ПОДЛИННЫЕ ПОКАЗАНИЯ УИЛФРИДА ЮСТЕЙСА РИВЕРТОНА. 12 страница

– Неужели это так просто? – удивился я. – Ведь вокруг санатория шестифутовая стена, а у ворот стоит охранник.

– Охранник ведь не может знать в лицо всех сестер и сиделок, – ответил доктор, и в голосе его слышался мягкий укор. – Мисс Коленсо подбежала к охраннику и сказала ему, что внутри здания что-то стряслось и срочно необходима его помощь. А как только он скрылся в здании, она, очевидно, отперла ворота и вышла.

– И сколько же времени прошло, прежде чем ваши сотрудники установили, что она исчезла?

– Не больше пяти минут.

– Вы искали ее?

Он поджал губы.

– Искали, конечно, и очень тщательно. Я до сих пор не понимаю, мистер Холман, почему все-таки мы ее не нашли. Я послал машину, две группы людей искали ее по обе стороны дороги, еще одна группа была отправлена на поиски в каньон.

– Но они могли не обнаружить ее из-за темноты.

– Люди могли бы и не заметить, – согласился Дедини. – Но собаки…

– Собаки?!

– Специально обученные немецкие овчарки, мистер Холман. – На лице его появилась смущенная улыбка. – И я никак до сих пор не могу понять, почему же они ее не обнаружили. Она словно испарилась.

– Могу я поговорить с сестрой, замешанной в этом деле? – вежливо осведомился я.

– Ну конечно. Мы вполне разделяем беспокойство мистера Пакстона за свою сестру и рады помочь вам, насколько это в наших силах. Весь наш штат к вашим услугам, мистер Холман.

– Меня интересует только сестра, – терпеливо настаивал я.

– Сестра Демпси. – Он поднялся со стула и обошел вокруг огромного стола. – Я пришлю ее сюда, чтобы никто не мог помешать вашей беседе.

– Спасибо, доктор.

– Я объясню ей, что вы доверенное лицо мистера Пакстона, дабы она от вас решительно ничего не скрывала. – Доктор смахнул воображаемую пылинку со своего рукава. – Вчера вечером она была просто в отчаянии от того, что некоторым образом подвела меня, к тому же страдала и от физической боли. Но сегодня, рад сообщить вам, она вполне оправилась.

– Великолепно, – пробормотал я.

Он вышел из кабинета, тщательно прикрыв за собой дверь и двигаясь с такой осторожностью, словно опасался, что его вот-вот сдует сквозняком.

Я закурил сигарету и стал размышлять над тем, что же это за санаторий, которым руководит такой симпатичный доктор, если в любую минуту отсюда можно послать на розыски три отряда мужчин, да еще в сопровождении тренированных собак? Минуту спустя отворилась дверь, и в кабинет вошла сестра.

Это была рыжеволосая особа лет тридцати. Даже строгий белый халат не мог скрыть ее пышных форм. В блестящих синих глазах светился ум. Аккуратный, чуть вздернутый носик несомненно придавал ей пикантность, а полный чувственный рот совершенно не вязался с представлениями о спиртовых компрессах и грелках.

– Мистер Холман, – мягко произнесла она, – я – Айрис Демпси. Доктор Дедини только что объяснил мне, что вы работаете по просьбе мистера Пакстона – ищете мисс Коленсо.

– Вы попали вчера в отвратительную переделку, а? – Мой тон был сочувственным.

– Я была форменным образом потрясена. – Она печально улыбнулась. – Но, в общем, такое случается время от времени в практике сестер психиатрических клиник, так что мне, пожалуй, даже не следовало бы так удивляться!

– Как это произошло?

– Мисс Коленсо пожаловалась, что не может уснуть, и я понесла ей две таблетки снотворного и…

– Каким именно образом она пожаловалась вам?

Сестра Демпси недоумевающе поглядела на меня, потом глаза ее прояснились.

