Негативное и позитивное когнитивное содержание для Стива

тивные самоутверждения с нарастающей уверенностью. Терапевт запи­сал сессию на магнитофон, чтобы клиент прослушивал ее дома строго по расписанию. Гипнотические сессии сопровождались обсуждением их эффекта. Стив вел журнал, в который записывал количество выкурен­ных за день сигарет. После чего осуществлялись соответствующие из­менения в самоутверждениях или гипнотическом трансе.

После сессионных и домашних упражнений в позитивных самоут­верждениях Стив доложил, что количество сигарет, выкуриваемых за день, уменьшилось и он начал испытывать большую уверенность насчет возможности полного отказа от курения. Он также начал формировать новый круг общения, в который вошли некурящие люди. В основном это были те, кто ходил в церковь, которую посещал и Стив с женой.

Когнитивные процессы

Анализ когнитивных искажений Стива наводил на мысль, что они в пер­вую очередь касались рецидивов. Как многие курильщики, он, исходя из прошлого опыта и испытывая физическую тягу к курению, не верил, что сможет избавиться от вредной привычки. Более того, он втайне определял себя как курильщика (мы подробнее рассмотрим этот вопрос ниже). Терапевт обсудил со Стивом искаженный характер его когнитив­ных процессов. В итоге Стив согласился с тем, что предавался драмати­зации и мышлению в понятиях безнадежности (считая, что никогда не сможет остановиться), дихотомическому мышлению (усматривая фиас­ко в неумении полностью отказаться от привычки) и утверждениям в

112  Часть II Лечение психологических расстройств

духе «долженствования» (считая, что не сумеет остановиться мгновен­но, а если это так, то он «нехороший»). Хотя никотин обладает дозирую­щим эффектом (чем меньше куришь, тем лучше), Стив не умел принять умеренное курение в качестве желаемой или даже возможной, цели. При жесткой установке «я могу» (неплохо помогавшая ему в прошлом) ему было трудно смириться с неизбежными срывами и фрустрацией, ко­торыми сопровождаются старания изменить закоренелые привычки. Несмотря на свой возможно временный характер, подобные неудачи приводили его к пессимистическому взгляду на себя и свою способность измениться.

После первоначальной индукции гипнотерапевт выстроил следу­ющую процедуру гипноза (темы медленного и устойчивого прогресса, движения по восходящей и возрастающего самоуважения).

Оглянувшись назад и посмотрев на свою жизнь, ты видишь, что сделал мно­го хорошего, не правда ли, Стив? Много хороших вещей, какие-то были крупными, какие-то мельче... но все это свершения, которыми можно гор­диться. Ты можешь вспомнить, например, как впервые научился кататься на велосипеде [опыт, почти универсальный для всех детей]. Ты мог бы при­помнить, как тебе казалось, что никогда не научишься направлять эти два колеса в одном направлении... и делать так, чтобы машина держалась пря­мо. Наверное, ты думал, что никогда не сможешь этому научиться. Но те­перь тебе известно, что ты все-таки научился, не так ли? И, по мере того как ты постепенно обучалсяезде, ты воспринимал себя все лучше и лучше,разве не так? Сам акт постепенного наученияприводил к лучшим и луч­шим ощущениям,не так ли? Наверное, ты можешь сфокусироваться на этой картине прямо сейчас, видя себя едущим и падающим... едущим и па­дающим... но неизменно становящимся лучше и лучше... видишь себя не только терпящим неудачи, но становящимся лучше и лучше, учащимся на своих ошибках [доведение образа до завершения]. Видишь, как ты учишь­ся ездить... по ходу дела у тебя получается лучше и лучше, и ты чувствуешь себя лучше и лучше.Одно идет бок о бок с другим, не правда ли? ...делать лучше и чувствовать себя лучше; чувствовать себя лучше и делать лучше... [суггестия адаптивной спирали]. И чем лучше ты делаешь, тем лучше ты себя чувствуешь... чем лучше ты себя чувствуешь, тем лучше ты делаешь. Но все это требует времени, не так ли? И для хорошего самочувствия тебе, наверное, даже не нужно делать это в совершенстве — достаточно сделать лучше сегодня, чем делал вчера... зная, что завтра ты сделаешь еще лучше, хотя, возможно, еще и не идеально, но так и должно быть, не правда ли? (Пауза.) Теперь я хочу, чтобы ты сфокусировал свое сознание на твоей пер­вой рабочей задаче [предшествующее обсуждение показало, что Стиву бы­ло особенно трудно научиться вещам, которых требовала эта работа]. Увидь себя приступающим к этой работе. Когда эта картина прочно утвердится в

