Русски правильнее было бы сказать «безобразность». Но если, определяя болезнь

Театра и образца 1976 года, и 2003-го, поставить ударение на «а», диагноз ведь не будет

Неверен?

**** Выделено М.Т.

170

Более образованный или, наоборот, сказки его, может быть, не

Заинтересовали бы, и он казнил Шахразаду.

Какова цель спектакля? Зрелищем обогащать, что-то менять друг

в друге* Это очень важная задача.

Радость от соприкосновения с искусством рождается только тогда,

Когда зритель догадывается, в какую игру с ним играет театр, о какой

проблеме беседует, о чем хочет напомнить, чем хочет взволновать?**

Если форма этой игры волнует зрителя, тогда он и театр становятся

Соучастниками. Они соглашаются или спорят друг с другом, в

Происходящем на сцене узнают себя или своего соседа (гораздо чаще

соседа, чем себя!), с радостью догадываются, что под театральной

формой такой-то скрыто «то-то и то-то», что это — «про это».*** Зрителя

Это открытие радует только в том случае, если разговор идет на уровне

Высокого искусства, если театр не прибегает к прямолинейным

Плакатным средствам и, для того, чтобы стать «современником», не

Уподобляется кулуарным «сплетникам», не дублирует то, что уже было

Сказано в передовой статье центральной газеты.

Театр — это великое искусство, которое дает людям возможность

Остановиться, как это делали прохожие в первобытном кругу-театре,

Сосредоточиться на несколько часов на проблемах человеческих

Взаимоотношений, на проблемах, которые волнуют сегодня общество,

Людей, среди которых мы живем. Это место, где дают возможность

Выключиться из бурного бега нашей жизни и о чем-то подумать, и что-то

Почувствовать.

Надо, чтобы зритель приходил в театр немного пофилософствовать о

Своей жизни и о жизни своих соотечественников.

Но что интересует современного зрителя? Сюжет и только?

Несколько дней тому назад мне пришлось слышать такой диалог между

людьми, сидящими возле телевизора:

— Не говори заранее, что случится, потом будет неинтересно!

— А когда ты смотришь «Отелло», разве заранее не знаешь, что он в

Конце концов ее придушит?

Конечно, это не касается такого жанра, как детектив, но, в основном,

Современный зритель ищет в спектакле более сложной информации,

Чем просто сюжет. И не только современный. Зрители Афин прекрасно

Знали сюжеты древнегреческих мифов. Но не сюжет был для них

Главной информацией, а та психо логическая разработка,

Психологическая анатомия сюжета, которая делала для них миф

Интересным, актуальным, волнующим. Ведь недаром великие

Трагические поэты Эсхил, Софокл, Эврипид сочиняли совершенно по-

Разному версии психологической разработки известного сюжета.

Ведь все прекрасно знают, что благородный мавр Отелло в конце

Спектакля задушит Дездемону, значит, главное — по-своему

Рассказать о том, как это произошло, как он дошел до этого, как его до

Этого довели, какими путями. И каждый рассказ — версия давно

Известного происшествия, это новый спектакль, и он должен быть

Любопытным. Это, вероятно, зависит от таланта актеров и

Режиссеров, от их образованности, от их осведомленности, от того, что

* В сегодняшнем театре возобладала иная точка зрения, но это не значит, что мы должны

Поторопиться «заклеймить презрением» мнение М.Т. как советское и идеологическое.

Сколько шестидесятников, составивших славу русского театра, думали точно так же:

Театр в России — больше, чем театр.

** На самом деле, эту простую мысль можно считать основополагающей во все времена и

Универсальной для любого типа театра: и психологического, и метафорического. В конце

Концов, как бы ни понимал свою миссию театр (учить зрителя или только его развлекать),

Он предполагает «взволнованные» отношения с публикой.

*** Не забудем, что книга написана в 1976 году, задолго до телепередачи Е.Ханги «Про

Это» на НТВ. Поэтому М.Т., говоря «про это», толкует понятие гораздо шире.

171

Они из себя как личности представляют и насколько их театральное

«открытие» интересно.

Но чем труднее и ответственнее проблемы, поставленные в пьесе,

Тем точнее должны быть сценические решения, тем точнее — язык

Передачи в зрительный зал. А этот язык в современном театре очень

Усложнился. В чем сложность?

Приведу для ясности сравнение с творчеством художника. Если в

Старое время, создавая рисунок для книги, художник буквально

Иллюстрировал авторский текст, то сегодня большинство художников

Стараются передать свое отношение к происходящим и описанным

Событиям. Вспомним хотя бы иллюстрации к старым изданиям

Сочинений Жюля Верна, Майн Рида и сравним их с рисунками

Современных художников, например, оформивших сказку Кэрролла

«Алиса в стране чудес». Художник здесь как бы комментирует книгу,

Выражает свою личную точку зрения, а это придает произведению

Совершенно новое измерение. Фактически художник выступает в роли

Соавтора. То же самое происходит и в театре.

Что значит — прочесть пьесу по-своему? Для этого явление, знакомое

Зрителю из личного жизненного опыта, надо показать с незнакомого для

Этого предмета ракурса, с непривычной точки зрения, с совершенно

Неожиданной стороны, откуда он, зритель, это явление, эту вещь еще

Никогда не видел. Это всегда интересно.

Без новизны нет искусства, нет его без неожиданности, без

внезапности. Я помню, как меня потряс «Богемский лес» И.Гамрекели*,

Потому что я, как и все остальные, ожидал увидеть лес, а увидел его

Символ, его образное выражение. Этот символ вмещал в себя больше

Информации, чем только просто лес. И это было великолепно. Надо

Обязательно добиваться уникальности сценического решения. Ведь

Радость от общения с искусством заключена, вероятно, в узнавании

Знакомого предмета в незнакомом.

Интересен пример, часто приводимый Б. Брехтом. Мать выходит

Второй раз замуж. Она для своего ребенка меняется. Неожиданно она

Предстает перед ним уже не только как мать, но и как женщина. Очень

интересно!

Это новый ракурс. А как, вероятно, было бы интересно увидеть

чавчавадзев-скую «Отараант квриви»** с какой-нибудь другой точки

Зрения. Когда я предложил талантливой сорокалетней актрисе подумать

Об этом, она ответила: «По-моему, об этом еще рано думать». А ведь

Если взглянуть на произведение Чавча-вадзе с позиции

Сорокачетырехлетней женщины, еще полной жизни, а не с позиции

Старушки (так почему-то обычно представляют ее на наших сценах и

Киноэкранах), ведь гораздо интереснее и понятнее становится ее

Отношение к памяти и вещам умершего мужа, отношение к ней старого (а

Ему, вероятно, всего пятьдесят лет) мельника. И разве не сильнее

Поразит зрителя ее характер, когда он поймет, что физически молодая

Женщина убивает в себе, ради сына и памяти мужа, естественные для ее

Возраста порывы? Во всяком случае, это было бы любопытно. А если,

Например, вообще попытаться посмотреть на эту историю с точки зрения

Мельника Сосия?

Вот чем можно объяснить популярность с овременных

Мюзиклов «Вестсайдск ая история», «Человек из Ламанчи» и

Других. Вот почему с таким интересом встре чают зрители

П е р е л о ж е н и я и з в е с т н ы х к л а с с и ч е с к и х п ь е с .

Я з ы к те ат р а ус л ож н и л с я , п о это м у н е о бход и м ы н о в ы е

Способы и решения, приемы и формы. Надо дать возможность, и

В особенности молодежи, смелее идти на всевозможные опыты