Синтаксическая типология. Номинативный и эргативный строй языков. Языки поссесивного строя. Языки аффетивного строя. Языки локативного строя.

Главный предмет типологического синтаксиса — сход­ства и различия языков в грамматическом устройстве пред­ложения.

В задачи типологического синтаксиса входит изучение комму­никативно-мыслительных структур, с помощью которых на разных языках происходит формирование и сообщение мысли. Это пред­полагает выявление основных синтаксических моделей (структурных схем предложения) в качестве выработанных языками устойчивых содержательных структур, каждая из которых обладает своими воз­можностями представления той ситуации или события, о которых говорится в высказывании. Типология стремится найти сходства и различия в закономерностях построения предложений в разных языках и на этой основе выявить синтаксические типы языков. Типология предложения строится с учетом того, каким образом и с помощью каких средств синтаксический строй языка представляет взаимоотношения структурно-смысловых компонентов предложения (субъекта, предиката, объекта, атрибута, причины, следствия, цели, условия и т. п.).

Интенсивные синтактико-типологические и сопоставительные исследования ведутся также в области типологии порядка слов. В зависимости от того, используется ли порядок слов для выражения реляционных (синтаксических) значений, различают языки с фиксированным порядком слов (что характерно для аналитических языков) и языки со свободным порядком слов (в синтетических языках).

К языкам номинативного строя относится большинство языков мира, в том числе все языки индоевропейской, тюркской, монгольской семей, афразийской (семито-хамитской) макросемьи, языки уральской макросемьи, тунгусо-маньчжурские языки алтайской семьи, большинство языков китайско-тибетской семьи, большинство южноамериканских индейских языков.

В номинативных языках весь строй предложения направлен на максимальное различение субъекта действия и его объекта. Это достигается благодаря ряду грамматических и лексико-грамматических средств, таких как: 1) оппозиция падежа для субъекта действия (номинативного, или именительного) и падежа для объекта (в пер­вую очередь винительного, но также и других косвенных падежей);

2) лексико-грамматическое противопоставление переходных и не­переходных глаголов, при этом переходность глагола-сказуемого способствует особенно четкому различению субъекта и объекта (вплоть до выработки специальных активных и пассивных морфо­логических форм и синтаксических структур);

3) противопоставле­ние прямого и косвенного объектов; при этом позиция прямого объекта, т. е. В.п, способствует максимальному различению субъекта и объекта, в то время как в других косвенных падежах может наблюдаться частичная нейтрализация субъектно-объектных различий (ср. текучесть различий между косвенным объектом и пассивно-безличным субъектом в позиции дательного падежа: мне пишут, мне приходится писать, мне пришло в голову, мне думается, мне не пишется и т. п.).

Эргативный строй предложения ориентирован на максималь­ное различение более активных действий, в большей мере само­стоятельных и независимых от внешних инициатив или субъектов, и действий менее активных и самостоятельных. Это различение осуществляется следующим образом: 1) имеется лексико-грамматическая оппозиция переходных (более активных) и непереходных (менее активных) глаголов;

2)имеется оппозиция двух падежей для субъекта действия в зависимости от его большей или меньшей активности: в 1-м случае подлежащее стоит в эргативном падеже (это падеж производителя действия); во 2-м случае подлежащее стоит в абсолютном падеже (это падеж для носителя действия, как бы исполнителя внешней инициативы);

3) имеется оппозиция двух падежей для объекта действия в зави­симости от большей или меньшей активности действия: в 1-м случае требуется прямой объект, который стоит в абсолютном падеже; во 2-м случае требуется косвенный объект (часто это инструмент действия или адресат), который ставится в эргативном падеже.

Таким образом, и эргативный и абсолютный падеж могут быть формами и для субъекта действия и для его объекта: выбор падежа диктуется не необходимостью различить субъект и объект, а необ­ходимостью различной передачи самого действия — путем указания на то, насколько действие активно и независимо. К языкам эргативного строя относятся большинство иберийско-кавказских языков, баскский язык, многие папуасские, австралий­ские, чукотско-камчатские, эскимосско-алеутские, североиндейские языки.

Языки поссесивного строя. (эскимосские). Есть притяжательное сказуемое. В этих языках предикат не глагол, а имя, взятое в преликативном смысле, сказуемое обозначает действие, которое не совершается субъектом действия, а принадлежит ему и переходи на какой – то предмет или объект. Если хотят обозначить 1, 2 лицо – абсолютный падеж, 3 л – употребляют притяжательный падеж, который аналогичен Р.п. (не Я повторяю материал, а мое повторение материала). Человеческое сознание пытается осмыслить связи, это отношение принадлежности.

Языки аффективного строя. Они находятся между эргативными и номинативными. Подлежащее стоит в Д.п., объект стоит в абсолютном падеже, сказуемое = имя, глагол, который называет состояние или чувственное восприятие. Подлежащее – это объект действия (тот, кто его воспринимает) и одновременно субъект, предполагается, что он активно реагирует. Субъект и активен и пассивен одновременно.

Языки локативного строя. Подлежащее стоит в локативном падеже, который обозначает место, с кот связано лицо или вещь, кот называется подлежащим. У меня есть лошадь = «лошадь возле меня»