Классический и конструктивный психоанализ

При обсуждении природы человека, причин возникновения невро-

зов, специфики невротических конфликтов и невротических способов

их решения, а также целей и возможностей самоанализа и психоанали-

тической терапии К. Хорни пересмотрела многие положения классиче-

ского психоанализа.

В рамках предшествующего рассмотрения ее взглядов на психологию

мужчин и женщин, соотношение между культурой и неврозами, невроти-

ческие наклонности и структуру личности частично были затронуты те

расхождения, которые явственно обнаружились между ее конструктивной

447

К О Н С Т Р У К Т И В Н Ы Й П С И Х ОА Н А Л И З К . Х О Р Н И

теорией и классическим психоанализом. Однако для лучшего понимания

того, какой вклад был внесен К. Хорни в теорию и практику психоанализа,

следует подробнее остановиться на идеях и концепциях, демонстрирую-

щих наиболее существенные расхождения между ней и З. Фрейдом.

Действительно, открывая новые пути в психоанализе, К. Хорни крити-

чески отнеслась к целому ряду идей и концепций, положенных в основу

классического психоанализа. Ее переосмысление теории и практики клас-

сического психоанализа было столь радикальным, что может создаться

впечатление об отходе от психоаналитического мышления вообще. Одна-

ко было бы преждевременно делать подобный вывод, поскольку К. Хор-

ни не отказывалась ни от позитивного наследия З. Фрейда, ни от психо-

анализа как такового.

Во-первых, на протяжении пятнадцати лет она следовала всему тому, что

было предложено в рамках классического психоанализа.

Во-вторых, последующая критическая переоценка психоаналитической

теории проистекала у нее из неудовлетворенности практическими резуль-

татами, поскольку при работе с пациентами приходилось сталкиваться

с такими проблемами, для решения которых ранее принятые психоана-

литические концепции оказывались непригодными.

В-третьих, критика ряда идей З. Фрейда осуществлялась не с точки зре-

ния упразднения психоанализа, а в плане устранения спорных моментов

для того, чтобы его потенциальные возможности получили наилучшее

развитие.

В-четвертых, при всем своем критическом отношении к целому ряду

положений классического психоанализа К. Хорни признавала «нетлен-

ные ценности», которыми З. Фрейд обогатил психологию и психиатрию.

По ее собственному выражению, «со времени фундаментальных откры-

тий Фрейда никому не удалось создать нечто существенное в области пси-

хологии и психотерапии, не используя эти открытия в качестве ориен-

тира для наблюдений и размышлений; если они отвергались, значение

новых разработок соответственно снижалось» [35, с. 11].

Наиболее фундаментальные открытия З. Фрейда соотносились К. Хор-

ни с его учениями о том, что психические процессы строго детермини-

рованы, чувства и действия людей могут определяться бессознательны-

ми мотивами, побуждающие человека мотивы представляют собой эмо-

циональные силы. Важным открытием основателя психоанализа было

и то, что внутренние конфликты стали ключом к пониманию неврозов.

З. Фрейд не только открыл значимость бессознательных процессов в фор-

мировании характера и неврозов, но показал динамику этих процессов.

Он научил пониманию смысла сновидений, ошибочных действий, невро-

тических симптомов, а также предложил фундаментальные методологи-

448

К Л А С С И Ч Е С К И Й И К О Н С Т Р У К Т И В Н Ы Й П С И Х ОА Н А Л И З

ческие средства для терапии неврозов. Словом, у З. Фрейда было немало

плодотворных открытий, которые предопределили становление и разви-

тие классического психоанализа.

Вместе с тем К. Хорни считала, что, несмотря на конструктивные осно-

вы фрейдовского подхода к человеку, его неврозам и возможностям тера-

пии, классический психоанализ включал в себя такие положения, которые

затрудняли дальнейшее творческое развитие психоаналитической теории

и практики. Исходя из подобного видения фундаментальных открытий

и ограниченных представлений о человеке, обусловленных механистиче-

ски-эволюционистским мышлением З. Фрейда, она подвергла критике ряд

конкретных идей и концепций классического психоанализа.

