Парадигмы сравнительной политологии

1) Парадигма развития(Developmentalism) .Данное направление появи-

лось в 50–60-е гг. прошлого века под влиянием таких факторов, как:

1) развитие бихэвиоральных методов в политических и социальных

исследованиях, с помощью которых некоторые ученые стремились

превратить общественные науки в разновидность относительно точ-

ных; 2) деколонизация и появления большого количества новых неза-

висимых государств; 3) стремление Запада, и особенно США, обеспе-

чить их демократизацию.

Парадигма развития носит ярко выраженный междисциплинар-

ный характер. Представители: экономистов, как У. Ростоу и Р. Хейлбронер, социологов: К. Дойча, М. Левии С. Липсета, политологов Л. Пая, Д. Аптера, М. Вейнера и др. Но при-

знанным главой этой школы является Г. Алмонд, который первым в

книге Политика развивающихся регионов (1960) предложил приме-

нить структурно-функциональный подход к анализу развивающихся

государств .

Главная идея парадигмы развития заключается в том, что соци-

ально-экономическая модернизация и политическое развитие идут

рука об руку, а последнее является следствием первого. Из этого

вывода следовали конкретные политические рекомендации: страны

Запада должны всемерно наращивать свою экономическую помощь

развивающимся странам, чтобы гарантировать их демократизацию.

С самого начала парадигма развития была подвергнута серьез-

ной критике. Алмонда, в частности, обвинили в не учете серьезных

политико-культурных различий между Западом и Востоком, без чего

его анализ напоминал сравнение “яблок и апельсинов.

2)Теория зависимости(Dependency Theory) выросла из критики

парадигмы развития за игнорирование последней фактора зависи-

мости развивающихся стран от развитых, как важнейшей перемен-

ной, оказывающей решающее влияние на результаты сравнительных

исследований. Она была создана в Латинской Америке, а основопо-

ложниками теории зависимости являются бразильский социолог

Душ Сантош и чилийский экономист О. Сункел. Отсталость стран

третьего мира объясняется ими проникновением сюда транснаци-

ональных корпораций, которые содействуют лишь избирательному

развитию некоторых секторов экономики, и воспроизводят вопию-

щее социальное неравенство.

“Сторонники теории зависимости полагают, что в современной мировой капи-

талистической системе менее развитые страны сохраняют зависимость от

ведущих стран в сфере торговли, инвестиций и займов, и это замедляет разви-

тие промышленности.

3)Теория корпоративизмаили неокорпоративизма(Corporatist

Approach) была разработана американскими политологами Чарльзом

Андерсоном, Филиппом Шмиттером и рядом других ученых. Она

рассматривает некоторые культуры планеты, например иберийско-

латинскую, как содействующую установлению тесного взаимопро-

никновения сфер государственного управления и частного предпри-

нимательства. Данная ситуация объясняется традициями патрон-

клиентелизма: устоявшейся практики руководства осуществлять

личную опеку над своими подчиненными, с одной стороны, и при-

вычки подчиненных оказывать услуги своим опекунам, с другой. Эти

отношения пронизывают собой все общество и препятствуют разви-

тию устойчивых демократических институтов, требующих равенства

и автономии.

3)Политэкономический подход(Political Economy) в его новом

обличье стал возможен благодаря более высокому уровню разви-

тия междисциплинарных исследований. Он концентрирует основное

внимание на изучении взаимовлияния между экономикой и полити-

кой, ориентирует исследователей на выяснение роли социо-экономи-

ческих акторов в принятии политических решений. В рамках этого

направления сосуществуют достаточно разные течения: от неомарк-

сизма до неоконсервативной экономики предложения [12].

