Случаи из практики православной психотерапии

Каждому времени свойственны свои проблемы. Каждому поколению свойственны свои неврозы, отражающие характерные внутренние конфликты.

Мы живем здесь (в России) и сейчас (в начале 21-го века). Это время обозначают, как кризис цивилизации. Россия не может находиться в стороне от глобальных проблем человечества. Осмысление исторических и социальных событий прошлого века, заставляет политических руководителей стран искать формы диалога, избегать вооруженных конфликтов, проявлять интерес к социальной сфере. Но человеку не укрыться в этом относительном благополучии.

Совсем не случайно, такие направления, как православная психология и психотерапия стали теоретически и практически развиваться именно сейчас так, как никогда до этого.

Становится все более очевидным, что вся работа должна происходить внутри человека на невидимом фронте брани духовной. И поле битвы – это душа человека.

Православному психологу приходится работать каждый раз с конкретным запросом человека, в конкретных условиях.

Работа происходит так, как она представляется наиболее целесообразной. Приходится консультировать и при приходе храма, и на дому, и в так называемых «полевых условиях», когда с клиентами, страдающими особыми формами фобий, приходится бывать именно в тех местах, и в тех ситуациях, где эти фобии сформировались. Таким образом, применяется весь арсенал накопленного психотерапевтического опыта. Нижеследующие случаи это подтверждают. Заранее хочу оговориться, что это не клинические отчеты. Психотерапия всегда имеет несколько «сюжетных линий». В полной мере процесс психотерапии никогда не отобразить. Для простоты изложения выбрано описание какого-то одного направления. Я намерено избегала специальной терминологии, пытаясь дать описание простым языком. Имена клиентов, по понятным соображениям, изменены.

• Разговор с Татьяной, женщиной в возрасте около 50 летпроизошел прямо в церковной трапезной. Это был именно разговор. Как оказалось, она в церкви уже около 20 лет. Узнав, что я психолог, прямо за чаем стала говорить о своей проблеме. Два года назад, на Новый год, она «застряла» в лифте. В этот момент у нее начался сильный астматический приступ. Ей казалось, что она прямо сейчас, в лифте умрет. И нет никого рядом, кто смог бы ей оказать помощь. С тех пор, она боится ездить в лифте, и на свой 9-й этаж вынуждена подниматься пешком. Как только она решается вызвать лифт, начинается состояние паники и возникает страх смерти. Как я уже указала, наша «терапия» проходила в форме обычной беседы за чаем. Разговор зашел о том, как она пришла к вере, как оказалась в церкви, какие отношения в семье, что дает ей ее вера. Разговор строился так, как будто я просто проигнорировала ее вопрос. Мы заговорили и о том, как Господь испытывает нашу веру, как ее укрепляет. Вспомнили ветхозаветный эпизод, когда Господь, испытывая веру Авраама, велел ему принести в жертву собственного сына. И как только вера была подтверждена решимостью Авраама, это испытание веры окончилось. И тогда я спросила, а в чем, собственно говоря, состоит ее собственная вера? Почему она сопротивляется? Если Господь усмотрел для нее уйти из жизни именно в лифте, ей надо это принять со смирением, решиться на это положившись на то, что Господь ее любит, заботится о ней, не поддаваясь панике (ведь она с Господом), сесть в лифт и проехать. Это явно была провокация с моей стороны. Интуитивно я чувствовала, что если она решиться на этот шаг, то в тот момент, когда внутренне соберется с духом. Потом говорили еще о ее детях, о болезни сына. Мы встретились снова через две недели. Понятно, что моим первым вопросом было: Ну как дела с лифтом? Я помню ее радостный ответ: «Катаюсь!». Встречались мы еще несколько раз, но уже говорили о других ее проблемах. Этот страх был ею преодолен.

Такая решимость на смерть – это, по сути, решимость на смерть собственного эго. Или как говорят святые отцы, ветхий человек в нас должен умереть. Психологически всегда очень страшно решиться на это. По-настоящему решиться может на это человек, уже доведенный своим неврозом до крайней степени истощения, когда единственным его ресурсом становится вера. Я встретила Татьяну снова через полгода. Мне было интересно, закрепился ли этот результат. Да, в лифте она едет, читая молитву. Для меня это доказательство того, что метод парадоксальной интенции (парадоксального намерения) может быть применен в полной мере, только верующим человеком.

