А. Научная разработанность проблемы

По вопросу о понятии юридической техники на первый взгляд принципиальных расхождений во мнениях ученых вроде бы нет[47]. Ни­кто не возражает, что юридическая техника — это приемы, способы и т.д. Рассмотрим определения лишь двух наших корифеев в области юридической техники, чтобы доказать этот тезис.

С.С. Алексеев: Юридическая техника — это совокупность средств и приемов, используемых в соответствии с правилами при выработке и систематизации правовых (нормативных) актов[48].

Л.Ф. Черданцев:Юридическая техника — это совокупность пра­вил, приемов, способов подготовки, составления, оформления юри­дических документов, их систематизации и учета[49].

Нельзя сказать, что кардинально иначе понимают юридическую технику зарубежные ученые. Например, французский ученый П. Сандевуар различает юридическую технику в широком смысле (совокуп­ность средств и методов, с помощью которых цели государственных органов укладываются в русло правовых норм и достигаются путем действенного их исполнения) и в узком смысле (это условия использования языка и структуры юридических рассуждении, а также раз­личных технических приемов, средств и правил)[50].

Правда, нет единого мнения, что относить к приемам, средствам юридической техники. Более того, некоторые авторы не видят разни­цы между средствами, приемами, способами и методами.

Все это касается понятия «юридическая техника».

Однако есть еще проблема структуры юридической техники.

В юридической литературе первым о структуре юридической техники, т.е. делении ее на части, написал С.С. Алексеев[51]. По его мнению, техническими средствами являются, например, юридические конст­рукции, терминология и т.п., а правовой технологией следует считать способы изложения норм, например систему отсылок.

Н.А. Власенко полагает, что юридическая технология отвечает на вопрос: как делать, в какой последовательности осуществлять те или иные операции, а юридическая техника — с помощью каких приемов и средств должны осуществляться те или иные технологические опера­ции[52].

Во-первых, и правовая конструкция, и система отсылки — это все результат интеллектуальной энергии лиц, выполняющих серьезную юридическую работу. Разница в степени сложности. В обоих случаях речь идет о навыках, умении, мастерстве ее выполнения. Все, что от­носится к процессу, правилам и процедуре выполнения работы при­нято называть технологией[53].

Во-вторых, при таком понимании структуры юридической техни­ки за бортом остаются материальные средства, не просто облегчаю­щие выполнение юридической работы, а делающие ее иногда невоз­можной или неэффективной[54]. В самом деле, мыслимо ли сегодня обойтись без компьютеров, проводя законодательную работу, когда требуется в связи с принятием какого-либо закона отменять или вно­сить изменения порой в сотни нормативных актов. «Ручная работа» здесь уже невозможна.

Похожий взгляд на понимание того, что есть юридическая техни­ка, сложился и у В.М. Баранова[55]. По его мнению, говоря о юридиче­ской технике, мы имеем в виду приемы, процедуры выполнения юридической работы, постольку правильнее говорить не о юридической технике, а юридической технологии.

Революционную попытку переосмыслить понятие юридической техники предпринял В.Н. Карташов[56]. Он предлагает для характери­стики правил выполнения юридической работы использовать вместо традиционного термина «юридическая техника» другой, по его мне­нию, более общий термин «юридическая технология». Юридическая технология у него состоит из трех частей:

· юридическая техника — средства достижения практических це­лей: общесоциальные (язык, буквы, цифры, понятия, суждения, нор­мы и т.п.), специально-юридические (правовые понятия, конструк­ции, правовые предписания, нормативные акты и иные правовые яв­ления), технические (компьютеры, фотоаппараты и т.п.);

· юридическая тактика — совокупность интегрированных прие­мов, способов и методов юридической практики или основы ее орга­низации и планирования;

· юридическая стратегия — способы достижения главных, наибо­лее существенных и окончательных задач и целей. Иными словами, это перспективное планирование и прогнозирование юридической практики.

Оценить усилия В.Н. Карташова в деле разработки понятия юри­дической техники можно только положительно. Однако не во всем с ним можно согласиться.

Во-первых, вряд ли следует в одну группу включать технические и интеллектуальные средства проведения юридической работы. На­пример, компьютеры и правовые конструкции — не разнозначные ин­струменты, используемые в юридической деятельности.

Во-вторых, юридическая тактика и юридическая стратегия — принципиально другие явления по сравнению со средствами (инстру­ментами), составляющими юридическую технику. Это правильней назвать подходамипри проведении юридической работы в зависимо­сти от того, какая цель ставится: ближайшая или дальняя. Здесь просматривается целевой критерий разграничения этих смежных поня­тий. Но можно ли применять разные критерии (целевой и инструмен­тальный) для конструирования единого правового понятия - юридическая технология. Скорее всего, по правилам логики, катего­рически нельзя. В любое понятие включаются лишь однородные предметы и явления.