Прежде всего К. Хорни критически отнеслась к фрейдовской теории

либидо. Признав вклад З. Фрейда в понимание разнообразных факторов,

стимулирующих сексуальное возбуждение и являющихся условием удов-

летворения, она подчеркнула в то же время то обстоятельство, что им

не была доказана сексуальность самих этих факторов. Использованные

основателем психоанализа аналогии и обобщения рассматривались ею

как необоснованные, достоверность данных относительно эрогенных

зон — как сомнительная, концепция либидо в целом — как недоказанная.

С точки зрения К. Хорни, нет данных, позволяющих сделать обобщение,

что любая склонность к привязанности или к власти является сдержан-

ным в отношении цели инстинктивным влечением. Не доказано, что

привязанность не может вырастать из различных нелибидозных источ-

ников. Безосновательно утверждение, согласно которому всякая жажда

знания является досексуализированной формой сексуального любопыт-

ства. Неправильно представление о том, что у человека все в поряд-

ке, если его сексуальные функции являются удовлетворительными: при

неврозах эти функции могут быть нарушены, но отнюдь не обязатель-

но, чтобы затронутыми оказались именно они. Остается произвольным

допущение о том, что любое стремление к удовольствию имеет либидоз-

ную природу.

Для К. Хорни главный недостаток фрейдовской теории либидо состоит

в том, что она представляет собой теорию влечений и порождает иллю-

зию, будто либидозные проявления являются источников всех наклон-

ностей. В ее основе лежит представление о том, что человеком правит

принцип удовольствия, в то время как другой ведущий принцип — безо-

пасность — не принимается во внимание. С точки зрения предлагаемой

К. Хорни конструктивной теории, движущей силой является не только удов-

летворение, но и тревога. Вместо инстинктивных влечений в центре внима-

ния оказываются невротические наклонности. З. Фрейд полагал, что воз-

действие окружающей среды ограничено тем, что инстинктивным влече-

449

К О Н С Т Р У К Т И В Н Ы Й П С И Х ОА Н А Л И З К . Х О Р Н И

ниям придается определенная форма и сила. В противоположность этому

К. Хорни считала, что потребности человека не являются инстинктивны-

ми, а возникают из потребности ребенка справиться с неблагоприятной

окружающей средой. В целом же она подчеркивала, что «теория либидо

во всех своих утверждениях является необоснованной» [36, с. 58].

Одна из важных идей классического психоанализа относилась к рас-

смотрению эмоциональной связи между ребенком и родителями, что

нашло отражение в признании эдипова комплекса в качестве ядра неврозов.

Заслуга З. Фрейда состояла в том, что вопреки существовавшим в то время

социальным табу, он понял важное значение тех чувств и установок, кото-

рые имеют место в отношениях между ребенком и родителями. Однако,

по мнению К. Хорни, динамическая структура страстной привязанности

ребенка к одному из родителей отлична от того, что З. Фрейд понимал

под эдиповым комплексом. В основе соответствующей привязанности

лежит проявление не первичной сексуальности, а невротических кон-

фликтов. Ребенок может испытывать сексуальные влечения к родителям,

но без посторонних факторов, без провокаций извне в виде стимуляции

или тревоги они не могут достичь той интенсивности, чтобы возбудить

ревность и страх, т. е. соответствовать фрейдовскому описанию эдипова

комплекса.

З. Фрейд считал, что инцестуозная привязанность к родителям являет-

ся нормальным событием в детстве. Позднейшие особенности развития

взрослых, включая невротиков, сводились им к инфантильным инцесту-

озным желаниям и реакциям на них. К. Хорни исходила из того, что ни то,

ни другое допущение не являются обоснованными. Допущения и интер-

претации подобного рода были необходимы для подкрепления положе-

ния классического психоанализа об универсальности и повсеместном

распространении эдипова комплекса. Но они и полученные на их основе

данные привели к порочному кругу доказательства. «Если мы отбросим

теоретические выводы данной теории, то останется не сам эдипов ком-

плекс, но в высшей степени конструктивное открытие, что ранние взаи-

моотношения в своей совокупности формируют характер до такой сте-

пени, что их значение вряд ли можно переоценить. Тогда последующие

установки по отношению к другим людям не являются повторением дет-

ских установок, но проистекают из структуры характера, основа которой

закладывается в детстве» [37, с. 77].

