Этнокультурные исследования М.Мид, Р. Бенедикт,М. Борнштейна, У. Бронфенбреннера.

Маргарет Мид (Mead, 1901-1978)амер. антрополог, профессор Нью-Йорк., Йельского, Колумбийского ун-тов, видный деятель пацифистского, антирасового, экологоического и экуменического движений, развивала ведущую проблему — “культура и личность” — по трем направлениям: исследование социализации детей, культурного смысла сексуальных ролей, социального и культурного измерения личности. Центральным для концепции М. является утверждение, что культурный характер есть совокупность закономерностей психич. жизни, обусловленных культурой. Эмпирия, основа этой концепции — двадцатипятилетние полевые исследования архаических культур с применением прожективных тестов, фото- и киноописаний. Исходные мировоззренческие и теор. установки включают: а) предельную релятивизацию[527] критериев культурной нормы вплоть до отказа от дихотомии “примитивное — цивилизованное” как европоцентристского предрассудка в духе функциональной школы (Малиновский, Радклифф-Браун); б) неокантианскую гносеологическую модель, рассматривающую науку только как процесс познания различных истин, в том числе религиозных[528] ; в) гуманитарно-христианский экуменизм[529] , оценивающий мистику, атеизм и социальный реформизм как виды религиозной энергии; г) философскую семантику[530] А. Лавджоя, согласно к-рой характер общественного сознания в конкретной культуре определяется набором ключевых для этой культуры понятий и их интерпретаций. По результатам своей первой экспедиции в 1925-26 на о. Тау (Самоа) Мид опубликовала материал, ставший научной сенсацией — вывод об отсутствии в архаичной культуре специфич. конфликтов подросткового возраста, из чего следовало, что проблемы молодежи на Западе имеют чисто социальные источники. В 1931-33 на основании сравнит. изучения трех племен Новой Гвинеи Мид выдвинула гипотезу о зависимости сексуального поведения от принципов культуры[531] и, следовательно, об относительности норм сексуального поведения, к-рая оказала огромное влияние на идеологию феминизма. В 1936-50 в рамках этнограф. исследований жителей Бали у М. складывается новое отношение к архаич. ритуалам — как к специфич. проявлениям универсального космич. чувства, лежащего в основе всех религий, в том числе и христианства. В это время Мид вместе с Рут Бенедикт[532] организует сравнит. исследование типов нац. характеров, направленное на преодоление культурных стереотипов. Занявшись теорией нац. характера, сблизившись с представителями неофрейдистской школы “культура и личность”[533] , Мид подсказала англ. этнографу Дж. Гореру идею связать особенности русского национального характера с принятой в русских семьях практикой длительного тугого пеленания младенцев, под влиянием к-рого у детей формируется привычка к терпению и послушанию. [534] Хотя Мид отрицала прямую причинную связь между способами ухода за ребенком и типом культуры, “пеленочный детерминизм[535] ” вошел в историю науки как пример механицизма.

5.Этнопсихологические особенности идентичности белорусов.

На формирование современного национального характера белорусов оказали влияние различные историко-географические факторы:

- первоначальная принадлежность к ВКЛ и Речи Посполитой, а затем многовековая зависимость большей части Беларуси от Российской империи, позволяет вести речь об определённом сходстве белорусского характера с поляками и русским;

- семидесятилетнее вхождение Беларуси в состав Советского Союза как фактор влияния на формирование самосознания белорусов, проявляющегося в чертах так называемого «советского характера»;

- специфическое положение Беларуси как западной части Российской империи и СССР, граничащей с Польшей и Прибалтийскими республиками, в определённой степени оказавшими влияние на формирование инвайроменталитета белорусов;

- специфические природно-климатические условия Беларуси, для которых характерны многокилометровые леса, заболоченная местность, изолированность поселений и т.п.

- психоаналитический аспект идентификации с агрессором (Анна Фрейд) или расширенный Стокгольмском синдром.

