ПОДЛИННЫЕ ПОКАЗАНИЯ УИЛФРИДА ЮСТЕЙСА РИВЕРТОНА. 21 страница

– Я не знаю, его ли это куколка, но она здесь, – решился он наконец.

Никто не пошевелился, Рили издал какой-то странный гортанный звук, а Бели позеленел.

– Дай нам посмотреть на нее, Джонни, – продолжал Эдди.

Джонни повернулся и открыл дверь. Он позвал девушку и сделал шаг, как бы направляясь в комнату. На галерее появилась мисс Блэндиш. Мужчины не могли скрыть своего изумления, а она в ужасе отступила и прижалась к перегородке.

Трое – Уоппи, Эдди и Флин – выхватили свои револьверы.

– Отберите у них оружие, – приказал Слим, не отрывая глаз от мисс Блэндиш.

– Начинайте, Док, – обратился к доктору Эдди. – Мы вас подстрахуем.

Док спокойно подошел к Бели и освободил его от револьвера. Бели не шевельнулся – только облизал сухие губы. Док забрал пистолет и у Рили. В тот момент, когда он уже поворачивался к Сэму, тот вдруг выхватил свой револьвер и с неслыханной быстротой открыл огонь. Громкий звук выстрела из автоматического ружья раздался со стороны Уоппи – он пустил пулю в голову Сэма. Ветерок от пули коснулся щеки Дока, и он с проклятиями отшатнулся. Сэм рухнул на пол.

Бели и Рили, бледные как полотно, в течение нескольких секунд не дышали – боялись вздохнуть.

Слим посмотрел на них, потом перевел взгляд на Сэма. По его лицу было видно, как сильно он возбужден. Джонни повел рыдающую мисс Блэндиш в комнату: она была на грани истерики.

– Уберите его отсюда! – приказал Слим.

Док и Уоппи выволокли тело Сэма наружу и быстро вернулись назад.

Эдди подошел к Рили и ударил его дулом револьвера в грудь.

– Ну, скотина! – будто выплюнул он. – Хватит валять дурака! Выкладывай карты на стол! Кто эта малышка?

– Я ничего не знаю, – простонал Рили, который дрожал с головы до ног.

– Если ты этого не знаешь, то я тебе скажу… Это дочь Блэндиша. Ты ее заграбастал, чтобы отобрать бриллианты. Ну, каштаны уже горячие, болван! Они в твоем кармане – бриллианты. – С этими словами он сунул руку в карман пиджака Рили и вытащил оттуда колье.

Воцарилось молчание. Все не сводили глаз с драгоценностей; потом Эдди отпустил Рили.

– Мне жаль тебя, болван, – холодно бросил он, – но твое положение, мне кажется, незавидное.

Эдди подошел к Слиму и отдал ему колье.

Слим забавлялся бриллиантами, играющими в солнечных лучах. Он был в восторге.

– Посмотрите, Док! Разве это не красиво?! Вы видите, как это горит? Можно подумать – звезды на темном небе.

– Эти бриллианты стоят целого состояния, – заявил Док, не спуская глаз с ожерелья.

Слим поднял глаза на дверь комнаты, за которой скрылась мисс Блэндиш.

– Пусть она спустится, Эдди. Я хочу поговорить с ней.

Эдди вопросительно посмотрел на Дока. Тот отрицательно покачал головой.

– Что мы будем делать с этими погремушками, Слим? – Эдди пытался его отвлечь. – Нужно поскорее увидеть Мамашу. Она нас ждет.

Слим рассматривал ожерелье.

– Пойди к ней, Эдди, – снова попросил он.

Эдди пожал плечами и поднялся по лестнице. Когда он проходил мимо Джонни, тот отвел глаза. Мисс Блэндиш прижалась к перегородке, дрожа всем телом. Увидев Эдди, она прикрыла рукой рот и с ужасом осматривалась, не находя, куда можно скрыться.

Эдди стало жаль ее. Несмотря на испытываемый ею ужас, она была самая красивая девушка из всех, кого он когда-либо видел.

