РУССКАЯ КУЛЬТУРА НА ПОРОГЕ НОВОГО ВРЕМЕНИ 3 страница

Во Владимиро-Суздальском княжестве, начиная с достаточно скромных в декоративном отношении построек Юрия Долгорукого /1125-57/ типа церкви Бориса и Глеба в Кидекше /1152/, складыва­лась самобытная, яркая архитектура, отличавшаяся особенным изя­ществом пропорций и нарядностью внешнего декора, в частности вир­туозной резьбой по белому камню. Особенно активно каменное строи­тельство велось во Владимире и загородной резиденции князя Андрея Боголюбского /1157-74/. В строительную артель, кроме местных мас­теров, входили западноевропейские, присланные императором Фридри­хом Барбароссой. Наиболее крупным объектом был Успенский собор города Владимира /1158-60/, отличавшийся как от киевских, так и от ранних памятников Северо-Восточной Руси. Это белокаменный храм, стройных пропорций и крупных размеров, украшенный роскошны­ми резными перспективными порталами, аркатурноколончатым поясом¹⁾,

Аркатурный пояс - декоративный мотив в виде ряда глухих аро-чек. Аркатурно-колончатый - аркатурный пояс, дополненный рядом декоративных колонок.

сложнопрофилированными пилястрами. В 60-е годы в загородной кня­жеской резиденции - Боголюбове - был выстроен великолепный архи­тектурный ансамбль, включавший собор Рождества Богородицы, во многом повторявший владимирский Успенский собор, но меньшего раз­мера, и соединенный с ним галереей на уровне второго этажа кня­жеский дворец. К сожалению, ансамбль не сохранился, до нас дошли лишь лестничная башня и часть перехода между нею и собором, но письменные источники и археологические данные позволяют достаточ­но точно графически реконструировать первоначальный облик ансамб­ля. При впадении р.Нерли в Клязьму, в том месте, где корабли по­ворачивали к княжеской резиденции, на высоком искусственном хол­ме, как на пьедестале, была построена церковь Покрова /1166/. По­разительная утонченность и стройность этого небольшого храма до сих пор поражает зрителя. Совершенство форм и пропорций, богатая декоративная резьба придают облику здания почти скульптурную за­вершенность. Это выдающийся памятник не только древнерусской, но и мировой архитектуры. Историки архитектуры полагают, что перво­начальный облик храма был более торжественным за счет опоясывав­ших его внешних галерей, основания которых были вскрыты археоло­гами. Успенский собор, боголюбовский ансамбль и церковь Покрова на Нерли, очевидно, были выстроены одним и весьма талантливым зодчим.

В 1194-97 гг. во Владимире для князя Всеволода Большое Гнез­до /1176-1212/ был построен новый дворцовый храм - Дмитриевский собор, символизировавший могущество "владимирского самовласца". Верхняя часть постройки, над аркатурный поясом, обильно декориро­вана роскошной резьбой по белому камню. В отличие от однотипного ему храма Покрова, как бы устремленного ввысь, Дмитриевской собор даже несколько подавляет своей пышной декоративностью. Поистине лебединой песней домонгольского зодчества является Георгиевский собор в Юрьеве Польском /1230-34/. к сожалению плохо сохранивший­ся. Торжественностью облика этот храм ступенчато-столпообразной формы, украшенный объемной /круглой/ резьбой, покрывавшей сплошь все стены, превосходил многие постройки Киева, Смоленска и Влади­мирской земли.

Общие закономерности развития и взаимное культурное общение вели к строительству разных районах близких архитектурных форм. Движение в этом направлении было прерванб вторжением монголо-та-тар.