Этническая идентичность одна из наиболее сложных и дискуссионных тем исследования, обусловленного разнообразием теоретических и методологических подходов к решению данного вопроса. Изучением этнической идентичности (далее ЭТИН) занимаются различные дисциплины: этнология, социология, социальная психология, политология, философия. Разделом нашего видения проблемы ЭТИН является психологическая культура как корпус знаний, получивших статус речевого поведения личности в целях ее профессиональной компетенции и оптимизации межличностного общения (Я.Л.Коломинский, 2003). Тогда культурно-психологическая идентичность представляет собой альтернативную потребностьво взаимодействии с окружающим миром, которая реализуется путем самоотождествления индивида с логико-историческим процессом его развития, ментально-художественными ценностями, правовыми нормами и социальными группами. По определению Эрика Эриксона идентичность выступает фундаментом любой личности и показателем ее психосоциального благополучия, включая в себя следующие моменты:

внутреннее тождество субъекта при восприятии окружающего мира, ощущении времени и пространства, иными словами, это ощущение и осознание себя как уникальной автономной индивидуальности;

тождество личных и социально принятых мировоззренческих установок — личностная идентичность и душевное благополучие;

чувство включенности Я[536] человека в какую-либо общность — групповая идентичность.

Поскольку каждый индивид является одновременно членом нескольких социальных и культурных общностей, то в зависимости от типа групповой принадлежности принято выделять различные виды идентичности — профессиональную, гражданскую, этническую. политическую, религиозную и культурную.

Культурная идентичность - принадлежность индивида к социальной группе, формирующей ценностное отношение человека к самому себе, другим людям, истории, науке, искусству религии, миру в целом.

Можно сказать, что сущность культурной идентичности заключается в осознанном принятии индивидом соответствующих правовых норм и образцов поведения, ценностных ориентаций и языка, в понимании своего Я с позиций самоотождествлении с целями жизненного пути личности и результатами общественного прогресса.

Культурная идентичность предполагает формирование у индивида устойчивых качеств, благодаря которым те или иные культурные явления или люди вызывают у него симпатию или антипатию, в зависимости от чего он выбирает соответствующий тип, манеру и форму общения.

Является аксиомой утверждение, согласно которому каждый человек выступает носителем той культуры, в которой он вырос и сформировался как личность. Воспринимая как данность логико-исторические и индивидуально-специфические особенности европейской культуры, при встречах с представителями других культур или субкультур эти особенности становятся отчетливо очевидными для осознания и переоценки на фоне другихспособов переживаний, поведения, установки, стереотипов, ожиданий. На основе сопоставления и противопоставления позиций, мнений различных групп и общностей, выявленных в процессе взаимодействия с ними, происходит становление личной идентичности человека как совокупности знаний и представлений индивида о своем месте и роли как активного члена соответствующей социокультурной группы, обладающего мерой свободы и ответственности в развитии своих способностей и деловых качеств. Иначе говоря, культурная идентичность основывается на разделении представителей всех культур на «своих» и «чужих». Характерно, что до настоящего времени не сформулировано научное определение понятия ксенофобия. Во всех вариантах его употребления понимаются обыденные характерные признаки странности, необычности, угрозы, контрастирующих с привычным ментальным окружением справедливости и комфорта. 

Культурная идентичность распространяется на ценностно-ментальную и поведенческую сферы жизнедеятельности индивида и группы. В  отличие от культурной ментальности, этническая идентичность более четко осознана. [537] "Можно находить тысячи красивых определений, - рассуждает Юлия Виссарионовна Чернявская, - но суть проста: я – белорус, потому что чувствую и считаю себя белорусом". Одной из сенсаций Берлинского кинофестиваля, прошедшего на День св. Валентина, стала лента финского режиссера Аки Каурисмяки "Другая сторона надежды". На пресс-конференции после показа фильма режиссёр сказал, что хотел бы изменить взгляды людей на беженцев, убедить зрителей, которые придут посмотреть картину, что мы все одинаковы, что мы все люди, и завтра, возможно, это вы станете беженцем”. Тут можно возразить. С этической стороны, мы хорошо помним, как большинство европейцев по доброму отнеслось к беженцам в самом начале их бегства, так что почти никого не нужно было убеждать или переубеждать. С другой, культурно-этнической точки зрения, все мы одинаковы по своей причастности к образу творения, но по подобию сотворения, собственно, диалогу с Творцом, мы весьма отличаемся, в первую очередь, тем, что кто-то, подобный Евангельской овце, готов нести до конца свою любовь к ближнему, а кто-то, подобный "козлу", хочет красивой жизни для себя здесь и сейчас, и готов за эту "жизнь"захватить в заложники оказавшихся рядом людей, например, ударить в лицо полицейского, как показано в эпизоде фильма.

