Другие исследования периферии личности 5 страница

И наконец, особо подчеркиваемое Олпортом периферическое утверждение гласит, что существуют не только динамические (мотивационные), но также и экспрессивные (стилистические) черты личности. Возможно, именно это утверждение стимулировало Мак-Клелланда к различению мотивов и черт. Как бы там ни было, Олпорт и Вернон (Allport and Vernon, 1933) провели новаторское исследование поведенческих проявлений (в пику самоотчетам и проективным методам), направленное на определение того, имеется ли достаточная для подтверждения мнения о важности экспрессивных черт согласованность с экспрессивными движениями. В одном из разделов этой обширной программы исследования группа из 25 испытуемых подвергалась тестированию в три этапа, отделенных друг от друга приблизительно четырьмя неделями. В каждой экспериментальной сессии испытуемый выполнял множество разных тестов, включающих в себя показатели скорости чтения и счета, скорости ходьбы, длины шага; оценки привычных размеров и дистанций, оценки веса, силы рукопожатия, скорости и силы давления при теппинге пальцев, рук и ног, рисования квадратов, кругов и других фигур, различных параметров почерка, напряжения мышц и т.д. Кроме того, были получены экспертные оценки различных показателей, таких, как сила голоса, беглость речи, количество движений при обычном разговоре и опрятность внешнего вида.

Вначале Олпорт и Вернон оценивали стабильность различных показателей экспрессивности на протяжении трех этапов тестирования. В общем эти оценки надежности были достаточно высоки, в том числе относительно стабильности показателей самоотчетов для оценки личности. Похоже, что экспрессивные характеристики заявили свои права на эмпирическое существование. Далее Олпорт и Вернон рассмотрели связь между оценками по одним и тем же тестам разных групп мышц, таких, как левая и правая сторона тела, ноги и руки. Весьма примечательно то, что они обнаружили примерно одинаковый уровень согласованности для одной и той же группы мышц в разные периоды времени. Эта важная находка предполагает наличие общего, или центрального, фактора, который вызывает согласованное проявление независимо от того, каким именно данное периферическое проявление является.

Кроме того, в работе были проанализированы взаимосвязи основных переменных всех задач. Всего исследовалось 38 показателей с помощью кластер-анализа, чем-то сходного с факторным анализом. Были выявлены, как показано в табл. 10.13, три фактора. Первый, фактор ареала, включил такие переменные, как общая площадь письма, площадь рисованных фигур и продолжительность проверки самоотчетов. По-видимому, он может быть назван фактором экспансивности моторики. Второй фактор (названный исследователями центробежно-центростремительным) представляет собой экстраверсию-интроверсию, включая такие показатели, как переоценка расстояния до предметов и недооценка их веса. Третий фактор, названный фактором выразительности, включает такие показатели, как сила голоса, движения во время речи, сила нажима при письме, сила теппинга и давление покоящейся руки. Такого рода исследования составляют основу для определения содержания экспрессивных черт, которое следует включить в теорию о периферической стороне личности. Последующие исследования экспрессивных характеристик (например, Estes, 1938; Allport and Cantril, 1934; Huntley, 1940) не слишком полезны в этом плане, так как в них основное внимание уделяется той степени, в которой люди могут предсказывать другие черты личности человека по его экспрессивным движениям. Эти исследования предполагают, что экспрессивные движения сами по себе не являются личностным аспектом.

Таблица 10.13

Три фактора, лежащие в основе экспрессивных движений

Сост. по: Allport С.W., and Vernon P.E. Studies in expressive movement // New York: Macmillan, 1933.

Позиция Фромма

Как я уже говорил, исследования связей между принятием себя и принятием других, приведенные при обсуждении взглядов Роджерса, подтверждают также акцент Фромма на крайней переплетенности судеб индивидов и групп. Кроме того, еще в несколько более общем смысле исследования, обсуждаемые в связи с моделью реализации, дают косвенную поддержку и позициям Фромма. Но ни одно из них не имеет отношения к рецептивному, эксплуатирующему, накапливающему, рыночному и продуктивному типам личности, как таковым. К данному моменту лишь несколько строгих исследований, имеющих отношение к этим типам и составляющим их конкретным периферическим характеристикам, вышло непосредственно из школы Фромма. Действительно, первые три типа имеют значительное сходство с орально-интегрирующим, орально-агрессивным и анальным типами, постулированными фрейдистами. Поэтому многие из уже рассмотренных применительно к теории Фрейда исследований точно так же имеют отношение и к позиции Фромма. Вы можете вспомнить, что было найдено некоторое эмпирическое подтверждение для орального и анального типов по Фрейду.

