В) Несколько последовательных преемств

Сделки по уступке требований, ранее самим уступающим полученных также в порядке уступки (сделки переуступки), встречаются относительно нечасто. Это можно объяснить тем, что с каждой новой уступкой требования растет число тех возражений, которыми мог бы воспользоваться должник; с ростом числа лиц, через руки которых прошло требование, растет и количество юридических пороков, сопровождающих это требование. При этом исковая давность по уступленным требованиям их уступками не прерывается. Повторные же переводы долгов распространены еще менее, чем сделки переуступки прав, главным образом в силу меньшей распространенности случаев перемены пассивных субъектов обязательств вообще. Тем не менее, данные сделки имеют место, а совершение сделок переуступки прав сопряжено к тому же с одним немаловажным и юридически интересным обстоятельством.

Общеизвестно существование конструкции добросовестного приобретателя вещи. Сущность ее сводится к ограничению числа возможных случаев истребования вещи из владения лица, которое не знало и не должно было знать о том, что отчуждатель вещи не имел права распоряжения ею (см. об этом ст. 302 ГК). Понятия добросовестного приобретателя права не существует; наоборот, законодательство прямо указывает на возможность должника заявлять новому кредитору все те возражения, которые он имел к кредитору старому, даже если новый кредитор не знал о них. Видимо, такой подход имеет под собой в основании соображение о том, что приобретатель должен знать о всех пороках в правах предшественника; в противном случае он - недобросовестный приобретатель.

Но будучи логичной и обоснованной по отношению к первому цессионарию данная позиция блекнет по отношению ко всем последующим приобретателям в порядке переуступки (повторной уступки) требования. Действительно, даже цедент по самой первой сделке уступки знает далеко не о всех возражениях, которые может противопоставить ему должник, и, следовательно, не может уведомить о них нового цессионария. Новый кредитор (цессионарий) узнает о возражениях должника обычно не в момент уведомления о состоявшейся уступке, а лишь тогда, когда он начинает пытаться осуществить приобретенное право. Если же он не пытается этого сделать, а решает вновь уступить приобретенное право, то новый приобретатель (второй цессионарий) также оказывается в положении лица, которое не знало и не должно было знать о пороках приобретаемого права. Справедливо ли во всех случаях приобретения права требования возлагать риск приобретения его с возражениями, о которых цессионарию не было и не должно было быть известно, только на самого цессионария?

Имея в виду единственно возможный - отрицательный - ответ на заданный риторический вопрос, мы должны будем обратиться к проблеме совершенствования нормативных предписаний в данном направлении. Нам представляется, что добиться положения, отвечающего требованиям справедливости в этом вопросе, можно лишь путем дополнения ГК нормой об обязанности должника заявлять каждому кредитору все известные должнику возражения против правопредшественников кредитора немедленно по получении уведомления о состоявшейся уступке требования. Должник, не выполнивший этой обязанности, должен быть лишен права заявлять эти возражения, за исключением разве тех, которые возникли после получения уведомления об уступке требования. Цессионарию же при таком положении вещей оставалось бы лишь включать в договор об уступке требования условие, согласно которому он получал бы право расторгнуть договор цессии и потребовать возврата в первоначальное положение в случае, если от должника поступят такие возражения, о которых правопредшественник знал или должен был знать и мог предупредить цессионария, но этого не сделал.

В настоящее время начало ограничения возражений должника к лицам, приобретшим права требования, действует только в случае приобретения требований по именным ценным бумагам (см. п. "д" настоящего параграфа).