На пути к свету мудрой истины

Во время оно

«Мы только что умерли и стали землей. Мы только что придумали смех»

Герман Гессе

Время черпает себя из бытия. Бытие предшествует сущему как начало концу, как рождение смерти, как времена года идут поочередно.

Первые признаки жизни появились три миллиарда лет назад. Возраст Земли равен примерно  пяти миллиардам лет. Первые люди Земли жили более миллиона лет назад. Древнейший человек был похож на крупную обезьяну.

Саблезубые тигры бродят среди дольменов, на коих скопилась вековая пыль. Древние скифы разбивают вдребезги, точно варвары, древнекитайские сосуды с масками «тао-те», ломают фаюмские портреты. Дикари в ярких перьях птиц шумно плывут по низовью реки Нил. И как гласит предание: на каждой tabularasaжизнь пишет свои неповторимые письмена.

Во время оно жизнь существовала только в форме подводной растительности, а суша была пуста и безжизненна. Затем из зеленых морских водорослей возникли мхи и папоротники. Первые животные были одноклеточными и многоклеточными, и жили в море. Суша долго еще оставалась необитаемой.

В этот день у реки ветрено и темно. Но в глубине пейзажа сияет лампада красным светом. Местные рыбаки одеты в цвет надежды – зеленый. По календарю – этот день 30 ноября. В местном храме молятся.

 Внизу в одиноком кафе, в доме на сваях, приезжие китайцы в белых одеждах едят ласточкины гнезда. Им давно уже несть числа доколе стоит этот мир, но…. Китайцы видели, как на берег был выброшен маленький кит, хрипло напевающий свою арию. И они вчетвером помогли бедняге снова уйти под воду. А в окрестностях, как ни в чем не бывало, разбросаны блокнотные листки с «vitascritta».

А во время оно люди созерцали другую сторону луны, жили в пещерах и писали на камнях, листьях, костях, на коре, на глиняных черепках. Позже они строго соблюдали обряды и чтили святыни: христианский крест, мусульманский полумесяц, звезду Давида. А монахи переписывали книги и уходили в леса. Овеянные преданиями и легендами, они бродили по пустыням в поисках наивысшего благословения, где встречались, время от времени, с добрыми и злыми духами. Их мирские братья не ведали порой, что творят: ни иерей, ни раввин, ни имам, ни бонза, ни пресвитер, ни пастор, ни аббат, потому что уравновешивали на весах справедливости уважение и непочтение.

В безмолвии, в присутствии тихой реки, люди из кафе созерцают единственный иероглиф, начертанный на китайской табличке, что означает слово «одиночество».

Во время оно само время двигалось по спирали.. И вот, подобно тому, как древний оракул вопрошает - и человеческая жизнь повисает на волоске, так же и одиночество в тех краях суровых зим убивает наповал. Но, не вопрошая, а уже свидетельствуя гибель. Люди древности пытались найти укрытие от бушующего мира, но всех сражало одиночество. Время оно – это край, место, пространство, а не само прошедшее время как таковое. Время оно – это край, где речные лошади, существа с рогами и пятнистые львы несутся вскачь, а собаки, которые плещутся в воде, ластятся к диким зверям. Время оно – это еще и время пещерных жителей, древних художников. Вслед за ними появятся египтяне, увешанные скарабеями, греки, устраивающие соревнования колесниц и римские полководцы.

Китайцы уже стоят на террасе кафе и приветствуют друг друга: «Ели ли Вы сегодня рис?». Нет, никто из них не ел. А ели ананасы, похожие на сосну, и капусту, похожую на голову.

А когда человек научился добывать огонь, он использовал его для получения тепла и отпугивания животных. Древний человек варил пищу в ямах, поклонялся деревьям, исполнял танцы для своих богов и носил серьги. Еще древние устанавливали камни на месте захоронения. Позже греки украшали могилы скульптурами и золотыми венками. Евреи ставили там колонны. А египтяне ставили на могилах пирамиды. Позже христиане во всем мире будут ставить на могилах крест – самый распространенный символ. Древние египтяне, например, верили в загробную жизнь и считали, что душа подобна птице, но с человеческим лицом. И делали мумии, к которым иногда добавляли бороду.

