Другие исследования периферии личности 4 страница

Крайне редки исследования, аналогичные работе Гора и Роттера (Gore and Rotter, 1963), описывающей результаты, релевантные понятию Роджерса об эмпирической свободе. На выборке чернокожих испытуемых исследователи обнаружили, что те, кто считают, что могут контролировать свою судьбу, склонны более решительно бороться с сегрегацией, чем те, кто считают, что контроль над их жизнью осуществляется извне. То, что это не абстракция, показал Стрикланд (Strickland, 1965), обнаруживший, что активисты из числа негров обладают большей верой в собственные силы, чем негры, не принимающие участия в движении за гражданские права. Похожие результаты были получены (Coleman, Campbell, Hobson, McPartland, Mood, Weinfeld and York, 1966) в исследовании 645 тысяч школьников 3, 6, 9 и 12 классов в 4000 американских общественных школах. Резюмируя это необыкновенное исследование, авторы (Coleman е.а., с. 23) указывают:

"...Фактор отношения школьника, который, похоже, связан с уровнем успешности гораздо сильнее всех прочих "школьных" факторов, является степенью, в которой индивид ощущает себя в какой-то мере контролирующим свою собственную судьбу... Ответы школьников на вопросы опросника показывают, что представители всех национальных меньшинств, кроме восточных, обладают гораздо меньшей уверенностью, чем белые, в том, что они могут повлиять на свое окружение и будущее. Однако тогда, когда у них есть такая уверенность, их достижения более высоки, чем у белых, которым такой уверенности не хватает".

Как утверждает Роджерс, ощущение эмпирической свободы ведет к инициативному или проактивному поведению, в то время как ощущение себя в качестве пешки в обществе ведет к пассивному или реактивному поведению. Как вы можете видеть, данное исследование дает также подтверждение взглядам Олпорта и Фромма, делавшим акцент на проактивности либо реактивности.

Роджерс утверждает, что у полноценно функционирующего человека (в отличие от плохо адаптированного) Я-концепция подвергается постоянному изменению и обладает четкими размерностями или частями. Имеется несколько исследований, показывающих, что Я-концепция не подвержена значительным изменениям (например, Block, 1962; Havener and Izard, 1962). Однако они расходятся во мнениях о том, является ли внутренняя согласованность позитивным или негативным индикатором эффективной приспособленности. Что касается возможной многомерности Я-концепции, то данные Акерета (Akeret, 1959) свидетельствуют о том, что Я-концепция включает по меньшей мере четыре основных отдела, определяемых учебным, межличностным, сексуальным и эмоциональным содержанием. Он обнаружил, что эти четыре параметра слабо коррелируют между собой. Проблема состоит в том, что данное исследование не касается утверждений Роджерса об унитарности Я-концепции лишь у неадаптированной личности. Хотя исследования, упомянутые в данном разделе, в первом приближении релевантны теории Роджерса, фактически они не слишком помогают оценить его позиции.

Единственный аспект полноценно функционирующего человека, который привлек широкое внимание исследователей, это организмическое доверие. Согласно Роджерсу, полноценно функционирующий человек обладает доверием к своему организму, к интуитивным, даже импульсивным побуждениям к действию, которые он испытывает, так как он не создавал для себя условия ценности, диктующие, какие из его особенностей являются достоинствами, а какие следует избегать. Напротив, неадаптированная личность живет под контролем, постоянно проходя проверки, налагаемые своими условиями ценности. Операциональным ключом к пониманию попыток исследований, касающихся данной темы, является то, что у человека с организмическим доверием будет наблюдаться незначительное различие между тем, как он описывает себя, и тем, каким он хотел бы быть, в то время как различие этих двух типов данных у человека, имеющего условия ценности, будет огромным. Фактически все исследования, которые я рассмотрю ниже, касаются величины различий между воспринимаемым "Я" и идеальным "Я". Более того, типичным средством измерения так называемого рассогласования с Я-идеалом является предъявление испытуемому списка утверждений, взятых из реальных высказываний пациентов, проходящих терапию по Роджерсу, и просьба рассортировать их на заданное число категорий от самой неподходящей до самой подходящей в качестве самоописания. Затем пациент сортирует ту же группу утверждений по категориям от самой неподходящей до самой подходящей в качестве его идеалов самого себя. Данная процедура, называемая техникой Q-сортировки (Stephenson, 1953), дает информацию, которую можно подвергнуть факторному анализу, чтобы получить количественный показатель расхождения между воспринимаемым "Я" и идеальным "Я".