4)Бюрократически авторитарная теория(Bureaucratic-Authoritarianism)

пыталась объяснить серию военных переворотов в Латинской

Америке в 60–70-е гг. По мнению одного из представителей этого

направления американского политолога Гильермо О’ Доннелла, необ-

ходимо проводить разграничительную линию между современными

высокоинституциализированными преторианскими диктатурами

и традиционными режимами каудильо в третьем мире. Политиче-

ское развитие и повышение уровня институциализации в некоторых

регионах планеты может, таким образом, и не вести к демократии,

потому что развитыми могут быть и авторитарные системы. Следует

сказать, что данная гипотеза не выдержала испытания временем. В

80–90-е гг. подавляющее большинство военных режимов Латинской

Америки успешно осуществило процесс демократизации. Высокий

уровень институциализации некоторых бывших преторианских

систем содействовал быстрейшей консолидации демократических

институтов и процедур в них.

5)Неомарксизм(Revisited Marxism). Поскольку марксистский под-

ход предложил адекватную теоретическую модель для объяснения

раннего капитализма, он вполне применим к анализу систем в раз-

вивающихся странах, которые находятся на примерно такой же ста-

дии развития, как и государства Европы XIX в. Однако, по мнению Г.

Вярды, марксизм как теория имеет весьма ограниченные возможно-

сти для применения в современном мире. Вместе с тем марксизм как

идеология действительно доказал свою способность к политической

мобилизации населения в экономически неразвитых регионах пла-

неты. Здесь он способствовал завоеванию и удержанию власти рево-

люционными партиями в течение ряда лет [13].

Другой точки зрения придерживается Р. Чилкот. Он считает, что

рассуждения о кризисе марксизма следует рассматривать в тесной

связи с его происхождением и эволюцией. Согласно американскому

ученому А. Шиманскому, “развитие марксистской теории проходит

через повторяющееся чередование четырех циклов: 1) период энер-

гии или силы, спровоцированный кризисом в обществе, где суще-

ствует потребность в выработке критической теории; 2) период фор-

мирования революционной и материалистической теории, включая

создание теоретических трудов и организацию массовых движений;

3) период размыва революционных формулировок, отрыва теории от

практики, практического реформизма в условиях процветания и ста-

бильности; 4) период ревизионизма, когда отвергается исторический

материализм, теория явно находится в состоянии кризиса, а массо-

вое движение является весьма слабым” [14]. Это, в соответствии с

законами диалектики, свидетельствует о том, что в скором времени

мир станет свидетелем эволюции марксизма от нынешнего рефор-

мистского и ревизионистского этапа к новому ренессансу его теории

и практики.

Вопрос 4. Этапы становления сравнительной политологии.

1)Простейший период, традиционный.

