До основания гор я нисшел, земля своими запорами на – век заградила меня; ибо Ты, Господи Боже мой, изведешь душу мою из ада.

До самих основ худого дела, первый, новых приобщая говорил бранно: «Прикидывается, молода еще девка, как о спасе ягня. Любовь», - роптавших упрекнул: «Неведома. Уладить кое – как, ненадежно». Угодничая льстил: «Наш мир», - владенье чудилось: «Казенная слобода». Товарищи – соратники подлеца сомневались: человеконенавистник кого опорочит, захает, удобное время, селенье под лесом, не решались, не давали прямого ответа. Соблазнял бесконечно долго: «Песчаное место, пески ставят помеху, препятствие застроенному населенному месту и жителям его. Вновь принятые в братство новички посвящаются в тайны учения кабалистики, алхимии». Бессильные копили неустроенных житьем, тьма кромешная, нанесло, баснословием кормили ренегатов братавшихся. Ставшие дружками, совались из любопытства не в свое дело, пронюхали: так Папа как бы дело изладил. Дом по господину, у господина ничего, подвластные надеялись: один Бог одна правда. А потому и дозволили льстивому богомолу выступать в часовне сломанной церкви – дом для молитвы такой же. Водомоину, место и устройство на воде для мытья белья «властные» вместе доискались. Знатоки искусники унижали достоинство задиравшими, жалкие и низкие души сговорились: «Где твое слово, тут и мое, заведомо солгано».

Адожной

Вновь принятые ожгли ближе к концу, бахвалились: «Адея (изнасилованная и наделённая именем Домна) стонет, к себе призывает условием сделки».

Когда изнемогла во мне душа моя, я вспомнил о Господе, и молитва моя дошла до Тебя, до храма святого Твоего.

В то время отвечавшие на похвальбу отрицали, что одолеваемая теряет последние силы. Девичья немочь, слабость телесная и нравственная, причудливо угощенье: головная повязка заворожила случай. Глядя на что, замерев думали: «Вытравят внутреннее чувство, низкую душу». Шушукали пожеланья похваляясь. Было очевидно опомнятся, придут в себя, неприятное дело. Негодных по кротости своей нанесло овладеть, не простолюдины, были в надежде: оделят все. Так Папа просил прижать, сотворил нехристей многословием для усиления убеждений. Властный (князек) извращенным воспитанием разливал нравственный яд: злобный, язвительный. Ловкий пройдоха, дошлый человек (Папа) удерживал ее на месте: «Жарить, печь, тазать до конца», - понуждал неуступчиво. Сделали дурное, гадкое, безответной – достиг последствий. Здание общественного богослужения, знатоки занимаются по наклонности любви. Иноземцы, особенно англичане, берегли совесть. А чему поклонялись? Священник со святынями пришел, с крестом и евангелием. Чревами овладели, взяли силою. В спорах не знающие по-русски соединять готовили.

Чтущие суетных и ложных богов оставили Милосердого своего.

Журили сжимавших, в поступке подлинную цель лукаво скрывали, относящимся до страстей человека, плотским, растравляли: бранили, поносили. Лживое дело хило бывает. Для небольшого общества зрителей самое дело властный (князек) расхаял в пух. Угождавшие ему вещали восторженно: «Остав бочки, набор, кроме обручей, клепки и донья. Топить изнуренную», - лукаво важничали. (..« И царицу, и приплод, тайно бросить в бездну вод»…А. С. Пушкин; получается: А. С. Пушкин владел информацией об издевательствах похотью и убийстве нашей девушки из царского рода.) Сострадали дородному, раздражали усердно, с жаром: «Овладев покорили. Сделаем обычное, своими. Англичане очень туго осваиваются с чужими обычаями. Со всяким новым делом надо сподняться и освоиться. Самые страсти привести к какому – либо единству, соединить затравивших».

10.А я гласом хвалы принесу тебе жертву; что обещал, исполню. У Господа спасение!»

Однако горевший желаньем острастки соблазнитель дьявола подбирал бахвалившихся обманщиков. «Надо нести до места, ноской на себе доставить, почетное поднесенье», - устал Папа скрываться, попытался понуждать бродяг: «Небольшое расстояние». (полверсты от церкви, до озерка у болота.) Не щадил гибнущую: «Упрямая баба хуже (пуще) ртачливой кобылы», - глупо, бессмысленно травил собака. «Так теперь ненадежны в слове принявшие обет по богоугодному делу. В другой раз тяну лямку совместно, вершить, на деле полна изба крика, суматохи». Наглецы, выпив до капли досуха, глядели исподлобья, недоверчиво. Придумал лукавый угощать подвластных, без выбору и разбору: «Одичалый парень, полоумный, ядовитая змея, отшельница здесь сударь», - отвечал нетерпеливым негодяям. Целому придал подложный вид:

И сказал Господь киту, и он изверг Иону на сушу.

« Человек, по народному поверью испорченный напуском, злой знахаркой», - объяснял, толковал первым.

Указал меру полновластный (князек): «Держу власть на месте, есть подвластные», - принял на себя барский вид: «Собрал кучу, без выбору и разбору, топить. Для заквасу плетьми цеплять драчунам, бить кулаками». Учил метавшихся от нетерпенья смыслу, через него, лютые, жестокие люди тараторили. Убеждали усердием горевшие: « Толпу народа, бойкое открытое место пригодно, купать для водоосвящения, прорубь у болота. Давай начнем», - торопили. «Забота о насущном одолевает, угнетает дух. Приворожила, томятся невольной любовью», - лживых окрикнул Папа, сговорились под шумок: «Шутя исполним ради забавы». Вели дела втихомолку с некрещеной руки (с левой руки – ложь, так крестятся католики),

Глава 3

1.И было слово Господне к Ионе вторично:

потому что, опытные готовились к действию, положить поголовно народ в лоск, ручались: «Ино град покорим, подчиним себе заодно». По некоим обстоятельствам задорившихся, горячившихся учившие не торопили: «Случится, не впервые». Папа цинично сводил счеты приобщая новых. Пока

Встань, иди в Ниневию – город великий и проповедуй в ней, что Я повелел тебе».

радовались доброму часу смышленые дельцы, произвол замыслил, наивные слушались, применяли наставления к делу. Как бы упорный, вишь, что придумал. «В одной упряжке обыватели города, кровная связь царского рода, сродники», - повторял одно и то же: «Великуша, человек необычайно большого роста, чванен образом». Считал возгласы: «Забить». Подыкнул лукавый смиренник, охочим поучать, наставляя огласил предисловье: «Ячмень на глазу, тяжелый нравом человек, от которого и житья нет. Вдова, тетка по свойству, жена уя, дяди по матери. Вдруг, нежданно – неведомо, сведет счеты, сколько восклицал негодованья». В разгаре заставил слушаться, требуя исполнения, тешил, льстил «человеколюбивый», понуждал беглый народ.