Первым и наиболее часто цитируемым исследованием, использующим показатель рассогласования с Я-идеалом, является исследование Батлера и Хея (Butler and Haigh, 1954). Они измеряли рассогласование с Я-идеалом у группы пациентов до и после проведения терапии, а также еще несколько раз спустя определенные промежутки времени. В среднем величина рассогласования снижается с течением времени. Соответствующие контрольные группы изначально имели меньшие рассогласования, однако не демонстрировали снижение показателя со временем. Снижение рассогласования в группе пациентов было значительным и по большей части включало в себя приближение самоописаний к идеальному описанию. Результаты в деталях представлены в табл. 10.10 и 10.11.

Таблица 10.10

Корреляции "Я" с идеалом в группе пациентов

Таблица 10.11

Корреляции "Я" с идеалом в контрольной группе

Сост. по: Butler J.M., Haigh С.V. Changes in the relation between self-concepts and ideal-concepts consequent upon client-centered counseling // Rogers C.R., Dymond R.F. (eds.). Psychotherapy and personality change. Chicago, 1954.

Неясно, подтверждают ли эти результаты точку зрения Роджерса. Конечно, чем ближе человек к полноценно функционирующему типу, тем меньше должно быть рассогласование между идеалом и реальным "Я". Безусловно, психотерапия должна приближать людей к полноценному функционированию. Однако формулировки идеалов являются операциональными выражениями условий ценности и цель терапии должна заключаться в снятии этих аспектов дезадаптивности. Идеалы можно рассматривать как полезные с точки зрения теории совершенствования, но не с точки зрения теории актуализации. В этом плане, к несчастью для теории Роджерса, Батлер и Хей обнаружили, что снижение рассогласования с Я-идеалом, происходящее как функция применяемой терапии, осуществляется в основном путем движения самоописаний к идеалам. Моя интерпретация результатов данного исследования как не согласующихся в действительности с теорией Роджерса подтверждается данными, что идеальные описания имеют тенденцию быть весьма однообразными, представляя контекст социального окружения. Идеальные описания, по сути, похожи на условия ценности, то есть на социально навязанные представления о том, что является важным.

Трудность, на которую я указал, привела к модификации позиции Роджерса относительно рассогласования с Я-идеалом. Некоторые последователи Роджерса (см. Shlien, 1962) рассматривают большие рассогласования как выражение слабой согласованности, а умеренные – как выражение активного функционирования. Ну а крайне малые рассогласования рассматриваются как защитная декларация неадаптированных людей (Chodorkoff, 1954a, 1954b)! Обоснованием этого служит рассуждение о том, что слишком большое рассогласование может иметь место лишь тогда, когда самоописание чрезмерно критично, а очень маленькое рассогласование "Я" с идеалом требует, чтобы человек искажал свое видение себя так, чтобы прийти в соответствие с социально желаемым. Возможно, и большое, и малое рассогласования служат индикаторами наличия сильных условий ценностей. Тогда лишь умеренные рассогласования с Я-идеалом будут свидетельствовать об адаптированности.

