друг друга комедийных гиперболы — гиперболическую страсть Оргона к Тартюфу и столь же гиперболическое лицемерие Тартюфа. Создавая этот характер, Мольер выдвинул главную свойственную данной личности черту и, гиперболизируя ее, представил как из ряда вон выходящую. Этой чертой является лицемерие.

Образ Тартюфа — не воплощение лицемерия как общечеловеческого порока, это социально-обобщенный тип. Недаром он в комедии совсем не одинок: лицемерны и его слуга Лоран, и судебный пристав Лояль, и старуха-мать Оргона госпожа Пернель. Все они прикрывают свои неприглядные поступки благочестивыми речами и неусыпно следят за поведением других.  

Характерный облик Тартюфа создают его мнимая святость и смирение. Тартюф не лишен внешней привлекательности, у него обходительные, вкрадчивые манеры, за которыми скрываются расчетливость, энергия, честолюбивая жажда властвовать, способность мстить. Он хорошо устроился в доме Оргона, где хозяин не только удовлетворяет его малейшие прихоти, но и готов отдать ему в жены свою дочь Марианну — богатую наследницу. Тартюф добивается успеха потому, что он тонкий психолог: играя на страхе доверчивого Оргона, он вынуждает последнего открывать ему любые секреты. Свои коварные замыслы Тартюф прикрывает религиозными доводами:

Несмотря на то, что Мольер был вынужден снять со своего героя рясу, тема религиозного ханжества, лицемерия католических кругов сохранилась в комедии. Комедия дает классическое разоблачение одного из главных оплотов абсолютистского государства — первого сословия Франции — клерикалов. Однако образ Тартюфа обладает неизмеримо большей емкостью. На словах Тартюф ригорист, без всякого снисхождения отвергающий все чувственное и материальное. Но сам он не чужд чувственных поползновений, которые ему приходится прятать от посторонних глаз.

В последнем действии Тартюф выступает уже не как религиозный, а как политический лицемер: он декларирует отказ от материальных благ и личных привязанностей во имя интересов абсолютистского государства:

                  Но мой первейший долг есть польза короля,

                  И долга этого божественная сила

                  Сейчас в моей душе все чувства погасила,

                  И я б ему обрек, нимало не скорбя,

                  Друзей, жену, родных и самого себя (V, 7)

Вместе с Дориной и также безапелляционно разоблачает Тартюфа и Клеант:

 И это объединение как бы символизирует союз здравого смысла с просвещенным разумом, выступающим совместно против лицемерия. Но ни Дорине, ни Клеанту не удается окончательно разоблачить Тартюфа — слишком хитры приемы его мошенничества и слишком широк круг его влияния. Разоблачает Тартюфа сам король. Этим благополучным финалом Мольер как бы призывал короля покарать лицемеров и обнадеживал себя и других тем, что справедливость все же восторжествует над царящей в мире ложью. Это внешнее вмешательство не связано с ходом пьесы, оно совершенно неожиданно, но вместе с тем вызвано отнюдь не цензурными соображениями. Здесь отразилось мнение Мольера по поводу справедливого короля, который "враг всякого обмана". Вмешательство короля освобождает Оргона от власти лицемера, дает комедийное разрешение конфликта и помогает пьесе остаться комедией.

Важная тема, связанная с образом Тартюфа, — противоречие внешности и сущности, лица и наброшенной на себя личины. Противоречие лица и маски – центральная проблема в литературе 17 в. «Театральная метафора» (жизнь-театр) проходит через всю литературу. Маска спадает только перед лицом смерти. Люди, живущие в обществе, стараются казаться не теми, кто они есть на самом деле. Вообще это проблема общечеловеческая, но есть у нее и социальный подтекст – законы общества не совпадают со стремлениями человеческой природы (об этом писал Ларошфуко). Мольер осмысливает эту проблему как социальную (лицемерие он считает самым опасным пороком). Оргон верит внешности, принимает маску, личину Тартюфа за лицо. В течение всей комедии происходит срывание маски и лица Тартюфа. Тартюф постоянно прикрывает свои нечистые земные стремления идеальными мотивами, прикрывает благообразной внешностью свои тайные грешки.

Комедия «Тартюф» имела большое социальное значение. В ней Мольер изображал не частные семейные отношения, а вреднейший общественный порок — лицемерие. В «Предисловии» к «Тартю­фу», важном теоретическом документе, Мольер объясняет смысл своей пьесы. Он утверждает общественное назначение комедии, заявляет, что «задача комедии — бичевать пороки, и исключений тут быть не должно. Порок лицемерия с государственной точки зрения является одним из самых опасных по своим последствиям. Театр же обладает возможностью противодействовать пороку». Именно лицемерие, по определению Мольера, основной государ­ственный порок Франции его времени, и стало объектом его сати­ры. В вызывающей смех и страх комедии Мольер изобразил глу­бокую картину того, что происходило во Франции. Лицемеры типа Тартюфа, деспоты, доносчики и мстители, безнаказанно господ­ствуют в стране, творят подлинные злодейства; беззаконие н на­силие — вот результаты их деятельности. Мольер изобразил кар­тину, которая должна была насторожить тех, кто управлял стра­ной. И хотя идеальный король в конце пьесы поступает справед­ливо (что объяснялось наивной верой Мольера в справедливого и разумного монарха), общественная ситуация, обрисованная Мольером, представляется угрожающей.

«Мизант­роп» создавался во время серьезных испытаний, выпавших на до­лю Мольера. Этим, быть может, объясняется и его содержание — глубокое и печальное. Комедия генетически связана также с за­мыслом «Тартюфа»: это сатира на общество XVII в., в ней гово­рится о его нравственном упадке, о несправедливости, царящей в нем, и о мятеже благородной и сильной личности.