Использование сравнительного метода в политологическом исследовании характерно еще для античного времени. Так, Аристотель сравнил различные формы правления, методы управления, предложив в «Политике» три критерия их дифференциации: число граждан, принимающих участие в принятии решений; наличие или отсутствие правовых ограничений; преобладающая черта (этос) правящего класса. Отсюда последовал вывод о двух системах: нормальной, правильной – монархия, аристократия, демократия в условиях правопорядка и проявления заботы об общем благе, коррумпированной, неправильной – тирания, олигархия, мажоритарная демократия как охлократия в условиях беззакония и преследования властью корыстных интересов. Был важен и вывод о государстве как «сообществе сообществ» (ассоциации ассоциаций, другими словами), где действуют различные социальные группы, каждая из которых должна иметь свою долю политической власти.
Полибий и Цицерон, перенеся идеи греков на романскую почву, рассмотрели категории Аристотеля с формальной и правовой точек зрения. По их мнению, государство должно быть разграничено на различные органы – исполнительные, законодательные, правовые, выдвинули также идею барьеров и противовесов при возникновении смешанных форм правления, сочетающих монархические, аристократические, демократические элементы (Полибий).
Н.Макиавелли заложил основы сравнительного исследования политики в разных государствах Европы, рассмотрев такие вопросы, как преуспевающее правление, надежное и могучее государство и др.
Использование сравнительного метода позволило Ж.Бодену сформировать концепцию суверенитета как существенного признака государства. В «шести книгах о республике» суверенитет охарактеризован как абсолютная и постоянная власть, высшая форма повелевать, как единая власть в том смысле, что ее прерогативы принадлежат только ей (народ передает ее государю). Для суверенитета свойственны пять признаков: издание законов – приказов, не отождествляемых с правом, несущим справедливость; решение вопросов войны и мира; назначение должностных лиц; действие в качестве высшего суда; помилование.
Проанализировав влияние географических, социальных, экономических, исторических факторов на формирование политической среды, а также роль социальных групп, образования, идеологии, традиций на политику, Ш. Монтескье в «Духе законов» проклассифицировал политические системы, заложив принцип историцизма в сравнительном исследовании. В дальнейшем его активно использовали Вико и Кондерсье.
В XVIII-XIX вв. духом сравнения были проникнуты работы философов Гердера, Гегеля, социологов, в частности О.Конта, теории эволюции, труды Руссо, теории Маркса, Энгельса, исследования систем государственного управления. Во второй половине XIX в. складывается сравнительная политология как самостоятельная отрасль знаний. Э.Фримен выпускает «Сравнительную политику» (1873) как курс лекций, прочитанных в Оксфорде и Кембридже, о единстве истории. По его мнению, сравнение касается трех типов сходства: прямых заимствований, подобия условий среды, генетической общности. М.М. Ковалевский вычленил два способа сравнения: поверхностные сопоставления и строгое научное исследование - объяснение фактов («Историко-сравни-тельный метод в юриспруденции и приемы изучения истории права», 1880). В.Вильсон («Государство. Элементы исторической и практической политики, 1889), Дж.Берджес («Политическая наука и сравнительное конституционное право», 1891) применили формальное описание, идущее от юриспруденции, как основу традиционного подхода в сравнительном исследовании. В соответствии с ним политика описывалась как институциональная сфера. М.Я.Острогорский в классическом труде о партиях («Демократия и политические партии», 1899), сравнив их функционирование и деятельность в США, Англии, описал модель партий как избирательных машин («кокусов», омнибусов), манипулирующих мнением и поведением избирателей посредством применения различных технологий.
К концу XIX в. определились такие черты исследований систем государственного управления, как увлеченность теоретизированием, следование традиционной классификации систем правления, упор на анализе конституций, проблемы легитимности власти. При этом отсутствовало перекрестное сравнение, а доминировало сравнение параллельное (А.Л.Лоуэлл – «Правительства и партии континентальной Европы», 1886; Дж. Брайс – «Современные демократии», 1921; Ф.А.Огг – «Правительства Европы», 1913 и др.).
По оценке Р.Макридиса, традиционный подход описателен, ограничен в своих возможностях, статичен. Другие политологи обвинили этот подход в консерватизме, атеоретичности, эмпиризме. В традиционной компаративистике господствовало конфигуративное исследование – описание основных политических институтов некоторых ведущих стран Запада, затем объединение материала под общим названием.
Преодолению традиционного подхода способствовало использование при сравнении двух понятий – социального вида и идеального типа. Первое вводит Э.Дюркгейм («Метод социологии», конец XIX в.) как посредника, социальный факт, не сводимый ни к экономическим, ни психологическим, ни физическим фактам. Социальные факты подразделялись на морфологические, составляющие «материальный субстрат» общества (плотность населения, интенсивность общения, характер поселений и т.д.), и духовные, нематериальные (коллективные представления, религия, мораль, право. Социальное предлагалось объяснить социальным – изучением двух типов общества: механической и органической солидарности. Первый тип господствовал в архаичном обществе с неразвитостью и сходством индивидов. Органическая солидарность характерна для современных обществ с его разделением труда. Идеальный тип как категория используется М.Вебером («Объективность социально-научного и социально-политического познания», 1904) в качестве образа, с которым сравнивается действительность.
В начале XX в. формируется принцип политического эволюционизма (Дженк – «Краткая история политики», «Государство и нация», начало XX в.; Оппенгеймер – «Государство», 1914; Маклеод – «Происхождение государства», 1924 и др.), ориентирующего на изучение более узкого круга проблем на стыке различных наук, например, возникновении территориального, национального государства, что усилило аналитичность компаративистики.

