Глава 2. Дебаты и Судейство на Чемпионате Мира

Выигрыш в раунде

Команды в раунде стремятся выиграть раунд. Выигрыш в дебатах описывается, как для судей, так и для дебатёров, следующим утверждением:

Команды выигрывают дебаты, если они убедительны в соответствии с бременем доказательств правоты своей стороны дебатов, при соблюдении ограничений, наложенных правилами британских парламентских дебатов

К этому утверждению прилагается два комментария:

● Можно быть игроком в дебатах с самой убедительной речью на свете, но это не поможет выиграть дебаты, если она не соответствует бремени доказательств, наложенной на команды.

● Правила дебатов ограничивают легитимные способы убеждения. Например, в отсутствие правил, секретарь оппозиции может быть очень убедителена, если он вводит новые аргументы, но правила запрещают делать это. Поэтому элементы речи могут помочь команде выиграть раунд только если они убедительны и не нарушают правил.

Судейство в качестве “обычного умного избирателя”

В большинстве сфер жизни, убедительность - понятие крайне субъективное. Она зависит от того, насколько что-то убеждает нас в зависимости от существующих понятий о мире, персональных стилистических и эстетических предпочтений, наших личных интересов и так далее. Судейство дебатов, исходя из таких субъективных предпосылок крайне проблематично - результаты зависели бы от того, кто является судьей в раунде, а не только от качества речей игроков, а при этом с одной из сторон выигрывать становилось бы сложнее из-за личных предпочтений судей.

Поэтому, насколько возможно, судьи оценивают убедительность речей согласно набору общепризнанных судейских критериев, а не согласно собственным взглядам о предмете. В частности, судьи должны представить на своем месте “обычного умного избирателя” (иногда используются формулировки “среднестатистический разумный индивидуум” или “информированный гражданин мира”). Этот гипотетический обычный умный избиратель не обладает предварительно сформированными взглядами на тему дебатов и не убеждаем софистикой, обманом и логическими ошибками. Он неплохо разбирается в политических и социальных вопросах, но не обладает специализированными знаниями. Он не предубежден и его волнует, за кого голосовать - поэтому он хочет быть убежденным игроками, предлагающими наиболее убедительный кейс за или против предложения в дебатах. Он достаточно умен, чтобы понимать и оценивать противоречащие аргументы (включая сложные аргументы), которые ему преподносятся; но он ограничивается лишь предложенным ему материалом, если он не противоречит общеизвестным знаниям или не является совершенно невероятным.

Как должно быть понятно из предыдущего параграфа, обычный умный избиратель непохож на большинство (или на всех) людей в настоящем мире. Однако концепция “обычного умного избирателя” является полезным способом обобщения набора характеристик, к которым судьи должны стремиться для того, чтобы у всех команд был справедливый шанс сказать свое слово в раунде. Поэтому термин “обычный умный избиратель” будет использоваться в этом своде как сокращение, описывающие ожидание того, что судьи должны:

● Избегать использования личных знаний о теме, если речь не идет о знаниях, которые могут считаться частью набора знаний, известных каждому человеку с приличным интеллектом и активным потреблением средств массовой информации (например, “Сирия находится на Ближнем Востоке”, “Россия - важный экспортер нефти” - это общеизвестная информация, а детали передвижений войск в Ираке - скорее нет);

● Не давать значительного веса апелляциям только к эмоциям или авторитетным источникам без описания рационального влияния таких подходов на основной аргумент;

● Избегать наложения географического, культурного, национального или другого контекста при оценке аргументов;

● Избегать предпочтения любимых аргументов или любимой стилистки речи;

● Оценивать достоинства предложения, решения или проблемы вне зависимости от личных взглядов на вопрос.

Размышление в качестве обычного умного избирателя не освобождает от ответственности хорошо судить раунд - оценивать логическое течение аргументов, то, выиграли ли их команды и соблюдали ли они правила. Нельзя, скажем, утверждать, что “это было очевидное иррациональное подстрекательство, но обычный умный избиратель бы на него купился”. Это приводит не только к нерациональным выводам, но и, обычно, переоценивает то, насколько судья умнее обычного избирателя.