Глава 9. Вредные привычки  113

твоем сознании, подними указательный палец правой руки... хорошо! [Идео-моторное сигнализирование.] Теперь я хочу, чтобы ты увидел себя выпол­няющим работу... испытывая фрустрацию, которую переживал, не умея сна­чала сделать все в точности так, как нужно... видя себя в напряженной борь­бе, предпринимающим усилия... как это было на деле; не вполне идеально, но хорошо; не видящим ничего страшного в несовершенстве [преодоление в образе]. Увидь себя справляющимся лучше и лучше; чем больше стара­ешься и делаешь... по-новому познающим связь между делом и чувством. Итак, чем больше ты делаешь, тем лучше ты себя чувствуешь... и чем лучше ты себя чувствуешь, тем больше ты делаешь... но видишь в этом постепен­ность, вроде той, что свойственна обучению езде на велосипеде, игре на пиа­нино [нечто, что клиент более или менее успешно делал ребенком], обу­чению многим вещам, научению постепенному, постепенному научению видеть в себе хорошее, постепенному научению связи между хорошей ра­ботой... и хорошим самочувствием, хорошим самочувствием... и хорошей ра­ботой. Постепенно учась постепенно учиться... постепенно...

Обратите внимание на заключительную часть этого примера, где со­держатся встроенные суггестии «постепенной учебы», а также те, что подчеркивают связь между «хорошей работой и хорошим самочувстви­ем». Эти повторы и встроенные суггестии важны для модификации ког­нитивных процессов. Кроме того, в качестве сценических образов для будущей работы полезно использовать распространенные занятия, пре­даваться которым было некогда свойственно почти всем людям, вроде обучению езде на велосипеде.

Когнитивные структуры

Когнитивные структуры, которые непосредственно связаны с вредны­ми привычками, обнаружить труднее, чем те, что присущи депрессии, тревоге или другим психологическим расстройствам внутреннего харак­тера. Отчасти это связано с тем, что вредные привычки имеют тенден­цию поддерживаться внешними подкрепляющими факторами либо ве­ществами типа никотина, которые вызывают физическую зависимость, либо приятным действием: например, приемом пищи. Имеются и неко­торые данные, свидетельствующие о том, что определенные пристра­стия, такие как злоупотребление токсическими веществами, частично имеют генетическую природу. Результаты ряда исследований показали, что генетические структуры могут быть связаны с индивидуальными различиями в переработке алкоголя, и то же относится к строению тела. Кроме того, вредные привычки можно не считать составной частью «я» так, как считают другие психологические проблемы. Их можно рассмат-

114   Часть II. Лечение психологических расстройств

ривать как «то, что человек делает», нежели как «то, чем он является». Проблемные привычки, в отличие от типов личности, могут развивать­ся в более поздние периоды жизни или постепенно усугубляться с тече­нием времени.

Однако бывает и так, что некоторые привычки воспринимаются как личностные характеристики и идентифицируются с ней. Люди, которые много лет курили или употребляли вещества, вызывающие зависимость, для себя и других могут определяться как «курильщик», «пьяница», «наркоман» или даже «неудачник». Определение себя в таком ключе может породить ощущение безнадежности в связи с возможностью ког­да-либо по-настоящему измениться; на самом деле так можно даже от­бить всякое желание к этому. Человек может просто подумать: «Таким уж я родился» и не будет даже думать о том, чтобы изменить что-нибудь.