• Ко мне обратился мужчина 36 лет, по поводу такназываемых панических атак. Это был плотного телосложения мужчина, хорошо одетый, приезжавший на дорогой машине. До этого он к психологу не обращался, пытаясь справиться со своим симптомом иглоукалыванием, массажем и лекарствами. Но это не дало результата. Потребовалось две встречи, чтобы он стал рассказывать о себе открыто и с доверием. Назовем его Николай. Он описал свои состояния, как приступы страха и паники. У него в этот момент возникает ощущение, что это приведет к потере сознания прямо за рулем, к остановке сердца. Все врачи, к которым он обращался, ничего не находя, посоветовали психотерапевта. Лет 10 назад Николай, стал увлекаться игровыми автоматами. В это время он уже был женат, была маленькая дочь. Его зависимость отражалась на материальном состоянии семьи, на отношениях с женой. Однажды, ему приснился сон, что он уронил свой крестик, и ползает в грязи, пытаясь его найти. Сон оставил сильный эмоциональный след. И это послужило поводом для прихода в церковь. Игровые автоматы были оставлены. В семью вернулся мир. Николай сменил работу. Его пригласили на ответственную должность в государственной структуре. Теперь его работа была связана с контролем и распределением. Этой новой работой он дорожил. В планах семьи было покупка квартиры, и рождение второго ребенка. Дочь подростала. Жена не работала. Все вроде бы хорошо. Но возникли эти странные состояния, с которыми он не мог справиться. В целом, у нас было 12 встреч. За это время коечто было сделано. Мы коснулись его детских страхов, которые он перенес на отношения с начальником; разобрались в его отношениях с мамой, которая до сих пор активно вмешивалась в его отношения с женой. Работа строилась по трем направлениям. От него требовалось все большей осознанности своих чувств, мыслей в моменты возникновения панических атак. Второе направление – это работа с телом. Тело должно испытывать реальные физические нагрузки. Сидячая работа и наличие автомобиля этому не способствовали. Оказалось, что в прошлом он мастер спорта по плаванью. Николай стал регулярно посещать бассейн. Третьим направлением было – систематичное посещение храма, исповедь и причастие. Необходимость этого он и сам хорошо осознавал. Стала воцерковляться и его жена. Улучшение его состояния наступило только тогда, когда он рассказал, что особенностью его работы, является то, что он берет взятки. И это на его месте – норма. Иначе он на работе не останется. Надо делиться с начальством. Его панические атаки прекратились после того, когда он принял решение, как он мне объяснил, деньги не вымогать, а просто «не отказываться, если дают». Что проблема его панических атак лежит в духовной сфере, было для него открытием, судя по радости и удивлению, когда он об этом рассказал. Наша работа только подвела к этому. Думаю, что в большей степени повлияло то, что он стал серьезно и систематично воцерковляться.

Работу мы закончили с хорошим результатом. Через полгода я ему позвонила. Всегда важно знать, насколько этот результат оказался устойчивым. Набрав его сотовый номер, я получила ответ, что это номер служебный, и Николай давно уже уволился из этой организации. Как ни странно, но этот ответ почему-то мне принес облегчение. Видимо, его компромисс по поводу взяток должен был однозначно разрешиться. Я знаю, что он обсуждал этот вопрос со своим священником.