Для эмпирической оценки этой модификации позиции Роджерса весьма важны исследования, выявляющие отношения между рассогласованием с Я-идеалом и общей приспособленностью и счастьем. Брофи (Brophy, 1959) собрал данные самоотчетов об общей удовлетворенности, профессиональной удовлетворенности, адаптированности и ценностях, а также о профессиональных и обычных ролях у 81 медсестры. Результаты показывают, что для удовлетворенности в различных конкретных жизненных сферах и для общего счастья необходимо соответствие между ощущаемым и идеальным "Я". Тернер и Вандерлиппе (Turner and Vanderlippe, 1958) получили обширную информацию об успешности и удовлетворенности жизнью у 175 студентов колледжа, а также описания их реального и идеального "Я". Спектр полученной информации включал показатели общего состояния здоровья, участия в факультативных занятиях, социометрические индексы, ранги успеваемости и показатели теста темперамента. Испытуемые с низким уровнем рассогласования с Я-идеалом меньше лежали в больнице и реже посещали врачей. Далее, чем меньше было это рассогласование с Я-идеалом, тем больше было шансов быть избранным в качестве компаньона. И наконец, результаты теста темперамента, приведенные в табл. 10.12, показывают, что люди с низким рассогласованием "Я" с идеалом имеют тенденцию к большей общей активности, доминированию, общительности, эмоциональной устойчивости и рефлексивности. Авторы (Turner and Vanderlippe, 1958) делают вывод, что "выявляется следующая комплексная картина студентов колледжа с высоким соответствием Я-идеалу (по сравнению со студентами с низким соответствием Я-идеалу) – это те, кто больше участвует в факультативной деятельности, имеет более высокий ранг успеваемости, обладает более высоким социометрическим рейтингом у своих сокурсников и получает высокие оценки по ряду... черт".

Таблица 10.12

Корреляции между соответствием Я-идеалу, выраженным в значениях Z,
и чертами, измеренными "Обозрением темперамента" Гилфорда-Циммермана

* Значимо на уровне 0,01.

Сост. по: Turner R.H., Vanderlippe R.H. Self-ideal congruence as an index of adjustment // J. Abnorm. Soc. Psychol., 1958.

Сходную картину представил Розенберг (Rosenberg, 1962) в исследовании по сопоставлению рассогласования с Я-идеалом показателей по различным шкалам Калифорнийского личностного опросника. Этот личностный тест включает такие переменные, как общительность, доминантность, гибкость и достижение. Розенберг обнаружил, что чем больше рассогласование с Я-идеалом, тем ниже оценки по ряду переменных (от 15 до 18) по данному тесту личности. Это означает, что люди со значительным рассогласованием "Я" с идеалом в общем несостоятельны во многих видах интересов и способностей. Выявленную картину дополняет ряд исследований, касающихся тенденции соглашаться с чужими заявлениями независимо от их содержания. Этот соглашательский стиль наиболее выражен у людей со значительными рассогласованиями с Я-идеалом (Murstein, 1961). Поскольку еще одно исследование (Schulberg, 1961) приводит нас к выводу, что соглашательские реакции свойственны людям, которые внешне кажутся улыбающимися, в то время как внутренне они ухмыляются, мы можем принять результаты Мурстейна в качестве индикатора другой оси жизненной несостоятельности, которая сопровождает большие рассогласования с Я-идеалом. В итоге модификация представлений Роджерса, в соответствии с которой не только большие, но и маленькие рассогласования с Я-идеалом будут более показательны в отношении дезадаптивности, чем в отношении полноценного функционирования, похоже, не находят эмпирической поддержки.

И наконец, обратимся к последней группе исследований, связанных с понятием организмического доверия. Согласно Роджерсу, если некто принимает себя, то есть если рассогласование с Я-идеалом мало, то он также будет принимать, уважать и ценить других людей. Как вы помните из 3-й главы, это ожидание отражает предположение сторонников теории актуализации о том, что в основании человеческой природы нет ничего врожденно эгоистичного и враждебного. Этим предположением теория актуализации весьма отличается от теорий психосоциального конфликта. Суин (Suinn, 1961) продвинулся далее, исследовав, демонстрируют ли мужчины (студенты старших курсов), принимающие себя, общее приятие своих отцов и мужчин-преподавателей. Его испытуемые описывали себя заметного и идеального, реального и идеального отца, реального и идеального мужчину-преподавателя с помощью набора прилагательных. Суин обнаружил, что чем меньше рассогласование с Я-идеалом, тем меньше рассогласование с идеалом отца и идеалом преподавателя. Это подтверждает мнение, что, если вы принимаете себя, вы также принимаете и других людей.

