ПОДЛИННЫЕ ПОКАЗАНИЯ УИЛФРИДА ЮСТЕЙСА РИВЕРТОНА. 23 страница

Сидя за рулем, Эдди думал, что недооценил Мамашу. Она была такой же опасной, как Слим. Не задумываясь, спустит его, если ей покажется, что он вошел с кем-то в сговор по поводу девушки. Ему было жаль мисс Блэндиш, но он не собирался рисковать ради нее своей шкурой.

Было немногим меньше двух часов дня, когда Эдди подъехал к «Космос-клубу». Девушки-танцовщицы, которые репетировали в этот час, послали ему свои улыбки. Эдди здесь хорошо знали, и он был очень популярен. Он остановился, чтобы похлопать кое-кого из герлс и бросить им пару теплых слов. Потом прошел в контору.

Пете Космос сидел за своим рабочим столом и читал газету. Он удивился, увидев Эдди.

Они пожали друг другу руки.

– Салют, Пете, – приветствовал его Эдди, усаживаясь. – Что нового?

Пете бросил газету и удрученно покачал головой.

– Просто трагедия, – пожаловался он. – Вчера вечером в зале было только десять клиентов, и то четверо из них – знакомые моей жены, пришли по ее приглашению.

– Скверно, – согласился Эдди. – Всюду одна и та же история. Этот бездельник Рили действительно стал играть по-крупному.

– Никогда не поверю, что Рили способен похитить такую курочку. Он мелкий жулик, этот тип. Думаю, ты подтвердишь, что это Мамаша подстроила удар…

– Нет, это не она, – торопливо оборвал его Эдди. – Нас не было целую неделю…

– Конечно-конечно, – поспешил согласиться Пете, заметив, что тон Эдди заметно посуровел. – Во всяком случае, если бы это я похитил девушку, то чувствовал бы себя сейчас очень скверно. Как только выкуп будет уплачен и малышка вернется домой, флики перевернут весь город вверх ногами. Запомни мои слова. Тогда будет праздник на улице Рили! Хотел бы я знать, где он скрывается, – добавил Пете.

– Ты ничего не знаешь об одной мышке, которую зовут Анна Борг? – небрежно спросил Эдди, будто не слыша последних слов Пете.

– А почему тебя это интересует? – с живостью откликнулся Пете.

– Я бы хотел знать, кто это. Ты ее знаешь?

– Да, знаю.

– Кто она? Чем вообще занимается?

– Она таскает с собой пушку.

– Кроме шуток? А для кого?

Пете улыбнулся.

– Как ты думаешь, для кого? Для Франка Рили – вот для кого!

Эдди свистнул.

– Вот это да! Ничего себе новость!

– Это еще не все, – продолжал Пете. – Рили оставил ее без всяких объяснений, и никто не может этого понять. Ведь Анна и Рили были очень так… – Он поднял два грязных пальца. – Выходит, Рили совершает самое крупное похищение века, а Анна остается с носом. Это как-то не звучит.

– Видимо, Рили не может дать о себе знать, – предположил Эдди.

– Похоже, что нет. Анна клянется всеми святыми, что Рили никогда бы ее не бросил. Она уверена: с ним что-нибудь случилось.

Лицо Эдди омрачилось.

– Ты знаешь этих содержанок, – с презрением проговорил он. – Они готовы сказать бог весть что, только бы спасти свой престиж. Этот тип явно бросил ее, потому что собирается отхватить большой кусок, и только она одна не хочет в этом признаться.

Пете пожал плечами.

– Возможно… Во всяком случае, это не только мое мнение.

Он посмотрел на Эдди с интересом.

– А почему ты так интересуешься Анной?

– Не я, а Мамаша.

Пете казался изумленным.

– Да Анна по-прежнему в «Паласе». Два флика составляют ей компанию. Феды считают, что Рили пришел с ней повидаться и случайно напал на Хени, который жил в том же отеле. Он не мог отказать себе в удовольствии спустить Хени за то, что тот выдал его. Они считают, что Рили снова может прийти к Анне, и тогда они зацапают его.

