Динамика коллективизации по стране

(коллективизировано крестьянских хозяйств в% к их общему числу)

Принуждение и гонка за результатом «помогли» перевыполнить план к марту 1930 г. почти в три раза. Стремление партийного чиновничества достичь хороших показателей и досрочно отчитаться о результатах коллективизации приводило к тому, что процент раскулачивания доходил до 15-20, что составило вместе с семьями около 5 млн. чел. Партийный аппарат, используя методы принуждения, запугивания и силу, в обстановке всеобщего страха любой ценой стремился к хорошим показателям. Желание выслужиться, сделать партийную карьеру начисто отметали не только мораль и нравственность, но и здравый смысл. Соревновательная показуха способствовала созданию колхозов-гигантов до 5 тыс. хозяйств и 50 тыс. гектаров земли. Значительным был и процент создания коммун - коллективных хозяйств высшего типа с поголовным обобществлением всего имущества крестьян. С возрождением лозунга «Грабь награбленное!» деревня подверглась невиданному за всю свою многовековую историю насилию. Для проведения политики партии в деревню посылались тысячи готовых к самопожертвованию людей, фанатично верящих, что они прокладывают человечеству дорогу к социализму.

Крестьянство, застигнутое врасплох темпами и напором коллективизации, растерялось. Активное сопротивление сплошной принудительной коллективизации на Северном Кавказе, Кубани в Западной Сибири подавлялось ОГПУ и войсками. Единственный выход крестьяне видели в саботаже и пассивном сопротивлении этому беззаконию. Например, убой крупного рогатого скота за первые годы коллективизации составил 20 млн., лошадей 11 млн. голов.

Тактический маневр И.В. Сталина, связанный с опубликованием в «Правде» 2 марта 1930 г. статьи «Головокружение от успехов», выводил из-под удара руководство страны. Вся вина за «перегибы» в колхозном строительстве возлагалась на местных «ретивых» партработников. Массовый отток крестьян из колхозов после сталинской публикации в «Правде» уже не мог исправить нанесенного деревне урона. Выходившие из колхозов обратно ничего не получали и пополняли армию дешевой рабочей силы на стройках первой пятилетки. В сентябре 1931 г. коллективные крестьянские хозяйства объединяли уже 60% крестьянских дворов.

Авантюристическая политика сплошной коллективизации могла дорого стоить сталинскому руководству, вплоть до потери власти. Но темные, неграмотные массы крестьян были разобщены, отдельные вооруженные выступления жестоко подавлялись войсками, да и относительно хороший урожай 1930 г. (83,5 млн. т зерна) пропаганда сразу же отнесла к первым положительным результатам коллективизации. Истинные же итоги колхозного строительства в деревне дали о себе знать в 1932-33 гг. Истребление скота, разорение деревни не прекращающимся раскулачиванием, полная дезорганизация работы колхозов и засуха привели в 1932-1933 гг. к невиданному голоду, охватившем более 25 млн. чел., в основном на Украине. В значительной степени он был спровоцирован политикой властей. Несмотря на масштабы голода, за границу было вывезено 18 млн. центнеров зерна для получения валюты на нужды индустриализации.

В 1932 г. был неплохой урожай озимых культур. Изголодавшиеся люди тысячами шли в поле, резали и рвали колосья, набивали ими сумки или тут же, отделяя еще не созревшие зерна, жадно их поедали. Отощавшие желудки не способны были переварить сырые разбухшие зерна, и многие находили свою смерть тут же на поле. Как же так случилось, что от голода только на Украине погиб не один миллион человек? Ведь голода могло и не быть. Хлеб в стране имелся. Об этом красноречиво говорили факты коммерческой торговли хлебом в городах, не считая сети магазинов, торгующих хлебом по рабочим карточкам.

Чтобы правильно оценить эту трагедию, нужно знать обстановку тех лет в целом по стране, а она была чрезвычайно сложной. На Украине сплошная коллективизация сельского хозяйства должна была завершиться осенью 1931 г. или весной 1932 г. Фактически она была завершена намного раньше, так как методы вовлечения в колхозы были в основном принудительные - угрозы, шантаж. Бедняков, не желающих идти в колхоз, называли подкулачниками и грозили им высылкой. Одновременно с организацией колхозов проводилась кампания по ликвидации кулачества как класса. Под эту категорию нередко попадали и середняки. Весь процесс коллективизации и ликвидации кулачества осуществлялся местным «активом», в основном людьми неграмотными, умственно ограниченными и озлобленными. Раскулачивались семьи, никогда не пользовавшиеся наемным трудом и совсем не подходившие к категории кулаков.