3.Галина 45 лет, вдова, живет вдвоем с дочерью. На первой встрече она выглядела вся какой-то темной. И лицо, и волосы, и одежда. Голос был без эмоциональных оттенков. Описала свои состояния, как панические атаки, которые возникают несколько раз в неделю, а иногда и в день. Принимает антидепрессанты. Два года посещает храм, исповедуется, причащается, читает утреннее и вечернее правило. Галина занимается тем, что профессионально убирает дорогие квартиры и коттеджи. Первая встреча всегда диагностическая. Узнаешь о том, как живет человек, каково его окружение, его работа, как и при каких обстоятельствах возник симптом. Важно выяснить был ли опыт психиатрии, консультировался ли до этого человек у психолога…. Иногда удается сразу дать какие-то рекомендации. Я оставила ей свою визитную карточку, не очень веря, что Галина готова к систематичной работе. Для этого ведь требуется решимость и определенная доля мужества. Быстрого результата я никогда не обещаю. Однако через неделю Галина мне позвонила. Работа стала проходить систематично и четко раз неделю в назначенный час на протяжении 5-ти месяцев. Несмотря на проделанную большую работу, панические атаки ослабевали, становились реже, но потом все-таки возникали с новой силой. Я уже стала склоняться к мысли, а не органические ли это нарушения головного мозга? Однажды, когда Галина в очередной раз мне сообщила, что паническая атака была с ней в маршрутном такси, я обратила внимание, что выражение лица ее было странным. Извиняющаяся улыбка…. Что это означает? Я начала задавать вопросы один за другим. Вся наша предыдущая работа привела к тому, что доверительные отношения были установлены, Галина много сделала для осознания своих внутренних состояний, вела дневник, и я могла рассчитывать, что в этот раз мы сможем продвинуться дальше. Как я уже отметила, болезненное состояние настигло ее в маршрутном такси, когда Галина возвращалась после работы домой. В этот день она чувствовала себя особенно уставшей. Как сама призналась, она делала много лишней работы, которую работодатели выполнять не требуют. Наоборот, они к ней хорошо относятся и не стремятся загружать лишней работой. Убирает у них она не первый год. Но что же заставляет ее делать лишнюю работу, выкладываться сверх силы? Может быть, необходимость заработать больше денег? Тут прозвучала неожиданная фраза: «Я как будто себя наказываю». И опять эта странная отрешенная извиняющаяся улыбка, которая дала мне основание думать, что в глубине души, есть что-то, подавленное, вытесненное в бессознательную сферу. Выражаемые чувства не соответствуют произносимым словам. Что это может быть? Только бы не потерять этот момент. Сейчас именно такой момент в психотерапии, когда может произойти перелом в осознании сути проблемы. Так и получилось… «Наказываю, не люблю себя»…. По ассоциативной цепочке мы подошли к ситуации из далекой юности Галины. Тогда Галина жила в Средней Азии. Закончив педучилище молодая красивая, энергичная девушка работала старшей пионервожатой в пионерском лагере какого-то особого значения. Комсомольцы стали замечать, что продукты, которые привозятся в лагерь для детей, потом вывозятся со склада по ночам на автомобилях. А детям достается совсем не то, что они должны были получать по статусу этого пионерского лагеря. Ребята решили провести расследование и сообщить об этом, кому следует. Галина считала себя обязанной это сделать. И открыто занялась расследованием. Но ее вера в справедливость привела к тому, что однажды вечером в лагерь подъехала милицейская машина. Старшей пионервожатой сообщили, что за пределами лагеря найден труп девочки, и ее пригласили для опознания. Оказалось, что никакого трупа не было. Ее отвезли на машине за пределы лагеря и три советских милиционера, во главе с офицером жестоко изнасиловали девушку. Это было очень сильным потрясением. Она никому об этом не могла рассказать. Трудно передать словами боль, стыд, унижение, которые испытала девушка. Сейчас Галина мне рассказывала этот случай. Я молчала…. Почему-то внутри промелькнула фраза: «Прощайте врагов ваших». Я задала несколько вопросов…. Осторожно предположила, что надо суметь простить. И совершенно неожиданно, Галина, взглянув мне прямо в глаза, твердо ответила: «Я тоже об этом сейчас подумала». Мы решили, что она на исповеди со своим духовником это обсудит.

Ее состояние значительно улучшилось. Это отразилось в целом, и на ее внешности. Изменилась манера одеваться. Откуда-то взялись и стильность формы, и тонкое сочетание цветов. Постепенно панические атаки совершенно прекратились. И этот результат устойчиво закрепился. Психотерапия продолжилась, но перешла на иной уровень.