Бихевиоральный этап

Это усложненный этап, наступивший после Первой мировой войны. Новые политические реалии – возникновение советского общества, фашистских, нацистских режимов выдвинуло задачу их сопоставления с демократией. Исследования вышли за рамки только европейских стран. В фокусе внимания ученых оказались государства Латинской Америки, Дальнего Востока. Усиливается сравнительно-критический аспект.(Файнер – «Теория и практика современного правления», 1932; К.Дж.Фридрих – «Конституционное правление и демократия», 1937; Е.М.Спайт – «Политические институты: вводная часть», 1938). Проводятся формальные (целостное изучение политических систем для выявления их особенностей), региональные, институциональные, ситуативные исследования. Применяется исторический и эмпирический подходы. Сравнительный анализ развивается и обогащается под влиянием ряда теоретических концепций, прежде всего бихевиоризма, с которым в 30-е годы связывается научная революция в политологии. Вслед за психологами социальные бихевиористы стали изучать конкретное поведение (наблюдаемое) как в формальных, так и неформальных группах. Ч.Мерриам, Г.Лассуэлл (Чикагская школа) анализировали политическую жизнь, процесс власти через призму поведения индивида. Основным инструментом становится наблюдение – непосредственное, косвенное, естественное и искусственное, эксперимент. Акцент делался на изучении психологического аспекта политики – воли, страстей, жажды власти, ориентации на силу, переживаний, применении количественных методов (выборных обследований, контент-анализе, математической обработке данных, их систематизации), использовании лабораторного эксперимента, теории игр, статистических данных и др. Применение этих методов придало исследованиям прикладной характер (Г.Лассуэлл, «Политика: кто получает, что, когда, и как», 1938; Б.Берелсон, П.Лазарсфельд, У.Мак-Фи. «Голосование», 1954).
Однако обозначились и недостатки, издержки одностороннего увлечения бихевиоризмом: отказ от ценностных ориентаций; повышенное внимание только к тем проявлениям политической жизни, которые поддаются количественным измерениям; ослабление теоретического анализа, теоретических обобщений, узкая ориентация на решение задач, актуальных прежде всего для США.

3)Современный этап.