– Вам не нужно бояться меня, – попытался он успокоить ее. – Слим хочет видеть вас. Теперь послушайте меня хорошенько, малышка. Слим не только злой, но еще и не совсем нормальный. Если вы будете его слушаться, он не причинит вам зла, но главное – не сопротивляйтесь. Он опасен, как змея, так что будьте осторожны. Пошли! Он вас ждет.

Мисс Блэндиш отшатнулась. В ее глазах застыл ужас.

– Не заставляйте меня спускаться, – простонала она. – Я больше не могу. Я вас прошу…

Эдди взял ее за руку.

– Я вас не покину, – пообещал он. – Нужно идти. С вами ничего не случится. Ну, идемте, малышка!

Он заставил ее спуститься с лестницы.

Слим с восторгом смотрел, как она подходила.

– Можно подумать, она сошла с картинки в книжке, правда? – шепнул он Доку. – Посмотрите, какие у нее волосы!

Док был обеспокоен: в первый раз он видел Слима в таком состоянии. До сегодняшнего дня тот ненавидел женщин.

Эдди подтолкнул мисс Блэндиш к Слиму и отступил назад, не спуская с нее глаз. Все замерли, наблюдая ну сцену.

Мисс Блэндиш с ужасом смотрела на Слима. Он улыбнулся ей; желтые глаза его блестели.

– Мое имя Гриссон, – представился он, – но вы можете называть меня Слимом. Это ваше, а? – Он поднял ожерелье.

Мисс Блэндиш утвердительно кивнула головой. Этот тип казался ей настолько ужасным, что ей хотелось кричать, выть, потерять сознание, наконец…

Слим потрясал камнями.

– Они красивые… как вы.

Он протянул ей ожерелье: мисс Блэндиш с дрожью отступила назад.

– Я не хочу причинять вам зла. – Слим покачал головой. – Вы мне очень нравитесь. Вот, возьмите их! Наденьте. Я хочу посмотреть, как это будет выглядеть на вас.

– Минуту, Слим, – прервал его Эдди. – Бриллианты наши.

Слим усмехнулся и подмигнул мисс Блэндиш.

– Вы слышали его? Но он не посмеет рассердить меня. Он меня боится… Они все меня боятся. – Он протянул ей колье и повторил: – Я хочу посмотреть на него, когда вы его наденете.

Медленно, как загипнотизированная, мисс Блэндиш взяла ожерелье. Прикосновение к нему вывело ее из транса. У нее вырвался крик, ожерелье выскользнуло из рук, и она, как сумасшедшая, бросилась к лестнице, где стоял Джонни.

– Дайте мне уйти отсюда! – стонала она. – Я больше не могу! Не давайте ему приблизиться ко мне!

Слим так и подскочил. Он весь напрягся, и нож блеснул в его руке. Спокойный дегенерат, каким он был еще минуту назад, внезапно уступил место убийце, жаждущему крови. Наполовину согнувшись, он повернулся к своим «сателлитам».

– Проклятие! Чего же вы ждете… черт возьми! – рычал он. – Уведите их! Скорей! Наружу… все наружу!

Уоппи и Флин стали подталкивать Рили и Бели к двери и заставили их выйти.

Слим повернулся к Доку.

– Привяжи их к дереву!

Док, очень бледный, подобрал несколько обрывков веревки, которые валялись в куче хлама, и последовал за Уоппи и Флином.

Слим смотрел на Эдди. Его глаза метали молнии.

– Ты последи за девушкой! Не дай ей убежать!

Он подобрал ожерелье, сунул его в карман и вышел в солнечное тепло. Он весь дрожал от возбуждения. Жажда убийства захватила его целиком.

Он слышал истерические вопли Рили, видел его позеленевшее лицо и рот, сведенный спазмами ужаса.

Бели шел молча. Он был бледен, но в глазах его притаился опасный огонек.

Достигнув небольшой лужайки среди деревьев, группа остановилась. Всем было ясно, что здесь и совершится экзекуция.

Слим указал на подходящие для этой цели деревья.

– Привяжите их тут.