Мединнус и Кертис (Medinnus and Curtis, 1963) исследовали отношение между принятием себя и принятием своих детей у женщин. 56 испытуемых-матерей заполняли опросник и шкалу семантического дифференциала, на основе каждого из тестов были выведены показатели степени различия между образом "Я" и идеалом. Посредством семантического дифференциала определялся и показатель общей степени принятия своих детей. Мединнус и Кертис обнаружили, что эти два показателя принятия себя, как и можно было ожидать, коррелируют между собой и они оба положительно коррелируют с показателем принятия ребенка. Итак, не только мужчины-студенты, которые принимают себя, принимают своих отцов и мужчин-преподавателей, но и матери, принимающие себя, принимают своих детей. В соответствующей литературе имеются описания и других работ, подтверждающих положение о том, что самопринятие происходит в контексте принятия других (например, Berger, 1953, 1955; Rosenman, 1955; Sheerer, 1949; Stock, 1949). Несмотря на то, что некоторые из этих исследований методологически менее релевантны рамкам теории Роджерса, они дают результаты, сходные с рассмотренными выше. Солидные доказательства того, что люди, принимающие себя, также принимают и других, подтверждают не только теорию Роджерса, но точно так же и теории Маслоу и Фромма. Конечно, возможно, что тенденция отвечать в социально желательной манере может искажать результаты рассмотренных исследований, тем самым ослабляя их выводы. Но далее вы увидите, что существуют и иные исследования, которые предоставляют общую эмпирическую поддержку позиции Роджерса, хотя эти исследования гораздо более непосредственно связаны с другими теориями.

Позиция Маслоу

Позиция Маслоу достаточно сходна в эмпирическом смысле с позицией Роджерса, так что все, что подтверждает последнюю, имеет тенденцию поддерживать первую. Однако Маслоу делает когнитивный акцент, менее явный у Роджерса, а именно акцент на демократических ценностях как части самоактуалиэирующейся личности в противоположность авторитарным и консервативным ценностям личности несамоактуализирующейся. А вот Олпорт явно согласен с Маслоу. Направленные на изучение авторитарной личности персонологические исследования (Adomo, Frenkel-Brunswik, Levinson and Sanford, 1950), хотя и проектировались независимо друг от друга, особенно релевантны позиции Маслоу по данному вопросу.

Адорно и его коллеги разработали шкалу фашизма, или F-шкалу, с целью оценки степени выраженности у людей авторитарных ценностей. Эта шкала основана на самоотчетах, полученных при анкетировании испытуемых по списку соответствующих вопросов, как это принято при исследовании ценностей. Среди вопросов по F-шкале были, например, такие: "подчинение и уважение к властям является наиболее важным достоинством, которое следует прививать детям" и "фамильярность порождает презрение", ответы "да" на которые рассматриваются как выражение авторитарности. Первая версия F-шкалы имела внутреннюю согласованность 0,74, однако исключение некоторых слабых вопросов увеличило ее до 0,90. Адорно и его коллеги занялись определением того, какого рода поведение и отношения свойственны людям с высокими и низкими показателями по шкале фашизма. Большая группа их испытуемых включала в себя в основном белых, коренных американцев среднего класса, являющихся студентами университетов, учителями школ, медсестрами общественных больниц, заключенными, пациентами психиатрических больниц, а также членами профсоюзов и различных клубов. В результате была выявлена довольно связная группа коррелятов для F-шкалы. Люди с сильной выраженностью фашистских ценностей также являются этноцентричными в том смысле, что они не просто противостоят другим культурам, но и приписывают соответственно высокое значение своей собственной культуре. Они недоброжелательны не только по отношению к национальным меньшинствам, но и ко всем, кто имеет иные, чем они сами обычаи или ценности. Далее, они недоброжелательны и презирают все слабое. Это проявляется не только в антипатии к слабости, но и косвенно в почитании и высокой оценке власти и силы, олицетворяемой деньгами, мужеством или возрастным статусом. Кроме того, люди, придерживающиеся фашистских ценностей, являются, по сути, конформистами, моралистами с абсолютными ценностями. Они нетерпимы к неоднозначности в таких ролевых взаимоотношениях, как родитель- ребенок, учитель-ребенок и в сексуальных ролях. И наконец, они воспринимают мир как опасное место, полное хаоса и непредсказуемости, грозящее неподконтрольными катастрофами.