– А! Понимаю, что вы имеете в виду! Когда наш пациент нажимает у себя в комнате на кнопку, на приборной доске загорается огонек. Дежурная сестра в свою очередь нажимает у себя кнопку. Тогда в комнате пациента включается микрофон, и сестра может с ним говорить. Это удобно и к тому же экономит время: узнаешь, что им требуется, не отрывая попки от стула! – Она осеклась и в шутливом испуге прижала руку ко рту. – Ох, простите ради бога!

– Как-нибудь переживу, – осклабился я. – Так, значит, вы понесли к ней в комнату снотворные таблетки?

– Открыла дверь, вошла в комнату, и в ту же минуту – трах! – Она скорчила гримаску. – У меня до сих пор начинает болеть голова, когда я вспоминаю об этом.

– Где она пряталась, когда вы вошли в комнату?

– Может быть, притаилась за дверью? Все произошло так быстро!

– Когда вы вошли в комнату, вам была видна ее кровать?

– Думаю, что да. – Сестра часто заморгала. – Вероятно. По крайней мере, я должна была ее видеть, потому что кровать стоит под окном, как раз у противоположной стены.

– В таком случае вы должны были заметить, что мисс Коленсо в кровати нет, но тем не менее вас это не насторожило, и вы все-таки вошли в комнату.

Она слегка покраснела.

– Боюсь, это было глупо с моей стороны. Но я, наверное, подумала, что она в ванной, если вообще о чем-то таком подумала…

– Сколько времени вы были без сознания?

– Точно не знаю, но, наверное, всего несколько минут. Потом я нажала на кнопку и сообщила одной из сестер, что произошло. Около нее как раз был охранник, и он никак не мог сообразить, как я сумела за это время вернуться от ворот и пройти в здание так, что он меня даже не заметил. – Она усмехнулась. – Он ведь не знал, что сестра, которая к нему прибегала, на самом деле вовсе и не сестра, а мисс Коленсо, только в моей форме, разумеется.

Но он через несколько секунд ворвался в комнату, и только тогда я сообразила, что на мне всего лишь лифчик и трусики, а эти самые трусики – из прозрачного нейлона, понимаете?

– Везет же некоторым! – сказал я с завистью.

Айрис Демпси слегка прикусила нижнюю губу.

– Вы так считаете, мистер Холман? – Голос ее был немного хриплым.

Усилием воли я оторвался от мысленного созерцания увлекательной картины, как мисс Демпси предстала перед взором потрясенного охранника, и сконцентрировал свое внимание на следующем вопросе (а это было нелегко!):

– Итак, потом поднялась тревога и были разосланы поисковые группы?

Она кивнула.

– Да, они прошли здесь отличную выучку. Через несколько минут группы уже отправились на розыски мисс Коленсо.

– Но не нашли ее?

– Нет, не нашли. – У нее на лице появилось озадаченное выражение. – Я так и не могу понять, как это собаки не учуяли ее? Такого раньше никогда не случалось!

– В котором часу доктор Дедини отдал распоряжение о розыске?

– Около четырех часов утра. Я чувствовала себя просто ужасно от того, что ее не нашли. В конце концов, это в первую очередь моя вина. Только из-за меня ей вообще удалось выйти из здания. Но доктор Дедини был ко мне очень добр: он сказал, чтобы я не беспокоилась, велел мне принять успокоительное и лечь в постель.

– А утром доктор возобновил поиски?

– Это было бессмысленно, – осторожно ответила сестра. – К тому времени мисс Коленсо все равно была уже за много миль отсюда.

Выражение лица у нее было подобающим обстоятельствам: внимательное, полное готовности помочь всем, чем можно, и в то же время несколько виноватое – она чувствовала себя ответственной за побег пациентки.

Почему же тогда где-то в глубине души меня точил червячок сомнения в ее искренности? Ведь ответы она давала правильные и точные. Разве только, что в подобной ситуации даже такого сексуального вида медсестра могла бы разговаривать менее фривольно? Или она это делала намеренно, чтобы отвлечь меня от чего-то важного?