З. Фрейд обратил внимание на особую роль детства в жизни человека.

Вневременность бессознательного, фиксация и навязчивое повторение —

все это ведет к тому, что во взрослом состоянии, как и в аналитической

ситуации, у пациента повторяются прежние переживания. Отсюда необ-

ходимость в воспоминаниях детства, которые служат исходным материа-

450

К Л А С С И Ч Е С К И Й И К О Н С Т Р У К Т И В Н Ы Й П С И Х ОА Н А Л И З

лом для понимания внутренних конфликтов человека и источников воз-

никновения его невротических расстройств.

В противоположность такому пониманию К. Хорни не считала, что

акцентирование внимания исключительно на детских переживаниях спо-

собно привести к адекватному раскрытию сути невроза. Ей представля-

лось более целесообразным отказаться от попыток чрезмерно обстоя-

тельного анализа детства и сфокусироваться на силах, которые дейст-

вительно побуждают и сдерживают человека. Это не означало, что она

не принимала во внимание факторы инфантильного развития вообще.

К. Хорни выступала лишь против превращения аналитической работы

в некую охоту за воспоминаниями детства и ратовала за необходимость

раскрытия актуальных потребностей, сил и целей человека, дающих пред-

ставление о его действительных невротических наклонностях и тех ост-

рых проблемах, с которыми ему приходится сталкиваться в настоящем.

Основатель психоанализа полагал, что в аналитической ситуации

эмоциональные реакции пациента представляют оживление инфантиль-

ных чувств, которые направляются на психоаналитика. На этом положе-

нии основывалась концепция переноса, которая оценивалась К. Хорни как

наиболее ценное открытие того, что эмоциональные реакции пациента

на психоаналитика и на аналитическую ситуацию можно использовать

в терапевтических целях.

Однако она считала, что, будучи конструктивной, данная концепция

оказалась в классическом психоанализе ограниченной механистически-

эволюционистским мышлением З. Фрейда, сводящим настоящее цели-

ком и полностью к прошлому. При интерпретации переноса с точки зре-

ния воспроизведения пациентом обусловленных детско-родительскими

отношениями инфантильных чувств недостаточно учитываются факторы,

влияющие на личность пациента в настоящем. Когда пациент проявляет

большую, чем обычно, привязанность к аналитику, последнему следует,

по мнению К. Хорни, прежде всего соотнести ее с признаками тревоги

и небезопасности.

Позиция К. Хорни в отношении переноса состояла в том, чтобы осво-

бодить фрейдовскую концепцию переноса от теоретической предпосыл-

ки навязчивого повторения, избавиться от односторонности ее первона-

чального значения, т. е. реактивации прошлых чувств. Если при рассмот-

рении переноса уделять меньшее значение аспекту повторения, то это

ведет к пониманию иной роли психоаналитика, чем это имело место

в классическом психоанализе.

Согласно З. Фрейду, поскольку психоаналитик играет роль важно-

го лица в детстве пациента, то его собственная личность должна быть

по возможности устранена, т. е. он должен служить своего рода зеркалом

451

К О Н С Т Р У К Т И В Н Ы Й П С И Х ОА Н А Л И З К . Х О Р Н И

и сохранять некую обезличенность. Согласно К. Хорни, психоаналитик

действительно не должен поддаваться эмоциям пациента и навязывать

ему собственные проблемы, но ему не следует быть безразличным, неес-

тественным и тем более авторитарным.

Соотнесение переноса не только с прошлым, но и с настоящим паци-

ента предполагает проявление спонтанности и активности со стороны

психоаналитика. Во всяком случае «требуется несоизмеримо больше внут-

ренней свободы, чтобы увидеть и понять нынешние проблемы пациента

во всем их разнообразии, чем для того, чтобы связать эти проблемы с дет-

ским поведением» [38, с. 149].

К. Хорни пересмотрела также фрейдовскую концепцию нарциссизма.

Для З. Фрейда нарциссический человек — это тот, кто в глубине души влюб-

лен в самого себя. Поэтому ядром его концепции нарциссизма был посту-

лат, в соответствии с которым интерес к самому себе или завышенная само-

оценка являются не чем иным, как проявлением самовлюбленности.

К. Хорни иначе подошла к рассмотрению проблемы нарциссизма.