Пока Флин держал их на мушке, Уоппи привязывал Рили к дереву, указанному Слимом. Рили не делал никаких попыток убежать. Стоя около дерева, он дрожал, слишком напуганный, чтобы хоть что-нибудь предпринять для своего спасения. Уоппи повернулся к Бели:

– Пойди и стань около того дерева!

Бели послушно подошел к дереву и прислонился к нему. Но когда Уоппи приблизился, он ударил его ногой в живот с такой силой, что тот покатился на землю, а сам спрятался за дерево. Теперь дерево скрывало его от револьвера Флина.

Крики Слима больше были похожи на вой.

– Не стреляй! – вопил он. – Я хочу его живым!

Уоппи катался от боли по траве: он старался перевести дыхание, но ему это плохо удавалось. На него никто не обращал внимания. Док отступил и стоял в тени куста. Он был очень бледен, его тошнило. Он не мог принимать участия в этом представлении.

Флин медленно подошел к дереву. Слим оставался неподвижным; обнаженное лезвие ножа блестело в его руке.

Бели лихорадочно оглядывался вокруг. Как спастись?! Сзади него кустарник был слишком густым. Перед ним – Флин, осторожно, но неуклонно приближающийся. Слева его подстерегал Слим со своим ножом. Значит, надо бежать вправо. Он бросился вперед, но Флин оказался ближе, чем он ожидал.

Бели попытался ударить его кулаком, но тот уклонился. Кулак просвистел над головой Флина, а сам Бели пошатнулся. И тут Флин набросился на него. В течение минуты оба боролись, потом Бели, как более сильный, взял верх над своим противником и освободился от него. Он ударил Флина в подбородок и тот упал, потеряв сознание.

Бели бросился бежать.

Слим не делал никаких попыток к преследованию. Нго тело наклонилось вперед: в любую секунду он готов был метнуть нож. Уоппи был еще не в состоянии вступить в борьбу. Неожиданно Бели принял другое решение. Оставался только Слим. Док не в счет. Если ему удастся одолеть Слима, он с помощью Рили захватит Эдди. Он приблизился к Слиму, который поджидал его с горящими глазами.

Вдруг Бели увидел на его лице торжествующую улыбку. Образ идиота исчез, уступив место убийце. И Бели понял, что ему осталось жить всего несколько секунд… Никогда он не испытывал такого ужаса. Он бросился бежать как заяц.

Нож просвистел в воздухе и вонзился ему в шею.

Слим, наклонившись над Бели, смотрел, как он умирает: это зрелище доставляло ему неизъяснимое удовольствие.

Уоппи, наконец, удалось сесть. С перекошенным лицом он изрыгал проклятия сквозь зубы. Флин, лежа на песке, зашевелился. Отвратительный синяк расплылся на его подбородке. Док отвернулся: он был менее жесток, чем остальные.

Слим бросился к Бели, который, закрыв глаза, стонал, задыхаясь от крови.

Слим вытащил свой нож, вытер его и выпрямился.

– Рили… – тихо позвал он.

Рили открыл глаза.

– Не убивай меня, Слим! – молил он. – Дай мне возможность… не убивай меня!

Слим кровожадно улыбнулся и медленно прошел расстояние, отделявшее его от этого молящего о пощаде человека.

Глава 2

Мисс Блэндиш вытолкнули на середину комнаты, под лампочку. Два куска ваты, кое-как скрепленные бинтом, закрывали ее глаза. Эдди поддерживал ее под руку, и она тяжело оперлась на него.

Развалившись в кресле, Мамаша Гриссон разглядывала девушку. Перед тем как покинуть хижину Джонни, Эдди звонил ей и сообщил, что они возвращаются. У нее было достаточно времени, чтобы подсчитать, сколько это похищение может им дать. Если хорошенько взяться за дело и им повезет, то еще до конца недели может привалить миллион долларов!

В течение трех лет под руководством Мамаши банда создала себе определенную репутацию. За ними не числилось особенно крупных дел, но они недурно умели защищаться. Остальные гангстеры принимали их как приличную организацию третьего порядка. И вот, благодаря этой ничтожной рыжеватой девчонке, они в одночасье приобретут врагов в лице самых богатых и потому самых опасных людей. Их будут разыскивать по всему Канзас-Сити.