Имеющиеся исследования, связанные более непосредственно именно с позицией Фромма, посвящены анализу феномена отчужденности, центрального для рыночного типа личности. К сожалению, работы по отчужденности по большей части скорее полемичны, нежели строго научны. Примером исследования отчужденности у взрослых является работа Кенистона (Keniston, 1966), в которой 12 мужчин – студентов колледжа были подвергнуты интенсивной диагностике с помощью серии интервью, тестов и наблюдений, касавшихся их жизненных ситуаций и ценностей. К сожалению, Кенистон не счел нужным представить подробное обоснование своих процедур отбора испытуемых, оценки их ответов и проведения статистического анализа полученных данных. Эти пробелы согласуются с предпочтением, отдаваемым Кенистоном интуитивным, импрессионистским портретам людей, использованным как примеры разъяснения его теоретических взглядов. Как бы то ни было, Кенистон утверждает, что существует отчужденный тип личности, включающий в себя такие конкретные периферические характеристики, как тщетный поиск позитивных ценностей, наличие пессимистической экзистенциальной ориентации, недоверие к обязательствам и недовольство взрослым состоянием. Его студенты проявили себя как люди, которые знают, кем они не являются, но не совсем уверены в том, что они собой представляют. Хотя в целом работа Кенистона подтверждает существование рыночной ориентации, едва ли можно сказать, что его исследование является достаточно строгим для недвусмысленной демонстрации эмпирической валидности теории Фромма. И по-видимому, более строгих исследований рыночного типа личности у взрослых проведено не было.

Имеется несколько исследований (например, Benson, 1966; Reimanis, 1966) детей в школьных ситуациях, показывающих существование таких характеристик, как фатализм, бессмысленность и бессилие. Хотя эти исследования достаточно четки в отношении процедур измерения и отбора испытуемых, неясно, какое отношение их результаты имеют к взрослой личности. В конце концов, школьные годы могут быть как раз тем периодом, для которого в норме свойственно чувство бессилия вне всякой связи с дальнейшим развитием рыночного типа личности взрослого.

Переходя к продуктивному типу по Фромму, мы обнаруживаем, что он обладает столь широкой дефиницией, что в принципе проблематично определить, существуют ли исследования, имеющие к нему непосредственное отношение. В общем, лучшее, что можно заключить, – это то, что периферическая сторона теории Фромма перспективна, но реально никогда не подвергалась серьезной эмпирической проверке.

Позиция Келли

Келли, когнитивный теоретик, не говорит фактически ничего существенного о периферии личности. Следовательно, и мы ничего не можем сделать, чтобы попытаться оценить эмпирическую жизнеспособность его позиции. С помощью репертуарного теста ролевого конструкта Келли (см. главу 4) Биери (Bieri, 1961) показал, что люди различаются по числу биполярных конструктов, которыми они обладают. Однако эти различия в психологической сложности или дифференцированности на самом деле не имеют отношения к периферическим воззрениям Келли.

Позиция Мак-Клелланда

Проективные методики для измерения личности предлагают человеку неоднозначные или неполные стимулы, требуя от него структурировать или дополнить их своим воображением. Предполагается, что использование фантазии для структурирования или дополнения стимулов раскрывает содержание личности. Хотя проективные методики подвергаются критике за свою неподконтрольность, которая весьма затрудняет определение настоящего смысла любых ответов испытуемого, они обладают огромным преимуществом перед методиками самоотчетов, будучи, по-видимому, менее зависимы от заданного стиля ответов. В проективных методиках нет правильных или неправильных ответов, и исследователь старается донести это до испытуемого. Когда непонятно, что именно исследователь пытается выяснить, маловероятно, что испытуемый обнаружит какие-либо основания для молчаливого соглашательства или ответов в социально желательном стиле. Вот поэтому Мак-Клелланд рассматривал проективные показатели в качестве наиболее релевантных мотивационным конструктам с их личностными, а не социализированными целями. В качестве методики для стимуляции фантазии он избрал тест тематической апперцепции (Murray, 1943) с его неоднозначными картинками, по которым испытуемый должен составить рассказ, имеющий начало, середину и конец.