Адорно и его коллеги использовали в своем исследовании также интервью и неструктурированные проективные тесты. В итоге полученные с использованием этих методов результаты согласовывались с прочими данными. Однако интервью и проективные тесты имеют серьезные методологические недостатки (см. Hyman и Sheatsley, 1954). В общем и целом результаты F-шкалирования также подвергались критике в основном потому, что выборка, вероятно, не была полностью репрезентативной относительно генеральной, а вопросы теста были искажены набором предлагаемых альтернатив ответов. Хотя такая критика имеет некоторые основания, попытки опровергнуть наличие атрибутов авторитарной личности, перечисленных выше, были не слишком убедительны.

В аналогичном, но менее критикуемом исследовании Рокич (Rokeach, 1960) показал, что догматизм как характеристика ценностей и отношений имеет такие далеко идущие последствия, как ригидизация процесса решения мыслительных задач. Это, по-видимому, убедительно доказывает не только существование авторитарных ценностей, но также их присутствие у людей, чью жизнь можно охарактеризовать как имеющую дефицит самоактуализации. И конечно же, поскольку эти исследования основаны на корреляционном анализе, в них содержится доказательство того, что отсутствие авторитарности сопутствует поведенческим проявлениям, которые, наиболее вероятно, описывают самоактуализацию. Эти исследования подкрепляют точку зрения не только Маслоу, но также, хоть и более косвенно, Роджерса, Олпорта и Фромма.

С момента появления работы Адорно и его коллег было проведено немало работ, отслеживающих корреляции шкалы фашизма. Многие из этих работ дополнили и расширили представленные выше результаты. Например, в исследовании, необычном по причине проведения его в контексте "реальной жизни" (там были использованы не столько самоотчеты, сколько объективные показатели), Врум (Vroom, 1959) установил, что среди супервизоров крупной компании авторитарные люди имели меньше шансов участвовать в принятии решений по делам компании, чем люди неавторитарные. Предположительно, люди с высокими фашистскими ценностями чувствуют себя наиболее комфортно в авторитарной рабочей среде, даже если они не у власти.

Конечно, имеются и такие результаты исследований с использованием F-шкалы, которые не позволяют делать однозначные выводы. Предполагается, что такая ситуация может быть связана с недостаточной чистотой шкалы фашизма, то есть с тем, что измеряются не только авторитарные ценности, но также и множество того, что измерять не предполагалось (см. Peabody, 1966). Одним из таких непредполагавшихся явлений может быть тенденция соглашаться либо не соглашаться с ответами на вопросы, несмотря на их содержание. Другой из непредполагавшихся характеристик могут быть наши старые знакомые – социально желательные ответы. К настоящему времени было затрачено огромное количество усилий на попытки очистить шкалу фашизма от подобных искажений (см. Peabody, 1966). Однако существующие в настоящее время откорректированные шкалы, похоже, не способны дать более четкую картину воздействия на жизнь авторитарных ценностей. Я не особо удивлен этим, поскольку мне никогда не было понятно, как ориентация на авторитарные ценности может быть точно измерена, если исключается подача ответов в социально желательной манере. В конце концов, авторитарная личность глубоко верит в важность молчаливого согласия и конформности. Возможно, мы подойдем ближе к пониманию этого вопроса, предположив, что авторитарная ориентация может быть выражена не только в фашистских ценностях, но и в молчаливом согласии и конформности. Приняв такую точку зрения, вы не будете спешить исключать тенденции к молчаливому согласию и конформности из показателей авторитарности.