Эдди скреб в задумчивости подбородок: он размышлял.

– Мне нужно поговорить с этой девочкой, Пете, – решил он наконец. – Вот, что мы сделаем: ты позвони ей по телефону и скажи, чтобы она пришла сюда. Я поговорю с ней в кладовой – феды не узнают, что мы встречались.

– О чем ты хочешь говорить с ней? – Пете был явно недоволен. – Не хочу, чтобы у Анны были неприятности. Я ничего против нее не имею.

– У нее не будет никаких неприятностей, Пете. Делай то, что я тебе говорю. Это распоряжение Мамаши.

Пете боялся Мамаши как огня и вынужден был позвонить.

– Это вы, Анна? Это Пете. Нужно, чтобы вы сейчас зашли ко мне. Нет, это не ангажемент, но может что-нибудь получиться. Приедете? Хорошо, я жду.

Он повесил трубку.

– Получилось? – спросил Эдди.

– Она идет. Будет здесь через полчаса.

– Спасибо, Пете. Я расскажу все Мамаше, она этого позабудет.

– Предпочел бы, чтобы она вообще обо мне забыла, – проворчал Пете. – Не очень-то тряси девочку, слышишь, Эдди?

– Все, чего я хочу, – это поговорить с ней минут пять, – с улыбкой сказал Эдди.

– Ладно. Время обеда, я пока пойду поем.

– Скажи-ка, Пете, у тебя есть пушка?

– В левом ящике.

– Отлично. Смывайся!

После его ухода Эдди вытащил из ящика револьвер и положил перед собой на стол. Он не хотел рисковать. Эта девица могла и убить за Рили. У девушек, которые занимаются такими делами, горячая кровь. Кроме того, у него были довольно веские основания думать, что это она спустила Хени.

После получасового ожидания он услышал стук каблучков в коридоре и положил руку на револьвер.

Дверь резко распахнулась, и на пороге появилась Анна.

Эдди нашел, что она очень эффектно выглядит. Только дойдя до середины комнаты, она обнаружила его присутствие. Дверь за ней захлопнулась. Она резко остановилась и смертельно побледнела. Не отрываясь, Анна смотрела на револьвер, лежащий на столе.

– Салют, девочка! – обратился к ней Эдди как ни в чем не бывало. – Подойдите сюда, я вас не укушу. Мы друзья, но все-таки пусть ваша сумочка будет у меня. Дайте ее мне!

Анна швырнула сумку на стол. Эдди спрятал ее в один из ящиков и только потом убрал револьвер.

– Мне не надо представляться, не правда ли? – спросил он.

– Я знаю, кто вы!

– Для чего вам понадобилось давать мне свой адрес, в потом звать фликов, девочка? Вы могли впутать меня в грязное дело! И не прикидывайтесь глупенькой, малышка! Мы встретились здесь, чтобы договориться.

– Вы так думаете? Где Франк?

– Почему вы считаете, что я знаю это?

– Вы и Флин видели Франка в день его исчезновения. Вы встретились на заправочной станции. Помпист – мой товарищ, он звонил мне и сказал, что вы были вооружены, вы и Флин. На следующий день Помписта нашли с пулей в голове. Где Франк?

Эдди так и подпрыгнул: это было для него новостью, да еще какой! Он подумал, как предусмотрительна была. Мамаша, когда решила избавиться от мальчишки.

– Я о нем ничего не знаю, девочка, – ответил он. – Думаю, он прячется. Вы лучше меня должны это знать.

– Почему вы угрожали Франку пистолетом? – спросила Анна.

– Бели очень нервничал. И не я угрожал ему, а Флин. Чтобы заставить его вести себя спокойнее – больше ничего. Рили держал дочь Блэндиша, а я как дурак сразу не узнал ее. Если бы знал, что это она, тогда же и отобрал бы ее у Франка. Но вот не узнал. Никогда не прощу себе этого. Он сказал, что это его новая беби, а я ему поверил. И дал уехать.

Два красных пятна выступили на щеках Анны, глаза метали молнии.

