Августовская республика» 1991-1993 гг.

Следствием августовских событий 1991 г. стало перемещение государственно-политической власти, сосредоточенной прежде в союзном руководстве, в республики, и в первую очередь, в Россию. Президент, правительство, Верховный Совет Российской Федерации в течение нескольких дней обрели власть, которой они тщетно добивались у союзного центра почти полтора года. Причем это произошло достаточно неожиданно. По свидетельству одного из лидеров «Демократической России» Г.Х. Попова «так скоро никто не рассчитывал оказаться у власти». Проблема воплощения в жизнь радикальных реформ, вынашивавшихся с 1989 г., стала реальностью.

Однако при наличии у демократов общей идеологии реформ у них не было сколько-нибудь проработанной и обоснованной программы конкретных экономических и политических преобразований. Тем не менее, к концу 1991 г. даже умеренные демократы решительно отвергали идею государственного экономического регулирования, а «регулируемый рынок» считали такой же нелепостью, как «жареный лед». Творцы магистральной линии новой идеологии во главе с Е.Т. Гайдаром исходили не из того, что возможно построить в России на основе и с учетом наличествующего социально-экономического, политического и социокультурного материала, а из того, как должно быть обустроено российское общество в соответствии с определенными ими идеалами.

Уже в начальном периоде «августовской республики» (конец 1991 г. - октябрь 1993 г.), сразу после достижения власти ядро «Демократической России» стали раздирать противоречия. Декларированные политические доктрины, такие, как разделение властей, правовое государство, верховенство конституции не выдерживали испытания на прочность. Возникли серьезные разногласия между законодательными и исполнительными органами власти, оказавшейся в руках победителей. Мэры Москвы и Санкт-Петербурга - Г.Х. Попов и А.А. Собчак - вошли в конфликт с городскими Советами по вопросам тактики проведения реформ. Отдельные демократы, такие, как сопредседатель движения «Демократическая Россия» Л. Пономарев, еще недавно требовавший твердо следовать всем принципам правового государства и бичующий большевизм на нарушение законности, предложил правительству чисто большевистский метод в проведении реформ: «В революционном темпе раздать землю, провести приватизацию в промышленности, торговле... Действовать так, как действовал Ельцин в дни переворота. Да, ряд его указов, принятых в критической обстановке, носит антиконституционный характер. Но я назвал бы их гениальными. Они абсолютно отвечали политическим потребностям. То есть нам надо быть прагматиками».

Вследствие идейного конфликта в руководстве «Демократической России» в сентябре-октябре 1991 г. между ортодоксами, следовавшими политическим обещаниям, и прагматиками, уповавшими на политическую целесообразность, из движения вышли «крайние радикалы», христианская партия и другие. Политическая опора российского правительства резко начала резко сужаться.

Усложняло положение еще и то, что в первые месяцы после путча новая власть была занята разрушением КПСС и ее структур, созданием института своих представителей на местах, борьбой с союзным правительством за перераспределение прерогатив. Экономическая же программа была обнародована Б.Н. Ельциным только в октябре 1991 г. В отличие от программы «500 дней», сроки ее реализации теперь точно не обозначались, но было ясно, что основные меры должны быть осуществлены в 1992 г.

Данные социологических опросов в 1992 г. показали, что в стране произошли серьезные изменения в расстановке политических сил. Лагерь демократов все более раскалывался, и к концу года его большинство находилось уже в оппозиции правительству. Многие из демократов перешли на сторону «патриотических сил», «государственников», «державников», а те, в свою очередь, стали все более тесно смыкаться с коммунистическими группировками, образуя новый консервативный альянс[145]. «Левая» оппозиция радикально-реформаторскому правительству включала в себя достаточно широкий сектор партий и движений: Социалистическая партия (Р.А. Медведев, И.П. Рыбкин), Российская коммунистическая рабочая партия (В. Ампилов), «Трудовая Москва» и другие. «Правая» оппозиция державно-патриотического типа (И. Константинов, М. Астафьев) летом 1992 г. объединилась в Русский Национальный Собор. Другой организацией, более крайнего толка, объединившей «левых» и «правых» государственников стал Фронт национального спасения (С. Горячева, С.Н. Бабурин, Г.А. Зюганов, А.А. Проханов и др.).

Блок «Гражданский Союз» провозгласил приверженность центристской политической позиции и выступил за программу модернизации, консолидирующую большинство общества. В него вошли - Демократическая партия Н.И. Травкина, объединение «Свободная Россия» А.В. Руцкого, Союз промышленников и предпринимателей А.И. Вольского. Основой своей социальной базой они видели хозяйственников, деятелей науки, широкие слои интеллигенции.

Однако политические партии пока находились в стадии становления и оказывали достаточно слабое влияние на общество. Именно поэтому основные проблемы и противоречия страны, как правило, находили свое отражение в институтах политической власти. Практически весь 1993 г. наблюдалось противоборство двух ветвей российской власти - законодательной (Верховный Совет) и исполнительной (Президент, правительство). На стороне парламента в этой борьбе выступил вице-президент А.В. Руцкой, а также поддер­жавший органы законодательной власти Председатель Конс­титуционного суда В.Д. Зорькин.