– Если бы она спустилась в каньон или притаилась в кустарнике около дороги, собаки непременно обнаружили бы ее, – сказал я. – Так что, выходит, она отправилась одна по этой грязной дороге?

– Но ведь шоссе отсюда не менее чем в трех милях, – возразила сестра Демпси. – Доктор Дедини послал одного из охранников на машине по дороге. Он непременно настиг бы ее задолго до того, как она добралась до развилки, ведь верно?

– Если только кто-то не оставил специально для нее машину в нескольких ярдах от ворот санатория, укрыв ее в кустарнике и развернув так, чтобы бампер указывал нужное направление? – небрежно предположил я.

Глаза ее раскрылись чуть шире.

– Ну конечно! Как это никто не сообразил это вчера вечером?

– К мисс Коленсо допускались посетители?

– Только доктор Шумейкер, ее психолог.

– Если какой-то автомобиль поджидал ее, значит, у нее был сообщник. – Я решил пойти ва-банк. – Было бы слишком опасно оставлять тут машину на неопределенное время, следовательно, побег был заранее назначен на вчерашнюю ночь.

К ней не допускали никого из посетителей, кроме психолога. Если бы он сам решил забрать ее отсюда, то мог бы сделать это в любой момент. Значит, остается только какое-то связующее звено между сообщником за стенами санатория и мисс Коленсо, запертой в этих стенах. И этот третий наверняка работает здесь и имел возможность постоянно общаться с мисс Коленсо. Кто-то вроде вас, например?

– Вы в своем уме, мистер Холман? – ледяным тоном спросила она. – Вы, значит, считаете, что это я сама вошла в ее комнату вчера вечером, сняла с себя форму, отдала ей, а потом дожидалась, пока она хватит меня по голове вазой?

– Ей достаточно было всего лишь слегка стукнуть вас, чтобы вскочила шишка. И потом, она могла разбить вазу, бросив ее в секретер, например. – Я пожал плечами. – Вчера вечером несколько часов шел дождь. Если недалеко от дороги для нее был оставлен автомобиль, там непременно остались следы шин, и я, конечно, без труда обнаружу их.

Как только доктор Дедини увидит следы, он сообразит что к чему: поймет, что здесь замешан кто-то из его сотрудников, и, можете не сомневаться, сразу решит, что это были вы. Если, конечно, вы предпочитаете, чтобы все обернулось именно так, а не иначе…

Она сунула кулачки в карманы своего халатика и молча уставилась на меня. В ее синих глазах я прочел, что она внимательно взвешивает все свои шансы. Наконец она, видимо, пришла к выводу, что они невелики.

– Мне нравится работать здесь, мистер Холман, – начала сестра невозмутимо. – Я бы хотела остаться, мистер Холман.

– Не вижу, что может этому помешать. Все, что мне нужно, – это отыскать мисс Коленсо, а вы, я полагаю, не станете повторять дважды одну и ту же ошибку.

– Конечно нет, раз уж я сразу попалась. – Она внезапно скривила губы. – Но все-таки эти прозрачные нейлоновые трусики… гениальный ход с моей стороны. Прошло по крайней мере несколько минут, прежде чем охранник пришел в себя настолько, что смог поднять тревогу!

– Как мне хотелось бы поразмыслить хорошенько над этим, – вздохнул я, – но как раз сейчас у меня нет на это времени. Ответьте-ка мне лучше, кто организовал этот побег?

– Женщина. Но я не знаю ее имени.

– И как она выглядит, вы тоже не знаете, потому что на ней при ваших встречах был наряд Санта-Клауса?

– Она брюнетка. – В голосе рыжекудрой послышались злобные нотки. – Но это вполне мог быть и парик – откуда мне знать? Примерно моих лет, не особенно хорошенькая, косметикой не пользуется, а одета так, словно, встав с постели утром, напяливает, что подвернется под руку. Может быть, это все тоже только для отвода глаз?