4. Кто-то из православных знакомых Анны нашел для нее телефон диспетчера «Общества православных психологов Санкт-Петербурга». Мы договорились, что я перезвоню. Но все было некогда, и через несколько дней снова звонок. И очень просящий голос: «А вы будете со мной работать?». Дело в том, что Анна несколько лет уже не выходит из дома. Выйти на улицу ей не позволяют страхи. Оказалось, что Анна живет не так далеко от меня. И я вполне могу ее посетить, если грамотно распланирую свое время. Первое впечатление всегда очень важное. Меня встретила ее мама, женщина лет 50-ти, провела в просторную кухню. На диване спиной к окну, поджав ноги и закутавшись в плед, сидела молодая женщина. Свет, падающий из окна, не давал мне возможность ее хорошенько рассмотреть. Я предложила ей пересесть к столу, сама заняла позицию спиной к окну. В психотерапии важно все. Изменение позы, изменение выражения лица. Ничто не должно оставаться незамеченным. На меня смотрели испуганные глаза, с темными кругами под глазницами на неестественно бледном лице. Первая мысль, которая мелькнула у меня в голове: «Боже мой, неужели здесь можно что-то сделать? Это явная психиатрия! Но не надо торопиться с диагнозом. Посмотрим, может быть, все-таки есть за что зацепиться». Для того чтобы начать с ней работать было, по крайней мере, два момента, которые вселяли надежду. У Анны есть сильная мотивация справиться с проблемой. И второе, что тоже очень важно – не было опыта принятия сильнодействующих препаратов, иными словами – нет опыта психиатрии. «Господи, Ты видишь, она искала меня полгода, живет практически рядом, у нее два маленьких ребенка, не оставляй нас в этой ситуации, без Тебя ей не выбраться!» – молилась я про себя. Так началась моя работа с Анной, временами напоминавшая детективный роман. Я стала приходить каждую неделю. Анна с нетерпением ждала меня. Первое время ее рассказ о том, что произошло, строился очень сбивчиво. Она перескакивала с одного события жизни на другое. Иногда в ее рассказе было много подробностей, для меня не имеющих значения, но я не перебивала, не уточняла, не стремилась придать ее повествованию логическую связь и законченность. Это особая форма работы с клиентами в так называемых пограничных состояниях. Для себя я должна была выделить что-то, за что можно зацепиться, с чего начать. В психоанализе, с такими клиентами работают очень долго.

Они именуются «доэдипальными». Тут главное присутствовать, слушать, устанавливать доверительные отношения. Я прекрасно понимала, что рассчитывать на быстрый результат не придется…. Ситуация оказалась следующей: Анна обратилась к целительнице-колдунье. Это была старая цыганка, которая сняла ее симптом, заговорив болезнь на раке. Да, на обычном раке. Требовалось купить рака, принести. Потом его растоптать и выбросить. Мне не хочется описывать все подробности этих языческих ритуалов. Да я и не старалась запоминать. Почему Анна так поступила, она объяснить не смогла. Более того, это ее саму удивляет. Она помнит только сильный страх за себя, за здоровье ребенка, и как единственный вариант на тот момент – это обратиться к знахарке. До этого ее в детстве тоже лечили какими-то заговорами. Ее дедушка практиковал какие-то странные магические ритуалы. Наша работа строилась на моем твердом убеждении в том, что сильнее Бога ничего быть не может. И все преодолимо только с Ним. Я вспоминала, как сама, когда еще начинала работать психологом, была далека от истинной веры, от церкви, бралась за очень сложные случаи. И в какой-то момент почувствовала истощение, эмоциональное выгорание. Нет, этого сейчас не произойдет. Я с Богом, я с Церковью, исповедуюсь, причащаюсь…. Ее состояние было не только психологическим. Она стала очень остро ощущать запахи, практически не выносила, когда дома готовили. О раках или креветках даже подумать не могла. Сразу начинались какие-то телесные реакции. Слабели ноги, подступал страх. Не могло быть и речи, чтобы выйти на улицу, в магазин, проводить ребенка в школу.