Диахрония и синхрония — два противопоставленных аспектаевропейской культуры. Наиболее подробно их рассмотрел Фердинанд де Соссюрв опыте и анализе исторической лингвистики. Диахрони́я (от греч. δια «через, сквозь» иχρονος «время») — рассмотрение исторического развития тех или иных культурных явлений и языковой системы в целом как предмет лингвистического изучения противопоставляется синхронии (от греч. συν «совместно») — рассмотрение состояния языка, как установившейся системы в определённый момент времени. Основной тезис де Соссюра состоит в том, что «в каждый данный момент культурная и речевая деятельность предполагает и установившуюся систему и эволюцию; в любую минуту язык есть и живая деятельность, и продукт прошлого»[1[538] ]. Это, как мы знаем в науке, соотношение лонгитюдных и трансверсальных срезов, а также понятий линейности - дискретности. Линейный подход видит в истории культуры непрерывную неразомкнутую цепь развития, тогда как дискретный подход реализует идею о прерывистости мирового культурно-исторического процесса.

Вероятно, одна из первых синхронных типологий культуры представлена в V веке до н.э. греческим историком Геродотом. Синхронная[539] , значит пространственно-горизонтальная, характерная для древнегреческой культуры с ее концепцией циклического времени, описывающей греко-персидские войны, отделяющей (дискредитирующей) варваров от эллинов. В книге Даниила, пророка так же жившего в V веке до н.э. видим типологию диахронии именно нашей, то есть психологической эры. На примере "Истукана"автор выделяет пять царств: “золотое” (Ассиро-Вавилонское), “серебряное” (Персидское), “медное” (Македонское), “глиняно-железное” (Римское) и последнее - Царство Небесное, “которое вовеки не разрушится, которое сокрушит и разрушит все предыдущие царства, а само будет стоять вечно”. Этим последним царством является Израиль как универсальное Библейское содружество детей Божьих, в том числе лидийцев, мидян, египтян, ассирийцев, персов, фракийцев и т.д., неуклонно исполняющих Его заповеди и хранящих верность свидетельствам любви: «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Иоан.3:16).

Гуманисты Возрождения представили развитие истории и культуры как синусоиду, начинающуюся со взлета Античности и через упадок Средних веков снова возвышающуюся до эпохи Возрождения. Подобная типология использовалась и в эпоху Нового времени, став вполне традиционной. Большинство современных учебников по истории культуры построены, имея в основе десятичную историческую типологию диахронии - Древний мир, Античность, Средние века, Возрождение, Новое время, Просвещение, Романтизм, Неоклассицизм, Модернизм, Постмодернизм.

В XIX веке немецкий философ Георг Гегель[540] , первый собственно культурологический труд “Феноменология духа” представил типологией культур в форме конкретно-исторических проявлений поступательного развития Абсолютного Духа. Философ выделяет синхронные типы культуры, исходя из того, насколькотот или иной тип овладел “свободой духа[541] ”: восточный тип (свободен один - монарх), греческий тип (свободные некоторые - граждане полиса), германский тип (свободны все - демократия).[542] Гегель, как известно, предсказал эпоху "модернизма" по отношениюк своей идее в её перевернутом виде (энтропия), нашедшей воплощение в формационной концепции К. Маркса о смене общественно-экономических формаций. По Марксу, общественно-экономическая формация - это исторический тип общества, основывающийся на определенном способе производства и выступающий как ступень прогрессивного развития мировой истории человечества от первобытнообщинного строя к коммунизму. Таким образом, в истории Маркс выделяет также 5 типов общественно-экономических формаций: первобытнообщинный строй, рабовладельческий строй, феодализм,  капитализм, коммунизм. Культура здесь выступает как величина вторичная по отношению к типу общественно-экономической формации.Понимание истории культуры как истории замкнутых культурных типов впервые появилось в “Учебнике по мировой истории в органическом изложении” Г. Рюккерта (1857). Единой истории культуры не существует. Нет истории культуры, но есть история культур. В данном отношении О. Шпенглер, опубликовавший в 1916 году труд “Закат Европы”, пишет: “У каждой <культуры>своя собственная идея, собственные страсти, собственная жизнь, желания и чувствования, и, наконец, собственная смерть”. Развитие отдельного культурно-исторического типа тождественно развитию живого организма. И вся история культуры слагается из смены отдельных замкнутых этапов - культурно-исторических типов. Таковых ученый определяет восемь: египетский, индийский, вавилонский, китайский, античный, византийско-арабский, европейско-христианский и майя, предполагая появление в будущем русско-сибирского типа.Период существования культурно-исторического типа измеряется веками, иногда - тысячелетиями.