– Я не верю тому, что Франк меня бросил! Я уверена: с ним что-то случилось и вы знаете об этом.

– Ну что ж, и все-таки вы ошибаетесь, моя красавица. Я знаю не больше вашего, но у меня есть кое-какие догадки.

– Какие?

– Не будем пока об этом. Я знаю, что говорят парни, но ведь они могут и ошибаться.

– Что рассказывают парни? – настаивала Анна.

– Они говорят, что Рили вас бросил, потому что влюбился в дочь Блэндиша.

– Это вранье! Франк любит меня!

– Ну да, возможно. Но тогда куда же он делся? Почему он не дал вам знать о себе? Он получит выкуп, а вы – свою часть? Немного сомнительно, нет?

Она в ярости стала стучать по столу. Эдди понял, что поколебал ее уверенность в Рили.

– Эта Блэндиш – настоящая красавица, – продолжал он. – Нет ничего удивительного, что Рили имеет на нее виды. Если бы вы оказались там, вы бы стесняли его. У меня впечатление, что он удрал от вас, девочка.

– Замолчите! – не выдержала Анна. – Никогда Франк не сделал бы ничего подобного!

– Все так говорят, – небрежно заметил Эдди. Он встал и подошел к окну, считая, что сказал достаточно.

– Что же теперь со мной будет? – спросила она. – Я совершенно пустая.

– Могу предложить вам немного монет. Вы мне очень нравитесь, детка.

– Я никогда не возьму от вас ни цента!

– Как хотите. Если вам придется туго или у вас будут неприятности, дайте мне знать. Пете скажет вам, как меня найти. А теперь мне пора уходить. Вы зря теряете время, если думаете, что узнаете что-нибудь новое. Когда Блэндиш заплатит Рили выкуп, он сможет заполучить всех девушек мира, каких только захочет. Салют, девочка!

С этими словами он вышел. Анна осталась стоять у окна с глазами, полными слез.

Флин посмотрел на часы.

– Еще пять минут, – сказал он Уоппи, который держал на коленях ружье. – Боже мой! Я буду так счастлив, когда все это кончится!

– Еще бы, – согласился Уоппи. – Наконец-то! Мамаша-то представила дело так, будто это пустяки… она сама не знает что говорит.

– Тогда почему ты потеешь, как бык?

Оба сидели в «бьюике», на обочине дороги, в тени деревьев. Им была отлично видна вся дорога.

– Ты тоже не блестяще выглядишь, – возразил Уоппи, вытирая лицо. – Который сейчас час?

– Заткнись! – проворчал Флин.

Он жалел, что не Эдди был с ним. Уоппи действовал ему на нервы. В случае любой неожиданности они с Эдди скорее выпутались бы из беды. А Уоппи уж больно нервный. Каждый раз, когда банде приходилось отстреливаться, Уоппи начинал первый.

– Я слышу шум машины, – сказал Уоппи.

Вдалеке появились светящиеся точки.

– Вот она! – воскликнул Флин.

Он стремительно выскочил из машины и вытащил фонарь.

Машина ехала на большой скорости. Когда до Флина оставалось метров триста, он начал сигналить ей фонарем.

Уоппи наблюдал, держа ружье наготове. Сердце его учащенно билось. А если машина полна фликов? Эти парни не боятся рисковать и любят нападать неожиданно.

Машина замедлила ход. Флин увидел, что в ней был только водитель, и понял: Блэндиш выполнил все распоряжения. В тот момент, когда машина поравнялась с ними, из нее был выброшен тяжелый предмет. Он упал на дорогу, а машина продолжала свой путь и вскоре скрылась из вида.

Флин бросился подбирать чемодан. Уоппи отложил ружье в сторону и включил мотор. Флин сел рядом с ним, зажав чемодан ногами.

– Быстрей!

Уоппи нажал акселератор до отказа, и машина рванулась с места. Флин, обернувшись, следил, нет ли погони. Так они проехали километра четыре. Никто их не преследовал.