Кроме того, определенные ядерные когнитивные структуры могут способствовать сохранению вредных привычек и противодействовать усилиям, направленным на изменения (см. главу 5). Например, репрес­сивность (Young, 1994) — тенденция быть остро критичным и нетерпи­мым к тем, кто не удовлетворяет твоих ожиданий, способна препятство­вать изменению, которое часто осуществляется постепенно и является типичным для модификации застарелых привычек. Клиенты, обладаю­щие ранней неадекватной схемой репрессивности, нередко относятся строже к себе, нежели к другим, и, ожидая быстрых перемен, крайне кри­тичны к своему «медленному» прогрессу. Аналогичным образом, кли­енты с РНС жестких стандартов часто рассчитывают добиться выпол­нения недостижимых целей. Другие могут прибегать к наркотическим веществам в поисках удовольствия и успокоения в случаях, когда те или иные события запускают РНС предательства/непостоянства или эмо­циональной депривации. И, разумеется, РНС недостаточного самоконт­роля/самодисциплины напрямую участвует в провале попыток моди­фицировать привычки, поскольку последние могут рассматриваться как результат отсутствия воли.

Терапевту стало ясно, что Стив втайне определял себя как куриль­щика, а в результате не верил искренне в возможность что-то изменить. Мотивация к изменению приобрела хоть сколько-то внутренний харак­тер только недавно, с рождением дочери. До того курение было просто неким делом, которое он видел выражением своей сущности. Если это не нравилось окружающим, то это было их проблемой. Злостные токси­команы нередко думают так же. Поэтому проблемное поведение явля­ется эгосинтоническим (то есть совпадающим с образом «я» у клиента).

Глава 9. Вредные привычки

В результате использования вопросника схем (Young, 1994) и дан­ных, полученных в ходе интервью, гипнотерапевт установил у Стива первичные РНС жестких стандартов и репрессивности с вторичной РНС избыточного контроля. Заметьте, что все три укладываются в сфе­ру сверхбдительности и сдержанности Янга, указывая на чрезмерную актуальность для Стива контроля и жестких требований. У подобных индивидов часто присутствует скрытое чувство тревоги и пессимизма, как, например, дела, если о них не позаботиться, стремительно прихо­дят в упадок. Янг констатирует, что в типичных семьях, из которых про­исходят индивиды с такими схемами, подчеркиваются трудолюбие, долг, перфекционизм, соблюдение жестких правил и уход от ошибок. Все пе­речисленное превосходит по значимости удовольствия, радости и релак­сацию. Необходимо отметить, что подобные корни вполне обычны для целеустремленных людей и зачастую могут приносить немалую пользу, если выдерживаются известные границы. Помимо физической зависи­мости оказалось, что Стив прибегал к сигаретам, чтобы успокоиться и снизить тревогу.

Для обращения к этим РНС гипнотерапевт разработал процедуру, которая представлена ниже. После стандартной индукции она проводи­лась следующим образом.

И сейчас, когда ты находишься в уютном состоянии транса, я хочу погово­рить с тобой, Стив. Ты можешь слушать меня, как тебе угодно: вполне осо­знанно или лишь частью сознания; на самом деле это не имеет значения [закладывается важная суггестия изменения], ибо твой бессознательный разум услышит то, что хочет услышать, и воспользуется этим... Итак, твой сознательный разум, которым ты пользуешься, чтобы чему-то внимать, может взять отпуск, может отступить в сторону и передать бразды правле­ния бессознательному разуму. И ты можешь сделать это спокойно, зная, что твой сознательный разум может вернуться из отпуска в любой момент, ког­да пожелает... но он не желает этого прямо сейчас, ему это не нужно... это действительно не имеет значения (долгая пауза). Все мы, пока живем, учим­ся многим вещам [нормализация последующего процесса]. Иногда мы учим­ся достигать, иногда мы учимся расслабляться... иногда мы учимся выпол­нять наши обязанности, иногда мы учимся лучше относиться к другим... Иногда мы знакомимся с правилами, иногда мы знакомимся с ситуациями, когда эти правила можно или должно нарушить [размещение тем РНС ря­дом с более адаптивными темами]. Так и в твоей жизни, Стив, ты научился многим вещам. Наверное, ты научился следовать правилам, напряженно ра­ботать, всегда стараться сделать как лучше, сохранять контроль, выполнять свой долг. Возможно, ты научился судить себя... возможно, судили тебя и другие, и ты научился судить себя прежде, чем тебя осудят другие. Когда