Китайцы из кафе нарисовали ухо между стеной и дверью, что означало «слушать». Слушать что? Слушать все! Завывание ветра, непонятные разговоры, ночную музыку, крики чаек и рыбаков – все, что находилось там, в тот час и к чему стоило прислушаться, может быть. И каждый из них знал, что у человечества своя тысячелетняя история. И каждый верил, что все, что происходит, происходит по замыслу Творца. И не может быть иначе. Одинокие покинутые китайцы, оказавшиеся в той части Вселенной, где вспоминают только о людях древности, как и тот опасный мир, что окружал тогда человека. Потом они начали громко обсуждать философию и сошлись на том, что это всего лишь опыт лукавого мудрствования, не более. Кто-то из них засмеялся и, хлебнув виски, начал наизусть цитировать Ли Бо и Лао-Цзы, пытаясь продолжить и поддержать беседу, в полутьме он выкрикивал: «Таинственное – взгляду не догнать, Познавший Дао – неостановим» или «Примолкни и следуй естественности»…. Другой безымянный китаец стал рассказывать несусветные анекдоты-притчи о Великой Китайской стене и Великом шелковом пути – достоянии нации,… но на него все махнули рукой. Хотя он так чудесно рассказывал о стране Белых Облаков и горе Инфжоу. Третий китаец медленно смаковал Совиньон, метко рассуждая о виноградных косточках, кожуре и изюме. Четвертый все время спрашивал: «А как возник звук? Существовал ли он во время оно?». Потом все пошли играть в ночной гольф. Эти китайцы, как люди из ниоткуда, тем не менее, веселые и дружелюбные. Но судя по их слегка изможденным лицам, было ясно, что они давно не были в Поднебесной, позабыв за суетой приключений даже элементарную суть «инь» и «ян». Всего их было четверо, но имен их никто не знал. Как и того, что они все-таки делают в самых дебрях Северной Европы. Эти китайцы были ловкими фокусниками и более никем.

На смену древним пришли китайцы и прочие нации.

 Подул северный ветер, леденящий душу насквозь. Наступила зима. Звезды побледнели. Вьюга помимо снега принесла горстку пуль, которую всадила в китайцев. Четверо упали вмиг, не дожив до новой весны. Кровавый снег кругом.

Вне человека

Вне человека как образ дома, комнаты которого засыпаны песком.

В этой немой глуши, в дали озер, в беспробудной тиши и в поздних-ранних сумерках, - понимаешь одно: у каждого своя жизнь. Ветер леденит и благословляет душу где-то вдали, вне человека. Человек. Сколько терзаний и тем, страданий и радостей. Но представь себе картину мира, где он отсутствует. Где есть лишь вездесущесть и притягательность бытия. Где нет твари. Возможно, где все белым-бело и черным-черно. Каждый день восходит и садится солнце за кромку печали. За радость устремлений. Звезды ночи, увы, не разделят твою тревогу по поводу минувшего, но ветер. Да, ветер, воскрешающий в тебе чувство, светлое чувство любви ко всему живому, трепещущему и давнему. Деревья не устроят бунта, т.к. в них есть проблеск вечности, есть свет, есть история. История истины, я часто думаю об этом. Какова она, история истины? Вне человека. Взгляни на пустыню смыслов, взгляни на дом, на любую вещь. На свечу твоей любви, что догорает во тьме, но все же теплится и несет пусть малый свет твоей душе. Вне человека – пространство и время, вне человека – нет брани, есть тонкий еле уловимый смысл бытия. А теперь стой, подними камень на берегу и посмотри, взгляни на то, как светится, серебрится, переливается на нем влага и как пустота овладевает твоей душой снова и снова. Ночь дана как шанс обрести. Послушай, вне человека простирается земная долина, духовная вершина, безбрежная равнина, зеркальная вода, святая вечность.

Вигвам

Дождь проливается на бедных и богатых, добрых и злых, слабых и сильных, мужчин и женщин. Дождь. Всеблагой дождь. Ты дан нам как очищение. Ты усмиряешь души в телах, обращая их в дух. Деревья безмолвны, взгляните, на деревья. Они хранят тайну вечной несбыточной любви. Они живее людей, эти огненные пылающие кронами сосны, эти туманные нарядные ели, эти раскидистые тополя, эти душистые липы, эти кроткие березы, эти величественные дубы. В людях столько важности и грязи, но по сравнению с деревьями мы – ничто. Итак, если благо обретено тобой наконец, храни его как тайну, не смей расточать для любопытных глаз. Здесь моя комната, «их дом», мой вигвам….

Улыбка

Позволь мне с улыбкой вспоминать о тебе,.. мой неверный горестный друг!