– Все в порядке, – объявил Флин, – можно возвращаться домой.

Когда они вошли в холл, их уже ожидали: Мамаша, Слим, Эдди и Док – все были в сборе.

Флин поставил чемодан на стол.

– Добыча, Мамаша! Все прошло так, как вы задумали.

Мамаша медленно поднялась с кресла и подошла к столу. Открыла обе застежки. Все столпились вокруг нее, даже Слим казался заинтересованным.

Мамаша открыла чемодан. Вид банковских билетов, аккуратно уложенных, потряс их. Никогда в жизни никто из них не видел такого количества денег.

– О! Подумать только! – воскликнул Эдди. – Какое потрясающее зрелище! Ну, говорите же!

Слим, наклонившись над билетами с открытым ртом, тяжело дышал.

– Вот мы и добились, чего хотели. – Мамаша пыталась говорить спокойно. – Миллион долларов! Наконец-то!

– Начинайте раздел, Мамаша, – сказал Эдди. – Я сгораю от нетерпения пощупать свои денежки. Сколько придется на нос?

– Да, – поддержал его Уоппи. Он был так возбужден, что не мог устоять на месте. – Сколько приходится на мою долю, Мамаша?

Но Мамаша закрыла чемодан. Потом посмотрела по очереди на каждого из окружавших ее мужчин. После чего села.

Банда с недоумением смотрела на нее.

– Ну что с вами? – нетерпеливо спросил Эдди. – Делите добычу – вот и все!

– Все билеты в чемодане имеют номера, – заявила Мамаша. – Даю голову на отсечение, что у федов есть эти номера. Этот фрик – динамит.

– Что вы такое говорите, – воскликнул Эдди, – им нельзя воспользоваться?!

– Можете, если хотите в газовую камеру! Я вас предупреждаю: тратить сейчас добычу – это самоубийство!

– Проклятие! К чему было прилагать столько усилий?! – закричал Эдди.

– Ну, успокойтесь, дети. – Мамаша казалась олицетворением миролюбия. – Я все продумала. Я отправлю этот взрывоопасный фрик Шульбергу, который пустит его в ход через несколько лет. А вместо него даст нам половину, которой можно будет пользоваться. Это лучше, чем миллион, который все равно нельзя тратить.

Неожиданно Слим плюнул в печку.

– Разговаривать – это ты умеешь, – презрительно проговорил он, лег на софу и уткнулся в какой-то журнал.

– Есть о чем задуматься, Мамаша, – проговорил Эдди. – Я рассчитывал на два куска.

Мамаша разразилась хохотом:

– А я в этом и не сомневалась!

– Тогда по сколько же мы получим? – забеспокоился Уоппи.

– Вы получите по три сотни долларов каждый, – объявила Мамаша, – и никто не получит больше.

– Вы что, шутите?! Три сотни долларов? – пролаял Эдди с перекошенным лицом. – Что это значит?

– Это ваши карманные деньги. Да, каждому из вас полагается двести тысяч, но вы их не получите. Я хорошо знаю вас всех. Если у вас в руках окажется такая уйма денег, то вы наделаете столько глупостей, что не позже чем через восемь дней у вас на плечах окажутся флики. Вы же не найдете ничего лучше, чем швырять эти деньги направо и налево. Вот так большинство подобных «дельцов» и попадается! Они не могут удержаться, чтобы не выкинуть что-нибудь со своими денежками, а флики этим пользуются.

Она указала на Эдди:

– Что ты, например, объяснишь фликам, когда они поинтересуются, откуда у тебя вдруг появились такие деньги. Ну, объясни!

Эдди открыл рот, чтобы ответить, ну тут же прикусил язык: он понял, что старуха права.

– Это верно, Мамаша, – признался он, – но все равно – очень обидно. Я считал, что стану богачом.