Истоки противостояния исходили из положений действовавшей тогда Конституции РСФСР, соединивших в себе два противоречащих друг другу начала государственного строя - институт президентства и Советы. Обе конфликтующие стороны действовали, опираясь на авторитарные традиции российской политической культуры, стремясь, во что бы то ни стало устранить своего оппонента.

Конфронтация между Верховным Советом и правительством в течение 1992-1993 гг. шла по нарастающей. Около половины депутатского корпуса еще в конце 1992 г. перешла в ряды противников правительственной политики. В апреле 1992 г. на VI Съезде народных депутатов только 240 человек поддерживали правительство, 571 депутат голосовал против радикальных экономических реформ, а 227 занимали промежуточную позицию. В основе разгоревшегося соперничества лежало различие в подходах к осуществ­лению стратегии и тактики переходного периода, реализации курса на глобальную социально-экономическую реформу в нашей стране. Президент настойчиво защищал позиции радикальных демократов, видевших выход из кризиса в применении рецептов «шоковой те­рапии», которые предлагала группа Е.Т. Гайдара. Камнем преткновения были вопросы, касающиеся отпуска цен на энергоносители, отмены государственных заказов и дешевых кредитов, способов кредитования промышленности, подготовки закона о банкротстве нерентабельных предприятий, кредитной политики Центрального банка.

Разочарование основной массы населения ходом и результатами реформ, сопротивление реформаторской социально-эко-номической политике со стороны коммунистов и «национал-патриотов» в парламенте привело к кризисной политической ситуации. В декабре 1992 г. на VII Съезде народных депутатов Е.Т. Гайдар вынужден был уйти в отставку с поста исполняющего обязанности премьер-министра. Его преемником стал В.С. Черномырдин, олицетворявший интересы всесильного топливно-энергетического комплекса.

На том же съезде было принято постановление «О стабилизации конституционного строя Российской Федерации». Законодатели, воспользовавшись своим конституционным правом, внесли в Основной закон поправку, которая гласила: «Высшим органом государственной власти Российской Федерации является Съезд народных депутатов, который правомочен принять к своему рассмотрению и решить любой вопрос, отнесенный к ведению Российской Федерации». В то же время лидеры парламента во главе с Р.И. Хасбулатовым и А.В. Руцким, опираясь на консервативное, прокоммунистически настроенное большинство депутатско­го корпуса, считали необходимым плавный и сбалансированный переход к рынку при доминирующей роли го­сударственного регулирования. За дискуссиями о путях и методах структурной ломки командной экономики страны скрывались интересы различных социальных групп, политических партий и движений. В связи с тем, что противоборствующие политические силы так и не смогли найти компромисс, систему госу­дарственной власти поразил острый конституционный кризис. Он стал отражением опасного состояния двоевластия, как в центре, так и на местах. Исполнительная власть была ограничена, а по ряду вопросов даже отстранена, органами советской, представительной власти. Лидеры парламента предъявляли свои претензии к руко­водству банковской системы страны, средств массовой инфор­мации, особенно телевидения, а также других отраслей, жизненно важных для общества в целом.

Президент, со своей стороны, проигнорировал волю строптивых законодателей. Война исполнительной и законодательной властей разгоралась и вела в тупик хрупкую российскую демократию. В качестве эффективного пути выхода из кризиса Б.Н. Ельцин в январе 1993 г. предложил заключить конституционное соглашение с руководством Верховного Совета. В связи с возникшими по этому поводу дебатами он выдвинул идею о вынесении вопроса о конституционном кризисе на всенародное обсуждение - референдум. Парламентские лидеры вновь выступили против инициативы президента, и это нашло поддержку Конституционного суда. Состоявшийся 10-13 марта 1993 г. VIII (Внеочередной) Съезд народных депутатов РФ своим постановлением отклонил вопрос о проведении референдума. Тогда президент предпринял решительные меры: 20 марта он обратился по телевидению ко всем гражданам России, заявив, что он собирается подписать указ о введении особого - президентского порядка управления страной до преодоления кризиса власти. Этот шаг вы­звал бурную реакцию большей части депутатского корпуса, увиде­вшего угрозу сужения своих полномочий. 26 марта 1993 г. был созван IX (Внеочередной) Съезд. В ходе развернувшихся на нем бурных дискуссий в адрес президента были выдвинуты обвинения в превышении полномочий и обсуждался вопрос об отстранении его от власти. Однако большинством голосов съезд все же принял постановление о проведении Все­российского референдума и назначил его на 25 апреля 1993 г. Законодатели согласились провести всенародный референдум, но с формулировками вопросов, утвержденными самими депутатами. Три первых среди четырех сформулированных вопросов, были направлены против президента: