Реформы П.А. Столыпина и завершение революции

После роспуска I Государственной думы на пост премьер-министра царь назначил П.А. Столыпина, который являлся выходцем из старинного дворянского рода и после окончания Петербургского университета начал служебную карьеру в Министерстве внутренних дел. В 1899 г. он был назначен ковенским предводителем дворянства, а с 1903 г. переведен на должность губернатора Саратовской губернии. Став в 1906 г. после отставки С.Ю. Витте министром внутренних дел, П.А. Столыпин изложил в Думе видение проблем государственной власти: «Для того, чтобы провести реформы, необходимо навести в стране порядок. Порядок же создается в государстве только тогда, когда власть проявляет свою волю, когда она умеет действовать и распоряжаться».

24 августа 1906 г. была опубликована программа правительства П.А. Столыпина, соединившая два направления - репрессивное и реформаторское. П.А. Столыпин обосновывал необходимость введения чрезвычайных мер: объявления в некоторых местах военного положения и положения чрезвычайной охраны с введением там военно-полевых судов. В центре реформаторской программы был земельный и землеустроительный вопрос, который правительство «по чрезвычайной неотложности своей» предлагало провести в жизнь немедленно, по статье 87 Основных законов Российской империи, не дожидаясь созыва Думы. Оно боялось, что Дума провалит этот проект. Одновременно было объявлено о подготовке пакета законопроектов в Государственную думу: о свободе вероисповедания, о гражданском равноправии, о государственном страховании, о введении земств в Прибалтийском, Северо- и Юго-Западном краях, о преобразовании местных судов, о реформе средней и высшей школы, о подоходном налоге и полицейской реформе.

Следует отметить четко прослеживающуюся закономерность для царских реформаторов начала ХХ в.: существование двух запретных зон, вход в которые был наглухо блокирован царем и консервативной бюрократией. Во-первых, это комплекс вопросов, связанных с основными принципами государственного устройства страны, во-вторых, вопрос о судьбе помещичьего землевладения. Создается впечатление, что, пытаясь в какой-то мере модернизировать Россию по западному образцу, царское правительство рассчитывало избежать сопряженных с этим процессом социальных последствий: создать современную промышленность, но избежать «язвы пролетариатства», насадить просвещение, но обойтись без интеллигентского вольномыслия, широко привлечь иностранный капитал, но не потерять самостоятельности на международной арене.

Таким образом, диапазон реформаторской деятельности П.А. Столыпина был ограничен. Главным объектом реформ стал крестьянский аграрный сектор. В октябре 1906 г. вступил в силу закон, уравнивающий крестьянство в гражданских правах со всеми жителями страны. Без этого невозможен был бы и знаменитый указ от 9 ноября 1906 г. - о праве крестьян беспрепятственно выходить из общины. 29 мая 1911 г. был принят закон «О землеустройстве».

Община была объединением крестьян для совместной обработки земли, со своим укладом жизни, в основе которой лежала круговая порука, в том числе и в отношении сбора налогов. Постоянные переделы приводили к тому, что земля фактически не имела хозяина. Инициативные и работоспособные крестьяне резко ограничивались в своих возможностях, ибо должны были нести тягло[28] по работе наравне с менее трудолюбивыми соседями по общине.

Выступая в Думе в декабре 1906 г., П.А. Столыпин начал свою речь, объявив, что вопросу о личной собственности он придает «коренное значение». Нельзя «ставить преграду крестьянину, необходимо дать ему свободу трудиться, богатеть, распоряжаться своей собственностью.., надо избавить его от кабалы отживающего общинного строя». Правительство, издав указ 9 ноября, пояснял он «ставило ставку не на убогих и пьяных, а на крепких и на сильных».

Экономическая неэффективность архаичного общинного строя бросалась в глаза, рождала политические проблемы. П.А. Столыпин был убежден, что разрешение земельного кризиса в стране возможно лишь с опорой на самостоятельных свободных собственников. Он стал у истоков рождения российского фермерства и понимал, что далеко не достаточно попросту дать крестьянину вольную - самостоятельного хозяина надо защищать политически и экономически.

Рядом узаконений П.А. Столыпин развил деятельность Крестьянского банка. Только в течение 1906-1910 гг. были назначены ссуды 157 тыс. хозяйств на сумму 12 млн. руб. 35 тыс. дворам оказано содействие в постройке новых жилищ путем льготного и бесплатного отпуска стройматериалов.

Важным инструментом разрушения крестьянской общины стала политика массового переселения крестьян за Урал на пустующие земли. Переселенцы освобождались на длительное время от налогов, получали в собственность участок земли (15 га на главу семьи и 45 га на остальных членов семьи), денежное пособие в 200 руб. на семью, мужчины освобождались от воинской повинности. С 1906 по 1914 гг. в Сибирь переселилось более 3 млн. чел. Несмотря на то, что часть переселенцев (524 тыс.) из-за необустроенности быта вернулась обратно, эффект этой политики был на лицо: увеличилась численность населения Сибири, освоено более 30 млн. десятин целины, появились сотни новых крепких единоличных хозяйств.

Всего с начала реформы и по предвоенные годы, благодаря столыпинским преобразованиям, крестьяне получили более 400 млн. руб. от Крестьянского банка. У нас долго было принято утверждать, что аграрная реформа П.А. Столыпина потерпела крах, но говорить так - значит забывать, что П.А. Столыпин оставил России свыше 200 тыс. прекрасных хуторских хозяйств, четверть всех крестьян страны смогли сбросить с себя ярмо общинной уравниловки.

П.А. Столыпин, убежденный монархист, не был, тем не менее, чужд идеи либерализма. Однако он считал, что большинство населения России - крестьянство их не понимает и пока в них не нуждается. Провозглашение политических прав и свобод само по себе ничего изменить не может, пока нет основного права личной собственности на землю и самой элементарной свободы - распоряжаться своим добром и трудом по собственному усмотрению.

20 февраля 1907 г. начала свою работу II Государственная дума. 6 марта П.А. Столыпин выступил перед ней с правительственной декларацией. Однако II Дума, избранная в соответствии с избирательным законом от 11 декабря 1905 г., оказалась по составу депутатов еще более левой, чем предыдущая, поскольку в выборах приняли участие и революционные партии. Она отказалась обсуждать, а тем более утверждать указ от 9 ноября 1906 г., предлагая свои собственные аграрные проекты. Стало ясно, что II Дума тоже обречена. Власть решила начать с проверенного метода - разгона Думы, однако возникло опасение, что и III Дума будет не лучше первых двух. Поэтому встал вопрос о необходимости так изменить избирательный закон, чтобы он смог обеспечить благоприятный для правительства состав депутатов. Замысел заключался в том, чтобы одновременно с роспуском Думы обнародовать новый избирательный закон. И хотя подобное решение противоречило Основным законом империи, гласившим, что изменение порядка выбора в Думу не может быть произведено без согласия самой Думы, П.А. Столыпин, ради претворения в жизнь своей аграрной реформы, был готов пожертвовать не только буквой, но и духом закона. В недрах министерства внутренних дел было подготовлено три варианта нового избирательного закона. Один из них самими разработчиками в шутку был назван «бесстыжим», так как в нем «слишком откровенно проявлялась основная тенденция - пропустить все выборы через фильтр крупного владения». Николай остановился именно на этом варианте.

Утром 1 июня 1907 г. председатель Думы Ф.А. Головин получил от П.А. Столыпина записку с просьбой удалить публику из зала и предоставить ему слово. Премьер-министр, он же министр внутренних дел, обвинил 55 социал-демократических депутатов в заговоре против государства и потребовал дать санкцию на немедленный арест 16 из них. Дума ответила образованием специальной комиссии для разбора дела. Однако правительство и не думало ждать итогов работы комиссии. 3 июня 1907 г. был издан манифест о роспуске Думы и об изменениях «Положения о выборах». Это событие вошло в историю под названием третьеиюньского государственного переворота и явилось завершающим аккордом революции 1905-1907 гг. В результате в стране была установлена буржуазная третьеиюньская монархия, которая, опираясь на союз царя, дворян и крупной буржуазии пыталась «сверху» модернизировать экономику России.