Вторым убеждением, на которое я опиралась, было: «вера без дел мертва». В нашем случае это означала, что Анна должна реальными поступками начать преодолевать страхи, откидывая их один за другим. Своего рода, поведенческая психотерапия. Пришел момент, когда я принесла вареные креветки. И предложила ей их съесть, почитав молитву. Я не настаивала, упирая на то, что она может отказаться. Но тем самым она покажет, что Богу не доверяет. Через некоторое время мы с ней ели креветки, потом и рака. Постепенно стали выходить на улицу, в магазин. Она начала готовить пищу, выносить запахи и спокойно есть креветки. Наступил момент, когда ее муж повез нас в храм. Она стала способна встречать детей из школы посещать храм, исповедоваться, причащаться. Психологически освобождаясь от внутренних страхов, она обретала одну за другой новые степени внешней свободы. Все это проходило через большое сопротивление. Страхи были велики, телесные симптомы уходили очень медленно. Каждый раз я возвращала ее внимание к осознаванию проделанной работы. Важно, чтобы в ее внутреннем опыте был опыт преодоления, казалось бы, непреодолимых ситуаций, опыт прохождения через свои страхи «с открытым забралом». Тот необходимый свой личный опыт, который укрепляет веру. Наша работа продолжалась полгода.

Когда-то Анна вела активный образ жизни, свободно водила автомобиль. На фотографиях той поры на меня смотрит красивая, самоуверенная девушка, которая чувствует свое превосходство от производимого своей внешностью впечатления. В то время Анна жила, не очень думая о Боге. То что, что с ней произошло, уже не воспринимается ей как случайность. Это заставило ее переосмыслить ценности, развернуться к вере и Церкви.

Прошло уже больше года с начала нашей работы. Сейчас Анна способна сама посещать храм. Я ее иногда там встречаю вместе с детьми. Страхи ее прошли, она вернулась к своему обычному образу жизни, водит автомобиль и способна совершать длительные поездки.

5.Молодая миловидная женщина Анастасия живет в пригороде. Работает в Санкт-Петербурге в пошивочном ателье. Обратившись за помощью весной, обозначив свою проблему, как фобию, она заявила, что ей необходимо с этим справиться обязательно, потому что в августе она планирует поехать на море. И эта фобия ей сильно будет мешать. Ее решимость меня порадовала. Даже установленные ею сроки могут быть использованы как стимулирующий фактор в процессе исцеления. (В данном контексте, исцеление понимается, как освобождение от симптома). Когда-то она уже обращалась к психологу по поводу своей проблемы.

Симптом заметно утих, но два года назад проявился с новой силой. И уже приемы, которым ее научил психолог, не помогали. В таком случае, важно узнать, когда первый раз возник этот симптом, какая была проведена работа с другими психологами. А по поводу обострения, необходимо выяснить, что тогда происходило в жизни человека. А произошло вот что. Когда-то, когда Анастасия была подростком, она совершила кражу в гипермаркете. Ее отправили в милицию. И там с ней очень серьезно поговорили. Грозили детской комнатой милиции, даже судом. Сейчас, рассказывая об этом, Анастасия заметно волновалась. Вспоминать этот эпизод было стыдно. После этого у нее возник иррациональный страх посещения больших магазинов. Она стала избегать ходить в гости к людям, боясь, что ее могут оставить одну в комнате. А потом, окажется, что у людей что-то пропало. И подумают на нее. Такой эпизод тоже был в юности. Психолог, который с ней работал, опирался на трансактный анализ Эрика Берна. (Это известное, хорошо проработанное направление психотерапии, определенно имеющее свои положительные стороны). За последние два года произошло резкое ухудшение состояния. Оно ее буквально не отпускало. В магазине Анастасия испытывала состояние паники, совершенно терялась. Был даже случай, что на нее обратили внимание охранники, потом, извинившись, отпустили. По роду своей деятельности, ей приходилось часть своих должностных обязанностей выполнять одной в помещении, где находились материальные ценности. И эта часть ее работы, всегда вызывала также состояние паники. Естественно, что свою фобию она скрывала от коллег, пыталась справиться с напряжением, подавить страх. Но он временами усиливался до такой степени, что доводил ее практически до потери сознания. Что же произошло в ее жизни два года назад? В это время она познакомилась с молодым человекам. Это были романтические отношения, которые в какой-то момент совершенно неожиданно и по непонятной для нее причине были прерваны. Остались боль и недоумение: «Что я делала не так, что же во мне есть такое, что вот так можно со мной обойтись?» Такие ситуации сильно влияют на самооценку. Иногда требуется большая внутренняя работа по восстановлению, чтобы человек стал снова открыт для чувства любви. На бессознательном уровне формируются примерно такие установки: «Значит, я плохая, недостойна любви, что-то во мне не так, если так со мной обошлись… любить больно, просто невыносимо… я никогда больше себе этого не позволю». Анастасия именно в этот период своей жизни обратилась к вере, стала прихожанкой своего храма. Но симптом не проходил. В нашей работе использовались элементы психоанализа (прорабатывали страхи, начиная с детского возраста). Применялся также поведенческий подход. Причем это осуществлялось в т.н. «полевых условиях». Мы несколько раз посетили с Анастасией большой гипермаркет. При этом ей давалось задание по методу «парадоксальной интенции» — бояться, трястись так, чтобы все видели, как человек может бояться и трястись. Такое задание всегда вызывало смех. На море Анастасия поехала, как и планировала, в августе. После перерыва, мы продолжили работу. Результат был удовлетворительным. Она научилась справляться со своим состоянием самостоятельно, практически в любых условиях. Нами решалась задача не только убрать симптом, но и проработать условия его возникновения таким образом, чтобы он больше не возвращался. О том насколько результат устойчив, показывает время. Анастасия до этого была уже у психолога, получила временное облегчение. Это был светский психолог, которая видела трудности как раз в том, что Анастасия обратилась к Богу. Мне же представлялось это как раз тем потенциалом, на который можно опереться. В то же время использовались все, на мой взгляд, подходящие психотерапевтические техники: это аналитическое осознавание ситуации, поиск корней; поведенческий подход для разрушения возникших рефлекторных реакций психики на ситуацию; парадоксальную интенцию, чтобы убрать «страх от ожидания ситуации», т.е. смиренно и с радостью принять эту ситуацию, как Богом попущенную. Вот в этом последнем случае метод парадоксальной интенции уже приобретает совсем другое наполнение. Да и вся психотерапия строилась в рамках посещения клиенткой своего храма.