– Теперь объясню вам, что мы сделаем с добычей, – удовлетворенно продолжала Мамаша. – Мы ударимся в коммерцию. Долгие годы я мечтала об этом. Вы, парни, будете содержать коробочку. Я куплю «Парадиз-клуб». Он как раз продается. Мы отделаем его, пригласим красивых девушек, хороший оркестр и будем загребать денежки. С полмиллионом мы сделаем лучшее кабаре в городе. Мне уже надоело командовать бандой жуликов. Теперь будем делать большие дела. С сегодняшнего дня и приступим. Что вы на это скажете, ребята?

Четверо мужчин опять повеселели. Один Слим не слушал. Он продолжал читать журнал.

– Да, вы действительно сильны, Мамаша, – сказал Док. – Я согласен.

– Я тоже, – присоединился Эдди. – Это замечательная идея!

– И мне это улыбается, – сказал Флин.

– А в клубе будет ресторан, Мамаша? – спросил Уоппи. – Я смогу заниматься кухней?

– Сможешь, Уоппи. Каждый из вас будет получать пятую часть доходов с клуба. Вы все разбогатеете, но у вас будет надежное прикрытие.

– Минутку, а если феды заинтересуются, откуда мы взяли средства на эту операцию? Что вы им ответите? – спросил Эдди.

– И это предусмотрено. Шульберг ответит, что дал мне деньги взаймы. Это входит в наше с ним соглашение.

– Больше не о чем говорить, вы все предусмотрели, – признался Эдди. – И когда мы начнем, Мамаша?

– Немедленно. К чему попусту болтать. Клуб я куплю завтра же.

– Теперь, – вставил Флин, – нам остается только освободиться от девочки. Вы уже сказали Доку, что он должен сделать? И когда мы похороним ее?

Благодушное спокойствие Мамаши исчезло как не бывало. Она вся подобралась. Зловещая улыбка Дока испугала ее – она чуть не потеряла сознание. Слим отбросил свои журналы и выпрямился. Глаза его засверкали.

– Похоронить? – встрепенулся Слим. – Что это значит? Что нужно объяснить Доку?

Он спустил ноги на пол.

– Ничего, – заторопилась Мамаша.

Она уничтожающе смерила Флина взглядом.

Эдди решил, что наступил момент объясниться.

– В конце концов, что же мы будем делать с этой девочкой, Мамаша? – спросил он, на всякий случай отойдя от Слима подальше.

– Нужно, чтобы она исчезла. – Мамаша избегала взгляда Слима. – Она слишком много знает. Когда она заснет…

– Мамаша!

Ярость, звучавшая в голосе Слима, заставила всех повернуть голову в его сторону. Он внимательно смотрел на мать; глаза его сверкали.

– Да? – спросила старуха. Она была ни жива ни мертва от страха.

– Она моя, – медленно и твердо проговорил Слим. – Если кто-нибудь ее тронет – будет иметь дело со мной. Она моя – и я буду стеречь ее.

– Послушай, Слим, не будь ребенком. – У Мамаши пересохло в горле, и она говорила с трудом. – Мы не можем ее держать: это слишком опасно. Совершенно необходимо, чтобы девушка исчезла.

Слим отшвырнул ногой стул на своем пути, в его руке сверкнул нож. Уоппи и Док отошли от Мамаши подальше, оставив ее один на один со Слимом. Она вся сжалась, в то время как Слим медленно приближался к ней.

– Тогда ты будешь иметь дело со мной, – пригрозил он ей ножом. – Ты хочешь, чтобы я перерезал тебе глотку, старая ведьма? Если ты ее тронешь… если кто-нибудь ее тронет… Я выпущу тому все кишки наружу!

Эдди вытащил свой револьвер. Этот жест не ускользнул от Мамаши.

– Убери пушку, – закричала она, испугавшись, что Эдди застрелит сына.

Слим повернулся к Эдди, который уже бил отбой.

– Ты слышал? – рычал он. – Она моя! Я охраняю ее! Никто ее не тронет!

Он поочередно смерил взглядом всех, потом вышел из комнаты.

Наступило долгое, тягостное молчание. Мамаша была белее мела. Она тяжело дотащилась до своего кресла и рухнула в него.

Неожиданно все увидели, как она стара.