Идею локальных культурно-исторических типов поддержал в середине ХХ века англичанин Арнольд Тойнби[543] , называвший эти типы “цивилизациями”. В 1961 году Тойнби закончил обширный 12-ти томный труд “Исследование истории”. В современном мире ученый насчитывает 5 “цивилизаций”: западная, русская, китайская, исламская и индийская. [544] Его работа особенно интересна предложением закона развития “цивилизации”, названным им законом “вызова и ответа". Цивилизация развивается динамично и позитивно, если я активное общественное меньшинство [545] находит адекватный ответ на каждый вызов истории; и наоборот, “цивилизация” находится в состоянии стагнации, упадка и негативного развития, если активное общественное меньшинство не способно дать адекватного ответа на каждый вызов истории. Следующим этапом подобного развития станет смерть “цивилизации”, ее распадение, дезинтеграция.У Тойнби прозвучала очень важная для современной исторической ситуации в России мысль.[546] Он полагает, что если активное общественное меньшинство для решения своих проблем применяет оружие[547] , то это яркий знак того, что данная “цивилизация” находится в состоянии упадка и устремлена к гибели. По этому поводу вспомним вооруженное вторжение в Венгрию, Чехословакию, затем Чечню, Молдавию, Грузию, Украину.

Итак[548] . Какие же подходы нам следует выбрать при рассмотрении психологического аспекта этнокультурологии? Является ли белорусская культуры диахронией или синхронией? Что выбирает белорус: линейный или дискретный подход к истории культуры.

Диахрония науки и мудрости в этнической идентичности беларуского студента начинается там, где народное сознание и культурное сопереживание находят общий источник. Таким источником является для белорусов, как и всех европейских народов Логос. Ни какая другая общность не обладает словом в той мере, в какой им обладает общность Библейская, то есть народ Израиля. Отождествление себя с Израилем и есть начало этно-культурной идентичности. Если такое отождествление отсутствует, у человека европейской культурыне возникает необходимости осознавать себя как члена этой общности и желания формировать собственную идентичность. Отсюда тихая апостасия и левая энтропия как левая "сворачивающаяся[549] "спираль Архимеда, собственно, отход многих европейцев от собственных корней как культурно-логической общности. Это относится и к личной,  и этно-культурной идентичности.

Когда происходит утрата идентичности, человек ощущает свою абсолютную чуждость окружающему миру. Обычно это случается в ходе возрастных, половых и конституциональных кризисов идентичности и выражается в таких болезненных ощущениях, как деперсонализация, маргинализация, психологическая патология, пограничные состояния, асоциальное поведение и т.п. Потеря идентичности также возможна в связи с революционными изменениями социокультурной среды, которые человек не успевает осознавать. В таком случае кризис идентичности может принимать массовый характер, рождая «потерянные поколения». Однако такие кризисы могут иметь и позитивные последствия, облегчая закрепление достижений научно-технического прогресса, интегрирование новых культурных форм и ценностей, расширяя тем самым адаптационные возможности человека, которые, например, создаёт современная Европа для беженцев с Ближнего востока.