Мы подчеркиваем, что основной причиной, по которой судьям следует идентифицировать себя с обычным умным избирателем, является избегание использования собственных субъективных вкусов и субъективных убеждений как базиса для судейства. Многие из нас много играют в дебаты, и мы вырабатываем определенные эстетические преференции в стиле, и шутки, которые мы считаем необычайно смешными. Это нормальная часть любимого хобби, но во многом отвлекает от самих дебатов. Предложения, изложенные в юмористическом или в слишком сложном стиле, обычно мало нравятся избирателям. Судьям следует помнить, что они оценивают не то, кто в раунде самый умный, элегантный или смешной, но то, кто лучше всего использовал свой ум, элегантность или юмор для того, чтобы убедить нас в пользе или вреде конкретного предложения. Лучший способ достичь это заключается в том, чтобы относиться к дебатам как к настоящим проблемам и спорам и затем оценить, кто лучше других убеждает избирателей занять ту или иную позицию.

Что есть убедительность?

Судьи расставляют места исходя из того, какая из команд в раунде является самой убедительной. Убедительность аргумента, в дебатах БПФ, происходит из набора вероятных причин, предложенных для доказательств его истинности и важности (“анализ” или “материал”), и ясности и риторики, при помощи которых эти причины объясняются (“стиль”).

Важно понимать, что анализ и стиль не являются двумя разными критериями оценки аргумента. В частности, в БПФ дебатах аргумент не может быть убедительным только благодаря прекрасному стилю излодения. Нет ничего убедительного в четком, красиво построенном предложении, если предложение не доказывает аргумент. Соответственно, обоснование аргумента, которое судья не понимает, не может его убедить. Хорошим стилем является эффективное донесение анализа аргументов до судей. Стиль и анализ, следовательно, не являются независимыми генераторами убедительности, но лишь взаимодополняющими элементами для убедительности аргумента. Тот факт, что они обсуждаются в отдельных секциях, не должен отвлекать от этого.

Анализ

Анализ аргумента состоит из причин, его доказывающих. Причины могут доказывать аргументы набором путей, ни один из которых не “лучше” и не “важнее” других. Причины могут:

● логически объяснять причину истинности аргумента

● показывать эмпирические свидетельства аргумента

● показывать причинно-следственную связь, ведущую к определенному выводу

● описывать общепринятую моральную интуицию относительно верности аргумента

● указывать на негативные последствия аргумента другой стороны

● указывать на эмоциональную реакцию, которая заставляет нас волноваться об определенном исходе

или делать многие другие вещи, которые способствуют тому, что обычный умный избиратель может поверить, что аргумент соответствует истине и имеет отношение к дебатам. Причины могут быть сильнее или слабее, согласно набору таких важных критериев, как: точность того, что говорит дебатер; уровень детализации релевантных логических построений, эмпирических свидетельств, причинно-следственных связей, моральных интуиций и так далее.

Кроме этих способов оценки обоснованности аргументов в речи, судьи используют минимальные стандарты для определения важности причины, для определения верности причины и для вывода об убедительности аргумента. Достаточно невероятные утверждения (такие, в логику или предпосылки которых обычный умный избиратель не поверит) дают слабую поддержку аргументу (или вовсе никакой поддержки). Непоследовательность всегда релевантна для принятия судейского решения и всегда проблематична - команды не должны противоречить другим игрокам на столе. У внутренне непоследовательных команд нельзя одновременно принять два взаимоисключающих аргумента. В зависимости от ситуации, судьи могут отбросить оба аргумента, так как они стали неубедительными из-за противоречащего анализа, или отбросить лишь один аргумент, или засчитывать оба аргумента в более слабом виде.