Мамаша Гриссон была огромной, жирной и страшной. Черные, крашеные волосы, завитые в мелкие кудряшки, маленькие блестящие глазки – их можно было принять за мелкие стекляшки, – грязное платье, отделанное кружевами, вся грудь – в украшениях… Сущее исчадие ада. Отвратительная женщина, гангстер по натуре, до последней капли крови. При этом по физической силе она не уступила бы мужчине. Даже Слим дрожал перед ней.

Эдди сорвал повязку, закрывавшую глаза мисс Блэндиш, и она оказалась нос к носу с Мамашей. Вид этой женщины заставил ее затаить дыхание, она в ужасе отшатнулась.

Эдди положил свою ладонь на ее руку, чтобы хоть немного подбодрить ее.

– Ну вот и она, Мамаша, – представил он девушку.

Старуха вытянула голову вперед. Ее маленькие глазки пугали девушку.

Мамаша ненавидела слова и презирала болтунов. Ей было достаточно одного слова там, где другие произнесли бы десять. Но она не могла не признать, что в данном случае есть основание для небольшого разговора.

– Хорошенько выслушай меня, – начала Мамаша. – Хоть ты и дочь Блэндиша, для меня ты – ничто. И останешься здесь до тех пор, пока твой старик не заплатит выкуп. От него зависит, сколько времени это продлится. И пока ты здесь, веди себя как следует. Постарайся не выводить меня из себя, иначе ты об этом пожалеешь. Ты поняла?

– Да.

– Отведи ее в переднюю комнату, – приказала Мамаша Эдди. – Там все приготовлено. Запри и спускайся сюда. Мне нужно с тобой поговорить.

Эдди вывел мисс Блэндиш из комнаты. Поднимаясь по лестнице, он наставлял ее:

– Старуха не шутила, малышка. Она еще хуже, чем Слим, – так что остерегайся!

Мисс Блэндиш не ответила. Она и так была подавлена.

Несколько минут спустя Эдди вернулся в комнату Мамаши, где его ждали и Док с Флином. Уоппи послали к город за новостями.

Эдди налил себе стакан виски и сел.

– А куда делся Слим, Мамаша?

– Он пошел спать. Мне нужно поговорить с тобой и Флином. Вы слышали, я сказала девчонке, что ее ждет, если она будет выкидывать штучки? Это относится и к вам обоим. Если я увижу, что кто-нибудь из вас вздумает поиграть с ней, он пожалеет об этом.

Эдди насмешливо улыбнулся.

– Это относится и к Слиму?

– Слим не занимается женщинами, – отрезала Мамаша, уничтожая Эдди взглядом. – У него слишком хорошая кровь для этого. Если бы ты побольше думал о работе и поменьше о своих курочках, то успевал бы значительно больше. – Она посмотрела на Флина, который смущенно отвернулся.

– Ты понял?

– Я не глухой, – огрызнулся Флин.

– А ты, Эдди?

– Я уже слышал об этом раньше.

– Ладно. Для нас эта девчонка стоит миллион долларов. Блэндиш, безусловно, предупредил фликов, и те рыщут теперь повсюду. Мы войдем в контакт с Блэндишем и поставим ему свои условия: освободиться от фликов, приготовить в старых банкнотах миллион долларов и ждать. – Она повернулась к Эдди. – Спустись в город и позвони Блэндишу. Скажи ему, что он скоро получит условия выкупа. Предупреди его, что, если поведет двойную игру, его дочь погибнет. Мне не нужно объяснять тебе, что ему надо сказать! Выложи все, что надо, – и пусть ждет…

– Понятно.

– В таком случае – отправляйся.

– А как будет произведен раздел, Мамаша? – спросил Эдди, вставая. – Это ведь я нашел малышку.

– Мы еще не получили выкупа, – сухо возразила Мамаша. – Когда получим, тогда и поговорим.

– Ладно, а я? – вмешался Флин. – Я ведь тоже там был.

– Ну и что дальше? – набросился на него Эдди. – Если бы меня там не было, ты пошел бы спать!