Избирательный закон от 3 июня 1907 г. коренным образом перераспределил число выборщиков в пользу помещиков и крупной буржуазии. Сохранив куриальную систему, он резко изменил представительство выборщиков от курий в пользу землевладельцев. Так один выборщик от землевладельческой курии приходился теперь на 230 избирателей, тогда как в первой городской курии - на 1 тыс., во второй городской - на 15 тыс., в крестьянской - на 60 тыс., а в рабочей - на 125 тыс. избирателей. Иными словами, один голос помещика приравнивался к 4 голосам крупной и 65 голосам мелкой буржуазии, 260 голосам крестьян и 543 голосам рабочих. Резко были ограничены права нерусских народов. Получив удовлетворяющий его состав Думы, правительство смогло, наконец, начать обсуждение в ней аграрного законодательства. 14 июня 1910 г. Николай II утвердил принятый Думой законопроект.

Что касается остальных пунктов правительственной программы, то фактически они остались лишь декларацией о намерениях, застряв в бюрократических лабиринтах, либо будучи отклоненными Государственным советом. Объяснение этому кроется в том, что, с одной стороны, как уже подчеркивалось, для самого П.А. Столыпина эти законопроекты не являлись первостепенными и для их реализации он не прилагал столько настойчивости и энергии, как для претворения аграрного проекта. С другой стороны, и это, пожалуй, самое главное, столыпинские начинания не имели широкой социальной поддержки. Более того, их действительной целью являлось формирование в будущем этой самой «группы поддержки» - класса мелких собственников.

Парадокс заключается в том, что П.А. Столыпиным были недовольны все социальные слои. Крестьяне со свойственным им упорством ждали от власти помещичьих земель, и, не получив их, уверовали в свое право на «черный передел». Дворянство видело в П.А. Столыпине лишь разрушителя «вековых устоев» и узурпатора власти. Им нужен был Столыпин-успокоитель, в Столыпине-реформаторе они не нуждались. И без того недовольное насаждением «чумазых лендлордов» в деревне, поместное дворянство взорвалось, когда П.А. Столыпин попытался создать политический эквивалент - провести проект бессословного земства, который был призван усилить роль буржуазных элементов в местном самоуправлении. Посягательство на свою политическую монополию дворянство П.А. Столыпину простить не могло. Либеральной буржуазии были не по вкусу бонапартистские замашки премьера, его готовность ради достижения своих целей пренебрегать юридическими нормами. Пролетариат вообще выпал из сферы столыпинских интересов. Но самое главное, что курс реформатора перестал поддерживать Николай II. Царь интуитивно понимал, что, несмотря на искреннее убеждение П.А. Столыпина в необходимости укрепления монархии, как главного инструмента преобразовательного процесса, объективно царская власть становилась рудиментом, теряла не только политическое, но и духовно-психологическое обоснование своего существования. Одержимый религиозно-мистической идеей божественного происхождения царской власти и ее особого предназначения в исторической судьбе России, Николай отступал от своих взглядов и шел на компромиссы лишь под давлением непреодолимых, как ему казалось, обстоятельств. Однако при этом он постоянно убеждался в том, что чем больше делает уступок, тем меньше порядка становится в стране. Политическая судьба П.А. Столыпина, как в свое время С.Ю. Витте, была предрешена. Трагическая смерть от руки Д. Богрова, являвшегося одновременно и анархистом-революционером, и агентом царской охранки, символизировала собой участь реформатора, в одинаковой степени не устраивавшего две разнополюсные политические силы.

Реформы П.А. Столыпина продвинули Россию вперед по капиталистическому пути, однако, не привели к радикальным изменениям в государственном и общественно-политическом устройстве страны, а во многом и обострили противоречия российского общества. Очередная модернизация России, направленная на приспособление самодержавия к неудержимо развивающимся буржуазным отношениям в экономике империи, лишь на время отодвинула вопрос о революционных преобразованиях, а в какой-то степени объективно подтолкнула к ним. Если революция 1905-1907 гг. стала своеобразным наказанием верхам за хроническое запаздывание реформ, то последующие события 1917 г. поставили логическую точку на отжившем свое и не способном к радикальной модернизации и реформам в духе времени самодержавии.