Грамматическая система как система оппозиций.

Вопрос о внутренней структуре грамматической категории материализуется в различных возможностях ее описания. Естественно каждая граммема может быть выделена только в том случае, если она располагает четкими формальными средствами своего выражения. Именно поэтому мы выделяем в русском, белорусском или украинском языке три времени глагола, не больше и не меньше, и к ним сводим все возможные семантические оттенки, присущие темпоральным формам. Так, в русских примерах Я уже читал эту книгу, Вчера я читал эту книгу и Когда бы я ни читал эту книгу, она оставляет у меня одно и то же впечатление глагол читать везде употреблен в «прошедшему времени», хотя семантика этих форм совершенно различна. С другой стороны, в испанской грамматике говорят о системе восьми гла­гольных времен: пяти прошедших, одного настоящего и двух бу­дущих, ибо каждое из этих времен имеет в испанском языке не только свою семантику, но и свое формальное выражение.

Иногда при уже известном граммемном составе категории воз­никает необходимость его перегруппировать, перестроить каким-то иным образом. В частности, общие системологические веяния, сбли­жение языкознания с точными и прикладными науками и непо­средственное воздействие идей Н. С. Трубецкого и Р. О. Якобсона привели в середине XX в. к широкому распространению в лингвистике бинарной привативной оппозиции как принципа грамматического описания. Бинарная привативая оппозиция — это такое  противопоставление двух членов, при котором один член обладает ярким семантическим признаком, а второй характеризуется его отсутствием. Например, общее значение страдательного залога — I направленность действия на подлежащее; общее значение действи­тельного залога — отсутствие такой направленности. Тогда стра­дательный залог выступает как «сильный», маркированный член оппозиции, а действительный — как «слабый», немаркированный член.

В принципе любую грамматическую категорию, сколь бы ни была сложна её структура, можно свести к системе бинарных оппозиций. Например, ту же категорию времени в восточнославянских языках можно представить в виде двучлена «прошедшее время — непрошедшее время» (а затем уже в рамках последнего члена выделять следующую оппозицию: «будущее время — небудущее время»). Для такого решения могут быть весьма веские основания. В частности, в системе форм русского глагола прошедшее время представлено 'неличной формой (писал, написал — по происхождению причастия), а непрошедшие времена — личными формами (пишу, напишу, буду писать). В пользу того же объединения будущего времени с настоящим (но, заметим, не будущего с прошедшим и не прошедшего с настоящим) говорит и семантическая "вневремснность" форм типа пишу (ср.; Я каждый день пишу по странице) , и отсутствие специальных форм настоящего времени у глаголов совершенного вида .

 Наконец, из исторического языкознания известно, что дифференциация настоящего и будущего времени — явление сравнительно позднее; многие древние языки демонстрируют их нерасчлененность. К примеру, в готском языке глагол имел две формы времени: претерит, обозначавший действие в прошлом, и презенс, обозначавший все остальные процессы . В то же время для других языков с другой системой времен может оказаться целесообразным выделение оппозиции «настоящее время — ненастоящее время», ибо там действие актуальное, происходящее на глазах у говорящего, противопоставляется действию неактуальному, в том числе будущему и прошедшему .

Другой пример приложения бинарного принципа к грамматике. Грамматическая категория лица в индоевропейских языках может быть представлена в виде двух оппозиций: а) 1-е лицо — в про-тивопоставлении 2-му и 3-му и б) 1-е и. 2-е лица — в противо-поставлении3-му Оппозиция первого лица «непервому», подтверждаемая на фонологическом уровне, уходит корнями в глубокую древность. Она отражает важнейшую для первобытного мышления антиномию «я — не я». А оппозиция 1-го и 2-го лиц 3-му, в большинстве языков морфологически очень яркая, означает по своей сути участие или неучастие в речевом акте, что имеет первостепенное значение в свете коммуникативной функции языка. Таким образом, сопостав­ление этих двух оппозиций позволяет глубже познать природу данной грамматической категории и ее внутреннюю структуру.

В целом применение бинарного принципа оказывается полезным именно потому, что позволяет по-новому осветить теоретическую проблематику категории. Вместе с тем не стоит переоценивать возможности этого принципа, а тем более искусственно его наса­ждать. Еще Б. Л. Уорф предостерегал: «Следует скептически отнестись к схеме, предложенной грамматистом, если ей присущ этноморфизм т.е. нахождение для каждой категории противоположного члена, представляющего простое отсутствие пер­вого члена». Богатство и разнообразие реальных языковых явлений требует от лингвистики соответствующего мно­гообразия способов описания.

Грамматическое значение и грамматическая категория. Грамматическое значение и грамматическая форма.

Грамматическое значение формируется на основе парадигматических отношений, объединяющих формы слова, и синтагматических отношений, связывающих слова в высказывании. Гр.значение характеризуется следующими признаками: внутриязыковой природой, высокой степенью абстракции, регулярностью и обязательностью выражения.