Третий этап наступает после Второй мировой войны. Связан с бихевиористскими исследованиями в США, достижениями социологии, антропологии, психологии (теории личности, культуры), ростом объема данных по незападным политическим системам. Молодое поколение компаративистов выходит за рамки западного мира, возникают комитеты по сравнительной политологии, по вопросам политического поведения при Исследовательском совете общественных наук (США). Сопоставляются западные и незападные общества, примитивные и современные системы.
1. Эвенстонский семинар
Создание в 1952 г. Эвенстонского семинара в Северо-За-падном университете (Чикаго) под руководством Р.Макридиса знаменовало новую волну в развитии сравнительной политологии. Были выдвинуты восемь положений:
- сопоставление представляет абстракцию, а конкретные ситуации несравнимы вследствие их уникальности;
- важно определить понятия, критерии релевантности (уместный, относящийся к делу; способный служить для различения единиц, фактов);
- установление критериев адекватной репрезентации отдельных компонентов (установление меры, стандартных шкал показателей);
- формулировка гипотез;
- верификация (доказательство истинности) гипотезы возможна при условии одновременной фальсификации (опровержения гипотезы, полученных фактов);
- предпочтительны серии гипотез, а не единичные;
- обогащение, объяснение очевидного, выявление средств для проверки гипотез;
- составление предварительных гипотез классификационных схем.
Участники семинара обвинили политологию в провинциализме, отрыве от реалий, дескриптивности. С этим можно покончить, по их мнению, путем применения сравнительного метода не только в изучении институтов власти, как это было ранее, но и политических явлений, анализировать которые следует с помощью бихевиористских методов (в политологии часто употребляется термин «бихевиорализм).
Крупнейшими стали работы: «Политика развивающихся регионов» под ред. Г.Алмонда, Дж.Коулмана, 1960; «Модели государственного управления» под ред. С.Бира, А.Улама, 1962; Г.Ал-монд, С.Верба «Гражданская культура», 1963; «Политика развивающихся стран» Ф.Р. фон дер-Мейдена, 1964; «Сравнительная политология: хрестоматия» под ред. Г.Экстейна, Д.Ч.Аптера, 1963; «Сравнительная политология: записи и лекции под ред. Р.Макри-диса, В.Брауна и др.
Сильное воздействие оказали на сравнительные исследования естественные науки, выдвинувшие гипотезы относительно поведения человека, которые могут быть проверены эмпирически, путем наблюдения, описания, каталогизации политического поведения. Применяются активно понятия «ввода» «выхода», «спроса», «поддержки», «среды», «обратной связи» (Д.Истон), функций «ввода» и «вывода» (Г.Алмонд), автономии, памяти, загрузки, рецепторов, эффекторов, коммуникации, селективного отбора информации (К.Дойч).
2. Структурный функционализм
В сравнительной политологии стал использоваться под влиянием социологии (Э.Дюркгейма, Р.Мертона,Т.Парсонса). Политика стала рассматриваться как структура, в целом, а также по элементам выполняющая определенные функции. Д.Истон («Подход к анализу политических систем», 1957) проанализировал политическую систему во взаимодействии с окружающей средой путем реакции на «входе» на ее требования (мнение о поводу желательного и нежелательного распределения ценностей в обществе) через «привратников» - политические партии, заинтересованные группы и проявление поддержки, обеспечивающей относительную стабильность органов власти, а на «выходе» - принятие решений. Воздействуя на окружающую среду, они вызывают к жизни новые требования, что и представляет обратную связь. Расширило и углубило практику использования структурного функционализма дополнение списка функций Г.Алмондом и Дж.Пауэллом такими понятиями, как политические рекрутирование, социализация, коммуникация, артикуляция, агрегирование интересов, «делание» политики, исполнение решений.
Члены Эвенстонского семинара объединились в Комитет по сравнительной политологии Американского исследовательского совета социальных наук (возглавил Алмонд), считающий структурный функционализм главным методом исследования устойчивости политических систем. Произошло расширение поля сравнительных исследований, куда были включены как объект страны «третьего мира». Данный метод стал опираться на теории модернизации – перехода от традиционности к современности. Появляются работы Л.Пая «Коммуникации и политическое развитие», 1963; Дж.Лапаломбара «Бюрократия и политическое развитие», 1963; «Политическая культура и политическое развитие» под ред.Л.Пая, С.Верба,1965 и др.