27

28

С закатом Киевской державы отошло в прошлое ис-ЖИВОПИСЬкусство "мерцающей живописи" - мозаика - слишком дорогостоящей была она для удельных князей. Бу­дущее принадлежало искусству фрески и иконописи, техника которых отличается большой гибкостью, а палитра не зависит от набора мо­заичных кубиков. В условиях феодального дробления в живописи, как и в зодчестве, заметнее стали проявляться региональные особеннос­ти, началось формирование местных художественных школ. В развитии живописи можно видеть две тенденции. С одной стороны, возрастало влияние церкви, которая в борьбе с языческими пережитками ужесто­чала контроль за соблюдением канонических требований. В результа­те образы святых становились более суровыми и аскетичными, усили-. вались линейность и плоскосность изображения. С другой стороны, в искусство местных школ, далеких от митрополичьей кафедры, актив­нее проникали элементы народной культуры.

Во времена Андрея Боголюбского владимиро-суздальская живо­пись делала первые самостоятельные шаги. Небольшие фрагменты фре­сок 1161 г. сохранились в Успенском соборе Владимира. Самая ран­няя из известных владимирских икон - "Боголюбская Богоматерь" /сер. XII в./ стилистически близка знаменитой византийской иконе "Владимирской Богоматери" /ГТГ/¹⁾, попавшей в Киев из Константи­нополя в нач. XII в. и вывезенной во Владимир Андреем Боголюбским в 1155 г./отсюда ее название/. Икона стала одной из самых прос­лавленных на Руси и почиталась чудотворной, позже с нее были вы­полнены два списка /копии/. Тип же изображения, называемый "Уми­ление" /Богоматерь держит младенца Христа на руках и прижимается к нему щекой/, стал традиционным и излюбленным на Руси.

Живопись времен Всеволода Большое Гнездо представлена фрес­ками Дмитриевского собора, созданными выдающимися византийскими и русскими мастерами, и немногочисленными, но первоклассными икона­ми. "Богоматерь Оранта - Великая Панагия" /Молительница - Всесвя-тая/^г) - одна из лучших русских икон, новые свойства которой сос­тоят в укрупнении не только образа в целом, но и деталей, под­черкнутой декоративности. Не менее замечателен образ "Дмитрий Со-лунский" из Успенского собора г.Дмитрова /кон. XII в., ГТГ/. воп-

ГТГ - Государственная Третьяковская галерея. Икона происходит из Спасо-Преображенского монастыря в Ярослав­ле /кон.ХП-нач.ХШ в., ГТГ/.

лощавший русский воинский идеал и символизировавший общерусское единство, - Дмитрий изображен на княжеском "столе" с мечом на ко­ленях, как судия и защитник подданных. Перерабатывая творческий опыт Киева и других городов, владимирские художники создали собс­твенный изобразительный язык, удивляющий изяществом формы, бо­гатством колорита, нарядностью. Это свидетельствует о становлении владимиро-суздальской живописной школы.

Становление новгородской школы во второй половине XII - XIII вв. происходило в специфических условиях демократизации жизни ве­чевой республики, отстаивания древних полуязыческих обычаев и борьбы с западной экспансией. Ведущее место в искусстве Новгорода прина длежало монументальной живописи, где особенно отчетливо проявился процесс трансформации византийско-киевской традиции. Росписи Георгиевской церкви в Старой Ладоге /1167/ - один из пос­ледних новгородских памятников грекофильского направления. Но и здесь уже видны новые художественные элементы - усиление линейной стилизации форм, графичность, которая однако не привела к обедне­нию колорита. Фрески церкви Спаса-Нередицы /1199/ представляли собой редчайший памятник новгородской монументальной живописи^1}. Хотя церковь Спаса была княжеским храмом, здесь уже нет традици­онной утонченности письма и усложненной символики композиции. Язык стенописи почти фольклорный, образы святых наполнены еще большей энергией и суровостью, вместо привычных византийских ли­ков со стен храма смотрели энергичные новгородцы.

Новгородская школа станковой живописи представлена своеоб­разными произведениями, написанными в различной художественной манере. В иконах ХП-нач.XIII вв. сохранились византийско-киевс-кие традиции. Такова, например, икона "Спас Нерукотворный"²> /XII

Церковь Спаса-Нередицы была разрушена во время Великой Оте­чественной войны. После войны здание восстановили, но из рос­писей, покрывавших стены храма сплошным ковром, удалось спасти лишь отдельные фрагменты.