Каждое гр.значение имеет внешнее, материальное выражение – гр.форму. Однако гр.значение может заключаться уже в самой возможности образования от слова какой-то формы (например, относительные прилагательные не образуют степеней сравнения – самый стеклянный). Гр.значение проявляется в способности или неспособности слова вступать в определенного рода сочетания. Гр.значение может передаваться с помощью интонации. Все эти внешние средства выражения гр.значения называются «гр.форма». Гр.категорией же называется система однородных и противопоставленных друг другу грамматических значений вкупе с системой их средств выражения(грамматических форм) называется грамматической категорией.

Примерами гр.категории могут служить род, число, падеж и т.д.

Синтетические и аналитические способы выражения грамматического значения.

Синтетические Способы: аффиксация и внутренняя флексия (внутренняя флексия – такое чередование в корне слова, которое изменяет грамматическое значение этого слова), редупликация (повторы), способы сложения, супплетивизм (появление нового слова), ударение

Грамматическая категория как изменяющаяся логическая структура.

Теория оппозиции и ее значение для исследования фонологической, грамматической и лексической подсистем. Принципы классификации оппозиций (по числу членов оппозиции, по повторяемости отношений между членами оппозиций, по числу ДП, по характеру отношений между членами оппозиций).

Заслуга разработки оппозитивных структур принадлежит лингвистам так наз Пражской лингвистической школы, в которой объединился ряд крупнейших русских и чешских лингвистов: Н. С. Трубецкой(1890—1938), В. Матезиус (1882— 1945), Р. О, Якобсон, Я. Мукаржовский, позднее В. Скаличка и др.

Важно исследование Н. С. Трубецкого «Основы фонологии», где разработано понятие оппозиции и дана классификация языковых оппозиций, и работу Р. О. Якобсона «Опыт общей теории падежей», где на оппозитивном принципе построен детальный семантический анализ русских падежей.

В зависимости от того, какую часть языка он желает описать, лингвист выбирает группу единиц этой части — группу фонем (для описания фонологии), группу морфем и словоформ (например, падежей для описания грамматики), группу слов (например, предлогов для описания грам­матики и лексики). Задача оппозитивного описания состоит в том, чтобы выявить все оппозиции, существующие в этой группе единиц. Первым этапом является установление парных (би­нарных) оппозиций и затем как бы суммирование всей системы из парных оппозиций. Этот этап исторически был разрабо­тан первым. На первом этапе описания лингвисту приходится решать две основные задачи: 1) от­деление существенных оппозиций от несущественных, 2) отделение логических оппозиций от лингвистических.

В общем, существенной для оппозитивного описания будет та оппозиция, в которой различие между членами является элементарным и поддается формулировке в качестве одного признака. Член оппозиции, обладающий признаком в положительной фор­ме, называется признаковым, или маркированным; проти­вопоставленный ему член — беспризнаковым, или немаркированным. 

В оппозитивной системе всегда содержится определенная иерархия признаков, а следова­тельно, и иерархия членов. На втором этапе оппозитивного описания лингвист должен решать две задачи: 1) ввести иерархию признаков, 2) устано­вить оппозиции каждого элемента по отношению к системе в целом, а не только по отношению к каждому из членов системы. Вторая задача решается на основе первой, а ее теоретическим осно­ванием служит принцип «класса как целого».

В лексике. Когда какие-либо два слова имеют в своих значениях и общие, и различные признаки, причем те и другие отчетливы и их можно пере­числить, то такие два слова составляют оппозицию. Хороший пример оппозиции дают слова, обозначающие родственные отношения, например русск. брат ~ сестра. Общее у ниx: ‘члены семьи, принадлежащие к тому же поколению, что и я; находящиеся со мной в кровном родстве; оба — по боковой линии', а различны признаки пола: 'муж. пол' — 'жен. пол'.Другой пример: русск. брат ~ внучка, общее у них: 'члены семьи, находящиеся со мной в кровном родстве', а различны признаки поколения: 'брат — мое поколение' ~ внучка –младшее поколение', линии родства: 'брат — боковая линия’ ~ 'внучка – прямая линия' — и признаки пола. Как видим, в оппозиции признаки могут распределяться по-разному: в одном случае у противопоставленных слов больше общих признаков и меньше различиях (брат ~ сестра), в другом – больше различных и меньше общих (брат ~  внучка).