Если бы я задушил ее на месте, мне кажется, присяжные оправдали бы меня – ведь я объяснил бы им, что она сама меня спровоцировала!

Вероятно, эти мысли отразились на моем лице, потому что глаза ее еще больше округлились и она заговорила, на этот раз с большей поспешностью.

– В первый раз это было недели две назад. Я пила кофе в какой-то аптеке, ближе к центру города. Эта женщина подсела ко мне и заговорила.

Она знала, кто я такая, где работаю. И даже то, что я в постоянном контакте с Кармен Коленсо. Потом спросила, не хочу ли я шутя заработать тысячу долларов? Я приняла ее за ненормальную, и это, наверное, отразилось у меня на лице, потому что она вынула из кошелька несколько сотен долларов. Это убедило меня, что она не шутит.

И все, что мне было нужно сделать за двести долларов, – это передать Кармен Коленсо записку, а потом встретиться с этой особой здесь же и рассказать, как мисс Коленсо реагировала на ее послание.

– Что же это было за послание?

Она на секунду наморщила лоб.

– Я должна была передать ей, что Росс охотится за Рэем, но Рэй об этом ничего не знает и что Кармен – единственная, кто может его спасти.

– И как Кармен отреагировала на это?

– Она просила передать ее подруге, чтобы та вызволила ее из санатория, – быстро сказала Айрис Демпси. – Об остальном вы, верно, и сами догадываетесь? Вы ведь уже догадались обо всем, кроме того, что внутри машины была та самая брюнетка, с одеждой для мисс Коленсо.

– Это была ваша идея – отдать Кармен свою форму, чтобы она могла обмануть охранника у ворот?

Сестра кивнула.

– Эти восемь сотен заработать оказалось гораздо труднее, чем первые две! Брюнетка сказала, что вывести дамочку Коленсо за ворота санатория – моя забота, и мне пришлось-таки пошевелить мозгами!

А потом меня просто осенило! Отличный планчик, который давал мне возможность оставаться как бы абсолютно не причастной к побегу. И он бы отлично сработал, не подвернись тут вы!

– Кармен что-нибудь рассказывала вам об этой брюнетке? Может быть, она говорила вам о чем-то таком, что могло бы помочь нам разыскать ее?

– Нет, насколько я помню. – Айрис покачала головой. – Она, по-видимому, прекрасно знала, кто такая эта брюнетка, но никогда не называла ее иначе, как «моя подруга».

– О’кей. – Я неохотно смирился с ее ответами. – Это все, что вы можете сообщить мне?

– Все. Могу я вернуться к своим обязанностям?

– Почему бы нет? – проворчал я. – Кто-то ведь должен в этом заведении подсыпать в кофе яд!

Подойдя к двери, она остановилась, обернулась и бросила на меня задумчивый взгляд.

– Знаете, о чем я думаю, мистер Холман. – Голос ее снова звучал хрипло. – Я свободна весь уик-энд, начиная с пятницы. – Она медленно провела кончиком языка по пухлой нижней губке. – Если бы вы захотели… ну, закрепить нашу сделку, что ли… я с удовольствием собрала бы свой саквояж и встретилась с вами, где вы назначите. И я не забыла бы свои прозрачные нейлоновые трусики…

– Знаете что? – взорвался я. – Я уже и так почти ослеп от сияния романтических звезд в ваших глазах!

– Я только размышляла вслух, – холодно бросила она.

Доктор вернулся в кабинет через секунду после ее ухода и снова устроился на стуле за большим столом, крытым кожей.

Мне никогда прежде не приходилось встречать спаниеля в сером костюме, но, глядя в его печальные глаза, я начинал понемногу сомневаться в этом.

– Я надеюсь, сестра Демпси оказалась вам полезной, мистер Холман? – вежливо осведомился он.

– Очень даже, благодарю вас.

Он несколько раз провел пресс-папье по поверхности стола, потом осторожно откашлялся.