"Спас Нерукотворный" - особый тип изображения Христа, предс­тавляющий лик на убрусе /плате/. Согласно преданию, Нерукот­ворный образ Христа был запечатлен для эдесского царя Авгаря. После того, как посланный им художник не сумел изобразить Спа­сителя, Христос умыл лицо и отерся убрусом, на котором отпеча­тался его лик.

29

30

в.,ГТГ/,. изображающая торжественно-возвышенный, суровый лик Хрис­та с огромными глазами. На русских воинских хоругвях¹> изображали именно этот образ Христа-триумфатора. К нему стилистически близки две замечательные новгородские иконы: монументальное "Устюжское Благовещенье" из Юрьева монастыря /нач.XII. ,ГТГ/ и оглавное изображение "Архангела", обычно называемое "Ангел златые власы" / ХП-ХШ вв., ГРМ²⁾ /. Соприкосновение двух художественных нап­равлений - традиционного и более свободного, с преобладанием местных черт. - демонстрирует икона "Успение" /1-я треть ХШ в,, ГТГ/, происходящая из новгородского Десятинного монастыря, и об­раз Николая Чудотворца из Новодевичьего монастыря в Москве /нач. XIII в. , ГТГ/. Хотя в целом эти произведения принадлежат к ви­зантийскому направлению, в них уже определились местные черты: обобщенность линий и укрупнение форм, острота характеристик обра­зов /суровость и внушительность/, звучность колорита /сочетание контрастных цветов - белого, красного, синего, зеленого и др./. которая столь характерна для позднейших новгородских памятников.

Несмотря на раздробленность, культура всех русских земель демонстрирует преемственность традиций Киевской Руси, бывшей их общим источником. При этом в условиях, когда ослабли связи между русскими землями и в известной мере с Византией,"' сложились более благоприятные возможности для становления и развития самобытных форм культуры Новгородской, Владимиро-Суздальской и других зе­мель. Каждый из этих регионов впоследствии внесет лучшее из свое­го культурного фонда , характерное только для этой земли, в фор­мирование родственных культур белорусского, русского и украинско­го народов. К сожалению, на самом высоком уровне развитие древне­русской культуры было прервано монголо-татарским нашествием.

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

1. Можно ли утверждать, что в условиях феодальной раздроб­ленности сохранились традиции, сложившиеся в Киевской Руси? Какие

^п Хоругвь /от монг. оронго - знак, знамя/ - вертикально располо­женное полотнище с изображением Христа или святых, укрепленное на длинном древке, носимое при крестных ходах; -в прошлом ис­пользовалась в качестве полкового знамени.

^г) ГРМ - Государственный русский музей /С.-Петербугр/

новые черты и почему появились в русской культуре в это время? Приведите примеры.

2. Какие особенности литературного процесса ХП-нач.XIII в. свидетельствуют о наступлении нового этапа развития русской куль­туры? Почему летописцы ХП-ХШ вв. субъективны в изложении событий? Какие еще черты, кроме политических пристрастий, отличают летопи­си разных регионов?

3. Храмы Киевской Руси отличались большими размерами. С чем связано уменьшение объемов и упрощение конструкции церквей в ХП-ХШ вв.?

4. Сравните условия развития зодчества в Новгородской земле и во Владимиро-Суздальском княжестве в ХП-нач.XIII вв.? Каким образом особенности новгородского строя повлияли на местную архи­тектуру?

5. Какие самобытные черты присущи владимиро-суздальскому зодчеству? Проследите их становление на самых ярких постройках времени Юрия Долгорукого, Андрея Боголюбского и Всеволода Большое Гнездо.

6. Какие черты владимиро-суздальского зодчества в будущем повлияют на становление общерусского стиля? Попробуйте в построй­ках Московского Кремля найти признаки этого влияния.