Теперь, когда все кончено и я, можно сказать, переживаю затишье перед новой бурей…. Бывает случается так, что некоторые люди, возможно, сами того не подозревая коверкают и искажают твою судьбу, твой жизненный путь. И делают они это ненароком, между дела, не отдавая себе отчета в том, что могут все настолько тотально изменить в твоей жизни. Нет, не подпускай их к себе, этих бездарных вымороченных заторможенных смертных, в сущности мертвецов. Беги, как можно скорее от них….! Жизнь, где место любви уступает разочарование. Жизнь, где ты непременно должен кем-то стать. Глупо это, потому что, кем человек может стать, кроме как мертвецом. Будущее всегда чревато смертью. Но.., теперь, когда между нами все кончено, если можно так выразиться, и навсегда ведь между нами длилось это молчание, кроме слов. Нет, мы только бросали молчаливые взгляды друг на друга, неразделенные, ничего по сути незначащие, теплые и холодные, удивленные и боязливые. И даже не улыбка, а ухмылка стоит того времени, того срока, где мы жили почти бок о бок. Почти. Но теперь, когда я созерцаю, развалины воспоминаний о тебе, мне кажется, что вышли все сроки для нашей так называемой симпатии. Да, ведь есть время и будет…. И можно покончить даже с воспоминаниями. К чему все это? Никто из нас двоих не смог предотвратить случайного чувства, занесенного сюда ветром, духом, бытием, Богом. Позади осталось все, и мое возвращение туда будет стоить очень дорого, как и свобода, которая обошлась или обходится немалой ценой. Одни говорят, верь в будущее, другие, загляни в прошлое, а третьи – влюбчивые и слабые, сами привыкли искушать, соблазнять, а потом плевать в чистое чувство души.

Я оставляю все же напоследок тебе свою улыбку, пусть она тебе и не нужна. Пусть она останется в вечности, эта улыбка, ведь между нами ничего уже не произойдет, все уже было. Прости меня ты.

Стены

«Ни одна стена в мире не прозрачна»

Н.Б.Иванов

Стена – это «вертикальный ограждающий элемент здания».

Мне всегда нравились стены больше, чем люди. В них больше, чем в любом человеке, совершенства и одинокости. Одинокость – характерная черта стен. Человек тоже бывает одинок, и совсем не так, как одинока стена или любая другая вещь в этом мире. В общем, стены меня всегда привлекали, была к ним какая-то странная таинственная тяга, особенно к кирпичным заброшенным полуразрушенным стенам и стенкам где-нибудь на пустырях или окраинах мегаполисов.

Некоторые безумцы разговаривают со стенами как с живыми людьми. А что тут такого? Стены – прекрасные тишайшие слушатели без возражений или тупого хохота. Стены – прекрасные собеседники….

Очевидно, что стену можно создать и разрушить. Существуют такие поэтические метафоры как «стена леса», «стена дождя», «стена тумана», «стена облаков». Будучи феноменом человеческой культуры, стена может означать границу, запрет, рубеж, грань, предел, черту, преграду и т.д. , т.е. разделять пространство на внутреннее и внешнее. Согласно философии, стена может возникнуть как значительное препятствие в жизни, судьбе человека. В то же время, стены дома, например, служат защитой, мнимой и реальной. Чистая голая стена может служить фоном или наоборот может быть использована как-то творчески или декоративно, например, росписи стен храмов, церквей, капелл и соборов.

В мире существует огромное количество разнообразных оборонительных и разделительных стен. Мир немыслим без них.Существуют даже такие культовые стены, как стена плача, стена Виктора Цоя, Великая китайская стена, Берлинская стена ( уже не существующая). Или повседневные обыденные привычные стены с граффити, а также казенные: больничные, тюремные, стены государственных учреждений.

«Наша жизнь – это жизнь среди стен. Они окружают нас повсюду. Стены – это признак человеческого присутствия. Вся история нашей цивилизации – это история возведения стен».

Да, можно биться головой о стену, болтать с ней, втайне надеясь, что «у нее есть уши». Но всегда ли каждая стена материальна? И если мы заглянем или зайдем за нее, не обнаружим ли мы там тайну?