Отношение любых двух элементов друг к другу в пределах структуры называется оппозицией. Оппозиция содержит общее для двух членов основание (синонимия) и различие их (антонимия). Все различные признаки в пределах структуры называются дифференциальными признаками. Каждый дифференциальный признак мыслится всегда двойным (бинарным), состоящим из утверждения и отрицания положительной и отрицательной разновидности. Например, идти – ‘передвигаться, по суше, без вспомогательных средств’ и ехать - ‘передвигаться, по суше, с вспомогательными средствами’. Здесь дифференциальный признак - с вспомогательными средствами -без вспомогательных средств. Кроме дифференциальных признаков, в системе всегда существу­ют еще и интегральные признаки. Образно говоря, дифференциальные признаки отличают один элемент от другого и очерчиваютего место в системе, а интегральные как бы наполняют это место изнутри и создают каждый элемент в отдельности как таковой. В нашем примере интегральные признаки – это с вспомогательными средствами -без вспомогательных средств, под признаком с вспомогательными средствами скрывается признак на колесах, под признаком без вспомогательных средств скрывается признак ногами.

В грамматике. Примером оппозиций в грамматике служит падежная система русского языка. Для отчетливости русские падежи разобьем на три группы: 1) родительный — Р, 2) именительный — И, винительный — В, 3) дательный — Д, творительный — Т, предложный – П. Рассмотрим прежде отношения падежей в пределах каждой группы. 1) Р, будучи единственным падежом в сво­ей группе, естественно, не вступает ни в какие отношения. 2) И и В могут совпадать по форме и в этом случае вступают в отношения омонимии — одна форма при двух разных значениях, например, Стол шатается (И), Сломали стол (В). 3) Что касается третьей группы, то Т, благодаря своим резко отличным формальным показателям, не совпадает по форме с другими падежами, а Д и П. могут совпадать по форме, и тогда между ними имеет место синонимия — гулять по лесу (Д), гулять в лесу (П) либо, в др. случаях, омонимия — мне (Д), обо мне (П).

В фонетике. Прежде всего все звуковые противопоставления делятся на два типа: фонологические (смыслоразличительные) и нефонологические. Фонологическую оппозицию образуют любые звуковые единицы, при условии, что их противоположение связано в нашем сознании с разным значением. 

Любые две фонемы одного языка, сопоставленные друг с другом, образуют оппозицию фонем. Совокупность фонем каждого языка образует структуру. Поэтому признаки, по которым одна фонема противопоставлена всем другим фонемам данного языка, являются дифференциальными признаками фонемы. Между тем без этих признаков могла бы существовать фонема как абстрактный знак, но не мог бы существовать звук речи, воплощающий эту фонему. Такие признаки называют интегральными признаками фонемы. Интегральные признаки не входят в фонологическое содержание фонемы. Структура фонемного состава создается многими видами оппозиций, различными как по качеству (составу признаков), так и по количеству охватываемых фонем (оппозиции двух фонем, трех фонем и т. д.). Но все они сводимы кэлементарной – парной (бинарной) оппозиции антонимо-синонимического характера.

Классификация оппозиций.

Н. С. Трубецкому принадлежит также опыт всесторонней клас­сификации фонологических оппозиций. 1) В частности, смотря по тому, какие отношения существуют между членами оппозиций, последние делятся на три вида:

а)привативные, т. е. такие, в которых один член оппозиции («маркированный») характеризуется наличием определенного при­знака, а второй член («немаркированный») отличается от первого только отсутствием этого признака. В качестве примера привативной оппозиции можно рассматривать противопоставление звонких и глу­хих согласных;

б)градуальные(ступенчатые). В этом случае члены оппозиции характеризуются различной степенью проявления одного и того же признака. Например, в славянских языках гласные <о> и <у> раз­личаются по степени подъема языка и по степени огубленности;

в)эквиполентные (равнозначные). Здесь оба члена оппозиции «маркированы». Но эти положительные признаки у обоих членов самостоятельны и различны. Например, по месту образования <п> — губная согласная, а <к> — заднеязычная.

2) по повторяемости дифференциальных признаков :

– пропорциональные (различительные признаки, характерные для членов данной оппозиции, встречаются и в других оппозициях; или это оппозиции, повторяющиеся в нескольких парах фонем). Сами оппозиции можно представить в виде уравнений (пропорций): p-b = t-d = k-g.

- изолированные (различительные признаки, характерные для данной оппозиции, не встречаются в других оппозициях в пределах данной фонологической системы; или фонемы различаются по таким ДП, по кот никакие другие фонемы в данном языке не различаются.): p-sch (многомерная изолированная), r-l (одномерная изолированная).

3) по числу членов: - бинарные(два члена, п:б); - тернарные (п:т:к)

4) по числу дифференциальных признаков: - чистые (по одному дифференциальному признаку различаются члены оппозиции); - смешанные(различие несколькими ДП (б:с)

**для справки (на всякий случай)J) коррелятивный признак – это такой признак, по кот различаются несколько пар элементов языка.

30. Направления языкознания, основанные на сравнении языков, учитывающем ориентированность\неориентированность в пространстве. Генетические, ареальные и типологические факторы, обусловливающие сходство языков. Языковая семья, языковой союз, языковой тип.