Позиция Адлера

Когда мы обращаемся к первому теоретику модели совершенствования, Адлеру, нас поражает отсутствие релевантных периферическим воззрениям его теории исследований. Однако я полагаю, что его теория достаточно ясна для проведения на се основе осмысленных исследований. Возможно, подход Адлера вообще не был достаточно популярным среди психологов, чтобы привлечь их исследовательское внимание. Все, что я могу сделать, это указать на наличие единичного исследования, которое косвенным образом предполагает ценность проектирования исследований, более непосредственно связанных с эмпирической оценкой данной позиции. Примером косвенным образом релевантного исследования является работа Шехтера (Schachter, 1959), который обнаружил, что последовательность рождения важна для понимания как интенсивности, так и модальности выражения тенденций аффилиации у студенток колледжа. Хотя Шехтер в основном интересовался тенденциями аффилиации, его результаты тем не менее предполагают важность последовательности рождения как структурообразующего фактора периферии личности.

Позиция Уайта

Поскольку периферическая сторона теорий Уайта и Эриксона идентична, все, что я сказал по поводу эгопсихологов, имеет силу и здесь. Попыток таких исследований на удивление мало, что лишает нас возможности оценить данную позицию с эмпирической точки зрения. Смит (Smith, 1968) полагает, что исследования, подобные работам, упоминавшимся при обсуждении взглядов Роджерса (Gore and Rotter, 1963; Strickland, 1965; Coleman e.a., 1966), поддерживают общий акцент Уайта на ощущении компетентности и действенности как важном для адекватного функционирования. Смит приводит результаты факторно-аналитического исследования волонтеров Корпуса Мира, указывающие на наличие существенных различий между людьми в зависимости от того, насколько они уверены в себе и верят в себя. Эти результаты дают также уверенность для ряда иных позиций в рамках модели реализации, помимо той, которую исповедует Уайт.

Позиция Олпорта

Можно было бы легко пройти мимо Олпорта, не обратив на него никакого внимания, поскольку он крайне не специфичен в отношении периферии личности. Тем не менее он в действительности дает нам некий намек на свою точку зрения относительно периферии, формулируя критерии зрелости. Даже в такой рудиментарной стадии его периферических взглядов возможно проведение исследований с целью определения того, применимы ли эти критерии зрелости к людям успешным, проактивным и проприативным, в отличие от людей неудовлетворенных, реактивных и оппортунистичных. Хотя непосредственно такого рода исследований проведено не было, в литературе имеются некоторые данные, которые могут быть проинтерпретированы как релевантные.

Например, ранее упомянутые работы (Gore and Rotter, 1963; Strickland, 1965), в которых было продемонстрировано, что негры, обладающие достаточным самоуважением для того, чтобы считать себя локусом контроля над собственной жизнью, действительно ведут себя именно так, более решительно посвящая себя борьбе с сегрегацией, чем это делают те, кто видит себя объектом манипуляции общественных сил. Зрелое самоуважение может также быть фактором, лежащим в основе проактивности, с сопутствующими ей инициативой и независимостью. Можно прийти к подобному заключению и на основе работы Гельфанда (Gelfand, 1962) по измерению уровня самоуважения у детей и последующему созданию для детей с высоким и низким уровнем самоуважения ситуаций, где они испытывают успех либо неудачу. Зависимой переменной была подверженность убеждению. Результаты показывают, что дети с высоким самоуважением менее поддаются убеждению, чем дети с низким самоуважением. Сопротивление к воздействию у детей с высоким самоуважением усиливается при переживании успеха и уменьшается при неудаче. Но даже те, кто испытал неудачу, более устойчивы к воздействию, чем дети с исходно низким самоуважением. Эти результаты подтверждаются и другими работами (например, Rosenbaum, Home and Chalmers, 1962; Stotland and Cottrell, 1961), показывающими, что люди, обладающие высоким самоуважением, менее склонны имитировать поведение других, чем люди с низким самоуважением.

Олпорт включил в свой критерий зрелости и чувство юмора. Хотя юмор оказался довольно неуловимым объектом исследования, О'Коннел (O'Connell, 1960) представил результаты, показывающие, что чувство юмора действительно связано с успешностью жизни. Работая с 332 студентами колледжа, у которых были измерены рассогласования с Я-идеалом, он обнаружил, что те, кто имеет малые рассогласования, ценят юмор больше, чем те, у кого эти рассогласования велики. Кроме того, имеющие малые рассогласования более ценят безобидное остроумие, а обладающие большими рассогласованиями – злой юмор.