Первым из рассмотренных им мотивов была потребность в достижении (McClelland, Atkinson, Clark and Lowell, 1953). Мак-Клелланд и его коллеги сначала разработали оценочную систему для тематической апперцепции, подходящую к его определению потребности как направленного на цель образа, выражающего соревнование со стандартом превосходного. После прочтения составленного кем-либо рассказа исследователь использует первый или общий компонент оценочной системы. Этот компонент требует обобщенного суждения о том, включают ли рассказы фантазии определенно релевантные (оценка 1), сомнительно релевантные (оценка 0) или определенно нерелевантные (оценка – 1) соревнованию со стандартом превосходного. Если рассказ оценивается как определенно релевантный, к анализу привлекаются второй (или специфический) и третий (или взвешивающий) компоненты оценочной системы. Второй компонент включает оценку наличия (1) или отсутствия (0) каждой из ряда специфических категорий целенаправленного функционирования. Этими категориями являются желание достижения, инструментальные действия по достижению цели, блоки, или препятствия, к достижению цели, предвосхищение цели и связанные с целью аффекты. Третий компонент предполагает добавление баллов рассказам, всецело посвященным теме достижения. Все рассказы, составленные испытуемым, оцениваются данным способом, а интенсивность потребности в достижении выводится как арифметическая сумма всех оценок.

Как вы знаете из рассмотренной выше идеальной стратегии исследования, первым, что следует рассмотреть, является надежность данного показателя потребности в достижении. Поскольку проективные показатели требуют в значительной степени суждений исследователя, одним их важных видов надежности является согласованность между двумя независимыми пользователями оценочной системы. Было неоднократно продемонстрировано (McClelland е.а., 1953; Atkinson, 1958), что два опытных эксперта, работающих независимо, могут получать оценки потребности в достижении по одним и тем же протоколам, согласующиеся друг с другом с коэффициентом корреляции, превосходящим 0,90. Это очень высокая межэкспертная согласованность. Ситуация с внутренней согласованностью и стабильностью показателей потребности в достижении далеко не столь удовлетворительна. Корреляции варьируют от 0,22 до 0,54 для стабильности (Haber and Alpert, 1958; Lowell, 1950) и равны приблизительно 0,65 для внутренней согласованности (Atkinson, 1950). Признавая, что можно прийти к выводу, что здесь нет убедительного эмпирического доказательства того, что конкретная периферическая характеристика – потребность в достижении – действительно существует, Мак-Клелланд (1958) указывает, что валидность гораздо более важнее, чем надежность, особенно для проективных показателей. Во всяком случае, проективные тесты по своей природе предполагают значительные ошибки измерения, так как исследователь не может быть уверен в том, что он действительно правильно понял смысл, вложенный респондентом. Мак-Клелланд рекомендует рассматривать оценки внутренней согласованности и стабильности в качестве индикаторов того, что надежность показателей где-то выше нуля, и сразу же переходить к оценке валидности.

Существует большое число исследований, посвященных конструктной валидности проективных показателей потребности в достижении. Одно из них является экспериментальным по своей природе, в то время как другие – корреляционными. Экспериментальное и большая часть корреляционных исследований касаются влияния высокого и низкого уровней потребности в достижении на поведение индивидов, в то время как остальные корреляционные исследования касаются влияния этой потребности на явление экономического роста в общественной системе.

Мак-Клелланд, Аткинсон и Кларк (McClelland, Atkinson and Clark, 1949) провели эксперимент, цель которого заключалась в демонстрации того, что исследователь может вызывать у индивидов потребность в достижении с помощью теоретически релевантного типа экспериментальных манипуляций. Были сформированы две группы мужчин – студентов колледжа, которые выполняли серию заданий. В экспериментальной группе эти задания предъявлялись как тесты на интеллект, которые обычно используются для отбора людей с высокими административными способностями для работы в правительстве. Проводилась дальнейшая разработка возможностей этих заданий раскрывать способность человека к организации материала, к быстрой и точной оценке критических ситуаций и к лидерству. Короче говоря, инструкции, данные экспериментальной группе, были направлены на возбуждение высокого уровня потребности в достижении. Контрольной группе были даны те же задания, но с нейтральными, успокаивающими инструкциями, подчеркивающими, что исследователь просто хочет проверить некоторые тесты с неопределенной областью применения. Затем испытуемым обеих групп давались небольшие, но трудные задания и ставилась задача составить рассказы по четырем неоднозначным картинкам, изображающим людей в рабочих ситуациях.