Сравнение

Основано на локализации                                                                 не ориентировано на локализ.

 в пространстве                                                                               в пространстве

                                                                             осн.на ориент во времени                              не ориент во вр

ареальная лингвистика                    сравнительно-   охранический                панхронич

(основное понятие – языковой союз) историческое яз           подход                 подход

(осн понятие –   лингвистика                   типологич-е

яз семья)             универсалий        языкозн

(я-эталон)            (языковой тип)

Сравнительное языкознание может ориентировано или неориентировано на локализацию в пространстве. Если СЯ ориентировано на локализацию, то сравниваются территориально близкие, т.е. соседствующие языки. Занимается таким сравнением ареальное языкознание. Ареальное сходство языков может быть результатом контакта соседних языков. У соседних языков могут быть одинаковые черты, значит складывается языковой союз.

СЯ может быть ориентированным во времени, когда в каждой возможной синхронии сравниваются близкородственные языки и устанавливаются их общий признак.

Если сравнение не ориентировано ни на время, ни пространство, есть 2 пути: 1) ахронический, где формулируются свойства чел языка, как особой знаковой системы – задается список свойств языка всех времен и народов (т.е. языковые универсалии). 2) панхронический тип, где СЯ, которое локализуется в любой точке земли и существовало во все времена. Устанавливается подобие языка в синхронии и диахронии. Этим занимается типологическое языкознание.

Любые возможные сходства между любыми двумя языками могут быть вызваны одной из 3-х причин: 1) родство языков, т.е. их общее происхождение (генетический фактор); 2) (взаимо)влияние языков, т.е. сродство – возникновение сходства вследствие контактов языков (ареальный фактор: ареальный — пространственный; ареальная лингвистика изучает территориальное распространение языковых явлений в связи с межъязыковым (междиалектным) взаимодействием); 3) принципиальная общность человеческой природы, проявляющаяся в общих закономерностях языковой коммуникации и общих чертах в строении языков; 4) случайное совпадение.

1)Генетическая близость языков иллюстрируется рядами слов и корней в родственных языках, восходящих к общему праязыку. Для широких генетических объединений языков (языковых семей), чье языковое единство принадлежит далекой древности, эту близость можно увидеть на довольно ограниченном и специфическ язы­ковом материале — таком, как термины родства, числит первого десятка, первичные местоимения, некот обозначения домашних животных. Генетическая близость языков проявляется также в некоторых общих чертах их граммат строя. Так, все языки индоевропейск семьи относятся к языкам номинативного строя, они различают имена и глаголы, а в глаголе — словоизменит категории лица, времени и наклонения.

Чем уже генетическая общность языков (если идти от языковой семьи к группе, подгруппе, подподгруппе и т. д.), тем больше унаследованных одинаковых черт (как древних, так и более поздних) у языков, входящих в соответствующую общность. Так, в любом из современных славянских языков совокупный объем праславянского наследства (например, сохранившейся праславянской лексики) существенно больше, чем доля сохранившихся элементов индоев­ропейского праязыка в современных индоевропейских языках. В близкородственных языках (например, в белорусском и украинском) удельный вес общего языкового наследства выше, чем в языках с более отдаленными родственными отношениями (например, бело­русский и словенский). Так что нередко люди, говорящие на близ­кородственных языках, понимают друг друга без переводчика.

Языки, связанные отношениями родства, образуют языковые семьи, а внутри семей — группы и подгруппы более близких в генеалогическом отношении языков. Итогом систематизации языков по родству являются генеалогические классификации языков; о познавательной ценности генеалогических классификаций говорит то, что на их основе строится языковая карта мира, а также карты народов мира. Родственные связи некоторых языков остаются невыделенными или не доказанными — например, япон­ского, корейского, баскского, бурушаски; такие языки считают ге­нетически изолированными.

Современная компаративистика выделяет примерно 20 языковых семей.

2) Проявления ареальной общности языков чрезвычайно разнооб­разны и разномасштабны. Самый распространенный и элементарный случай — это лексическое заимствование из одного языка в соседний. Иногда, в силу социокультурных обстоятельств, такие заимствования характеризуются значительной географической широтой и прони­кают в отдаленно родственные и неродственные языки. Например, белорусск., русск. и украинск. школа, словенск. sola, польск. szkota, нем. Schule, англ. school, шведск. skola, лат. schola, франц. ecole, венгерск. iskoLa, финск. koulu, турецк. okul — это общее заимст­вование, через разное языковое посредство восходящее к греч. schole.