– С профессиональной точки зрения, трудно пожелать более опытную сестру для такого заведения, как наше, но у нее и в самом деле есть некоторые сложные личные проблемы. Она… она очень сексуальна… – Доктор качнул пресс-папье указательным пальцем. – Вы, наверное, тоже это заметили?

– Нет, – сказал я угрюмо. – Я вовсе не считаю, что если девушка носит прозрачное нейлоновое белье, то это означает, что она слишком сексуальна. Быть может, она просто хочет облегчить свои страдания от жары в долгие знойные летние дни?

– Она сказала вам, какое у нее белье?! – Длинными, загибающимися ресницами он постарался прикрыть голодный блеск своих глаз, но сделал это недостаточно быстро.

– Не совсем так, – признался я. – Я просто не мог не заметить этого, когда она сняла свое форменное платье.

– Она… что?.. – Челюсть у него отвисла, и он молча уставился на меня.

– Разумеется, только для того, чтобы показать мне, что и как именно произошло с Кармен Коленсо прошлой ночью. – Я восхищенно закачал головой. – Что за фигура у нее! Просто фантастическая! Но вы, верно, и сами это заметили?

Его кулак вдруг обрушился на пресс-папье, и оно отлетело в другой конец комнаты.

– О нет, – проскрежетал он, – я этого как раз не заметил, мистер Холман!

– Если она с таким удовольствием продемонстрировала свои прелести мне, – пробормотал я как бы про себя, – то, без сомнения, будет просто счастлива показать их и вам, своему боссу. Почему бы вам как-нибудь не попросить ее об этом?

Я явственно представил себе ужас Айрис Демпси, если бы доктор Дедини торжественно попросил ее в точности продемонстрировать, что именно произошло в комнате мисс Коленсо прошлой ночью.

«Впрочем, так ей и надо, – мстительно подумал я. – По крайней мере, она переключится на него и под-успокоится, укротит свой темперамент». И только час спустя я осознал: вполне возможно, что в этой ситуации и темперамент доктора Дедини обрел бы некоторое успокоение.

Глава третья

Я бросил на нее один-единственный взгляд, когда она открыла мне дверь, и почувствовал, что не верю своим глазам. Впрочем, лихорадочно заработал мой мозг, где же еще может обитать в Лос-Анджелесе пастушка, как не на десятом небоскребе, сразу же за Стрипом?

– Что вы продаете? – нетерпеливо зазвенел ее голос. – Мгновенный паралич?

Глаза у меня раскрылись еще шире, и я понял, что мне это все-таки не мерещится: широкополая ковбойская шляпа на голове, белые ботинки из телячьей кожи на ногах и все остальное в том же роде. Лимонного цвета рубашка было туго натянута на ее невероятно пышные груди, а пуговки, застегнутые только до половины, позволяли вдоволь насладиться тем, что скорее следовало бы определить как кратер, а не как ложбинку меж грудей. Широченный сыромятный ремень перетягивал ее необыкновенно тонкую талию, а синие джинсы так плотно облегали изящные бедра и округлые ягодицы, что, казалось, навеки срослись с ее кожей.

– Это просто смешно! – взорвалась она. – С каких пор немые кретины продают по домам щетки и всякую мелочь?

– Скажите, пожалуйста, нельзя ли вывести вашу лошадь из лифта? – осведомился я почтительно. – Я просто очень устал от того, что мне пришлось в седле подниматься к вам на десятый этаж, а свободного места в лифте не было!

Губы ее дрогнули в улыбке.

– Чего же вы хотите? – как бы утомленно спросила она. – Сами ведь настаиваете, чтобы мы все время носили эти невозможные макси-юбки.

– Я – Рик Холман, – улыбнулся я ей. – А вы наверняка Попрыгунья Джеки Эриксон, краса и гордость Сансет-Стрит-родос?

– Во всяком случае, сейчас я занята. – Джеки казалась рассерженной. – Не сомневаюсь, что ваше дело вполне потерпит до другого раза.