Именно эти проявления фантазии представляют для нас особую важность. Обнаружились яркие и теоретически объяснимые различия рассказов, составленных в разных группах. Чтобы продемонстрировать различия, я процитирую одну историю из контрольной группы и одну историю из экспериментальной группы. Обе истории придуманы в ответ на картинку, изображающую сидящего за партой мальчика с открытой перед ним книгой. Сначала история испытуемого из контрольной группы:

"В классе сидит мальчик и мечтает о чем-то. Он вспоминает какой-то случай, напоминающий ему о чем-то гораздо более интересном, чем нахождение в классе. Он думает об этом и как раз сейчас представляет себя в той ситуации. Он хочет быть там. Возможно, учитель попросит его сейчас что-то повторить и поймает его на этом".

В этой истории нет ничего, относящегося к достижению или к стандарту превосходного. Однако сравните ее с историей из экспериментальной группы:

"У мальчика письменный экзамен. Он и другие – учащиеся выпускного класса. Задание на две трети выполнено, и он делает все, что может, чтобы доделать его. Он должен был подготовиться к экзамену и готовился. Но, поскольку экзамен фактографический, есть вопросы, ответы на которые он читал, но не заучил. Он знает, что учил ответы, которые не может вспомнить, и пытается вызвать образы и мысли, которые связаны с ними и которые напомнили бы ему их. Он может вспомнить один или два, но большинство вопросов он пропустит, не вспомнив ответы. Он будет стараться изо всех сил, пока не останется пять минут, затем сдастся, просмотрит снова свои записи и останется недоволен потому, что прочитал, но не выучил ответы".

В терминах упомянутой выше оценочной системы эта история, несомненно, квалифицируется как определенно релевантная соревнованию со стандартом превосходного по первому компоненту системы оценки. Что касается второго, то в личностных переменных имеются признаки препятствия ("он читал, но не заучил"), инструментальных действий ("пытается вызвать образы и мысли, которые связаны с ними и которые напомнили бы ему их"), предвосхищения цели ("он может вспомнить один или два, но большинство вопросов он пропустит, не вспомнив ответы") и связанных с целью аффектов ("и останется недовольным потому, что прочитал, но не выучил ответы"). Ясно, что эта история также будет взвешена по третьему компоненту оценочной системы, так как в ней нет ничего, помимо представленной темы достижения.

Чтобы быть более точным относительно результатов этого эксперимента, я должен сказать вам следующее. Прежде всего, средняя интенсивность потребности в достижении, основанная на суммарной оценке всех протоколов, проанализированных по полной оценочной системе, была значительно выше в экспериментальной, чем в контрольной группе. Кроме того, каждая из специфических категорий целенаправленной фантазии, составляющих второй компонент оценочной системы, была значительно выше в экспериментальной, нежели в контрольной группе. Эти результаты свидетельствуют о валидности проективных показателей потребности в достижении. Но кто-нибудь из вас, прочитав цитируемую выше историю с высокой степенью потребности в достижении, может спросить, имеют ли отношение к показателям потребности в достижении непреодоленные препятствия, безуспешные инструментальные действия и негативные аффекты, связанные с целью? Не должны ли эти показатели включать лишь фантазии, позитивно ориентированные на достижение? С самого начала Мак-Клелланд с соавторами утверждали, что ссылки в фантазиях на препятствия, инструментальные действия, предвосхищение цели и связанные с целью аффекты, относящиеся к соревнованию со стандартом превосходного, являются релевантными безотносительно к пессимизму или оптимизму в их содержании. Пессимистическое и оптимистическое содержание может определять, соответственно, версию избегания либо версию приближения у данной потребности, являясь в обоих случаях релевантным. Некоторое эмпирическое подтверждение для такого различия между версиями избегания или приближения внутри потребности в достижении может быть найдено в рассматриваемом нами эксперименте. Экспериментальная группа была разделена на подгруппу испытывающих неудачу при выполнении заданий вслед за побуждающими к достижению инструкциями и подгруппу испытывающих успех. В первой подгруппе экспериментальной группы пессимистическое содержание в связанных с достижением фантазиях было более обычным явлением, чем во второй подгруппе. Впоследствии Аткинсон (Atkinson, 1960) проинтерпретировал ряд данных о проявлениях в поведении людей высокой тестовой тревожности как показатель скорее боязни неудачи, чем более позитивной потребности в достижении.