– Довольно! – пресекла их перебранку Мамаша. – Убирайся, Эдди!

Эдди поколебался, но, напоровшись на взгляд маленьких глазок, полных ярости и злобы, пожал плечами и вышел.

– Теперь о тебе, – обратилась Мамаша к Флину. – Кто в курсе того, что случилось с бандой Рили, и вообще всего, что произошло в прошлую ночь?

– Ну, конечно, Джонни. Он присутствовал на спектакле и знает, кто похитил птичку. Но Джонни – правильный парень. Он зароет тела и спрячет их одежду. Его нельзя забыть при дележке, Мамаша. Рили пообещал ему четверть пирога, и он ждет, что мы честно расплатимся с ним.

– Так и сделаем, – согласилась Мамаша. – Кто еще?

Флин немного подумал.

– Там был мальчишка на станции обслуживания. Он видел, как Эдди спорил с Рили. Я думаю, что он заметил и мое ружье. Может быть, даже видел девушку.

– Больше никто?

– Нет.

– Я не хочу рисковать. Займись этим мальчишкой: он может заговорить. Отправляйся сейчас же!

После ухода Флина Мамаша поудобнее устроилась в кресле. Док мерил комнату шагами. Он плохо себя чувствовал. Она заметила это и вопросительно посмотрела на него. Отношения с Доком у нее были иными, чем с остальными членами банды. Док был человек ученый, а образование было одной из редких вещей, которые Мамаша уважала.

Она знала, что несколько лет назад Док Вильямс был хирургом, и с именем. Он был женат на женщине на двадцать лет моложе его. В один прекрасный день она удрала вместе с его шофером – и Док стал пить. Несколько месяцев спустя, будучи нетрезвым, он делал операцию мозга, и его пациент умер. Дока судили за убийство и приговорили к пяти годам тюрьмы. Лишили звания врача. Флин познакомился с ним в тюрьме и после освобождения привел к Мамаше. Та сразу смекнула, как важно для банды иметь своего доктора, к тому же хирурга. Ей больше не нужно было обременять себя поисками врачей, когда кто-нибудь из банды получал пулю.

Она следила, чтобы у Дока было всегда достаточно алкоголя – лишь бы он заботился о ее людях.

– Если мы не допустим ошибок, наше положение пока превосходно. Я распущу слух, что похитил девушку Рили, и это дойдет до ушей фликов. Они начнут искать Рили и обнаружат, что он исчез. Тогда они окончательно поверят, что это дело его рук. – Она улыбнулась, довольная своим планом. – И пока флики не откопают его и сообщников, они будут уверены, что похитила девчонку ею банда, а мы останемся в стороне.

– Не люблю похищений, – заявил Док. – Это вещь опасная… ужасная. Мне жаль малышку и ее отца. Мне это совсем не нравится.

Мамаша опять улыбнулась. Из всех членов банды Док был единственным, кто осмеливался высказывать свое мнение и открыто говорить о том, что ему не правилось. Мамаша редко соглашалась с Доком, но любила с ним поговорить и даже посоветоваться.

– Вы старый сентиментальный чудак, – насмешливо заметила она. – У этой малютки было все, чего она хотела. Пусть немного пострадает! У ее старика – миллионы. Ему тоже не повредит немного пострадать. Я много страдала, и вы – тоже. Это полезно людям – пострадать.

– Понятно. – Док налил себе стакан виски. – Но она молода и красива… это преступление – губить такое существо. Ведь вы не собираетесь возвращать ее отцу, а?

– Нет, она не вернется к нему. Когда мы получим выкуп, надо будет от нее освободиться. Она слишком много знает.

Док беспокойно зашевелился на своем стуле.

– Я не люблю таких вещей, но, к сожалению, не имею права голоса в этом деле. – Это, конечно, большой куш, Мамаша. Но мне всё не нравится в этой истории.

– Зато вам понравится фрик, когда вы получите вашу долю, – цинично заметила она.

Док снова опорожнил свой стакан.

– Меня уже давно перестали интересовать деньги. Есть еще одна вещь, на которую я должен обратить ваше внимание, Мамаша. Слим странно, очень странно повел себя с этой девушкой… Право, очень странно…

– Что вы хотите этим сказать?