– Оно касается Кармен Коленсо. Она вчера ночью сбежала из «Санатория с видом на холмы», и мне очень хотелось бы узнать, зачем вам понадобилось тратить столько усилий на организацию этого побега?

– Она сбежала? То есть, откуда вы знаете?.. – Она захлопала синими глазами. – Может быть, вы лучше войдете и будете ошарашивать меня дальше уже внутри, чтобы я могла хотя бы подкрепиться чем-нибудь спиртным?

Гостиную загромождал огромный стол, стоявший посредине, а на нем было навалено столько всякого барахла, словно здесь жили, по крайней мере, двадцать преуспевающих художниц.

Джеки Эриксон осторожно обогнула стол и продефилировала к бару в дальнем углу комнаты.

– Называйте свою отраву, приятель, – скомандовала она нарочито дурашливым фальцетом.

– «Бурбон» на два пальца, и покрепче, – попросил я.

Она смешала напитки, потом совершила вторичный осторожный рейс вокруг огромного стола и, протягивая мне стакан, испустила вздох облегчения.

– А ведь во всем виноват проклятый творческий редактор этого ненормального рекламного агентства, – пожаловалась Джеки. – Ему вдруг пришла в голову великая идея: новый сорт консервированных цыплят по-китайски рекламировать с помощью этакого мультипликационного персонажа – ковбоя. Это, мол, поможет сбыть десять миллионов коробок консервов. «Набросайте мне несколько эскизов. Не важно, сколько это будет стоить, детка, ты только поработай головой хорошенько! Все, что мне требуется, – это чтобы рисунки были броски и остры и чтобы персонаж был как можно забавней! Но только не такой, чтобы лопаться от смеха, – понимаешь, куколка? – а такой, чтобы тот, кто его увидит, не смог бы удержаться от хихиканья. Улавливаешь? Мы не должны давать покупателям локтем под дых, нет, мы должны эдак легонько пощекотать их лебяжьим перышком. Понимаешь?..»

Она сделала сердитый выпад рукой в сторону стола:

– И вот, пожалуйста! Последние три дня я только этим и занимаюсь! Я даже влезла в это дурацкое одеяние. Думала, что приду в соответствующее настроение. Но пока единственный персонаж, который у меня получается, – это какой-то идиотский ублюдок, помесь кретина с ненормальным.

– Вообще-то, вид еще тот… – согласился я. – И насколько он вам помог?

– Если бы у пионеров хватило в свое время ума прибегнуть к услугам пастушек с таким телосложением, как у меня, – задумчиво сказала Джеки, – то они наверняка покорили бы Дальний Запад без единого выстрела.

– Какого черта вы все-таки ввязались во все это дело?! – громко перебил я ее.

Она вдруг сорвала с головы ковбойскую шляпу и швырнула ее в угол, по плечам рассыпались блестящие черные волосы.

– Ты сам вышел на тропу войны перед моим вигвамом, не забудь этого! – выкрикнула она, но тут же внезапно стала серьезной. – Ну-ка, повторите-ка еще раз всю историю о том, как я организовала для Кармен побег из санатория, только на этот раз чуточку помедленнее, ладно?

В конце концов, кроме собственного голоса, терять мне было нечего, так что я в сжатом виде изложил ей версию о том, как Кармен Коленсо удрала из санатория с помощью сестры Демпси, и привел описание женщины, которая заплатила рыжеволосой красотке тысячу долларов за содействие.

Джеки Эриксон внимательно слушала, полузакрыв глаза, и ее круглое личико с молочно-белой, без единой веснушки кожей было поразительно красивым!

– Вы ведь не уверены, что это была я? – спросила она, когда я закончил. – Вы только думаете, что это могла быть я. Потому-то вы и обрушили на меня свой удар прямо там, у двери, в надежде, что застанете меня врасплох и я невольно выдам себя хоть чем-нибудь?

– Но вы оказались слишком умной для меня, – признался я. – Пригласили войти, затем обрушили на меня целый поток слов по поводу этих рисунков, пока не почувствовали, что обрели достаточную уверенность в себе.