Многочисленные уполномоченные из районов и областей поощряли действия актива. Люди озлоблялись и перед неизбежным вступлением в колхозы уничтожали домашний скот и даже птицу, считая, что все равно все будет обобществлено. Если в 1931 г. основными поставщиками зерна государству были мощные хозяйства кулаков и середняков, то осенью 1932 г. обстановка резко изменилась. Кулачество и многие средние хозяйства были ликвидированы, а созданные колхозы были бедны. В связи с плохой обработкой почвы резко снизились урожаи, а хлебопоставки государству сократились. Собранный урожай не мог обеспечить выполнение плана, а просить центральное правительство уменьшить его республиканские и областные руководители не решались, тем более что из районов и областей поступали «дутые» сводки.

После сева озимых культур осенью 1932 г. в села были направлены тысячи разных уполномоченных из районов и областей. С их помощью с колхозных хранилищ почти «под метлу» все было вывезено на приемные пункты государственных поставок. В личном пользовании колхозников хлеба фактически не осталось. Они ничего не получили на трудодень и тем самым были обречены на голодную смерть.

И.В. Сталин, расценивший случившееся на Украине как саботаж, отдал команду войскам блокировать бежавших в город голодных крестьян. Заградительные отряды, не выпускавшие голодных людей из районов бедствия, еще более усугубили обстановку и обрекли миллионы людей на смерть. Против «саботажников» колхозного движения советская власть использовала весь арсенал средств и методов. 7 августа 1932 г. был принят «Закон об охране социалистической собственности», написанный собственноручно И.В. Сталиным. Он вводил «в качестве меры судебной репрессии за хищение и воровство колхозного и кооперативного имущества высшую меру социальной защиты - расстрел с конфискацией всего имущества и с заменой при смягчающих обстоятельствах лишением свободы на срок не менее 10 лет с конфискацией всего имущества». Амнистия по делам этого рода была запрещена. Действительный смысл этого закона - закона, вводившего беззаконие, был современникам вполне ясен. В народе его назвали «закон о пяти колосках» и осуждали даже в партийной среде. К началу 1933 г., за неполные пять месяцев по этому закону было осуждено 54645 чел. Из них 2110 - к высшей мере наказания. Приговоры приведены в исполнение примерно в 1000 случаев. Судьи заявляли, что у них «рука не поднимается» выносить подобные приговоры.

Но и этих мер И.В. Сталину казалось мало. Ненависть к крестьянам, в каждом из которых «живет кулацкий дух», привела к новому изданию крепостного права советского образца. В 1933 г. в СССР была введена паспортная система, но крестьяне паспортов не получили, что юридически закрепляло их жить на одном месте без права распоряжаться собственной судьбой.

В результате сплошной коллективизации страна получила низкоэффективное сельское хозяйство, которое на многие десятилетия обрекло людей на полуголодное существование. Выдавая желаемое за действительное, манипулируя[64] цифрами и фальсифицируя[65] статистику, сталинское руководство в середине 30-х годов объявило о решении зерновой проблемы в СССР. По официальным данным в 1934 г. урожай составил 89,4 млн. т, а в 1935 г. - 92 млн. т зерна (на деле 67,6 и 75 млн. т). Коллективизация привела к мизерной оплате рабского труда крестьян, крохотным приусадебным участкам, не способным прокормить собственную семью колхозника. Треть колхозников к 1937 г. даже не могла позволить себе держать корову - нечем было кормить. Деревня стала придатком города, источником средств и продовольствия.

В 1935 г. состоялся II Всесоюзный съезд колхозников, на котором был принят Устав сельхозартели. Это событие юридически завершало социалистическое переустройство деревни. Колхоз объявлялся единственно правильным путем развития сельского хозяйства. Отличие колхозов от совхозов было чисто формальным - выборность председателя, трудодень, частичная оплата труда натурой. Фактически же колхозы были государственными, так как и земля, и произведенная продукция принадлежала государству. Демократическая атрибутика[66] в виде формальных выборов председателя колхоза не меняла сути. Колхозы являлись типичными соседскими общинами, прикрепленными к государственной земле и имеющими в своем пользовании государственные орудия труда.

Вместе с тем сплошная коллективизация создала необходимые условия для индустриального рывка. Она обеспечила приток в города новых рабочих рук, попутно ликвидировав и аграрное перенаселение, позволила при значительном уменьшении числа занятых, поддерживать производство сельскохозяйственной продукции на уровне, не допускавшем длительного голода, обеспечила промышленность необходимым сырьем. Коллективизация не только создала условия для перекачивания средств в город на нужды индустриализации, но и выполнила важную политико-идеологическую задачу, уничтожив последний островок рыночной экономики - частнособственническое крестьянское хозяйство.

В чем же причина «триумфальных успехов» сталинской политики? Что явилось истоками такого неординарного явления, как сталинизм? В чем сущность его идеологии? Наконец, что позволило И.В. Сталину, вопреки законам развития общества, воле и желанию большинства в партии и стране, совершить радикальную перестройку огромной державы? Ответ, по всей видимости, следует искать как в объективных, так и субъективных причинах появления сталинизма именно в нашей стране.