Широкое и продолжительное ареальное взаимодействие языковприводит к развитию сходных черт глубокого структурного характера. Так, в ряде «среднеевропейских» языков (чешском, польском,французском, английском) ударение стало фиксированным на оп­ределенном слоге; в ряде языков Евразии вследствие ареальных факторов развилась оппозиция твердых и мягких соглас­ных. Кроме прямых лексических заимствований, происходит калькирование (в том числе семантическое калькирование, т. е. развитие новых значений в словах: например, в ряде славянских языков слова со значением 'вкус' (русск. вкус, украинск. смак, словенск. okus) под влиянием французского языка развили некоторые переносные значения: 'чувство изящного, способность эстетической оценки'.), усваиваются морфологические, словообразовательные и синтаксические модели, стилистические оп­позиции, вплоть до отдельных графических приемов (так, под влиянием немецкого письма в словенском, чешском, словацком, латышском языках порядковые числительные записываются арабской цифрой, .после которой ставится точка

Многовековые конвергентные процессы (все вышеперечисленные) ведут к образованию аре­альных общностей языков — языковых союзов. (исторически сложившаяся общность территориально близких языков). Наиболее вырази­тельные примеры таких общностей — это балканский языковой союз, волжско-камский, кавказский.

Если генетическая близость — это постепенно утрачиваемое, истончающееся общее наследство род­ственных языков, то ареальные схождения могут быть самого не­давнего происхождения и, в случае конвергентного развития опре­деленных языков, черты ареальной близости могут усиливаться.

3) Если одинаковые или похожие явления в разных языках нельзя объяснить ни их родством, ни ареальными причинами, то остается самое общее, но и самое глубокое объяснение: наблюдаемое сходство языков обусловлено принципиальным единством человеческой при­роды и языка человека, т. е. такое сходство обусловлено типо­логически.

Типологический фактор сходства языков — самый широкий и общий; его проявления носят вероятностный и множественный ха­рактер. Примеры самой простой разновидности типологических сходств — типологи­ческих закономерностей: в некоторых языках (литовский, шведский, китайский, японский и др.) ударение является тоническим (музыкальным); в некоторых языках есть дифтонги; в некоторых языках есть аффрикаты; в некоторых языках есть определенные и неопределенные артикли; в некоторых языках синтаксическая функция имени выражается флексией (т. е. имеется падеж)

Если в ряде языков наблюдаемое типологическое сходство ох­ватывает целый ряд системно связанных между собой явлений, то такие языки можно рассматривать как определенный языковой тип. Серии системных межъязыковых сходств существуют на разных уровнях языковой структуры — фонологическом, мор­фологическом, синтаксическом, лексическом и др. При этом языки, входящие, например, в один фонологический тип, могут быть далеки друг от друга по типу своего синтаксиса или стилистики. Поэтому в типологии не только возможны, но и необходимы несколько различных типологических объединений (классификаций) языков. В этом существенное различие между типологическими и генеало­гической классификациями языков. Компаративисты исходят из того, что родословная у каждой языковой семьи одна (хотя она, конечно, может быть не вполне изучена и поэтому могут существовать, как бы временно, альтернативные варианты генеа­логической классификации языков). Типологи исходят из того, что один язык, с учетом устройства его отдельных уровней, может входить в несколько языковых типов, и поэтому строят типологи­ческие классификации языков на принципиально разных основаниях.

Фонетико-фонологическая типология языков. Принципы осуществления фонетико – фонологической типологии (использование ДП, соотношение гласных и согласных в коде и тексте, основная фонологическая единица, просодические характеристики, подвижность ударения, типология звуковых цепей.)

В силу относительной простоты системной организации фонетико-фонологического уровня в типологических исследованиях по фонологии распространены и вполне информативны как раз клас­сификации (а не только типологические характеристики фонологи­ческих систем).

Существует 6 направлений фонетико – фонологических сопоставлений:

1. Использование дифференциальных фонологических признаков

2. Количество гласных и согласных в языке и в потоке речи.

3. Основная фонологическая единица в языке

4. Просодические характеристики слога и слова

5. Подвижность ударения

6. Типология звуковых цепей.

I. а) бедные и богатые

В бедных языках меньше 20 фонем (аранта – язык австралийских аборигенов – 3 гл и 10 согл фонем. В богатых языках около 80 фонем (зыбхский я – 85 фонем)

Б) вокалические и консонантные

Вокалические - есть хотя бы 1\3 гласных фонем (английский, немецкий, французский, финский, сербский, словенский). Признак – политония гласных (гласные могут быть долгие\краткие, с восходящей\нисходящей интонацией)

Консонантные – гласных менее1\3 (арабский язык, иврит, персидский, большинство иберийско-кавказских языков. Основной признак – оппозиция согласных, пар корреляций согласных по твердости – мягкости.

Если язык вокалический, то свойства гласных распространяется на всю фонологическую систему, т.е свойства гласных приобретают согласные. Сонант – имеет признаки согласного, они в вокалических языках – согласные по артикуляции (есть смычка) и гласные по функции (слогообразующие). Иногда в языке согласные заменяются гласными (например в сербскохорватском вместо л произносят о)В консонантных языках есть удвоение согласных.