Джеки восторженно хихикнула, отчего ее короткая верхняя губка восхитительно вздернулась, обнажив белые зубы.

– Вы – как раз из тех, кого этот инфантильный идиот, творческий директор моего агентства, называет «подонками с воображением». Спорю, если бы вы заранее узнали, что на мне это одеяние, вы непременно подсунули бы в лифт настоящую лошадь – и тогда уж точно ошарашили бы меня до потери сознания!

Она неторопливо отхлебнула из своего бокала.

– Рэй, конечно, нанял вас, чтобы вы отыскали Кармен? – Углы ее рта презрительно поднялись кверху, – Он ведь не станет обращаться в полицию, а то, не дай бог, кто-то где-то что-то услышит, а ведь кинозвезда такого масштаба, как он, должна остерегаться сенсаций – разумеется, такого рода.

– Примерно так оно и есть, – кивнул я.

– Если хотите убедиться, что Кармен не прячется в этой квартире, то, пожалуйста, можете все осмотреть. Все мои тайны – под ковром в спальне.

Каждые две недели я справляюсь о Кармен у Джерри Шумейкера, – продолжала она. – Он хоть и любит копаться в мозгах, но парень, в общем, неплохой.

В последний раз, когда мы с ним разговаривали, он сказал, что санаторий очень приличный, что ей там хорошо и она быстро идет на поправку.

– Ну конечно. – Я постарался, чтобы мои слова прозвучали сочувственно. – Это вполне разумно, раз вы ее единственная подруга. Вам ведь решительно наплевать, что Росс охотится за Рэем, а Рэй об этом ничего не знает. Вы, разумеется, не стали бы передавать Кармен ничего подобного и не сообщили бы ей, что она единственная, кто может спасти брата.

Она на секунду вся напряглась, затуманенные синие глаза внезапно вспыхнули таким огнем, что я испугался, как бы они не прожгли в моей голове изрядную дырку.

– Даже подонок с таким воображением, как у вас, не мог бы сочинить это просто так – от фонаря. Откуда вы такое взяли? Это сказала анонимная сука-брюнетка из аптеки?

– Вот именно. А передала это сообщение Кармен наша милая продажная сестричка. Как только Кармен это услышала, она тут же решила, что должна удрать из санатория.

– О боже! – Джеки закатила глаза. – Это дурно пахнет!

– Может быть, у вас есть какие-то предположения, куда могла Кармен направиться, сбежав из санатория? – спросил я с надеждой.

– К сожалению, нет. – Она кивнула на заваленную подушками кушетку, задвинутую в дальний угол комнаты. – Мы могли бы с таким же успехом продолжить разговор сидя – ведь он будет, как я понимаю, долгим.

Мы оба подошли к кушетке и стали усаживаться, но опустился на нее только я один. Джеки Эриксон замерла в полусогнутом положении, ее небольшой, но пышный задик завис над обивкой кушетки.

– Я что-то не заметил, как сверкнула молния, – небрежно сказал я. – Видно, мне здорово повезло, что меня не задело.

Она испустила болезненный стон, снова приняла вертикальное положение, отстегнула широкий сыромятный ремень и бросила его на пол.

– Ох! – Это был вздох облегчения из самой глубины души. Она плюхнулась на кушетку рядом со мной.

– Прострел? – предположил я.

– Все дело в моем сложении – у меня переоснащена верхняя половина. Когда стоишь, это нисколько не мешает, зато уж когда начинаешь усаживаться, какая-то деталь непременно нарушит равновесие.

Обе мои прелестные полные груди начинают искать, на что бы им улечься, тогда как девичьи бедрышки впадают в панику и подталкивают талию кверху – в целях самозащиты. – Она вытащила лимонного цвета рубашку из джинсов и принялась осторожно поглаживать свой живот. – Я часто подумываю о том, чтобы сесть на суровую диету, но мысль о конечном результате неизменно удерживает меня от последнего шага. Вы можете себе представить ходячий скелет с тридцатисемидюймовым бюстом?