Она считала, что нарциссизм следует описывать в целом как самовозвеличива-

ние. Если понимать нарциссизм таким образом, то склонность человека

ценить в себе качество, которым он обладает, или желание, чтобы дан-

ное качество ценили другие люди, не является нарциссизмом. И напро-

тив, нарциссизм означает то, что человек жаждет любви и восхищения

от других людей за те качества, которыми он не обладает или обладает

не в такой степени, как ему представляется.

Самовозвеличивание представляет собой попытку поставить отношения

с другими людьми на ту позитивную основу, которая оказалась подорванной

у человека в силу ряда обстоятельств, приведших его к отчуждению от них

и к расстройству в отношении самого себя. На передний план начинает

выступать потребность в восхищении со стороны других лиц, замещающем

собой их любовь. Внешний блеск оказывается важнее сути. Все это способ-

ствует возникновению нарциссической наклонности, которая рассматрива-

лась З. Фрейдом с точки зрения природных влечений человека, т. е. имела

биологические основания, что нашло свое отражение в его представлении

о присущем индивиду «первичном нарциссизме». В отличие от основате-

ля психоанализа, К. Хорни исходила из того, что нарциссические черты

не являются производными природного влечения, а представляют собой

невротическую наклонность, связанную с попытками справиться с собой

и другими людьми посредством раздувания собственной значимости.

Если для З. Фрейда самолюбие и самовозвеличивание являлись нар-

циссическими феноменами, различающимися между собой лишь в коли-

чественном отношении, то для К. Хорни различие между ними прежде

всего качественное, в результате чего самолюбие и самовозвеличивание

452

К Л А С С И Ч Е С К И Й И К О Н С Т Р У К Т И В Н Ы Й П С И Х ОА Н А Л И З

исключают друг друга. В ее понимании «нарциссизм является выражени-

ем не любви к себе, а отчуждением от себя», а человек с нарциссической

наклонностью отчужден как от себя, так и от других людей, и «в той сте-

пени, в какой он нарциссичен, он не способен любить ни себя, ни кого-то

другого» [39, с. 89].

Одно из важных различий между классическим и конструктивным пси-

хоанализом заключалось в понимании З. Фрейдом и К. Хорни структур-

ных составляющих личности. Основатель психоанализа выделял такие

элементы психики как Оно, Я и Сверх-Я, которые имели специфиче-

ские отношения между собой и были, по сути дела, бессознательными

и инстинктивными, поскольку даже Я представляло собой модифициро-

ванную часть влечений, а Сверх-Я уходило своими корнями в бессозна-

тельное Оно. К. Хорни признавала, что с клинической точки зрения име-

ются определенные подтверждения подобным представлениям, посколь-

ку рассмотренные З. Фрейдом отношения между различными частями

психики являются хорошим описанием невротического Я. Однако те же

самые клинические наблюдения не позволяют, на ее взгляд, выводить

заключение о том, что в целом Я представляет собой не что иное, как

всего лишь модификацию бессознательных влечений человека.

Для К. Хорни описанное З. Фрейдом Я как лишенное самостоятель-

ной жизни и не являющееся, по выражению основателя психоанализа,

«хозяином в собственном доме», не свойственно человеческой природе,

а представляет собой скорее специфический невротический феномен.

Такое Я — результат процесса отчуждения и задержки его спонтанного развития.

Если отказаться от фрейдовской концепции Я, в соответствии с которой

«бедное, несчастное Я» является всего лишь слугой Оно, то тем самым,

как замечала К. Хорни, открываются новые возможности для психоана-

литической терапии. Если слабость Я рассматривать в плане существен-

ной части невроза, то работа над Я оказывается важной задачей терапии,

в рамках которой психоаналитик имеет все основания стремиться к дос-

тижению конечной цели — восстановлению пациентом своей спонтанно-

сти и своей способности к суждению.

В соответствии с фрейдовской схемой взаимоотношений между Оно, Я

и Сверх-Я концепция неврозов в классическом психоанализе сводится к следующему:

· человек неизбежно вступает в конфликт с окружающим его миром

в силу своего инстинктивного наследия;

· конфликт между ним и внешним миром переносится в его психику

и продолжает развиваться внутри его самого;

· этот конфликт превращается в арену борьбы между его бессознатель-

ными влечениями (Оно) и его разумом (Я) или моральными установ-

ками (Сверх-Я).