Большинство славянских языков относится к языкам с преобладанием консонан­тизма над вокализмом, при этом выше всего процент согласных в польском и русском языках — по подсчетам А. В. Исаченко, соответственно 87 % и 82 %. Радикальные консонантные языки: русский, болгарский (9 гл и 34 согл) радикально вокалические (сербскохорв – 24 согл и 20 гл, словенский 18 согл, промежуточный – словацкий)

II Означает соотнесенность гласных и согласных в языке и в тестах. В английском – 53,3% согл в языке и 39% в тексте. В финском языке 16 гл фонем и 14 согл, но в тексиах 100 гл и 96 согл.

III. Согласно основной фонологической единице языка, языки делятся на языки а) фонемного (фонологического строя) , где основная единица – фонема и б) слогового строя, где основная единица – слог 9слог = морфема, границы слога не меняются) Иногда слог может быть равен слову (кит), т.е. строго зафиксирован

IVЯзыки делятся на политонические (есть слоговый акцент, т.е. внутри слово может изменятся высота тона или интенсивность звучания) и монотонические. Тоновое ударение может менять лексические значение слова. В среднекитайском ровный, восходящий, нисходящий, входящий тон. Каждый из тонов может иметь фонетические варианты. Политония чаще всего с слоговых языки, но встречается и в морфемный.

V.Языки с подвижными (свободными) ударениями (английский русский, немецкий, итальянский выполняет инстинктивную, смыслоразличительную функцию), полуфиксированными (ударный слог изменяется из – за фонетической или грамматической причины (латинский яз), постоянное (фиксированное) (выполняет ограничительную функцию, т.е. зная, где падает ударение, мы можем определить окончание слова, фино – угорские языки, чешский, словацкий, армянский, польский).

VI.Типы звуковых цепей и слоговых структур.(предполагает анализ сочетаемости фонем в тексте).

Звуковая неповторимость отдельного языка создаётся не столько составом фонем и аллофонов, сколько их частотностью и характерными цепочками звуков в границах слога. В каждом языке или диалекте есть шутливые речения, пародирующие речь ближних или дальних иноязычных соседей. Самые меткие из таких наблюдений в сгущённом виде представляют особенности именно синтагматического характера: типичные звуковые цепочки чужой речи. Примеры: начальные сочетания шт, шп -яркая примета заимствований из нем. языка; пш –из польского; нагромождение коротких слов- из англ. и т.д. 

Для большинства языков можно указать не только характерные звуковые цепочки, но и недопустимые сочетания звуков, «запрещённые» фонетическим строем языка. Существуют также ограничения в составе «разрешённых» моделей слоговых структур. Это означает, что слоги образуют не любые комбинации звуков (гласного и одного или нескольких согласных), а некоторые определённые последовательности звуков.

Наиболее тесно взаимосвязаны звуки, образующие слог, в так называемых слоговых языках (к ним относятся большинство языков Китая и Юго-Восточной Азии). Звуки в таких языках не обладают самостоятельными смыслоразличительными возможностями, минимальной смыслоразличительной единицей валяется не фонема, а слог, при этом каждый слог — это звуковая оболочка морфемы или одноморфемного слова.

В неслоговых языках звуковые цепи, а также количество допустимых моделей слогов более разнообразны. Например, в араб­ском языке в плане сочетания согласных и гласных возможны только две модели слога: 1) открытый: согласный + гласный и 2) закрытый: согласный + гласный + согласный. В праславянском языке существовало всего 8 моделей слоговых структур, при этом все слоги были открытыми и строились по восходящей звучности (т. е. в пределах слога каждый звук был более звучным, чем его «левый сосед» — предыдущий звук).

В современных славянских языках, в отличие от праславянской поры, слоговые структуры достаточно разнообразны (возможны даже слоги с нисходяще- восходящей звучностью, ср. мхом, ржавь). Современный русский язык иногда называют в ряду тех немногих языков, в которых вообще отсутствуют фонологические признаки слога (С.В. Кодзасов). С этим, в частности, связаны столь обычные затруднения школьников при разделении слова на слоги (мок-рый или мо-крый).

Морфологические типы языков: аналитический, синтетический, полисинтетический типы. Инкорпорирующие языки. Свойства изолирующих языков. Количественные методы в типологическом изучении морфологии.

В морфологической типологии при­нимаются во внимание, во-первых, способы выражения граммати­ческих значений и, во-вторых, характер соединения в слове его значимых частей (морфем). В зависимости от способов выражения грамматических значений различают синтетические, полисинтетичксие и аналитические языки, а по характеру соединения морфем агглютинативные и фузионные.