– Я был всегда уверен, что для Слима женщины не существуют. Вы ведь тоже всегда говорили об этом?

– Да, и я очень этим довольна. Он и так стоит мне, достаточно хлопот. Мне не нужны лишние, из-за этих финтифлюшек.

– Он явно заинтересовался этой девушкой, – продолжал Док. – У него был восторженный вид. Будто юнец, который полюбил впервые… Мне неприятно, Мамаша, но у меня создалось впечатление, что вас ждет много осложнений по этому поводу.

– Надеюсь, вы не шутите?

– Нет. Когда вы их увидите вместе, вы поймете, что я прав. Он хотел отдать ей бриллианты. А ведь они все еще у него – не забывайте этого.

– Я наведу порядок. Не хочу, чтобы у меня в доме начались какие-то истории с женщинами.

– Напрасно вы так уверены в себе, – предостерег ее Док. – Слим опасен. Он может пойти и против вас. Трудно мне с вами, Мамаша: вы никак не хотите понять, что он не вполне нормальный.

– Замолчите! – Этот предмет разговора был табу для всех. – Я отказываюсь слушать ваши глупости. Слим совершенно нормальный. И не будем больше говорить об этом!

– По крайней мере, теперь вы не сможете упрекнуть меня, что я вас не предупредил.

– Я хочу, чтобы вы написали письмо Блэндишу, – перевела разговор на другую тему Мамаша. – Пусть он положит деньги в белый чемодан и послезавтра в «Трибуне» поместит сообщение о том, что у него есть для продажи белые бочки. Это будет сигналом, что фрик приготовлен. Объясните ему также, что ждет его дочку, если он не послушается.

– Понял, Мамаша. – С этими словами Док вышел из комнаты, унося свой стакан.

Некоторое время женщина сидела неподвижно: она размышляла. То, что сказал Док, расстроило ее. Если Слим заинтересовался девушкой, то чем скорее освободиться от нее, тем лучше. Она пыталась внушить себе, что Док ошибается. Слим всегда боялся женщин, и она была уверена, что никогда не был близок с ними.

Наконец она встала.

«Будет лучше, если я сама поговорю с ним, – решила она. – И возьму у него колье. Надо быть очень осторожной с этим».

Она поднялась на второй этаж, в комнату Слима.

Тот лежал на кровати в одежде. Он забавлялся колье, покачивая его на пальцах. С приходом Мамаши колье с непостижимой быстротой исчезло.

Но как ни проворен был Слим, Мамаша заметила ожерелье, но решила пока не заострять на этом внимания.

– Чего это ты валяешься на кровати?

– Не хотел слушать ваши тары-бары там, внизу.

– Ты должен быть мне благодарен за то, что я умею разговаривать с ними, – сухо возразила она. – Мы будем скоро богаты, Слим. Эта девушка принесет нам изрядный кусок фрика.

Лицо Слима прояснилось, недовольное выражение моментально исчезло.

– Где она, Мамаша?

Мамаша внимательно посмотрела на него. В первый раз она видела на его лице такое выражение. Ей пришлось сознаться себе в том, что Док оказался прав. Этот дурак увлечен!

– В передней комнате, заперта на двойной замок, – грубо ответила старуха.

– Она красива, а? Правда, Мамаша?

– Красива? А тебе-то что до этого? Девчонка такая же, как другие.

Слим повернул голову и посмотрел на мать. Он казался удивленным.

– Ты думаешь, что говоришь? Ослепла, что ли? Можно подумать, она сошла с картинки из книжки. Я хочу ее сохранить, Мамаша. Возьмем фрик, а ее сохраним. У меня никогда не было курочки. Она станет моей курочкой.

– Ах, так! – Мамаша была взбешена. – Ты думаешь, она захочет тебя? Посмотри на свою рубашку, на свои руки… Ты воображаешь, что такая куколка может обратить на тебя внимание?

Слим растерянно посмотрел на свои руки. Он внезапно потерял веру в себя.

– Может быть, я могу помыться, – неуверенно предложил он, будто такая идея никогда раньше не приходила ему в голову. – И надеть чистую одежду?