453

К О Н С Т Р У К Т И В Н Ы Й П С И Х ОА Н А Л И З К . Х О Р Н И

К. Хорни не считала, что природа невротического конфликта именно

такова, как она представлена основателем психоанализа. Ее собственное

видение основывалось на иной точке зрения, сводящейся к следующему:

· человек не вступает в конфликт с внешним миром столь неизбежно,

как считал З. Фрейд;

· если такой конфликт происходит, то он предопределен не влечениями

человека, а тем, что внешний мир представляется ему страшным и вра-

ждебным;

· развивающиеся у человека невротические наклонности позволяют ему

в некотором отношении справиться с внешним миром, но приводят

к тому, что этот конфликт усугубляется в других отношениях.

Таким образом, в представлении К. Хорни «конфликты с внешним

миром не только лежат в основе неврозов, но и остаются важной частью

невротических проблем» [40, с. 172].

З. Фрейд полагал, что источник опасности, которым подвергается Я,

находится в Оно и Сверх-Я. К. Хорни считала, что опасности подвергает-

ся не Я, а безопасность индивида, покоящаяся на функционировании нев-

ротических наклонностей.

У основателя психоанализа представления о Сверх-Я вытекали из его

взглядов на либидо и инстинкт смерти. Сверх-Я наделялось разруши-

тельной силой, а претензия человека на совершенство рассматривалась

в качестве следствия тиранической власти данной инстанции. По мне-

нию К. Хорни, концепция Сверх-Я претерпевает существенное измене-

ние, если признать, что усилия человека направлены не на совершен-

ство, а лишь на претензию на совершенство и непогрешимость, кото-

рую ему приходится поддерживать в силу определенных причин. В этом

случае Сверх-Я оказывается не особой инстанцией, как считал З. Фрейд,

а особой потребностью человека, не защитником морального совершен-

ства, а выражением потребности невротика придерживаться видимости

совершенства.

Если основатель психоанализа говорил о страхе перед карающей силой

Сверх-Я, то, с точки зрения К. Хорни, помимо этого возможен иной вид

тревоги, возникающий из-за несоответствия между фасадом и задним пла-

ном и представляющий собой страх разоблачения.

Если в представлении З. Фрейда сила Сверх-Я заключена во влечении

к саморазрушению, то, по мнению К. Хорни, Сверх-Я обладает значи-

тельной силой прежде всего потому, что образует мощную защиту против

скрытой тревоги.

Если основатель психоанализа полагал, что вытеснению со стороны

Сверх-Я подвергаются инстинктивные влечения человека из-за их анти-

социального характера, то К. Хорни предложила более гибкую формули-

454

К Л А С С И Ч Е С К И Й И К О Н С Т Р У К Т И В Н Ы Й П С И Х ОА Н А Л И З

ровку, в соответствии с которой что именно вытесняется, зависит от того,

каким индивид стремится выглядеть.

Если, согласно З. Фрейду, чувство вины — это выражение напряжения

между Я и Сверх-Я, то в представлении К. Хорни нельзя утверждать, что

подлинное чувство вины порождено неспособностью соответствовать

строгим стандартам Сверх-Я и что источником чувства вины является

реальная вина.

Для З. Фрейда Сверх-Я — нормальное явление, представляющее, поми-

мо идеалов, совесть, мораль. Если Сверх-Я особенно жестоко и садистич-

но — это невроз. Для К. Хорни эквивалентные долженствования и запре-

ты любого рода и в любой степени представляют собой невротическую

силу, прикидывающуюся совестью и моралью.

В представлении основателя психоанализа Сверх-Я частично проис-

текает от эдипова комплекса, отчасти — от деструктивных и садистских

инстинктивных влечений. С точки зрения К. Хорни, внутренние дикта-

ты являются выражением бессознательного стремления человека пере-

делывать себя в какое-то совершенное, богоподобное существо, чем он

не является, и неспособность осуществления чего вызывает в нем нена-

висть по отношению к себе.