6. Первые слова Даши были: «Я не знаю, что со мной. Я не могу жить так, как я жила раньше. У меня начинается невроз». Даша, 25-летня очень красивая, современно одетая девушка, выглядела встревоженной, даже испуганной. Совсем недавно она жила «насыщенной интересной жизнью»; интересовалась различными направлениями психологии, участвовала в тренингах по позитивной психотерапии, читала психологическую литературу. Какое-то время жила в Италии, изучала язык, бывала во многих странах Европы. По всей видимости, в деньгах она не нуждалась. Сейчас все изменилось. Нарушился сон, все ее занятия утратили остроту интереса. Проблема началась с того момента, когда она пришла на исповедь в ближайший храм. После этой исповеди, у нее осталось очень тяжелое ощущение, что ей «остается только гореть в аду». Это ее так напугало, и произвело такое впечатление, что она ни о чем другом думать не могла. И что с этим делать, тоже не знала. Мы не сразу подошли к основной проблеме. Семь лет назад тяжело болея, умирал ее дедушка. Ему были ампутированы ноги. Даша, на тот момент была слаба духовно, чтобы развернуться лицом к этой ситуации. Она избегала соприкасаться с болью и страданием, отказывалась ухаживать за дедушкой, не посещала его в больнице. Исповедь не принесла ей облегчения, а наоборот, ей стали рисоваться картины ее одинокой и мучительной старости, как наказание за грех, а в довершение всего – муки вечные. Это совершенно лишило ее покоя, и отвратило от дальнейшего посещения храма. Важно суметь сделать так, чтобы этот опыт не был перенесен на всю Церковь, чтобы нашлись духовные силы не отворачиваться от Церкви, суметь увидеть силу и красоту православия, продолжать свой путь воцерковления…. Даша обратилась к другому священнику в другом храме. Батюшка со вниманием и сочувствием отозвался на ее мольбу о помощи. Ей было предложено поухаживать какое-то время за старым больным человеком. Такая возможность нашлась при этом же приходе. Даша ухаживала несколько дней за пожилой глубоко верующей женщиной. Несмотря на то, что она приходила всего на несколько часов, этот опыт укрепил ее духовно. С психологической стороны была проведена работа по примирению с дедушкой. Использовалась техника «разговора на двух стульях», но в несколько измененном варианте. В глаза бросалось сильное внутреннее сопротивление. Она стыдилась и меня, и своих слез, и своего поступка. Я спросила ее о том, снится ли ей дедушка, внимательно выслушала последний сон. Это было началом. Потом мы плавно перешли к тому, что она может сказать ему все, что она хочет, что наболело у нее в душе за это время. И вот, в какой-то момент барьер был разрушен. Это напоминало прорвавшуюся лавину. Не меньше 10-ти минут длился этот монолог со слезами. Это было и объяснение ему в любви, и просьба о прощении, и уверение в том, что она другая сейчас, и сейчас было бы все иначе, она ухаживала бы за ним и все бы для него делала. Важно, что этот монолог происходил в форме обращения к дедушке во втором лице. Психотерапевт в таких случаях как бы отходит в тень, доверяя процессу, и в тоже время внимательно наблюдая за состоянием клиента. После того, как монолог прекратился, внутренняя работа продолжает идти. И она должна закончиться интеграцией прожитых чувств и понимания происходящего на рациональном уровне. Часто клиенты, посетившие много психологических тренингов, обученные делиться своими чувствами, прерывают эту работу. Такую попытку сделала Дарья, пытаясь мне сразу объяснить, как легко она себя чувствует и что у нее внутри изменилось. Но не надо спешить с интерпретацией своих внутренних состояний. Пусть этот процесс завершится органично…