Мольер противопоставляет здесь две жизненные позиции, два мировоззрения. Наблюдения. Альцеста над жизнью доводят его до отчаяния: «Лишь посмотри кругом, как род людской живет.ЦВезде предательство, измена, плутни, льстивость,II Повсюду гнусная ца­рит несправедливость» (I, /). Он возмущается лицемерием в от­ношениях людей, низкой лестью, корыстью, злословием, эгоизмом. Дворянин Альцест не принимает законов жизни света, которые заключаются в умении любой ценой жить удобно, даже если это покупается угодничеством, взяткой, позорной терпимостью. Это человек исключительный по" своей искренности, которая воспри­нимается одними как «благородное геройство», другими же — как чудачество, неуживчивость, человеконенавистничество. Это сме­лый обличитель общества; терпимость для него неприемлема, так как, с его точки зрения, ее основа и побудительная причина — приспособленчество и забота о собственном благополучии. Аль­цест совсем не мрачный человеконенавистник, это благородная личность, прямодушная, воплощающая суровую добродетель. Он испытывает потребность протестовать против общественных уродств, которые видит, и в этом протесте — призыв к энергичной деятельности во имя добра и разума.

В отличие от других пьес Мольера, «Мизантроп» можно на­звать «грустной» комедией. Ее комизм заключается именно в ха­рактере Альцеста, который предстает у Мольера наделенным слабостями. Психологически и житейски они вытекают из его нрава: Альцест вспыльчив, невоздержан на язык, он лишен чув­ства такта, по пустякам может выйти из себя (сцена с Оронтом), а главное т- обращается с поучениями к людям, неспособным его понять и презираемым им же самим. Верно оценивающий не­достатки людей, Альцест идеализирует женщину, недостойную его любви — Селимену; он видит в ней богатую натуру, лишь ис­порченную дурным воспитанием, наивно верит, что может развить ее нравственно. В своей любви Альцест и наивен, и доверчив, и ревнив. Он комичен, потому что хочет, чтобы светские люди, придворные, окружающие его, жили по высоким нравственным законам, между тем как это противоречит исторически сложив­шемуся укладу жизни и отношений, единственно приемлемых для них.

Иную философию исповедует Филинт. Это человек сдержан­ный, холодный, рассудительный, осторожный — само воплощение компромисса. Филинт терпим к слабостям ближнего, он считает, что светская учтивость — необходимое условие совместного су­ществования людей, прекрасно осознавая, однако, сколько за ней таится лицемерия. Он признается другу: «Я вижу множество, как вы, вещей и дел.ИКоторых видеть бы иными я хотел» (I, /). Одна-_ ко позицию он выбирает другую: Филинт исходит из убеждения в изначальном несовершенстве человеческой природы; людей надо прощать несмотря на их порочность; их надо принимать такими, каковы они суть: «К людской природе вы имейте снисхождение;II Не будем так строги мы к слабостям людским,||Им прегрешения иные извиним!» (I, /).

Филинт понимает, что многое следовало бы изменить, но в одиночку ничего не сделаешь. Конечно, Филинт не мирится с низкими поступками, не дружит с опозорившими себя людьми; он любит и жалеет Альцеста, ценит его, защищает. Но он — свой и в великосветском обществе, и в обществе Альцеста и Элианты. Он умеет всегда повернуться к людям своими привлекательными чертами, сохранить всеобщее расположение и оградить себя от тревог и неприятностей. Он — человек не хороший, но и не дурной. Такая двойственная обрисовка характера до сих пор дает осно­вание для споров о том, кто же в комедии пользуется большими симпатиями автора — Альцест или Филинт.

Социальное содержание комедии заключается в том, что Аль­цест обнажает общественные язвы, не идет ни на какие компро­миссы: «Я буду жертвою обмана, воровства, разбоя — и стерп­лю?» (I, /). Компромиссная позиция для него неприемлема. «Ми­зантроп», прежде всего,— приговор аристократии, привилегиро­ванному, влиятельному сословию. Придворные — глупые, никчемные и порочные — пресмыкаются перед королем и безраз­дельно господствуют в стране. Речь идет также о порочности го­сударственных учреждений, о продажности суда. Альцест отка­зывается дать взятку судьям, будучи уверенным в правоте своего дела. Он даже согласен проиграть процесс — ведь это только до­кажет справедливость его неприятия порядков, принятых всеми: «Я видеть не могу без горького презрения! Коварным проискам такого поощрения» (I, /).

У Альцеста нет выгодной придворной должности, и он пони­мает: «Не все, к кому наш двор относится прекрасно,!! Свершают подвиги. Здесь нужен случай, ясно» (III, 8). По происхождению и связям он — член придворного общества, но для этого обще­ства — подозрительный и опасный человек, от которого хотят из­бавиться н на которого сочиняют заведомо ложный донос, припи­сывая ему авторство «опасной книги». Мольер показывает, что в стране царят политическая нетерпимость, сыск, доносы. Альцест вынужден оставить Париж: «Уйду от пропасти царящего поро­ка НИ буду уголок искать вдали от всех, 8 Где мог бы человек быть честным без помех» (V, 7). Такой уголок Альцест рассчитывает найти в деревне, где не утрачены честность и правда, где жизнь свободна от лжи н унижений. Альцест испытывает симпатию к народу, безгласному и бесправному. Так Альцест, честный я благородный человек, воплотил в себе нравственный идеал Мольера. Главное в нем — гражданская требовательность, пояски общественной справедливости, стремление улучшить жизнь. Это образ необычайной обобщающей силы, в котором отразился большой жизненный опыт Мольера.