Эдди и Флин переглянулись. Первый пожал плечами и направился к двери, второй последовал за ним. Уоппи сидел на диване и делал вид, что листает журналы; пот градом струился по его лицу. Док налил себе полный стакан виски. Молчание становилось невыносимым.

Поднявшись по лестнице, Слим остановился наверху, прислушался и усмехнулся. Он, наконец, выполнил свою задачу: запугал всех. А теперь по праву займет в банде место, которое ему подобает. Мамаша удовольствуется вторым. Он перевел взгляд на дверь мисс Блэндиш. Больше не может быть и речи о том, чтобы проводить ночи впустую, у изголовья ее постели. Он покажет ей, кто здесь хозяин, как только что сделал это с матерью.

Слим прошел по коридору, желтые глаза его возбужденно блестели. Войдя, он вынул ключ и запер дверь изнутри.

Мисс Блэндиш смотрела, как он подходит к ней. Уверенность, которая появилась в этом новом Слиме, не ускользнула от ее взгляда, и она с ужасом поняла, что это означает.

Девушка задрожала и закрыла глаза.

Часть 2

Глава 1

На табличке с зеленым полем красовалась выведенная черными буквами надпись:

«Дэйв Феннер

Следствия»

Краска была свежей.

Дверь вела в небольшую контору – с рабочим столом, двумя креслами, красивым ковром и полками с книгами, новые корешки которых свидетельствовали о том, что ими мало пользовались.

Дэвид Феннер, утонув в своем кресле, положив ноги на край стола, с отсутствующим видом смотрел в потолок. Глядя на него, можно было предположить, что ему абсолютно нечего делать.

Феннеру было тридцать три года. Сильный, рослый, темноволосый, он был обаятельно некрасив. Твердый подбородок говорил о том, что он человек с характером, который всегда делал то, что считал нужным, и достаточно в этом преуспел.

Дверь слева вела в другое помещение, разделенное надвое деревянным барьером. По одну сторону барьера – зал ожидания для клиентов, по другую – владение Паолы Дола, привлекательной девицы, с умными глазами и силуэтом, о котором Феннер говорил, что он составляет единственную ценность в конторе.

Сидя за машинкой, Паола перелистывала модный журнал и зевала, посматривая на стенные часы. Было три часа двадцать минут.

Сигнал звонка, установленного на столе, заставил ее подскочить. Она положила журнал и вошла в кабинет.

– У тебя есть сигареты, детка? – спросил Феннер, немного привстав. – У меня не осталось ни одной.

– У меня есть три. Две я отдам тебе.

Она исчезла и вскоре вернулась с двумя сигаретами.

– Ты исключительно добра, – сказал Феннер, закуривая одну из них. – Спасибо. Ты отлично выглядишь сегодня.

– Да-а? – грустно протянула Паола. – А к чему мне все это?

– Чем ты сейчас занята? – Он постарался переменить тему разговора. – У тебя есть дела?

– Столько же, сколько и у тебя. – Паола уселась на край стола.

– Тогда ты должна просто подыхать от скуки! – усмехнулся Феннер.

– Так не может продолжаться, Дэйв. Звонили из бюро проката и сказали, что если ты не внесешь третьего взноса за мебель, они все отсюда вынесут.

– Невероятно! Никогда бы не подумал, что люди способны забрать обратно такое барахло.

– Завтра они унесут всю обстановку конторы, если ты не сделаешь третьего взноса. На чем же я тогда буду сидеть?

Феннер сделал испуганное лицо.

– Надеюсь, они не смогут унести с собой ту часть твоего тела, на которой ты сидишь?

– Дэйв Феннер, ты не можешь хоть минуту побыть серьезным? Если мы не найдем двухсот долларов до утра, то вынуждены будем закрыть лавочку.

Феннер вздохнул.

– Деньги, всегда деньги! Какой суммой мы располагаем?

– Десять долларов и пятнадцать центов.

– Так много? Но тогда мы просто богачи. Я знаю одного типа по ту сторону улицы, который располагает лишь исполнительным листом.