Все приведенные случаи довольно типичны. Моей задачей было показать, что к исцелению от невротических симптомов человек приходит, включая все свои ресурсы. И работа совершается на уровнях духа, души и тела. Если мы хотим получить устойчивый результат, то это следует учитывать. Иначе симптом просто трансформируется и найдет себе другую форму выражения. Или при возникновении стрессовой ситуации мы рискуем получить рецидив.

Довольно часто приходилось работать с клиентами, которые до обращения ко мне, обращались уже к другим психологам. Иногда работа с ними приносила определенные плоды. Симптом действительно убирался. Но как выяснялось позже, он скорее притуплялся, или компенсировался чем-то иным. Это можно назвать состоянием ремиссии. Но при стрессовой ситуации симптом возвращается или модифицируется в виде другого симптома. Это говорит о том, что при психотерапии не следует думать, что мы можем достичь устойчивого результата, обойдя тему смысла человеческой жизни. В парадигме христианского мировоззрения мы находим ответы на эти вопросы. Трудность заключается в том, что приходится работать, используя разную терминологию. Работать с верующим человеком в этом смысле намного легче. Однако и с верующими людьми, как я заметила, есть необходимость подробно останавливаться на таких понятиях, как страсть, искушение, духовная брань и так далее.

Дело в том, что часто даже у человека верующего существует какой-то ментальный разрыв в сознании. Бог им воспринимается отдельно от его жизни. Евангелие тоже никак не сочетается с пониманием того, что то, что в Нем написано – это обращение к человеку, в том числе и к нему лично.

Церковь часто воспринимается отдельно, как некая обрядовая организация.

Не смотря на особенности святоотеческой терминологии, все эти понятия могут обсуждаться и органично встраиваться в психотерапевтический процесс каждого конкретного человека, обратившегося за помощью. Живая конкретная работа с человеком всегда объемнее, нежели это можно выразить в плоскости изложения статьи. Суть заключается именно в том, что многие противоречия разрешаются опытом проживания этих противоречивых состояний, чувств. Это не может быть только интеллектуальным процессом примирения противоположностей.

В принципе, все направления психотерапии преследуют одну цель: привести психику в состоянии целостности. Об этом говорят сами термины, которые используются различными школами психотерапии: расщепленность сознания, фрагментарность мышления, амбивалентность чувств, субличность, внутренний ребенок, внутренний взрослый… Их можно перечислять и дальше.

В святоотеческой литературе мы часто встречаем понятие «внутренний человек». И Святые Отцы нас призывают к тому, что это есть точка приложения всего нашего внимания. Этого внутреннего человека необходимо познать, а затем исцелить, привести к целостности. Они учат нас тому, что причиной внутреннего расщепления этого человека являются в первую очередь наши страсти. Среди страстей особое место занимает гордыня.