– У меня нет времени на разговоры, – грубо прервала его Мамаша. – Мне нужно ожерелье.

Слим как-то странно посмотрел на нее. Потом вытащил ожерелье и стал раскачивать его на пальце. Однако так, чтобы Мамаша не смогла до него дотянуться.

– Ожерелье красивое, да? Но оно не для тебя. Оно принадлежит ей, и я верну его ей.

Мамаше следовало сдержаться, но она не смогла…

– Дай мне ожерелье! – приказала она и протянула правую руку.

– Я его оставлю у себя.

Ее захлестнула ярость, и она приблизилась к Слиму, сжав свои ужасные кулаки.

– Чертов сын! Отдай мне это, или я устрою тебе такую трепку! – Лицо ее покрылось красными пятнами.

– Остановись! – В руках Слима появился нож.

Мамаша застыла на месте. Она смотрела на узкое, злобное лицо, на горящие глаза и мгновенно вспомнила слова доктора. Дрожь пробежала у нее по спине.

– Убери этот нож, Слим. – Она старалась говорить спокойно. – Что с тобой происходит?

Слим пристально смотрел на нее, потом улыбнулся.

– А ты здорово испугалась, Мамаша, правда? Я видел, как ты задрожала. Ты – как и все остальные… ты тоже боишься меня.

– Не говори глупостей. Ты мой сын, почему это я должна бояться тебя? А теперь отдай мне колье.

– Я тебе скажу, что мы станем делать, – предложил Слим неожиданно твердым голосом. – Ты хочешь колье, а я хочу девушку. Так устроим обмен. Сделай так, чтобы я понравился ей, а я отдам тебе колье. Что ты на это скажешь?

– Ах ты жалкий кретин!.. – начала было она, но осеклась, увидев, что он спрятал ожерелье.

– Если Мамаша не будет ко мне добра, она его не увидит, – заговорил Слим. – Пойди поговори с ней, Мамаша. Скажи, что я не хочу ей зла: я просто составлю ей компанию. Ты можешь хоть с Доком поговорить, а мне не с кем. И я хочу ее.

Пока он все это говорил, Мамаша размышляла. Если даже колье окажется у нее, ей не удастся быстро его сбагрить. Придется ждать не меньше месяца, прежде чем можно будет его продать. Слим хотел оставить его пока у себя? Это не опасно, а опасно то, что Слим не посчитался с ее авторитетом. Она опять вспомнила слова Дока. Он оказался прав. Слим ненормален. Он очень опасен, и она не хотела получить нож в живот. Лучше будет сделать так, как он хочет. Во всяком случае, долго это не продлится. Как только она получит выкуп, девица исчезнет. Слим забудет ее, и все встанет на свои места. В конце концов, это не такая уж плохая мысль – позволить ему немного позабавиться с девчонкой. Если она его так привлекает, то почему надо отказывать ему в этом? Док и так все время твердит о его неполноценности… Да, идея совсем не плохая. Слим, по крайней мере, будет чем-то занят. И потом, большую часть времени он будет проводить здесь, в запертой комнате, и она сможет присмотреть за этим кретином.

– Убери нож, Слим. – Мамаша приняла решение и отошла от него. – Не вижу причин, почему бы тебе не позабавиться с девушкой. Пойду подумаю, как это лучше устроить.

Слим понял, что одержал победу. Он лежал и посмеивался.

– Вот ты и образумилась наконец, – заявил он, убирая нож. – Постарайся уж – и я отдам тебе ожерелье.

– Я поговорю с ней. – С этими словами Мамаша вышла из комнаты.

В первый раз Слим одержал над ней верх, и это обеспокоило ее.

«Док прав, – размышляла Мамаша, спускаясь по лестнице. – Слим опасен и может стать еще опаснее. И что самое отвратительное – я старею. Скоро уже не смогу держать его в руках…»

Приехав в город, Эдди прежде всего купил в киоске за отелем газету.

