Несколько слов о понятии смирения и результатах, к которым оно приводит

В акте истинного смирения перед Богом неврозы отступают. Им просто нет места. Логотерапия, опирающаяся только на тот единственный смысл человеческой жизни, который мы можем определить, как обожение, исцеление от страстей, приобретение внутренней свободы, осуществление себя в Боге дает возможность работать с такими состояниями, как страх смерти, панические атаки, тревога и так далее. В этом случае метод парадоксальной интенции наполняется несколько иным содержанием, а именно: благоговейным смирением перед Богом и одновременно дерзновенной решимостью «пойти до конца».

Смирение – это одно из основополагающих понятий святоотеческой аскетики. И истинный смысл его понятен далеко не сразу. В нем присутствует и радость обретения благодати, и отсутствие страстных привязанностей, и доверие Божиему промыслу о себе. В нем присутствует примирение со своим прошлым и отсутствует тревога за будущее.

И снова, как все, что есть истинное христианство, это удивительное творческое состояние познать можно только опытным путем. Это процесс со-сотворчества, также как и процесс покаяния. Со-творчества человека и его Создателя.

Часто запрос, формулируемый клиентом, звучит как кризис среднего возраста. По сути это не что иное, как сопротивление человека своему духовному развитию. Страх перед решимостью оставить позади своего «ветхого человека» и пойти осознанно и смело на рождение в себе «новой твари». Это действительно страшно. Иногда приходится отказываться от всех ценностей, на которых строилась предыдущая жизнь, окунаться в бездны собственной души, а там, как известно, можно встретиться с чем угодно. И без покаяния, без причастия вынести этот процесс невозможно. Эту возможность нам дарует только христианство.

Необходимо обратить внимание на следующий существенный момент. Вся секулярная психотерапия по своей сути ведет к укреплению эго, усилению самости. Ее цель – приспособить человека к земному существованию. Сделать это существование комфортным и удобным. Такой подход является противоположностью подхода к человеку в православной аскетике, идущей по пути смирения самости, тем самым приводящей к стяжанию благодати.

Таким образом, приходится признать, что из всех направлений психотерапии только духовно-ориентированная психотерапия является единственной возможной терапией в полном смысле этого слова.

Ценным опытом в развитии представления о сущности невроза, стала для меня работа в медицинском центре по работе с зависимостями. Под категорию зависимых попадали люди с наркотической и алкогольной зависимостью, а также с зависимостью от игровых автоматов. Потом это определение стало распространяться и на другие формы зависимости.

В православной аскетике есть понятие страсти. По своей сути, зависимость – ни что иное как страсть. Работать со страстями психологи не любят. Это забирает массу сил, редко дает удовлетворительные результаты. Для специалиста такая работа опасна эмоциональным выгоранием. Там же, где есть результаты, обязательно присутствует духовный аспект.

В то время я впервые узнала о таком понятии, как созависимость. Это довольно широко распространенное явление характеризуется тем, что в проблему вовлекаются близкие люди зависимых, члены их семьи. Их эмоциональные состояния, уклад семьи – все начинает подчиняться и зависеть от состояний своих зависимых близких. Выше уже говорилось о том, что духовные корни со-зависимости «произрастают» из нарушения приоритетов в соблюдении заповедей.

Мне приходилось также консультировать семейные пары, работать с депрессиями, неврозами, жертвами насилия и другими проблемами.

В это время в моей жизни начал назревать профессиональный и личностный кризис. Несмотря на то, что я постоянно обучалась, бывала на семинарах, проводимых психотерапевтами различных направлений, я совершенно ясно увидела ограниченность возможностей секулярного подхода. Моя вера, в то, что психология способна разрешить проблемы человеческого бытия, рассыпалась прямо на глазах. На самые главные человеческие вопросы, психология ответа не давала.

Именно в это время уходили из жизни мои близкие друзья. Подруга, психолог, совершила суицид. Другой, близкий мне человек, замечательный специалист, практикующий психотерапевт, не справляясь со своей депрессией, просто спивался.

Помню, как мои иллюзии распадались одна за другой. Это было очень тяжело – осознать, что мои надежды на психологию, как науку не оправдались. Зачастую она оказывалась бессильной в реальной практике работы. Конечно, что-то получалось, но дать исчерпывающие ответы на проблему человека, она не могла. Однако вопросы эти оставались и вынуждали продолжать искать ответ. И ответ нашелся.

Работая с зависимостями, я реально ощутила силу смирения. Именно смиренное принятие пациентом своего бессилия перед ситуацией, принятие своего состояния зависимости, могло быть началом излечения. Это было настолько явно и очевидно, что вопрос: «А что же такое смирение на самом деле? В чем проявляется его сила?», – стал для меня на долгое время самым важным вопросом. Понятие «нищеты духа» было тогда мне еще не знакомо.

О смирении много думал Ф.М.Достоевский, особенно во время работы над романом «Идиот». В подготовительных записях к роману дважды встречаем одну и ту же мысль: «Смирение – самая страшная сила, какая только может на свете быть». [Цит. по: Габалов Н. 2011, с.18]

Если исходить из того понимания слова «смирения», которое зачастую трактуется обыденным сознанием, как рабская покорность чужой воле, то эти высказывания Ф.М.Достоевского должны показаться странными, парадоксальными. Но это говорит лишь о том, что в XX веке, в советскую эпоху, слово «смирение» в русском языке как бы утеряло часть своих возможных смыслов – и нам теперь предстоит эти смыслы вновь обретать.

Смирение неравносильно внешнему самоуничижению. Оно есть самый источник возможности действия. В том числе спокойно и терпеливо выносить скорби. Это истинный момент веры, когда вся забота о себе, перекладывается на Бога в полном доверии Его промыслу. Происходит «капитуляция» перед Богом. И в какой-то момент для человека открываются новые возможности, до этого для него сокрытые. Если гордым Бог противиться, смиренным дает благодать.

Выражаясь психологическим языком, смирение дает свободу выбора, наполняет энергией, уводит от невротической беготни по кругу, давая возможность начать поступательное движение к Цели (осуществлять свою целостность). Смирением человек приходит к своему исцелению от страстей.

Мое легкое потрясение было вызвано тем, что на практике я в этом убеждалась все больше и больше. Лечение зависимости начинается с того, что человек смиренно признает свое бессилие перед заболеванием. Пока этого нет, то начинать работу с ним бесполезно.

Этот постулат следует перенести и на лечение невротического состояния.