На пути к свету мудрой истины

Как стоячая вода и жертва иллюзии, я пишу, чтобы разобраться в себе…. Мечтаю уехать далеко-далеко отсюда – и там забыться!.... Огромная пропасть существует между порождением мысли и ее изложением. Например, что ищет человек среди людей? Что он может найти кроме тоски?!! Просто дикость! Жизнь…. – это борьба со всепожирающим временем, которое в результате безжалостно уничтожает даже тени.. Вот живешь неплохими деньками – и никто не спросит в результате: «Как жили?». «Да неплохо жили! Ни лучше и ни хуже остальных!».. Все идет своим чередом. Но не поведать, в кого или во что верить?!!!! Бесславно. Всему виной темная ночь! Иногда я вспоминаю себя в детстве: из глины и картона я строю себе дом на пустыре…. Ничего нового в самой себе моя жизнь не несет. Ничего нового…. ни для человечества, ни для человека. Но эту жизнь я проживаю впервые. Гиблое время! Встаю «ни свет, ни заря», как говорила бабушка, теперь «я – жаворонок, не сова». Что еще можно прибавить?!!!! Легко говорить, когда все позади.. Когда все позади…., особенно время, которым когда-томы располагали. Чистота покоя моего дома внушила крайнюютревожность!.. То, что я вижу либо вдохновляет, облагораживает меня, либо пачкает. Всему виной узколобость мещанина.. Я собираю эти мысли ради самого собирания!

Постольку, поскольку современный мир погружен в хаос со времен Падения Римской Империи….

Постольку, посколькуModernomondospedito di caos, pregandofuoco….

Пустота

В каком-то смысле это пустота, которую предстоит превзойти….

О, если бы мы были так разборчивы в жизни, чтобы и нам перепала частичка разума или здравого смысла, а то все кажется, что это не жизнь, а лишь репетиция…. Ее черновик!

В молодости человек разбрасывается, пренебрегает жизнью. В зрелости дело обстоит иначе, ну, а под старость он и вовсе за нее цепляется, хватается и боится потерять. Но жажда жизни свойственна только по-настоящему зрелому человеку.

Вот он – чай со сгущенным молоком.. Мы давно не виделись с вами…. С тобой! В этом мире, мирке рынка и войны. В этом меркнущем городе. На этой живописной планете. В этом процветающем мироздании. Или потом, ближе к смерти, я смогу спокойно и в полной мере осознать эту тяжесть и жестокость утраты, ее бездарность и потаенную покинутость, сущность и суть прозябания без тебя, без вас и без любви.. И человек, держащий нос по ветру, все равно, поверьте, понимает эту неминуемость, неуверенность и непостижимость будущего. Снежный вечер едва очерчен – и я не знаю тебя, как никто не познал девственность первого снега. Чай….

Все ушли, поскольку прошло время. Само время, оно отступает, уступает место новой любви, новой крови. Сколько лет промчалось, где я в тенистом городе наступаю на запоздалую нежность твоего присутствия? Мне не понять, но ветер новой весны движется в любых направлениях, забывая о слезах и мечтах. Все уже не будет как прежде…. Но раньше, когда трепетало во мне чистое сердце, и мы с тобой не знали об утратах.. Пришло, пришло время сказать, что все позади у нас с тобой, и что принимать и отдавать – только два полюса огромной, застилающей веки иллюзии. Но все еще, все же ищу тебя в этом хаосе, в беспорядочном мелькании лиц, душ и тел. О горе мне, как пели прежде, если я утрачу тебя навек. Если ветер пройдет по земле, а я, человек, останусь нем и кроток, прелым листом, каплей дождя, камнем, травинкой или талым снегом. Где ты?? Путь не близок. Жестокость выматывающего времени призывает уйти и покинуть. Да, да, мне бы хотелось тебя позабыть и наше с тобой на двоих молчание. Здесь много шума, мало тишины, но дальний.. путь, ветер. Мне не забыть тебя!

Пребывать

Пребывать для меня – это жить в моменте, мгновении, которое отпущено, возможно, просто так, возможно, свыше.

Пребывать в жизни, как некогда пребывали древние греки в бытии космоса, отрицающие все явленное в своем становлении, ставшие феномены, чреватые временем и смертью. Дух пребывания заключен в бытии. В том бытии, что противоречит сущему как данному. На одних и тех же весах время и сущее, а вне их – зияющее и расположенное в вечности бытие.