3. Теория рационального выбора
Несмотря на успехи, сравнительная политология во второй половине 60-х гг. сталкивается с кризисом. Под влиянием вьетнамской войны, усиления антивоенного движения, массовых молодежных акций протеста, движения чернокожих в США за свои гражданские права, критического отношения к западной модели развития в странах третьего мира раздается критика в адрес структурного функционализма и теории модернизации. Последние критиковались за евроцентризм (америкоцентризм), а структурный функционализм – за неспособность глубоко объяснить конфликт как сердцевину политики. Кроме того, вызывал недовольство малопонятный язык политологии из-за заимствований терминологии из естествознания.
Делается попытка сформулировать новую методологию сравнительных исследований. Возникает в 70-х гг. теория рационального выбора в модификациях – теории общественного выбора, игр, модели рационального деятеля, экономический подход к политике. Наиболее яркие представители этого направления – У.Рикер, П.Ордешук. Основные постулаты теории рационального выбора:
- акторы выдвигают определенные цели;
- эти цели связаны с эгоистическими интересами, устремлениями акторов;
- поведение есть сознательный выбор;
- основной актор в общественной жизни – индивид;
- приоритетные установки акторов последовательны и устойчивы;
- при выборе альтернатив актор руководствуется интересами наивысшей выгоды;
- актор располагает информацией относительно альтернатив и возможных последствий их выбора.
Итак, актор эгоистичен и рационален. Заботясь о собственной выгоде, он стремится при наименьших затратах получить наивысший эффект.
Многообразие жизни сводится к упрощенной модели – играм «с нулевой суммой» (победа одного оборачивается поражением другого), когда побеждает сильнейший, и «ненулевой суммой», когда важно выбрать наиболее приемлемый вариант из возможно нежелательных. Последнее получило название «дилеммы узника» (наиболее мягкий – точка положительного эквилибризма, самый тяжелый вариант наказания – точка отрицательного эквилибризма).
4. Неоинституционализм
Использование теории рационального выбора к проблемам сравнительной политологии получило яркое воплощение в неоинституционализме. В отличие от традиционного институционализма (в основном изучались государственные институты, правовые аспекты их деятельности) неоинституционалисты обратились к анализу групп интересов, партий, института лоббистов, профсоюзов, корпораций, различных ассоциаций, движений. Причем в фокусе внимания оказывались вопросы взаимодействия различных субъектов деятельности, условия, при которых возможна выработка предпочтительных политических стратегий. Используется пространственное и математическое моделирование политического процесса. Значение таких исследований усилилось в 80-х гг., когда ряд стран оказался перед выбором оптимальной модели демократии. Складывается отдельное направление исследований – транзитология как наука о переходе к демократии. Теория рационального выбора и неоинституционализм использовались как методология при реализации проекта К.Джанды и Р,Хармеля по изучению партий более чем в 150 странах мира.
Эти подходы получили дальнейшее развитие под влиянием новой революции в политологии – постбихевиоральной в 70-80-е гг., когда Истон, Алмонд, Дойч объявили о необходимости преодоления «ползучего эмпиризма» бихевиорализма, возрастании роли теоретического знания, обобщений, усиления внимания к болевым проблемам общества, разрешения конфликтов. Было предложено использовать понятие политической системы как макроединицы для сравнительного анализа в целях глубокого изучения проблем трансформации, адаптации систем, их устойчивости и стабильности. Произошло расширение междисциплинарного подхода, географического пространства исследований благодаря работам Аптера, Ростоу, Пая, Лейпхарта.
В итоге для нынешней политической компаративистики стали характерны протест против формализма, поиска универсализма, узости интересов и этноцентризма, тяготение к повышенной точности, теоретической последовательности, крупномасштабным исследованиям, усилился акцент на решение теоретических проблем средней значимости.