Этническая идентичность беларуса не реальна без культурно-исторического дискурса "Братьев моих Руси". Такое обращение находим в предисловии книги под теолого-этническим названием"Библия руска выложена доктором Франциском Скориною из славного града Полоцька, Богу ко чти и людем посполитым к доброму научению". Люди посполитые относили себя к полису как делу народному (ср. respublika), при котором все органы государственной власти избираются на определённый срок и формируются общенациональными представительными учреждениями (например, парламентом) ВКЛ, исключающими наследственный или иной, не выборный способ передачи власти, а граждане обладают личными и политическими правами.Франциск Скорина впервые в мире сделал книжным не столько восточно-славянской полис, сколько личность, обладающую свободой через"Познание истины" (Ин 8, 32). Сам Скорина идентифицировал себя с народом посполитым, получив свое высшее образование в курсе «свободных наук» Ягеллонского университета и удостоившись ученой степени бакалавра, затем доктора медицины в Падуанском университете. Примечательно, что этот baccalarius — "бедный и молодой рыцарь, владелец поместья"сделался символом личностной идентификации для народов Беларуси, России, Украины, Славакии, Литвы и Польши через Слово, которое "было в начале"и до ныне остаётся национальным достоянием университета как рассадника национальной тождественности.

Однако дело национальной идентификации весьма нелегкий процесс. В начале 70-х годов XX в. создатель структурной антропологии К.Леви-Стросс утверждал, что кризис идентичности станет бедой нового 21 века и прогнозировал расширение статуса выдвинутой проблемы от социально-философского и психологического  до междисциплинарного, то есть культурно-психологического подхода, включающего в себя не столько всеобъемлющее знание и опыт, сколько лингвистическое достояние и моральное достоинство гуманитарного Века. Это требует рассмотрения идентификации не только как бессознательной эмоциональной связь ребенка с родителями, но как важного механизма взаимодействия индивида и социальной группы, обладающего, согласно З.Фрейду,потенциалом сплоченности. По Дж.Миду человек обретает сознание и собственное Я лишь в групповом действии, как бы примеряя на себя роли «обобщенных других». Индивидуальные кризисы идентичности и кризисы общества Э. Эриксон рассматривал как особый поворотный пункт в развитии личности, когда создаются элементы новой идентичности. По мнению Э.Фромма, потребность в идентичности стоит за стремлениями людей к обретению социального статуса и за конформизмомкак защитного механизма «бегства от свободы». В качестве одной из ведущих человеческих потребностей, по мнению Э.Фромма, является «потребность в связи с окружающим миром, потребность избежать одиночество», что достигается путем самоотождествления с просветительскими идеями, ценностями, социальными стандартами, способствующими формированию социальной идентичности.

Используемый Р. Инглхартом (Ronald Inglehart, 1997) метод «аксиометрии[550] »позволяет определить распространенность соответствующих типов ценностных ориентаций для этнической идентификации личности в том или ином обществе. Основанный на выборе респондентами наиболее важной ценности из предлагаемого списка, метод включает ценности-индикаторы постматериалистической ориентации: отсутствие нужды, материальный достаток, семейное благополучие, возможность интеллектуальной и творческой самореализации, сохранение сил и здоровья, престижная работа, возможность пользоваться демократическими правами и свободами, сохранение порядка и стабильности в обществе, общественное признание, строительство гуманного и терпимого общества.

Фр. Скорина инициативно придает идентичности статус самостоятельной логоцентрической парадигмы с «образом мы», включающим гетеростереотипы (представления «о других») в культуре, языке, территории проживания, историческом прошлом, государственности: "Понеже от прирожения звери, ходящие в пустыни, знають ямы своя; птицы, летающие по возъдуху, ведають гнезда своя; рыбы, плывающие по морю и в реках, чують виры своя; пчелы и тым подобная боронять ульев своих, - тако же и люди, игде зродилися и ускормлены суть по Бозе, к тому месту великую ласку имають" (Из предисловия Скорины к книге Юдифь). Однако, Фр. Скорина, как и каждая, без исключения, самоидентифицирующаяся личность, не мог избежать остракизма[551] — гонения, неприятия, отвержения, презрение к persona odioso со стороны "Братьев моих Руси[552] ".В 1534 году Франциск Скорина предпринимает поездку в Московское княжество, откуда его не только изгоняют как католика, но беспощадно сжигают его, да не его, а Божьи книги (см. письмо 1552 года короля Речи Посполитой Жигимонта II Августа к Альберту Кричке, своему послу в Риме при папе Юлии III). Набор группового неприятия личности, как правило, присутствует на уровне артельного бессознательного, который находит отражение в мифотворчестве[553] как заменителе Логоса. Личность заменяется авторитаризмом с триумфальными арками, гербами, обелисками, бюстами, кумирами в текстах средств информации, выступлениях лидеров, программах партий и т. п..