Пребывать – это и есть переступить черту бытия, в точности как смерть. Не умирание, но пребывание видится как осуществление замысла Творца всего сущего. Так как умирание ближе всего подходит к черте смерти, а пребывание имеет своим основанием жизнь, то глагол пребывать, следовательно, означает в своей основе быть, в сущностном смысле переизбыток бытия как такового. Не следует ли из смысла этого слова некаятрансценденция, т.е. потенциал запредельного присутствия? Как кажется, именно «пребывать» - значит переступать, переиначивать и превосходить бытие.

Пребывать в бытии не значит то же, что пребывать во времени. Постольку, поскольку видится, что пребывать во времени – это всегда искать или находить конечный итог, результат сущего. Тогда как пребывать в бытии означает находиться либо в трансцендентном пространстве, либо в вечности как таковой. Пребывать – это более чистое понятие, на мой взгляд, чем существовать в пространстве и времени, т.к. экзистенция – это феномен. Пребывать – это ноуменально зиждиться там, где тотально присутствует настоящее, «здесь и сейчас». Пребывать, конечно, можно и вчера (в памяти) и завтра (в плане), но лучший его «ракурс» - это настоящее время. Пребывать, также можно мыслить в связи с феноменом человеческих состояний или очень жизнеутверждающими категориями. Например, «я пребываю в радости», «я пребываю во сне», «я пребываю в печали», «я пребываю там-то и там-то», с припиской, как правило, «в данный момент». Но трудно, к примеру, выразиться «я пребываю в могиле», т.к. это чисто лингвистически выразить можно, а утверждать из жизненного статуса невозможно вообще.

Итак, ноумен «пребывать» оказывается достаточно прозрачным лишь в том случае, если рассмотреть его в поле сопричастности к тем или иным свойствам или явлениям. Но сам по себе он «плавает», и остается скрытым и туманным во всех отношениях со времен античности до современности, может быть, лишь по той простой причине, что пребывание как состояние души и тела полностью отрицаются ценностями любой современной цивилизации. И будучи вынесен за скобки куда-то ближе к бытию природы как таковой, постепенно исчезает из поля зрения человека, культурного хаоса, информационного взрыва и вообще как понятие из порядка вещей в мироздании.

Одухотворение и ясность

Там, где нет формы, нет зрелости, присутствует юность и дух. Мне никто не отпирает, но и никто не затворяет передо мной двери. Мне никто не запрещает, но и никто не разрешает. Во мне никто не гордится, но и никто не смиряется. Мне что-то дано, но что-то и отнято у меня. Я – в подвешенном состоянии, поскольку душа – невесома, а дух только возвышает, а тело тяготит, но притягательно иное….!

Одни говорят: «У меня нет времени!», но, по существу, время всегда есть и оно про-исходит. Другие говорят: «У нас уйма времени, но нет главного!». Чего главного? Если, в конце концов, время существует как данность, то всегда есть возможность обрести как главное, так и второстепенное.

Однажды чистая душа пришла к Богу…. И безмолвствовала…. Это и есть «притча о чистой душе», когда все, что в тебе творится и таится можно назвать лишь чистым безмолвием.

…. И светлая часть меня признала, что все стало существенным. Что я здесь, в настоящем, и я медлю и не тороплю событий….

Страдая и мучаясь, предаваясь забвению и отчаянию, а иногда радуясь и веселясь – так я утоляю свою жажду по твоей нелюбви. Но однажды случится светлый день (и он уже здесь), который подарит надежду, светлую надежду. Будь благословен этот нынешний день!

Темная ночь души – удел отрешенных! Кто бы мог подсказать, чего она стоит, если бы не воссияло солнце…. над нами! И не освятило наши больные истерзанные темной ночью души….?!!

Вероятно, человеческие трагедии слишком жизненны, чтобы их еще переживать. С этих пор я выбираю путь блаженства, но не путь горечи и отчаяния, собирая по частям в себе то, что давно утрачено и сломлено во мне.

….Когда он ступил в то место, где когда-то царила его былая любовь, он очень растерялся. Позже он почувствовал дивный чудесный прилив благодати, а еще позднее, осмотревшись, решил для себя, что он уже «вырос» из этого места, что оно стало ему тесно, и в то же время как-то тоскливо было сознавать, что она ему взаимностью так и не ответила. И он мысленно призвал на помощь мертвых и святых, и вокруг только клокочущие голуби вспархивали и лепетали, а в небесной синеве как прежде парили быстрокрылые чайки. «Но Бог все видит!», - решил он про себя, и немного оступаясь, пошел прочь. Сколько можно еще испить того, что давно стало былью, постепенно рассеивающимся чувством, иллюзией, на которую он нечаянно болезненно напоролся. О, не ходи туда, тебя там позабыли давно, тебе там не место! Едва живой он только все повторял: «Не оплакать минувшей любви!». А сердце ему подсказывало, что это было то самое чувство, которое он пронес, не «расплескав», не расточив, сквозь ад.