7. Почему в период феодальной раздробленности искусство мо­заики практически исчезает, а фреска и иконопись получают даль­нейшее развитие? Какие признаки становления самобытных художест­венных школ можно видеть при сравнении живописи Владимиро-Суз­дальской земли и Новгорода? Какие памятники духовной культуры ХП-нач.ХШ вв. особенно ярко выражают мысли и чаяния русских людей этой эпохи?

Глава 3.

РУССКАЯ КУЛЬТУРА 2-й ПОЛОВИНЫ XIII - XV вв

В историко-культурном процессе XIII-XV вв. выделяются два периода. Первый /с 1240 г. до середины XIV в./ характеризуется заметным упадком во всех областях культуры /в связи с монголота-тарским завоеванием и одновременной экспансией со стороны немец­ких, шведских, датских, венгерских, литовских и польских феода­лов/. Второй период /вторая половина XIV-XV вв./ отмечен подъемом национального самосознания, возрождением русской культуры. Ино-

31

32

земные вторжения особенно пагубными оказались для южных и запад­ных земель. Поэтому центр общественно-политической и культурной жизни постепенно сместился на северо-восток, где в силу ряда при­чин с середины XIV в. установилась гегемония Москвы. Именно Мос­ковскому княжеству было суждено, преодолевая феодальную раздроб­ленность Руси, возглавить борьбу против Золотой Орды и к концу XV в. завершить оба процесса созданием единого и независимого госу­дарства.

В эпоху средневековья распространение грамотнос-

ПРОСВЕЩЕНИЕ Ити и знаний шло разными путями в княжеских двор-НАКОПЛЕНИЕцах, монастырях, торговых городах и в деревне. В НАУЧНЫХ ЗНАНИЙто время как в бесписьменной деревне знания о природе, человеке, устройстве мира, родной исто­рии передавались молодому поколению из уст в уста в виде сельско­хозяйственных примет, знахарских рецептов, сказок, эпической поэ­зии т. п., просвещение в городах, монастырях и вотчинных замках основывалось на книгах.. Судя по житийной литературе XIV-XV вв., обучение детей начиналось в возрасте 7 лет, сначала их учили чте­нию /"грамоте"/, а затем письму. Новгородская былина о Василии Буслаеве так рассказывает об этом:

"Стали его, Василыошку грамоте учить,

Грамота ему е наук пошла,

Посадили его, Василыошку, пером писать,

И письмо ему в наук пошло". Церковная монополия на образование придавала ему преимущественно богословский характер. Найденные в Новгороде азбука XIII-XVI вв.. вырезанная на небольшой можжевеловой дощечке, и учебные записи мальчика XIII в. Онфима свидетельствуют о применении принципа слогового обучения чтению и письму. Многочисленные берестяные грамоты говорят, что русские горожане, в том числе и женщины, ши­роко использовали свои знания как в деловой практике, так и быту.

Несмотря на тяжесть монголо-татарского ига, в XIV-XV вв. на Руси развивалось книжное дело. Постепенная замена дорогого пергамента бумагой делала книги более доступными. К XV в. из­вестны уже многие библиотеки. Хотя большинство книг того време­ни погибло в огне военных пожаров, в кострах церковной цензуры и т.п., от XIII-XIV вв. до нас дошло все же 583 рукописные кни­ги. Говоря о распространении "книжной премудрости", надо иметь в виду коллективное использование средневековых книг. Чтение

вслух было тогда широко распространено во всех странах и в раз­ных слоях общества.

Математические познания в XIII-XV вв. не получили особого развития. Древнерусская цифровая система была крайне неудобной: для каждого разряда чисел /единиц, десятков, сотен/ существовали особые буквенные обозначения; отсутствовало понятие нуля; дроби обозначались словесно / '^-"пол-трети"; V,₂-"пол-полтрети"/ и т. п. Все это затрудняло точные математические действия.