I. Для синтетических способов выражения грамматического значения характерно соединение грамматического показателя с самим словом (в этом мотивированность термина синтетический - (от греч. synthesis — сочетание, составление, объединение) — основанный на синтезе, объединенный);  таким пока­зателем, вносящим грамматическое значение «внутрь слова», может быть окончание, суффикс, приставка, внутренняя флексия (т. е. чередование звуков в корне, например, теку — течет — поток), изменение ударения (ноги — ноги), супплетивизм (я — меня, хожу — иду, хороший — лучше), повтор морфемы. Грамматическое значение выражается внутри слова, грамматические формы имеют несколько значений. К синтетическим принадлежат все славянские языки (кроме болгарского), санскрит, древнегреческий, латынь, литовский, якут­ский, арабский, суахили и др.

5 способов выражения грамматического значения:

*Аффиксация и внутренняя флексия (такое чередование в корне слова, которое изменяет грамматическое значение этого слова)

*Редупликация, повторы

*Сложение

*Супплетивизм (появляется новый корень, новое слово)

*Ударение

II. Общей чертой аналитических способов является выражение грамматического значения за пределами слова, отдельно от него — например, с помощью предлогов, союзов, артиклей (родовая принадлежность, для перехода из одной ЧР в другую, для выражения определенности или неопределенности, различить число, определить форму склонения), частиц, слова степени, пустые слова, вспо­могательных глаголов и других служебных слов, а также с помощью порядка слов и общей интонации высказывания (аналитический - от греч. analysis — разъединение, разложение, расчленение — разъединяющий, разлагающий на составные част; связанный с анализом).

К языкам аналитического строя относятся все романские языки, болгарский, английский, немецкий, датский, новогреческий, ново­персидский и др. Аналитические способы в этих языках преобла­дают, однако в той или иной мере используются и синтетические грамматические средства.

Языки аналитические иногда называют аморфными , т.к в них нет форм словоизменения, а значит слабо различаются части речи. Иногда в АЯ бывает несколько корневых морфем, но чаще состоят из 1 корня – корневые языки.

АЯ могут быть изолирующими. Сюда входят языки разных семей: санскрит, пали, китайско – тайская семья (тибетский, китайский, лаосский, вьетнамский), малайско – полинезийская семья. Эти языки отнюдь не лишены грамматической формы, просто ряд грамматических значений (именно синтаксические, ре­ляционные значения) выражаются здесь отдельно, как бы «изоли­рованно», от лексического значения слова. В этих языках общие показатели для выражения вида, времени, числа, пассива; морфема состоит из 1 слога; слова состоят из 1 слога; развито словосложение; исчезают аффиксы.

Свойства ИЯ: ни один аффикс не служит для выражения синтаксических отношений. Здесь нет основы согласования, все формы не зависят друг от друга, в этих языках нет управления (мн.ч. есть у сущ и местоимений, но его нет у гл и прил – изолированная принадлежность). Все грамматические формы выражают только нереляционные грамматические значения, т.е. те, которые не связаны синтаксическими значениями с другими словами в тексте. Важен порядок слов, нет словообразования, слабо противопоставлены служебные знаменательные ЧР.

Есть языки, в которых корень слова, напротив, оказывается настолько «переобремененным» разными служебными и зависимыми корневыми морфемами, что такое слово превращается по смыслу в предложение, но при этом остается оформленным как слово. Такое устройство «слова-предложения» называют инкорпорацией, а соответствующие языки — ин­корпорирующими или полисинтетическими (некоторые индей­ские языки, чукотский, корякский и др.).

       III. Полисинтетические языки (полиазиатские, эскимосские). Несколько аффиксов при одном корне, или несколько корней при одном аффиксе С точки зрения синтакиса ПЯ называются инкорпорирующими, т.к. в них одно слово= высказыванию, а морфема = слову.

Количественные методы в типологии изученияморфологии.

Существенный вклад в уточнение фундаментальных типологи­ческих понятий внесло обращение к количественным методам ис­следования языков. Гумбольдт писал, что отнесение некоторого языка к тому или иному типу языков означает лишь преобладание в нем способов выражения грамматических значений, соответствующих данному типу.

Джозеф Гринберг пред­ложил методику количественной оценки ряда типологически зна­чимых черт морфемно-грамматического уклада языков – надо на единицу текста разделить количество морфем на количество слов – определяется индекс синтетичности. АЯ 1<ИС≤ 2; СЯ 2<ИС≤ 3; ПЯ 3<ИС

Индексы синтетичности-аналитичности позволяют видеть не только синхронные различия языков в степени синтетичности, но и разную скорость, с какой происходит общая типологическая эво­люция родственных языков.

Агглютинация и фузия как два типа морфологической организации слова. Свойства агглютинативных языков. Свойства фузионных языков. Взаимодействие разных морфологических типов в языке.

В типологии языков различают два основных типа морфемного устройства слова: фузию (от лат. fusio — сплавление) и агглю­тинацию (лат. agglutinatio -- приклеивание, склеивание).