Одухотворение: вечный источник божественности в том, что либо ты обращаешься к природе как таковой, либо к себе, к своей самости. Существование на грани этих двух миров и есть для меня одухотворение.

Ясность: состояние близкое к прозрению, духовидению или возможности созерцать, видеть наготу вещей и способность воспринимать их таковыми, какие они и есть в своей данности, но не через призму мнений, суждений и воззрений – вот, что я понимаю под ясностью.

Одухотворение и ясность, на самом деле, два пути, но в какой-то момент в определенной точке они сходятся, смешиваются воедино. И когда они становятся одним, то возникает возможность увидеть.

Лепестки розы

Как же назвать? Меня так учили: всему есть свое место, свое время…. и свое имя. Мне перевалило за тридцать. Скоро кончится осень. Минувшее лето кануло в вечность навсегда. Сижу здесь за своим письменным столом, ем перепелиные яйца, запиваю апельсиновым соком. Сижу где-то здесь посреди города, посреди хаоса.

Первое, что она сделала – это вошла. Вошла в твою жизнь. Затем,…. Затем как солнечный луч, к которому, к несчастью, обращаются на «вы». «А это вам мороженое..». «Ах!» И долгий полдень, где зреет красный виноград. Я знаю, что вы никогда здесь не были, никогда меня прежде не видели, никогда не любили. Я помню, как ветер ворошил ваши волосы.. Поймите, никогда, никогда мы не встретимся больше, чего бы не было, что бы ни случилось. И было море где-то на Кубани. Где-то за тщетой суеты. Мне ни пристало безнадежно улыбаться, покидая вас. Но, кто же соберет по крупицам моменты былого, происходящего между нами, бесценные как те камни?? О, простите, простите навсегда, это призма иллюзии меня подвела. Возможно. Я мечусь, чтобы уединиться, чтобы позабыть, чтобы не видеть. Я не ищу. Я не люблю вас и никогда раньше…. Я не люблю.

Скоро зима. Пойдет ли снег? Это успокоит немного.

Скоро зима. Я жду праздника. Я жду.

Скоро зима. Ветер свистит в ушах. Вечер. Смерть осени.

Скоро зима.

Там, у спуска, не по-детски глядя ей в глаза он простился, с ней навсегда..

Такси на повороте развернулось удачно, и расплескалась впереди вечная тщета. Лучшее о ней храня глубоко в сердце, как самую вечную тайну, он видел сквозь влажные глаза как таяли, исчезали разноцветные крыши домов поселка. «Боже, как ты была прекрасна все те дни!», - мерцало и сияло в глубине его души. Да, она не знала и теперь.. и теперь никогда не узнает.. никогда. Нет, будет жить еще долго и счастливо, но никогда не узнает больше. Никогда больше не нарушит случайно его одиночества своими глазами, своей душой.

Долго же он блуждал между двух вод и случайно, Господи, поверь, набрел на мелководье средней реки…. Где она, эта средняя река? Где она?

Само имя ее мягкое как лепестки розы и привносящее покой и свет в душу, так как сама она и была светом в первую и последнюю очередь, в первый и последний раз. И как в тиши мерно опадают лепестки с перезрелой розы, так и все между ними рассыпалось в небытии, оставшись светлым пятном в вечности, когда еще до признания в любви ни он, ни она не знали, что будет дальше…. А пурпурно-лиловые лепестки розы так и осыпаются в августе в саду..

Легкое прощание на пляже

Давней порой все кажется и выглядит игрушечным…. Что такое страшная темнота? Ранними зимними утрами еще темно. Как кажется, снег снежок-творожок усыпал всю планету! Новые трудности ждут! Мои переживания – и божественно просто под белым небом идет снег. Он покрывает крыши и тротуары, он украшает деревья. Мои воспоминания уводят туда, где мы расстались…. на пляже в далекую летнюю пору. Дальше взглядов, ближе к равнодушию и ненависти. Дальше любви, ближе к…. безразличию. Я не знаю, как это назвать, когда…. падает снег. Но это зрелище безусловно западает в душу, .. вампир дня!