Вопрос 5. Традиционный этап сравнительной политологии.

1)Простейший период, традиционный.

Использование сравнительного метода в политологическом исследовании характерно еще для античного времени. Так, Аристотель сравнил различные формы правления, методы управления, предложив в «Политике» три критерия их дифференциации: число граждан, принимающих участие в принятии решений; наличие или отсутствие правовых ограничений; преобладающая черта (этос) правящего класса. Отсюда последовал вывод о двух системах: нормальной, правильной – монархия, аристократия, демократия в условиях правопорядка и проявления заботы об общем благе, коррумпированной, неправильной – тирания, олигархия, мажоритарная демократия как охлократия в условиях беззакония и преследования властью корыстных интересов. Был важен и вывод о государстве как «сообществе сообществ» (ассоциации ассоциаций, другими словами), где действуют различные социальные группы, каждая из которых должна иметь свою долю политической власти.
Полибий и Цицерон, перенеся идеи греков на романскую почву, рассмотрели категории Аристотеля с формальной и правовой точек зрения. По их мнению, государство должно быть разграничено на различные органы – исполнительные, законодательные, правовые, выдвинули также идею барьеров и противовесов при возникновении смешанных форм правления, сочетающих монархические, аристократические, демократические элементы (Полибий).
Н.Макиавелли заложил основы сравнительного исследования политики в разных государствах Европы, рассмотрев такие вопросы, как преуспевающее правление, надежное и могучее государство и др.
Использование сравнительного метода позволило Ж.Бодену сформировать концепцию суверенитета как существенного признака государства. В «шести книгах о республике» суверенитет охарактеризован как абсолютная и постоянная власть, высшая форма повелевать, как единая власть в том смысле, что ее прерогативы принадлежат только ей (народ передает ее государю). Для суверенитета свойственны пять признаков: издание законов – приказов, не отождествляемых с правом, несущим справедливость; решение вопросов войны и мира; назначение должностных лиц; действие в качестве высшего суда; помилование.
Проанализировав влияние географических, социальных, экономических, исторических факторов на формирование политической среды, а также роль социальных групп, образования, идеологии, традиций на политику, Ш. Монтескье в «Духе законов» проклассифицировал политические системы, заложив принцип историцизма в сравнительном исследовании. В дальнейшем его активно использовали Вико и Кондерсье.
В XVIII-XIX вв. духом сравнения были проникнуты работы философов Гердера, Гегеля, социологов, в частности О.Конта, теории эволюции, труды Руссо, теории Маркса, Энгельса, исследования систем государственного управления. Во второй половине XIX в. складывается сравнительная политология как самостоятельная отрасль знаний. Э.Фримен выпускает «Сравнительную политику» (1873) как курс лекций, прочитанных в Оксфорде и Кембридже, о единстве истории. По его мнению, сравнение касается трех типов сходства: прямых заимствований, подобия условий среды, генетической общности. М.М. Ковалевский вычленил два способа сравнения: поверхностные сопоставления и строгое научное исследование - объяснение фактов («Историко-сравни-тельный метод в юриспруденции и приемы изучения истории права», 1880). В.Вильсон («Государство. Элементы исторической и практической политики, 1889), Дж.Берджес («Политическая наука и сравнительное конституционное право», 1891) применили формальное описание, идущее от юриспруденции, как основу традиционного подхода в сравнительном исследовании. В соответствии с ним политика описывалась как институциональная сфера. М.Я.Острогорский в классическом труде о партиях («Демократия и политические партии», 1899), сравнив их функционирование и деятельность в США, Англии, описал модель партий как избирательных машин («кокусов», омнибусов), манипулирующих мнением и поведением избирателей посредством применения различных технологий.
К концу XIX в. определились такие черты исследований систем государственного управления, как увлеченность теоретизированием, следование традиционной классификации систем правления, упор на анализе конституций, проблемы легитимности власти. При этом отсутствовало перекрестное сравнение, а доминировало сравнение параллельное (А.Л.Лоуэлл – «Правительства и партии континентальной Европы», 1886; Дж. Брайс – «Современные демократии», 1921; Ф.А.Огг – «Правительства Европы», 1913 и др.).
По оценке Р.Макридиса, традиционный подход описателен, ограничен в своих возможностях, статичен. Другие политологи обвинили этот подход в консерватизме, атеоретичности, эмпиризме. В традиционной компаративистике господствовало конфигуративное исследование – описание основных политических институтов некоторых ведущих стран Запада, затем объединение материала под общим названием.
Преодолению традиционного подхода способствовало использование при сравнении двух понятий – социального вида и идеального типа. Первое вводит Э.Дюркгейм («Метод социологии», конец XIX в.) как посредника, социальный факт, не сводимый ни к экономическим, ни психологическим, ни физическим фактам. Социальные факты подразделялись на морфологические, составляющие «материальный субстрат» общества (плотность населения, интенсивность общения, характер поселений и т.д.), и духовные, нематериальные (коллективные представления, религия, мораль, право. Социальное предлагалось объяснить социальным – изучением двух типов общества: механической и органической солидарности. Первый тип господствовал в архаичном обществе с неразвитостью и сходством индивидов. Органическая солидарность характерна для современных обществ с его разделением труда. Идеальный тип как категория используется М.Вебером («Объективность социально-научного и социально-политического познания», 1904) в качестве образа, с которым сравнивается действительность.
В начале XX в. формируется принцип политического эволюционизма (Дженк – «Краткая история политики», «Государство и нация», начало XX в.; Оппенгеймер – «Государство», 1914; Маклеод – «Происхождение государства», 1924 и др.), ориентирующего на изучение более узкого круга проблем на стыке различных наук, например, возникновении территориального, национального государства, что усилило аналитичность компаративистики.