За последние 15 лет проведено большое количество корреляционных работ, авторы которых пытались определить, предсказывают ли проективные показатели потребности в достижении различного рода действия и типы жизненных ситуаций так, как это можно было бы ожидать. Я не имею возможности рассмотреть здесь все эти исследования, да это и не нужно. Достаточно подытожить главные результаты таким образом, чтобы стала очевидной значимость потребности в достижении для жизнедеятельности. Во-первых, имеется ряд результатов, показывающих социальную и интеллектуальную значимость высокого или низкого уровней потребности в достижении. Мужчины – американцы с высоким уровнем потребности в достижении чаще являются выходцами из среднего класса, нежели из низшего или высшего классов, лучше помнят невыполненные задания в случаях, когда ситуация организована так, что каждый должен, но не может выполнить одинаковое число заданий, проявляют большую готовность добровольно стать испытуемыми в психологических экспериментах, проявляют большую активность в деятельности колледжа и общественной деятельности, выбирают среди друзей экспертов, если их спрашивают, кого они хотят видеть в качестве партнеров для работы над сложными проблемами, а также более устойчивы к социальным воздействиям, склоняющим к конформизму (McClelland е.а., 1953; Atkinson, 1958).

Несколько более важным с теоретической точки зрения является ряд результатов, касающихся того, как люди с высоким и низким уровнем потребности в достижении реально проявляют себя в рабочих ситуациях. Лоуэлл (см. McClelland, 1961) давал испытуемым задание, требующее от них разобрать множество неразборчиво написанных слов, и отмечал, сколько слов испытуемый разобрал в течение каждого из пяти последовательных периодов длительностью по четыре минуты каждый. Как видно на рисунке 10.1, люди с высоким и низким уровнем потребности в достижении начинали примерно с одинаковой результативности, но с течением времени испытуемые, имеющие высокий уровень потребности, улучшали свои показатели быстрее, чем испытуемые с низким уровнем. Люди с высоким уровнем потребности в достижении, похоже, достаточно заинтересованы в хорошем исполнении задания, чтобы научиться выполнять его лучше по ходу работы. Но не следует полагать, что эти люди будут демонстрировать улучшение в любых видах заданий. Действительно, в рутинных, обыденных заданиях, где невозможно научиться лучшему исполнению в ходе работы, например вычеркиванию какой-то буквы из печатного текста, нет никакой разницы в результатах людей с высоким и низким уровнем потребности в достижении. Подобные результаты получил Френч (French, 1955), используя задание по декодированию, данное с расслабляющей инструкцией. Другая же группа его испытуемых выполняла задание по декодированию в условиях инструкции, соответствующей в действительности иным, нежели потребность в достижении, мотивам. В инструкции указывалось, что те, кто быстро выполнят задание, могут выйти из комнаты, в то время как другие продолжат работу. В условиях такой инструкции люди с низким уровнем потребности в достижении работают в действительности чуть лучше прочих, показывая, что перспектива окончания работы привлекает их больше всего. Эти данные показывают, что высокий уровень потребности в достижении позволяет человеку достичь лучших результатов тогда, когда он видит, что может проявить значительное превосходство своими действиями. Если же задание рутинное или если быстрейшее его выполнение предполагает сотрудничество с кем-либо или получение неких поощрений, не носящих характер достижений в виде свободного времени, испытуемые с низким уровнем потребности в достижении (но предположительно имеющие иные высокого уровня потребности) проявят лучшие результаты.

Рисунок 10.1
Среднее число слов, разобранных испытуемыми
с высокими и низкими оценками потребности в достижении
за четырехминутные периоды

Сост. по: McClelland D.С. The achieving society. Princeton, N.J., 1961.

То, что люди с высоким уровнем потребности в достижении откликаются на ситуации, в которых они могут проявить свое значительное превосходство, находит отражение в исследованиях, посвященных принятию риска. Мак-Клелланд (McClelland, 1958) пишет, что люди с высоким уровнем потребности в достижении предпочитают брать на себя умеренный риск при игре в бросание колец, когда допускается стоять сколь угодно близко к цели, в то время как люди с низким уровнем потребности в достижении предпочитают либо большой, либо малый риск. Вы можете убедиться в этом по данным, приведенным на рисунке 10.2, показывающим, что наибольшие различия кривых для групп с высоким и низким уровнями потребности в достижении отмечаются на участке умеренной вероятности успеха. Мак-Клелланд предположил, что принятие как большого, так и малого риска является функцией отстранения результата от выводов о собственном мастерстве и превосходстве. Успех или неудача тогда либо обеспечены, либо случайны. Однако принятие умеренного риска означает попытку быть успешным в ситуации адекватной проверки вашего мастерства. Именно человек с высоким уровнем потребности в достижении должен откликаться на подобную возможность.