Все эти расхождения в понимании структурных составляющих лично-

сти привели к тому, что вместо Оно, Я и Сверх-Я К. Хорни предложила

иное видение человека, включающее в себя представление об актуаль-

ном Я, идеализированном Я и реальном Я.

Актуальное Я — это человек во всем его эмпирическом проявлении,

каков он есть в данной жизненной ситуации, кем является в данное время.

Актуальное или эмпирическое Я охватывает все то, что характеризует

человека с точки зрения его тела, души, здоровья, невротичности.

Идеализированное Я — человек, стремящийся соответствовать своему

идеализированному образу, созданному им самим с целью разрешения

невротического конфликта и актуализации псевдо-Я взамен человече-

ских потенций. Идеализированное Я — результат идентификации чело-

века со своим идеализированным образом, то, каким он является в своем

иррациональном воображении или каким должен быть в соответствии

с диктатами невротической гордости.

Реальное Я — воплощение живого, уникального, личностного мира,

т. е. того целостного человека, который представал в размышлениях таких

философов, как С. Кьеркегор и У. Джемс.

Для К. Хорни реальное Я — общая для всех людей, хотя и уникаль-

ная для каждого, центральная внутренняя сила, являющаяся глубинным

источником развития. Реальное Я — это изначальная сила, действующая

в направлении индивидуального роста и самореализации, способность

455

К О Н С Т Р У К Т И В Н Ы Й П С И Х ОА Н А Л И З К . Х О Р Н И

человека хотеть и желать, принимать решения и брать ответственность

на себя. В противоположность идеализированному Я, которого невоз-

можно достичь, реальное Я является возможным Я, ведущим к подлинной

интеграции и здоровому чувству целостности. В этом смысле реальное

Я можно назвать подлинным Я.

С точки зрения К. Хорни, в своих описаниях Я З. Фрейд воспроизвел

невротического человека, отчужденного от своей спонтанной энергии

и от своих подлинных желаний, не принимающего собственных реше-

ний и не берущего на себя ответственность за них. Как и основатель пси-

хоанализа, она также обратилась к рассмотрению Я и пришла к выводу,

что невротический процесс является проблемой Я. Однако, в отличие

от З. Фрейда, К. Хорни подчеркнула, что невротический процесс — это

процесс «забвения реального Я ради идеализированного Я», «разруши-

тельной войны между двумя Я». В этом плане она назвала самоидеализа-

цию всеобъемлющим невротическим решением, при котором влекущая

к самореализации энергия человека переключается на цель актуализации

идеализированного Я, осуществляемой с помощью таких компульсив-

ных влечений, как поиск славы, невротическое честолюбие, мститель-

ный триумф. Актуализация идеализированного Я ведет к тому, что оно

становится единицей измерения действительного Я, которое в силу сво-

его несовершенства начинает презирать себя и фактически оказывается

жертвой гордого идеализированного Я. В соответствии с таким понима-

нием невротического процесса психоаналитическая терапия представлялась

К. Хорни нахождением (возвращением) реального Я пациента путем мобилиза-

ции в нем конструктивных сил и достижения здоровой интеграции, на основе

которой он может иметь спонтанные чувства, принимать собственные решения

и брать на себя ответственность за них.

К. Хорни сравнивает фрейдовское понимание Я с рабочим, у которо-

го есть функции, но нет ни инициативы, ни каких-либо сил для исполне-

ния соответствующих функций. В отличие от подобного понимания сла-

бости Я, она исходила из того, что реальное Я обладает возможностями,

действующими в здоровом человеке. У невротика реальное Я ослаблено,

парализовано, находится как бы в изгнании. Однако в ходе аналитическо-

го процесса связанная с идеализированным Я система гордости невроти-

ка подрывается и пациент начинает интересоваться правдой о себе. Все

функции, которыми владела система гордости, начинают обретать спон-

танность и в результате перераспределения сил конструктивные тенден-

ции оказываются на стороне возвращения могущества реального Я.

Но как быть с теми разрушительными силами, которые присущи нев-

ротику? Не могут ли они оказаться таковыми, что не только подорвут воз-

можности возрождения реального Я, но и в принципе исключат подоб-

456

К Л А С С И Ч Е С К И Й И К О Н С Т Р У К Т И В Н Ы Й П С И Х ОА Н А Л И З

ную возможность, поскольку, как полагал З. Фрейд, человеку присуще вле-

чение к смерти, разрушительности, деструктивности?