Похищение мисс Блэндиш и убийство Мак Гована занимали всю первую полосу. Он поспешно прочел ее, но все написанное там не сказало ему ничего нового. Шеф полиции заявил, что они идут по следу, но не сказал по какому. «Блефует», – подумал Эдди.

Он вошел в бильярдный зал. В воздухе плавал табачный дым. Многие играли на бильярде, пили и курили. Эдди поискал взглядом Уоппи и увидел его за столиком в компании с бутылкой скотча. Он подошел к нему и сел рядом.

– Салют! Что нового?

Уоппи подал знак бармену принести еще стакан.

– Спрашиваешь! – ответил он. – Ты газеты-то читал?

– Там ничего нет, – возразил Эдди.

Бармен принес стакан. Эдди поздоровался с ним кивком головы и принялся за скотч.

– Подожди вечерние выпуски. Помнишь эту шкуру, которая промышляет грязными делишками для всяких крыс? Хени? Ну так вот: он наведался в курятник.

– Как это может быть? С каких пор он стал доносчиком?

– Страховая компания предложила за колье крупную сумму, и ему захотелось получить ее. Он сказал фликам, что Бели интересовался бриллиантами. Те перерыли весь город, но Бели не обнаружили. Они решили, что это он с Рили похитили малышку. Это хорошо для нас, а?

Эдди улыбнулся.

– Спрашиваешь!

– Феды взяли дело в свои руки. Они нагрянули к Блэндишу, и теперь его вилла кишит фликами. Будь осторожен, смотри, чтобы у тебя не увидели ружья.

– Я оставлю его дома. Сейчас пойду позвоню Блэндишу, а потом смоюсь. Будет хорошо, если мы вернемся вместе.

– Заметано. А как поживает рыженькая? – спросил Уоппи. – Я бы не прочь познакомиться с ней поближе.

– Не советую, – предостерег его Эдди. – Мамаша вышла на тропу войны. Она не хочет, чтобы кто-нибудь трогал девочку. У нее свой план.

– Бывают случаи, когда в ее поступках нет ни малейшего смысла. К чему держать в хижине такую куколку, если нельзя ею воспользоваться?

– Если ты хочешь ответа, то вот он: миллион долларов. – Эдди улыбнулся.

Он направился к телефонной будке, но на ней висело объявление о том, что телефон не работает. Другая, он знал, находилась в закусочной напротив. Эдди вышел и остановился на краю тротуара. Пропуская машины, чтобы перейти улицу, он заметил на автобусной остановке молодую женщину. Как и все красивые женщины, она моментально обратила на себя его внимание. Ее броская, вызывающая красота притягивала Эдди, и он задержал на ней взгляд. В ней чувствовался секс, и ему понравился шик, с которым она носила платье.

«Настоящий персик, – подумал он, – неплохо бы оказаться с ней вдвоем в уединенном местечке».

Он перешел улицу, вошел в закусочную и заперся в телефонной кабине. Там, приложив носовой платок к трубке, набрал номер телефона, который дала ему мисс Блэндиш.

Ждать пришлось недолго.

– Алло! – с беспокойством откликнулся мужской голос. – У телефона Джон Блэндиш. Кто со мной говорит?

– Выслушай меня хорошенько, дружок! – Эдди старился говорить хрипло. – У нас твоя дочь. Если хочешь ее увидеть, скажи фликам – пусть прекратят ее поиски. Мы хотим миллион долларов. Подбери всю сумму в старых купюрах, не больше чем по сто долларов, и положи все в белый чемодан. Тебе завтра позвонят, чтобы скачать, куда его отправить. Усек?

– Да. – Голос Блэндиша был тусклым и настороженным. – Как она себя чувствует?

– Кожа цела, и будет цела до тех пор, пока ты не сделаешь то, что тебе говорят. Если начнешь лепить горбатого, у нее будут неприятности. Ты достаточно взрослый, чтобы понять, что с ней сделают до того, как ликвидируют. Все зависит от тебя, дружок. Делай то, что тебе говорят, и твоя девочка будет в порядке. Если же нет, она будет немного другой, когда ты ее найдешь, и… разумеется, мертвой.

Он повесил трубку и вышел из закусочной. Торжествующая улыбка играла на его губах.