Космологические представления русские книжники черпали из христианской богословской литературы, трактовавшей вопросы мироз­дания весьма противоречиво. Среди сочинений такого рода в XIII-XIV вв. наиболее популярными были компиятивное дохристианс­кое произведение "Книга Еноха" /П-1 вв. до н.э./ и "Христианская топография" Космы Индикоплова /ок.549 г./. Согласно "Книге Еноха" мир представляет собой землю и 7 небес над нею. На первом пребы­вают духи, ведающие дождем и снегом; второе-является средоточием тьмы, прибежищем темных сил; третье - место отдыха Бога, рай; на четвертом небе расположены солнце, луна и звезды; на пятом-томят-ся в заключении падшие ангелы; на шестом- находятся духи, ведаю­щие движением светил, сменой времен года и т.п.; седьмое небо -место постоянного пребывания Бога, окруженного высшими духами. В другом месте этой же книги дано совсем иное описание мира. Чита­теля, знакомого с противоречивой космогонией "Книги Еноха", окон­чательно могли сбить с толку не менее фантастические представле­ния К. Индикоплова, описывавшего Землю в виде стола или прямоу­гольной доски и т.п. Большим шагом вперед явилось возрождение на Руси в начале XV в. античных представлений о мироздании. В сбор­нике "Странник со иными вещьми" /1412/ содержится прямое заявле­ние о шарообразности Земли. Автор сопоставляет ее с яичным желт­ком, а небо и воздух - с белком и скорлупой. Рациональное осмыс­ление природы мироздания было существенно затруднено влиянием ре­лигиозно-мистического мировоззрения.

С постепенным развитием в XIV-XV вв. торговли, восстановле­нием дипломатических связей, возрождением паломничества происхо­дило расширение географического кругозора русских людей. К этому времени относится составление множества рукописных сборников, ■' со­державших подлинные и подробные описания Царьграда. Палестины, Западной Европы и других земель /"Сказание о святых местах о Кос-тянтинеграде /Константинополе - Т.Б./" Василия Калики", 1323 г.; ,3-£»W

33

34

"Странник Стефана Новгородца. Сказание о пути от Царьграда к Ие­русалиму". ок. 1349 г.; "О Египте, граде велицем /путешествие Ми-сюря Мунехина",ок.1493 г./ и др.. Самым выдающимся памятником этого рода является "Хождение за три моря" Афанасия Никитина, со­вершившего в 1466-72 гг. небывалое путешествие по Волге и Каспию в Персию, а затем в Индию. Путевые заметки Никитина, отличаются обстоятельностью и широтой кругозора, являются прекрасным источ­ником по географии, этнографии и социальноэкономической жизни Ин­дии XV в. ив этом превосходят краткие записки Васко да Гамы, португальского мореплавателя, совершившего три плавания в Индию /1497-99. 1502-03, 1524/.

Общественные идеи, связанные с осмыслением чело-
ОБЩЕСТВЕННЫЕвека в мире и обществе, а также политические те-
ИДЕИ                   ории со времени утверждения христианства на Руси

в основном укладывались в рамки религиозного ми­ровоззрения. В XIV-нач.ХУ вв. Русь, восприняв в основном фило-софско-богословские течения Византии, отставала от нее по уровню философского мышления. Если в Византии господствовали два главных идейных течения: победивший исихазм¹* и побежденный рационализм; то на Руси ситуация была сложнее. Здесь взаимодействовали и про­тиводействовали три течения философско- богословской мысли: пра­вославие в традиционном понимании; слабые ростки рационализма / в виде ересей/ и исихазм. Ортодоксальной христианской идеологии всегда было присуще утверждение о доступности человеческим.чувс­твам сверхестественных явлений /Бог действовал на земле, являясь людям в видениях, через ангелов и святых, "явлением" икон, чудес­ными исцелениями и т.п./. Идеологи исихазма развили взгляды ран­нехристианских учителей церкви, открывая перед верующими возмож­ность богопознания, духовного и даже телесного единения с Богом через восприятие божественной энергии. На Руси в середине XIV в. это учение утверждалось в ожесточенной борьбе одновременно как способ индивидуального подвижничества /исихазм "келейного" уров­ня/ и как новый стиль духовно-культурной жизни. Особенно трудно