- Легко простились на пляже, помнишь?....

- На каком пляже?

- Падение снега завораживает душу!

- Какие глупости!..

Вот и все – лучше и не скажешь,.. не произнесешь..

Кануть в вечность

Когда я собираюсь что-то написать, моя душа замирает и застывает перед образами из жизни: мой страх никогда уже не проснуться, махнуть вслед рукой, убить равнодушием или похоронить ближнего. Вот, например, кануть в вечность…. Давно это было, моя прожженная дикая юность. Куда же все шло? Не затем ли, чтобы вновь и снова кануть в вечность?!! Я не знаю, как буду выглядеть со стороны, когда умру. Знаю, только, что лишусь тени..

«Мы – погребенные в земле под пеплом воспоминаний, усопшие от дикого хохота современности и реальной повседневности…. (Речь идет о мертвецах!).. Мы – не в силах понять больше живых. Мы больше не вернемся сюда! Наше кредо – остыть и кануть в вечность. Нас много, мы почти безлики. Вы не видите больше нас. С немых цветных и черно-белых снимков на вас смотрят наши радостные и грустные лица. Но наши глаза, а точнее души.. с ними что-то стало! Всмотритесь, вглядитесь в наши души: они потемнели, а также засияли в вечности. Нам больше нет возврата в ваш пошлый мир..! Кое-кто воскресает, но лишь немногие. Мы больше не вернемся. Вы – живые, а мы – те, кто познал предел, переступил черту. Единственную черту, которая разделяет этот мир с тем. Мы не вернемся. Потому что однажды миновал час – и ваш мир разочаровал нас. Вы, живые, все еще в пути.. Но однажды вы тоже переступите черту без зависти, вас не станет здесь, но вы оживете там. Здесь - ад, там – рай…. Но это для тех, кто не знает.. Отдайте должное нашим душам, сверх пластмассовых цветков. Если ты чувствуешь, то точно что-то произойдет, случится рано или поздно. Мы – канули в вечность, обломки былого! Оставьте нас! Не воскрешайте даже в памяти, ибо память тоже мертва. Мы – вечные ушельцы..»

«Мы – дети забвения и бесконечного сна, растворившегося в вековечном молчании…., как полуденный свет блещет и расплескивает себя в пустоту ради жертвенной вечной любви».

Гербарий

В каком-то смысле бег времени в этом городе похож на растрескавшийся гербарий в альбоме. Мои снимки прошлых лет, мои привычки, воспоминания, давние знакомства, даже пустой взгляд в пространство или ничего не выражающие от усталости глаза – все это гербарий. Настоящего не уловить. Люди живут то прошлым, то будущим. Нечто сиюминутное, в чем главная особенность, момент, как правило, в тягость. В этой устремленности нет ничего паршивого, но так живут все и с этим ничего не поделать. Я часто спрашиваю себя, что есть время, его ход?!! Неужели эта муть и путаница вокруг и есть оно? И все мы подвержены медленному умиранию в ходе его течения. Я смотрю, как прорастает трава, набухает сирень, течет река или озеро – и вижу, что эти вещи сродни вечности. Благоуханной вечности. А сущее и мое пережитое, мои дневные и ночные сны, мои поиски, попытки понять и осязать любовь – лишь ссохшийся гербарий. Проходит все и то, чему «свое время под небом». Человек, хрупкий и слабый, пробирается во тьме времен к единственному лучику света, под названием, истина. И так легко, и так неспешно смотрит вдаль на вечерние огни большого города, а в руках у него ссохшийся гербарий…. Это бег времени, его знак на прощание!

Бесследно исчезнуть

Незримый ветер срывал с деревьев багровую листву. Стоял октябрь. Теннисные корты и кафе недавно опустели. Вечера в парке провожали голуби и гудки вдалеке несущихся автомобилей. А также деревья. За стареньким прудом садилось солнце. В аллеях парка мерно шел листопад. В городе осень не увидеть, не почувствовать. Конечно, может быть, она притаилась в старых скверах и парках. Но во всю мощь ее можно ощутить только за городом. Где-нибудь в Павловске или Комарово..