Действительно, основатель психоанализа пришел к выводу, что чело-

веку присуще врожденное влечение к смерти, агрессии, разрушению,

жестокости. В работе «По ту сторону принципа удовольствия» (1920) он

выдвинул предположение о существовании инстинктивной тенденции

к регрессии, восстановлению прежних стадий неорганического состоя-

ния. На основании этого им было сформулировано положение о смерти

как цели жизни и о деструктивных наклонностях человека, которые могут

быть направлены как на других людей, так и на самого себя.

Обратившись к осмыслению взглядов З. Фрейда на влечение к смер-

ти и производного от него влечения к разрушению, К. Хорни не считала

их достаточно обоснованными, чтобы делать пессимистические выводы

относительно природы человека и терапевтических задач. По ее мнению,

утверждение З. Фрейда по поводу того, что человек может быть враждеб-

ным, деструктивным и жестоким, не является спорным. История раз-

вития человечества и клиническая практика наглядно демонстрируют

правоту подобного положения вещей. Вряд ли приходится оспаривать

и суждения З. Фрейда о степени и распространенности соответствующих

реакций человека. Спорным представляется другое, а именно то, что про-

являющаяся в действиях и фантазиях деструктивность человека является

инстинктивной.

В понимании К. Хорни, если человек стремится причинить вред или

убить, то делает это потому, что является или чувствует себя отвергну-

тым, обиженным несправедливым обращением с ним. Подобные реак-

ции могут быть связаны также с тем, что человеку мешают в достижении

определенных целей или ему кажется, что кто-то препятствует осуще-

ствлению его желаний. Словом, стремление к разрушению происходит

в целях защиты, счастья или того, что представляется таковым, т. е. оно

реализуется ради жизни, а не ради разрушения. По выражению К. Хорни,

с признанием врожденности влечения к деструктивности З. Фрейд вывернул наиз-

нанку убеждение, что человек разрушает, чтобы жить, в результате чего оказа-

лось, что человек живет для того, чтобы разрушать.

Если придерживаться взглядов З. Фрейда на инстинктивную природу

враждебности, агрессивности и деструктивности, то в этом случае следует

ожидать, что, пройдя анализ, пациент направит ранее концентрирующую-

ся на Сверх-Я агрессию во внешний мир, на других людей. В действитель-

ности же, подчеркивала К. Хорни, после успешного анализа человек ста-

новится менее деструктивным. В конечном счете можно говорить о том,

что представление о врожденности деструктивного влечения является

не только необоснованным, но и вредным по своим последствиям. Если

457

К О Н С Т Р У К Т И В Н Ы Й П С И Х ОА Н А Л И З К . Х О Р Н И

психоаналитики всерьез воспримут его, то неизбежна путаница по поводу

того, что считать деструктивным, а что относится к чему-то конструктив-

ному, связанному с самоутверждением человека. «Если человек деструкти-

вен по своей природе и потому несчастен, что толку бороться за лучшее

будущее?» [41, с. 118].

Все эти различия между классическим и конструктивным психоанали-

зом имели не только теоретическое, но практическое значение, имеющее

непосредственное отношение к целям и задачам психоаналитической тера-

пии. Большинство ортодоксальных психоаналитиков ориентировались

на лечение пациентов, связанное с устранением их невротических симпто-

мов, будь то фобии, навязчивые состояния или иные проявления невро-

тических расстройств. Поэтому для них аналитическая терапия означала

прежде всего и главным образом лечение невротических расстройств.

К. Хорни рассматривала подобные расстройства как следствия невер-

ного направления развития личности, когда идеализированное Я ото-

двигало на задний план реальное Я, подавляло его и фактически подме-

няло его собой. В таком случае психоаналитическая терапия уже не могла

выступать в качестве лечения невротических симптомов, поскольку в кон-

структивном психоанализе речь шла не о симптомах как таковых, а о структу-

ре личности и о неверном развитии человека. Но как можно лечить неверное

направление развития?