Определенные вещи сами по себе не влияют на то, насколько хорошим был анализ игрока:

● Количество аргументов

● Хитроумие/новаторство в аргументе

● То, насколько интересен аргумент

Важно то, насколько вывод из сделанного аргумента релевантен в раунде относительно бремени доказательств соответствующей стороны, и то, насколько хорошо он проанализирован и отбит (или насколько он убедителен даже после попыток отбивки). Судьи должны принимать в расчет не то, насколько важным им казался этот аргумент в абстрактном состоянии, но насколько центральным этот аргумент является в общем вкладе команды или команд в этом конкретном раунде, или насколько сильными были причины поддержать тот или иной аргумент.

Стиль

Аргументы могут быть стилистически впечатляющими при помощи разных подходов - важно, что “хороший стиль” - это не “тип стилистики, уважаемый в моем дебатном окружении/в моей стране”. Отсутствие определенных идиом, манер или устойчивых выражений, используемых в стране, из которой судья родом, не является “плохим стилем”.

Важнее всего то, что “сильный акцент” не является плохим стилем. У каждого человека в мире есть свой акцент, и у всех он сильно выражен! Когда идет разговор о сильных или слабых акцентах, имеется ввиду близость акцента к акцентам, с которыми говорящий знаком. Такие субъективные наблюдения не являются легитимным способом оценки стиля. Акцент может быть проблемой только в том случае, если судья действительно не может понять, что дебатер говорит, несмотря на самые отчаянные попытки понять говорящего. Это такая же проблема, как и сложность в понимании людей, которые говорят слишком быстро - судьи должны понимать слова говорящего, для того, чтобы их оценить. Эта проблема может возникнуть у человека с любым акцентом - не только у людей, для который английский не является первым языком. ЧМ является интернациональным турниром, и дебатеров могут судить люди из многих стран. Поэтому все дебатеры должны стараться быть понятыми всеми возможными судьями, а судьи - приложить все возможные усилия, для того, чтобы понять слова и смысл произносимого дебатерами. ЧМ стремится к тому, чтобы быть максимально доступным турниром, но он является англоязычным турниром^[7]. Если судьи, несмотря на самые отчаянные попытки, не могут понять аргумент, они не могут считать его убедительным.

Итак, как показывалось выше, есть один основной пункт, описывающий судейство о стиле на ЧМ: существует широкий разброс глобальных мнений о том, что является эстетически приятным стилем, и любые субъективные суждения о том, что есть хороший стиль, не имеют силы в судействе британских парламентских дебатов на международном турнире. Но это не означает, что стиль не важен. ЧМ обладает набором принципов хорошего эффективного стиля, которые мы считаем фундаментальными и применимыми на международной арене. Хороший стиль помогает эффективно донести аргументы и их причины. Причины, следовательно, более эффективно доносятся, когда

● Их можно понять. Утверждения дебатеров должны быть поняты судьями для того, чтобы их можно было оценить. Использование специализированного жаргона, слишком высокий темп речи, плохое произношение слов и непонятные предложения могут сделать аргумент недоступным для понимания и, следовательно, неубедительным.

● Они ясно и четко передают, что дебатер имел ввиду. Неопределенность, двусмысленность и сложные выражения по определению делают судей неуверенными в силе аргументов дебатера. Чем более точно и ясно дебатеры могут передать свои мысли, тем более убедительной является их речь. Разумное использование языка может дать дебатеру возможность передать точный аргумент, что может сделать его убедительнее; однако его не стоит награждать за то, что аргумент “умно звучал”.

● Они эффективно передают эмоциональную, моральную, практическую и другую значимость утверждения говорящего. Пресное утверждение о том, что некое предложение может вызвать “снижение уровня средств к существованию среди групп нижнего дециля” не передает настоящий эффект, и не делает многие нормативные аспекты утверждения настолько же очевидными, насколько это делает утверждение “это предложение сделает многих беднейших индивидуумов в обществе на шаг ближе к уровню бедности, угрожающему их существованию”. Идея о том, что аргументы в дебатах могут оцениваться при помощи чистой холодной логики, на которую не влияет ни язык, ни тон, является заманчивой, но неверной. Нельзя делать аргументы без придания определённой значимости их последствиям, принципам и постулатам, и соответствующее использование языка и тона подачи может эффективно передать такую значимость.