Исихазм /от греч.■ hesychia - покой, безмолвие, отрешенность/ мистическое течение, в широком смысле - этико-аскетическое учение, возникшее в Византии в IV-VIII вв., включало систему психофизического контроля, имеющую некоторое внешнее сходство с йогой.

исихазм прививался на русской почве как система философского мыш­ления, вступив в известное противоречие с косной практикой цер­ковной жизни.

Учение о неизбежности конца мира и божественного суда над человечеством, эсхатология¹' , всегда занимало значительное место в христианском мировоззрении. Но в эпохи социальных потрясений, эсхатологические идеи принимали форму реального ожидания "второго пришествия" Христа. Такой период переживала Русь в XIV-XV вв. Ле­топись конца XIV-начала XV вв. - это хроника трагических событий /после победы 1380 г. на Куликовом поле - опустошительный набег Тохтамыша; в 1387 г. и последующие годы - мор в Смоленске; татары разграбили Нижний Новгород и т.п./. Поэтому интерес к эсхаталогии в это время захватил практически все слои населения Руси. Но от­ношение к проблеме второго пришествия было весьма неоднородным. К первой группе относились представители церковной иерархии - ак­тивнейшие проповедники наступления "последних времен". Вторая группа, пассивно воспринимавшая страшные пророчества, многочис­ленна и разнородна в социальном отношении. Третью группу, очевид­но, наиболее многолюдную, объединяла надежда на милость и всепро­щение Божие. К четвертой относились еретики, с рационалистических позиций отрицавшие эсхатологическое учение.

В 70-е годы XIV в. возникла в Новгороде, позже распространи­лась на Псков ересь стригольников /название связано, видимо, с обрядом пострижения в причетники/. Широкий характер движения пре­допределил состав еретиков /горожане и низшее духовенство/, возг­лавили его дьяки Карп и Никита /казнены в 1375 г. как еретики/. Рационалистическая критика православной церкви велась стригольни­ками по двум направлениям: по вопросам богословской догматики /оспаривали божественное происхождение таинств священства, прича­щения, крещения, покаяния и др./; и по линии организационных ос­нов церкви /отвергали церковную иерархию, выступали за предостав­ление мирянам права проповеди, и за "дешевую" церковь - програм­ма, предвосхищавшая требования Реформации/. Изучение идеологии стригольников затруднено из-за отсутствия еретической литературы, полностью уничтоженной после подавления в конце XIV в. Отголоски этой ереси еще долго давали о себе знать, пока не слились с дру­гим еретическим движением конца XV в.

¹' Эсхатология /от греч.eschatos - последний, конченый/. 3

35

36

Умонастроение эпохи, конечно, не исчерпывается этими идейны­ми течениями, но в них как бы сфокусировались важнейшие жизненные представления русского человека XIV-XV вв., и именно они предоп­ределили характер тех культурных сдвигов, которые произошли в ис­торико-культурном процессе XIV-XV вв.

Борьба против монголо-татар была главной темой ФОЛЬКЛОР Ифольклора второй половины XIII-XV вв.., ей посвя-ЛИТЕРАТУРА    щены жанры как традиционные /былины, сказания/.

так и новые /историческая песня/. К трагическим событиям 1237 г. обращены сказания о рязанском партизанском отря­де Евпатия Коловрата и историческая песня об Авдотье-Рязаночке, возглавившей строительство новой Рязани. Тогда же возникла поэти­ческая легенда о невидимом граде Китеже, скрывающемся от несмет­ных орд Батыя на дне озера Светлояр. О восстании 1327 г. в Твери против Чолхана, наместника ордынского хана, поется в песне о Щел-кане Дудентьевиче. Победа на Куликовом поле породила целую серию фольклорных произведений, влияние которых обнаруживается в лите­ратурных памятниках, посвященных этой теме.