В отличие от ряда психоаналитиков, ориентирующихся исключитель-

но на «лечение» пациентов, К. Хорни рассматривала психоаналитиче-

скую терапию с точки зрения оказания помощи людям в поисках самих

себя и открытия для них новых возможностей работать в направлении

своей самореализации. Если цель классического психоанализа заключа-

лась в достижении пациентом «свободы от» невротических симптомов,

то подлинную цель психоанализа можно сформулировать, как считала

К. Хорни, позитивно, т. е. не только в смысле освобождения личности

от внутренних подавлений, но и в плане «свободы для» развития ее потен-

циальных возможностей.

Психоаналитическая терапия предназначена для действительного,

а не иллюзорного разрешения невротических конфликтов. Поскольку

для К. Хорни каждый невроз представляет собой расстройство характера,

то соответственно данному пониманию задача терапии состоит не в уст-

ранении какого-либо симптома, а в анализе всей структуры невротиче-

ского характера.

Психоаналитическая терапия нацелена прежде всего на обстоятель-

ное исследование всех бессознательных попыток решения (псевдореше-

ния) базального конфликта, которые предпринимались пациентом. Это

предполагает раскрытие доминирующих установок, идеализированно-

458

К Л А С С И Ч Е С К И Й И К О Н С Т Р У К Т И В Н Ы Й П С И Х ОА Н А Л И З

го образа и экстернализации, осознание невротических наклонностей

и выявление тех функций, которым они служат, а также тех последствий,

к которым они приводят в личности пациента и в его жизни. Кроме того,

психоаналитическая терапия предполагает работу с самими невротиче-

скими конфликтами, включающую в себя интерпретацию используемых

пациентом невероятных сочетаний и компромиссов, а также оказание

помощи ему в понимании того, какие механизмы защиты использова-

лись им для затушевывания конфликтов и что можно сделать для того,

чтобы преодолеть потребности, влечения и установки, препятствующие

его развитию.

Психоаналитик может помочь человеку постепенно преодолеть испы-

тываемые им трудности, чтобы развитие его личности приняло более

конструктивное направление. До тех пор пока решающим фактором воз-

никновения неврозов считалось нарушение отношений между людьми,

задачей терапии было оказание помощи пациенту в установлении нор-

мальных отношений с окружающими. Однако с признанием определяю-

щего значения внутрипсихических процессов задачи терапии вышли

за пределы традиционного лечения. Возможности установления пациен-

том хороших отношений с людьми оказались лишь частью его самореа-

лизации, включающей в себя также способность к творческой деятельно-

сти, принятию самостоятельных решений и ответственности как за них,

так и за самого себя.

Для К. Хорни целью психоаналитической терапии является переори-

ентация пациента, побуждающая его отказаться от чего-то деструктивно-

го в пользу возможности развития чего-то конструктивного. Она связана

с самореализацией пациента, не ограничивающейся раскрытием прису-

щих ему талантов и дарований, а предполагающей развитие его потен-

циальных возможностей как целостного человеческого существа. «Нев-

ротику необходимо помочь восстановить себя, осознать свои настоящие

чувства и желания, выработать свою собственную систему ценностей

и построить свои отношения с другими людьми на основе своих чувств

и убеждений» [42, с. 212].

Цель психоаналитической терапии состоит в том, чтобы помочь паци-

енту пробудить интерес к его реальному Я, освободиться от внутренней

несвободы и полностью раскрыться, восстановить свою спонтанность

и найти ценности в себе, дать ему мужество быть самим собой и начать

жить полнокровной жизнью. В конечном счете конструктивный психоана-

лиз становится специфическим средством, служащим развитию личности. Дру-

гое дело, что психоанализ не претендует на то, что благодаря ему чело-

век сможет прийти к какому-то завершенному развитию. Как подчеркнула

К. Хорни, жизнь — это борьба и стремление, развитие и рост, а анализ —

459

К О Н С Т Р У К Т И В Н Ы Й П С И Х ОА Н А Л И З К . Х О Р Н И

один из способов, который может содействовать развертыванию челове-

ческого потенциала. В этом отношении психоанализ имеет как клиниче-

скую ценность в качестве терапии психических расстройств, так и чисто

человеческое значение, так как обладает соответствующими возможно-

стями в оказании помощи человеку в его конструктивном развитии.

ПРИМЕЧАНИЯ