Рисунок 10.2
Процент бросков, совершенных пятилетними детьми
с высокими и низкими оценками потребности в достижении,
на различном расстоянии от колышков и сглаженная кривая
вероятности успеха при данных расстояниях *

* 26 испытуемых, по 10 бросков каждый. Отметки нанесены в средних точках 11-дюймовых интервалов, начиная с ближайшего расстояния позиции

Сост. по: McClelland D.С. Risk taking in children with high and low need for achievement // Atkinson J.W. (ed.). Motives in fantasy, action, and society. Princeton, N.J., 1958.

Подводя итоги, можно сказать, что есть возможность разработать проективный показатель для конкретной периферической характеристики – потребности в достижении, который, не отличаясь достаточной внутренней согласованностью и стабильностью, будет работать в теоретически осмысленном виде как в экспериментальных, так и в корреляционных исследованиях.

Как бы ни были убедительны эти исследования, имеются и противоречивые результаты (см. Katz, 1967). Определенную трудность представляют вопросы о всеобщности проективных показателей, их применимости к женской выборке и подверженности искажениям под влиянием других переменных. Ответы на эти вопросы следует искать в дальнейших исследованиях. Найдя соответствующий показатель, мы можем поставить вопрос о мотивационном статусе данного показателя. Если показатель имеет мотивационный статус в терминах Мак-Клелланда, мы можем ожидать от него следующего: он относится к стремлению к цели; он отражает по крайней мере кратковременное насыщение, когда цель достигнута; он касается скорее личностных, а не социальных целей. Первое ожидание оправдывает себя в уже рассмотренных результатах. Не только сам этот показатель, но и его корреляты указывают на стремление к стандарту превосходного. Свидетельства, касающиеся кратковременного насыщения, не будучи обширными, весьма интересны. Пытаясь лучше понять надежность данного показателя, Аткинсон (Atkinson, 1958) провел анализ историй, в результате которого был выявлен пилообразный эффект, когда написание истории с высокой оценкой потребности в достижении дает кратковременное насыщение, приводя к написанию истории с низкой выраженностью потребности в достижении. История, непосредственно следующая за этой, снова будет иметь высокую оценку выраженности и т.д. Этот эффект наблюдается у большинства людей, несмотря на общую оценку их потребности в достижении. Именно такой эффект мы и могли ожидать от мотивационного показателя: он помогает нам прийти к более глубокому пониманию низкой надежности этого проективного показателя. Низкая надежность частично является неизбежным следствием процедуры измерения мотива, который в конце концов является чем-то волнообразным. Последним требованием к мотивационному показателю является то, чтобы он отражал скорее личностные, а не общественные цели. Имеются свидетельства, что проективный показатель именно таков: проективный показатель потребности в достижении либо не связан, либо связан крайне слабо со структурированными показателями самоотчетов, предназначенных для оценки той же потребности (McClelland, 1958; Lindzey and Heineman, 1955; McClelland e.a., 1953; De Charms, Morrison, Reitman and McClelland, 1955). В то время как проективный показатель основан на тех личных размышлениях, которые не обременены социальными ограничениями, структурированные показатели самоотчетов зависят от того, насколько легко человек воспринимает бытующие в обществе чувства потребности в достижениях. Поэтому показатели самоотчетов должны соответствовать ценностям достижения или схемам в большей степени, чем мотивам, а обратное верно в отношении проективного показателя. Тогда становится понятно отсутствие или слабость связей между этими двумя типами показателей. Такая интерпретация подтверждается характером корреляций, полученных для этих двух типов показателей. Де Чармс и его коллеги (De Charms е.а., 1955) обнаружили, что, в то время как проективный показатель коррелирует с поведенческими проявлениями, включающими память и эффективность действий, структурированный показатель самоотчетов, включающий ценности достижения, не связан с такого рода поведением, но имеет связь с тенденцией поддаваться влиянию мнения экспертов в неоднозначных ситуациях.