Период XIII-XV вв. в русской литературе является переходным в движении от киевской литературы, отмеченной идейно-статистичес­ким единством, к литературе будущего централизованного Московско­го государства. В литературном процессе этого времени можно выде­лить два основных этапа: XIII-XIV вв. и XV в. Первый начинается с битвы на Калке /1223/ и заканчивается победой на Куликовом поле /1380/. Литература этого периода характеризуется разнородными тенденциями. Ведущий жанр этого времени - воинская повесть, доми­нирующая тема - монголо - татарское нашествие. Поэтическим пафо­сом, фольклорными образами и сильным патриотическим чувством про­никнуты "Повесть о разорении Рязани Батыем", "Слово о погибели Русской Земли", "Сказание о подвигах и житии великого князя Алек­сандра Ярославича Невского" /житие, имеющее черты воинской повес­ти/, "Повесть о Шевкале". посвященная событиям 1327г. в Твери, и

др.

Второй этап в развитии литературы начинается после победы на Куликовом поле и завершается присоединением к Москве Великого Новгорода, Твери и Пскова. В эти годы в общественной мысли и ли­тературе господствовала идея политического и культурного объеди­нения русских земель, которая все более связывалась с Москвой. Московская литература, вбирая в себя областные стилистические

тенденции, приобретала общерусский характер и занимала ведущее место. 0 росте национального самосознания свидетельствует как возрождение общерусского летописания в конце XIV - начале XV в., так и целый цикл произведений, различных по жанру и стилю, но единых по теме - все они посвящены исторической победе России над татарами /летописная повесть о Куликовской битве, "Сказание о Ма­маевом побоище", "Задонщина" Софония Рязанца, стилистически близ­кая знаменитому "Слову о полку Игореве" и др./.

Проблема сильной централизованной власти, назревшая в XV в., способствовала распространению на Руси популярного среднеевро­пейского фольклорного повествовательного сюжета - "Сказания о Дракуле воеводе". Его автор, очевидно, дьяк Ф.Курицын,оправдывал жестокость самодержавного правителя, полагая, что только сильная власть способна установить порядок в государстве.

Идея общерусского единства, возникнув в домонгольский пери­од, усилилась в тяжелые годы монголо-татарского нашествия. В XV в. тему национально-освободительной борьбы оттесняла литература нового типа, отличавшаяся тематическим и стилевым разнообразием. более органичной связью с фольклором, стремлением к психологизму. После монголо-татарского разорения русская архи-30ДЧЕСТВ0тектура переживала пору упадка и застоя. Монуме-нальное строительство прекратилось на полстоле­тия, кадры строителей по сущесву были уничтожены, подорвана и техническая преемственность. Поэтому в конце XIII в. во многом приходилось начинать сначала. Строительство теперь сосредоточи­лось в двух основных районах: на северо-западе /Новгород и Псков/ и в древней Владимирской земле / Москва и Тверь/.

С конца XIII в. в новгородском зодчестве происходили важные изменения. На смену плинфе пришел местный волховский плитняк, ко­торый в сочетании с валунами и кирпичом формировал неповторимо пластичные силуэты новгородских построек. Из трех апсид осталась одна, что по-новому организовало алтарную часть. В результате возник новый тип, соответствовавший вкусам и потребностям горожан /церкви Николы на Липне. 1345; Спаса на Ковалеве. 1342 и Успения на Болотове, 1352/. Но лучшие памятники этого направления, отли­чающиеся богатством внешнего декора, созданы во второй половине столетия /церкви Федора Стратилата на Ручью. 1360-61 и Спаса на Ильине. 1374/. В полюбившемся стиле работали новгородские зодчие и в начале XV в. /церковь Петра и Павла в Кожевниках, 1406/.