В фуззионном слове границы между морфемами неотчетливы, они как бы сплавились (взаимопроникновение морфем): иногда они проходят внутри звука (например, в слове стричь в звуке [ч' ] слились последний звук корня стригу и первый согласный инфинитивного показателя -ти), иногда неко­торые части морфем вообще не просматриваются (принять, взять). Для фузионного слова характерно то, что служебные морфемы одновременно выражают несколько грамматических значений (на­пример, в слове стена флексия -а имеет три значения: женский род, "именительный падеж, единственное число). Фузия распрост­ранена в индоевропейских и семитских языках. Среди фузионных языков есть как синтетические (древнегреческий, латынь, славянские), так и аналитические (английский, немецкий, французский и др.).

- трудно выделить морфему

- процессы переразложения и опрощения

- развита синонимия

- есть полисемия аффиксов

 - «0» аффикс есть и в косвенных формах (дала – дам, рука – рук)

 - основа слова несамостоятельна

 - есть внутренняя флексия

В агглютинативном слове границы между морфемами вполне отчетливы, при этом каждый аффикс имеет только одно значение и каждое значение выражается всегда одним аффиксом. Все мор­фемы обладают большей психологической реальностью для говоря­щих: они лучше вычленяются, точнее семантизируются и живут в сознании говорящих в большей мере как бы сами по себе (в то время как в фузионных языках даже корневые морфемы не всегда осознаются говорящими, а некоторые из них неотделимы от аф­фиксов. Это так называемые связанные корни, вроде русск. – вверг -, который существует в языке (т. е. в сознании говорящих) только в связке с тем или иным аффиксальным окружением: ввергнуть, отвергнуть, повергнуть, опровергнуть, свергнуть, низвергнуть, подвергнуть, извергнуть, изверг, извержение и т.п.

Принципы и логика агглютинации широко используются при создании совре­менных терминов.

Агглютинативные языки по своему грамматическому строю более устойчивы, чем фузионные языки. Это связано с тем, что для агглютинативного слова, с его однозначными и стандартными по форме аффиксами, с четкими морфемными границами, не характерны процессы опрощения, переразложения, ведущие к утрате мотивированности знаков и поиску новых обозначений. Агглюти­нативных языков на Земле значительно больше, чем фузионных: это все языки алтайской макросемьи, все языки тюркской, драви­дийской семей, все языки банту, вес австралийские языки, боль­шинство индейских языков, некоторые финно-угорские, грузинский, японский, корейский и др. Агглютинативная техника используется как в синтетических и полисинтетических языках, так и в языках аналитических и изолирующих.

Количественные методы в определении степени агглютинативности-фузионности языков.

Даже в самых фузионных языках есть элементы агглютинации: в русском — стандартная частичка - ка, смягчающая повелительную или начинательную модальность. Однако этот агглюти­нативный казус не меняет фузионной основы языка.

Гринберг предложил оценивать меру агглютинативности языков на основе «индекса агглютинации», кот определяется «отношением числа агглютинативных конструкций к числу морфных швов». Под агглютинативной конструкцией понимается морф, обладающий одним значением; число «морфных швов» в принципе соответствует количеству морфов в слове (только на единицу мень­ше).

Взаимодействие морфологических типов в языке.

Нет ни чисто СЯ, ни чисто АЯ. В языке может преобладать синтетизм или аналитизм. Английский – АЯ, но употребляется супплетивизм (bad – worse), внутренняя флексия, ударение, т.е.синтетизм. В русском языке синтетизм, есть супплетивизм, важен порядок слов, есть агглютинация, есть инкорпорация.

Гумбольд и Штендаль отмечали, что в одном языке существуют черты разных морфологических типов.

19 в – изолирующий тип языков, агглютинирующий (развито словообразование, словоизменение, ест аффиксация, не изменяется конень); инкорпорирующий тип (палеазиатские языки индейцев Америки); флектирующие языки (тесная связь между морфемами, внутренняя флексия – позиционно необусловленные фонетические изменения)

В 1921 Сепер выделяет свою классификацию, которая учитывает способы выражения семантики, базируется на соотнесении означаемого и означающего в знаке. Критерии такой классификации:

- какие типы понятий выражаются в языке (корневыя, деривационные, смешанно – реляционные (в слове и лексическое и грамматическое значение), чисто реляционные; - степень спайки морфем; степень наличия или отсутствия символизации; степень синтеза.

20в – интерес к языковой структуре – изучаются типологические черты на разных уровнях, признают нецелесообразность общей классификационной типологии, изучают типологическую близость родственных языков, т.е. изучение типологии изменений; интерес к типологии определенных отдельных категорий; выделение общих черт языковой структуры, т.е. появляется лингвистика универсалий; применяются количественные методы в изучении типологии.