Понятие гордыни – это понятие духовное. Не было ни одного клиента в моей практике, чтобы он пришел с запросом: «Помогите мне исцелиться от гордыни».

Но мы всегда видим ее разрушительные действия на человека опосредованно. Источником всех конфликтов: внутренних, межличностных, социальных является гордыня или отсутствие любви (благодати) в сердце человека.

Гордыня – это та почва, на которой произрастают все страсти. Гордыня прародительница и мать всех страстей, потому что именно она привела человека к тому, что он решил в этой жизни устроиться без Бога.

При психотерапевтической работе, опираясь не только на знания психотерапии, но и на христианское мировоззрение, для практика психотерапевта становится вполне очевидным, что невротические нарушения во многом имеют непосредственную связь со страстями.

Все невротические нарушения начинаются в сознании человека, в его искаженном образе мыслей; чувствах, вытесненных из сферы сознания; в его фантазиях; в образах, которые возникают в сознании.

Неврозы навязчивых состояний, характеризуются навязчивыми мыслями. Это такое состояние, когда мысли существуют как бы автономно, человек не может от них избавиться. Они возникают независимо от воли и желания человека. Это могут быть не только мысли, но и образы. Избавится от этого практически невозможно. Вот почему они называются навязчивыми. Человек начинает незаметно для себя поддаваться этим мыслям. Они уже как бы завладевают им. И он совершает поступки, говорит слова, принимает решения согласно этому. Часто эти поступки, слова и решения вызывают потом сожаление, отравляют существование.

В святоотеческой аскетике разработано учение, которое обозначается как борьба с помыслами. В психотерапии есть направление, которое называется рационально-эмотивная психотерапия. В некотором приближении оно похоже на то, что нам предлагает святоотеческая аскетика. Но, как всегда, что касается психотерапевтических направлений, здесь главный акцент делается на самостоятельную работу человека. Предполагается, что человек САМ, опираясь только на свои усилия, может изменить свое мышление, изменить свои эмоции. Действительно, в легких случаях это получается, но в серьезных случаях освободиться от навязчивых мыслей практически невозможно. Рационально-эмотивная терапия тут становиться бессильной.

Работа с помыслами совершается с помощью силы Святого Духа. И даже при сильных нарушениях, а именно: при расстройстве мышления по типу шизофренического, при эмоциональных расстройствах, если человек осознает, что характер этих нарушений лежит в духовной сфере, то и искать помощь он начинает тоже в духовной сфере – у Бога. При этом прилагая и свои личные усилия.

В следующем разделе делается попытка рассказать о святоотеческом учении работы с помыслами, и как это может использоваться в психотерапевтической практике.

На примере работы с блудной страстью мы можем посмотреть, как это делается.

ЛИТЕРАТУРА:

Волошин М.А. Стихотворения. Поэмы.М., Бао-Пресс, 2009 г. Всемирный светильник Преподобный HYPERLINK "http://azbyka.ru/otechnik/Serafim_Sarovskij/"Серафим СаровскийHYPERLINK "http://azbyka.ru/otechnik/Serafim_Sarovskij/". М., Типография Н. Ефимова. 1884.

Габалов Николай. «Север» № 1-2/2011, Неизвестное об известном: «Держаться корней».

Димитрий РостовскийHYPERLINK "http://azbyka.ru/otechnik/Dmitrij_Rostovskij/" святитель. Алфавит духовный. М: Аксиос совместно с АНО «Развитие духовности, культуры и науки» . 2002 г.

Есенин С. А. Полное собрание сочинений: В 7 т. — М.: Наука: Голос, 1995—2002. Т. 2. Стихотворения.

Мень. А. Отвечает на вопросы. Фонд имени Александра Меня. М, 1999.

Ницше Ф. Веселая наука. СПб:, Азбука-классика, 2010.

Тиллих Пауль. Мужество быть. Избранное. М.: «Юрист», 1995. Трубецкой Е.Н.HYPERLINK "http://azbyka.ru/otechnik/Evgenij_Trubeckoj/" Смысл жизни. М., Республика 1994.

Франкл В. Человек в поисках смысла. М., Прогресс, 1990.

Франкл В. Доктор и душа. СПб.: Ювента, 1997.

Часть 2.