– Я начинаю думать, что ты сделал ошибку, открыв эту контору, Дэйв. Ты прилично зарабатывал в «Трибуне». Я никогда не верила в успех этого дела.

Феннер казался удивленным.

– Ты мне это говоришь? Тогда почему же ты бросила свою работу, чтобы уйти со мной? Я предупреждал тебя, что поначалу будет трудно, но тебя невозможно было переубедить.

Паола улыбнулась.

– Это, наверное, потому, что я люблю тебя, – нежно проворковала она.

– О, ради неба! – проворчал Феннер. – Не начинай все сначала! У меня и так достаточно неприятностей. Женщина с такими лицом и фигурой, как у тебя, может подцепить миллионера. К чему тебе растрачивать свою молодость на такую мелочь, как я? Признаюсь тебе: у меня все равно ничего не выйдет. Такова традиция нашей семьи: отец обанкротился, дед был нищим, а дядя, который был скупердяем, повесился, потому что ему казалось, что у него мало денег.

– А когда мы поженимся, Дэйв?

– Сегодня на вторую половину дня я отпускаю тебя. Пойди займись прической и сделай себе…

Паола пожала плечами.

– А ведь если бы ты попросил Рискинга, он вернул бы тебе твое место. Ты ведь был лучшим криминальным репортером в газете. Тебя там очень не хватает. Почему бы тебе не вернуться туда?

– Потому что они откажутся взять меня обратно. Прежде чем уйти оттуда, я наделал немало глупостей.

В приемной зазвонил телефон, извещая о приходе визитера.

– Кто бы это мог быть? – удивилась Паола. Она прошла в свой кабинет и закрыла за собой дверь. Минуты через две вернулась очень возбужденная.

– Посмотри, кто это! – Она положила перед Феннером визитную карточку.

Тот прочел и ошеломленно взглянул на Паолу.

– Джон Блэндиш?! Он здесь? Собственной персоной?

– Он хочет поговорить с тобой.

– Пусть войдет, кошечка, пусть он войдет.

Паола открыла дверь.

– Мистер Феннер примет вас, мистер Блэндиш. Войдите, пожалуйста!

Она посторонилась, давая Блэндишу пройти, и вышла из кабинета.

Феннер встал. Он представлял себе Блэндиша более крупным. Рост – ниже среднего, и не очень плотный. Только глаза его говорили о незаурядности этой натуры.

И и ляд был тверд, умен и энергичен. Чувствовалось, что мог человек сам пробил себе дорогу.

Блэндиш, в свою очередь, внимательно рассматривал Феннера, пока пожимал ему руку.

– Феннер, у меня к вам есть предложение. Мне кажется, вы – именно тот человек, который мне нужен. Думаю, что единственная возможность обнаружить похитителей моей дочери – это обратиться к услугам человека вашего склада: вы не стеснены служебными обязанностями и можете свободно располагать своим временем. Что вы думаете по этому поводу?

– Я думаю, что вы правы, – ответил Феннер без ложной скромности. – Во всяком случае, теоретически, потому что практически ваша дочь была похищена уже три месяца назад и все следы ее похищения успели остыть.

– Я понимаю это. Но прежде чем пуститься в эту авантюру, я должен был дать возможность властям обнаружить похитителей. И что же?! Они ничего не достигли. Теперь я сам хочу попробовать. И предупредил об этом полицию. Это комиссар Бренер посоветовал мне обратиться к вам. Он мне сказал, что вы – хороший журналист и у вас в этом городе есть связи с преступным миром. И прибавил, что, если я вам поручу эти поиски, он поможет всеми доступными ему средствами. Для начала я даю вам три тысячи, а если вы преуспеете, то получите еще тридцать. Вот мои условия. Что вы на это скажете?

Феннер был ошеломлен, но быстро пришел в себя и кивнул утвердительно.

– Я попробую, мистер Блэндиш, но ничего вам не обещаю. Парни из ФБР – лучшие полицейские в мире. И если уж им не удалось обнаружить мерзавцев, я тоже могу ничего не добиться. Но попробую.