Год за годом ты ждешь. Ждешь ту, что за суетой и беготней важных людей и важного времени, бесследно исчезла. Впрочем, бесследно исчез и ты. Да и было ли что-то значительное между вами? Что значит это бесследно исчезнуть? Когда не обнаружить следа, когда никого не найти. Наверно, также со временем незаметно и быстро, ты исчез для прежних друзей, для прежних привычек, для прежней молодости. Ты, человек, бесследно исчезнувший из чьей-то жизни. Но, возможно ли, это в наше темное время – исчезнуть навсегда? Скорей всего, нет. До тех пор, пока ты не разорвешь навсегда эти путы, связывающие тебя с миром: обществом людей и ею, что давным-давно лишь тень прошлого.

Глядя на тебя, можно подумать одно: ты необычный уникальный бродяга. Точнее странник. День ото дня, ждущий ее в тех местах, о которых она даже не знает.. Да и возможно ли, бесследно исчезнуть на нашей грустной планете?! Значит, ты исчез там, в иных пространствах, не подвластных ни взору, ни слуху, где обитала и цвела твоя любовь к ней. Оглядываясь назад, ты признаешь, что ничего не сберег, ничего не скопил, все только лишь утрачено. Ничто, поверь, ничто не обретено. А время, оно летит, как эти листья. С пустыми руками ты идешь в будущее. Как мертвец, холодный и одинокий. Но настало время замести след, и исчезнуть. В парках по осени опадают листья, ветер разносит их в разные стороны, пахнет гарью, а над головою синее-синее небо.

Когда-то в детстве ты задавал вопросы: «Можно ли просто так жить на свете? Сидеть, смотреть в окно и никуда не спешить?». Впрочем, насколько ты помнишь, на них никто не давал ответа. Все исходило и все проходило. Праздники, каникулы, детские игры, твое взросление. И, помнишь, у тебя была надежда, что ты ее однажды повстречаешь.. Однажды. Но вот мчались годы, а ты нерешительно ждал. И дождался, скажешь ты, только самого себя. Можно сказать, что через время ты как будто бы вернулся к себе самому. И никто другой тебе просто не нужен. Кто-то другой – это помеха.., и только. И все-таки та, для которой ты бесследно исчез, она, понимаешь…. никогда особенно тебя не любила. Да, она тебя замечала. Но это и все.. Вдалеке над городом высится белый храм. Незримый ветер причесывает траву в парке. Хватит уже узколобому человечишке вмешиваться в законы, в гармонию природы. Достаточно он, мелкий мещанин, совершил зла на этой Земле. Над городом колокольный звон. Осень. По шоссе несутся машины. Двое бесследно исчезли друг для друга. Ты и она. Она и ты.

Вечный дух заключен в материю природы. И все это священно, свято, во веки веков. Аминь. Итак, ты уходишь, покидаешь это место. Постепенно бесследно исчезаешь для этого мира, направляясь туда, по ту сторону возможного, необходимого и данного. С определенной долей разочарования, вопреки разуму.

Сосны навсегда

«Но я верю, что ты

Снова скажешь эти несколько слов,

И тогда я готов оставить след на этом снегу.

И я знаю, что мне

Недолго осталось ждать,

Чтобы снова увидеть сосны на морском берегу»

Виктор Цой «Кино», «Сосны на морском берегу»

Сосны – мистические возлюбленные тайновидцы. Прошлое теперь камень, которое ты швыряешь в пустоту. Это одиночество лесных единиц. Священный танец деревьев, где дерева выходят вовне из круга льдиной и скалой высятся и зиждутся после над мраком лесным. Хотя…. Чащобы шепчут об ином. Одиночество тех окраин, того края. Где слезы не нужны и оплеван ты вечностью непостижимой. Ни радостной, ни грустной, ни милосердной, ни покаянной, а порождающей и немыслимо простой и все же оплакивающей дождями и зноем середину сердцевину творения Творца, создателя немыслимого краха. Краха низин и глубин, вышины и дна, вечного поиска, трепета и плача. Не слезы, а плач. «Плачьте над собой!», - вот последние пророческие слова. Благословенен путь, восход и восторг. Заповедны деревья, древа, дерева, леса и веси. Размыты синие дали. О ели, ель и ели, только будьте! Не ступайте за мной, ибо ветер и ветр духом выжжет из вас кровь любви и подхватит дуновением пыль высшего минувшего и развеет по полям и долам. И освятится земля, и осветится Земля и пребудут смиренны и кротки края иные, здешние края. Да пребудет с вами свет любви. Лишь верный себе не преткнется, как сосны, ели, тополя. Всегда иди, нареченный и безымянный. Всегда иди любивший, любящий и грядущий. Всегда.