– Если дело касается секса, я могу представить себе все, что угодно, – искренне ответил я. – Но ведь вы как раз собирались объяснить мне, что означает фраза: Росс охотится за Рэем. Не так ли?

– У меня, знаете ли, этот новомодный невроз: постоянно перевожу в слова свободный поток мыслей, – сказала Джеки извиняющимся тоном.

– Вы словно прохудившийся унитаз, который ни один сантехник не сможет починить, – такое у вас словоизвержение! – разозлился я. – В следующий раз, когда вы снова ударитесь в словоблудие, я оторву бретельки вашего бюстгальтера, и ваши бедра узнают весьма ощутимо, что такое травма.

– Вы что-то нервничаете, – ласково заметила она. – Вы не были сегодня у своего психолога? – Она нервно подпрыгнула, когда я положил ей руки на плечи. – Ладно-ладно, сейчас объясню.

– Немедленно выкладывайте все, что знаете, – прорычал я.

– Но если это будет смахивать на лекцию, то я не виновата, – предупредила Джеки. – Только если вы в самом деле хотите узнать причину бегства Кармен Коленсо, – а я думаю, это на самом деле очень важно, – вам нужно для начала понять, какую роль в ее жизни играл Рэй.

Их родители погибли в автомобильной катастрофе, когда Кармен было пятнадцать, а Рэю – на десять больше. И вот он взял на себя роль отца. Рэй играл ее с таким же рвением, как капитан Блэй – роль морского капитана! Она была младшая, он – ее законный опекун. Рэй давал деньги, чтобы она могла питаться, иметь крышу над головой и все прочее. Взамен, правда, он требовал беспрекословного послушания и полного подчинения. Он должен был непременно одобрить решительно все, что ее касалось: прическу, одежду, школьных товарищей, поклонников – даже ее тайные мысли!

– До тех пор, пока она не оставила колледж на втором курсе и – цитируя Пакстона – не предъявила ему свою «Декларацию Независимости», а потом сняла вместе с вами квартиру?

– О, это было не так-то просто. Ей пришлось провести адских две недели, пока Рэй, наконец, перестал вопить. Но он тут же утер ей нос: назначил содержание – всего сто долларов в неделю. И она поняла, что все равно зависит от него. Мне кажется, именно тогда она стала подумывать о том, что единственная возможность избавиться от его опеки – это выйти замуж. Найти себе мужа, который мог бы противостоять Великому братцу, достаточно богатого, чтобы он мог позволить себе плюнуть в глаза знаменитой кинозвезде.

– И тут появляется Тайлер Уоррен?

– В какой-то мере я и себя виню во всем этом, – задумчиво сказала Джеки. – У меня были обширные знакомства во всех рекламных агентствах города, и мне было нетрудно время от времени добывать для Кармен работу манекенщицы. Однажды она попала таким образом в большой магазин, принадлежавший папаше Тайлера. Тот как раз в это время помогал своему старику. Между Тайлером и Кармен завязался роман – знаете, этакая великая любовь, равной которой не было во все времена. Только, к сожалению, папа Уоррен не одобрял их отношений. Тогда сыночек совершил отчаянно смелый поступок – убежал с Кармен и женился на ней.

Но когда они вернулись обратно после медового месяца, папаша так топал на сыночка ногами, что тот в течение следующих двух недель снова стал тем, кем и был до брака, – ничтожным пресмыкающимся. В этом и в том, что папочка так суров с ним, он, конечно же, обвинил Кармен. В конце концов весь свой досуг он стал посвящать тому, чтобы превратить их семейную жизнь в сущий ад для Кармен.

Та была уничтожена вдвойне. Она-то ведь думала, что выходит замуж за некоего супермена, который в миг разделается с Рэем, а оказалось, что супруг ее – сверхничтожество, чья отвратительная трусость могла сравниться только с его жестокостью в обращении с ней. А потом ей все стало безразлично.