– С чего вы предполагаете начать?

– Дело в том, что это я вёл репортаж для «Трибуны», когда похитили вашу дочь. Мой последний репортаж перед тем, как я ушел из газеты. И у меня сохранились записи тех дней. Я изучу их. Там, помнится, был один пункт, который мне показался странным. Я знал Рили и Бели лично. Это всего лишь мелкие жулики. Такое похищение совсем не их масштаба. Меня удивляет, как им удалось все это организовать. И второе: куда они исчезли? Они буквально растаяли как дым! А как объяснить, что до сих пор не найден ни один банковский билет из выкупа, который вы заплатили? На что же они живут, эти похитители?

Кроме того, у Рили была подружка, некая Анна Борг. Феды расспрашивали ее, но так и не сумели ничего из нее вытянуть. Я знаю, что Рили был без ума от нее, – и вдруг бросил. Все это как-то не вяжется.

Я немедленно поговорю с Бренером, мистер Блэндиш. Снова подниму все записи, чтобы ничего не упустить. Через два дня я отвечу вам – да или нет. Надеюсь ли я найти похитителей? – Он посмотрел на Блэндиша. – Вы не просите меня найти вашу дочь. Вы думаете…

Блэндиш нахмурился.

– Она мертва. Я в этом уверен. Она не могла остаться в живых: это невозможно… С людьми, подобными этим… Нет, она мертва.

Он достал чековую книжку и заполнил чек на три тысячи долларов.

– Итак, я жду от вас новостей через два дня?

– Договорились.

Феннер проводил Блэндиша до двери.

– Эти деньги не входят в основной счет, – сказал Блэндиш. – Я не ограничиваю вас. Постарайтесь связаться с людьми, которые за деньги могут дать вам нужные сведения. Я уверен, что это единственно возможный путь.

– Оставьте поле действий за мной, – сказал Феннер. – Надеюсь, что не разочарую вас.

Как только Блэндиш ушел, в кабинет ворвалась Паола.

– Что он от тебя хотел? – с беспокойством спросила она. – Он тебя нанял?

– Мы богаты, детка. Вот, посмотри. Три тысячи долларов! Больше не надо ломать голову, и главное, у тебя есть стул, на котором ты можешь сидеть!

Капитан Чарли Бренер из муниципальной полиции, крупный человек с пронизывающим взглядом, перегнулся через свой стол, чтобы пожать руку Феннеру.

– Никогда не думал, что буду иметь удовольствие приветствовать в своем кабинете частного детектива, – заявил он. – Садитесь. Как дела?

– Могли бы быть лучше. – Феннер взял стул. – Но я не из породы плаксивых.

– Я был удивлен, услышав, что вы хлопотали о лицензии детектива, – сказал Бренер, закуривая. – Ни одна собака не позавидует жизни детектива.

– Я не претендую на такую же хорошую жизнь, как у собаки, – весело парировал Феннер. – Должен поблагодарить вас за рекомендацию Блэндишу.

– Между нами говоря, Блэндиш довел меня почти до сумасшествия. Теперь, правда, с очень маленькой надеждой на успех, я предоставляю это вам, а я наконец-то обрету покой.

Феннер навострил уши.

– Что вы хотите этим сказать?

– Блэндиш не давал мне ни минуты покоя с того момента, как похитили его дочь. Если я и посоветовал ему обратиться к вам, то это было естественной защитной реакцией. Утром, днем и вечером он торчал в моем кабинете или висел на телефоне. Когда, наконец, я найду похитителей его дочери? Он спрашивал меня об этом тысячи раз. Я хочу, чтобы эти слова высекли на моей могиле, когда я умру.

– А я-то думал, что вы преподнесли мне подарок!

– Должен предостеречь вас: у вас такие же возможности найти похитителей, как получить приз за красоту.

– Но ведь должны же они где-нибудь быть…

– Естественно. Они могут находиться в Мексике и Канаде, на небе и в преисподней. Вот уже три месяца, как флики всего мира ищут их… и ни тени следа. Но я согласен с вами: где-то они находятся.