/16  Часть II Лечение психологических расстройств

мы с детства чему-то обучаемся, то иногда трудно знать, все ли мы знаем, не так ли? Мы не знаем, чего мы не знаем, разве нет? Мы думаем, что то, как мы думаем, есть единственный способ думать, не правда ли? Но суще­ствует много способов думать, разве не так? Больше, чем мы в состоянии представить. И ты можешь начать обучаться новым способам мышления... новым путям познания... новым способам отношения с окружающими [вве­дение новой идеи, альтернативной РНС]... и ты можешь начать позволять этому произойти [альтернатива РНС концепции «действия»], разрешая себе расслабиться, раскрепостить свое сознание и начать допускать новые идеи в свой бессознательный разум. Хорошо... когда ты позволяешь себе дать своему сознанию расслабиться, ты можешь ощутить, как оно само рас­крывается навстречу новым идеям, волнующим идеям... какие-то из них пугают, потому что изменение всегда пугает [признание амбивалентности], но даже пугающая часть может быть волнующей по мере того, как ты от­крываешься новому росту, новым возможностям, новым путям мышления и действия. И наверное, иногда бывает трудно даже определить разницу между пугающим и волнующим, поскольку они ощущаются одинаково... поэтому возможно, что если она кажется пугающей, то на самом деле она — волнующая. Все дело в том, как мы думаем об этом в то или иное время. Сей­час, когда ты начинаешь позволять своему сознанию раскрыться навстречу новым возможностям, новым путям мышления, ты можешь начинать рас­слабляться и в других отношениях. Ты можешь почувствовать, что спосо­бен свободнее задавать себе новые и более гибкие стандарты, чувствуя, что ты свободнее можешь судить о себе, более благосклонно взирая на собствен­ные усилия, все больше понимая, что компетентность не есть совершенство, что совершенство не обязательно и даже невозможно, и ты можешь позво­лить себе освободиться от слишком высоких стандартов и все же оставать­ся компетентным. Ты можешь научиться известному отказу от контроля, зная, что только тот, кто реально обладает контролем, может позволить себе частично от него отказаться; зная, что ты можешь вернуть контроль в лю­бой момент, когда бы ни пожелал. Ты можешь позволить себе расслабиться многими способами. Ты можешь расслабить свое тело, свое сознание, свои чувства... и, когда ты делаешь это, ты можешь и дальше обучаться новому знанию о себе...

Обратите внимание на то, что в конце процедуры гипнотерапевт стро­ил фразы в позитивном ключе (например, «свободнее...»), не прибегая к негативным (например, «ослабь репрессивные чувства к себе»). Такие позитивные фразы ориентируют клиента в направлении будущей цели, а не прошлых чувств. Кроме того, позитивные фразы функционируют как побуждающие, а не как тормозящие факторы. Они вдохновляют клиента продолжить свои усилия измениться и закладывают основы настоящих и будущих оптимистических установок взамен пессимисти­ческих.

Глава 9 Вредные привычки  117

Лечение токсикомании

С самого начала необходимо подчеркнуть, что лечение токсикомании не может и не должно исчерпываться одним гипнозом. В пристрастии к токсическим веществам участвуют могущественные физические и пси­хологические поддерживающие факторы, которые с трудом поддаются лечению любыми средствами. Конечно, физиологические аспекты нар­котической зависимости необходимо лечить соответствующими физио­логическими методами. Многостороннему лечению могут подвергать­ся даже психологические аспекты токсикомании (Dowd and Rugle, 1999), а вещества разного типа могут требовать различных методов лечения. Тем не менее гипноз может быть ценной дополнительной интервенци­ей в составе комплексной лечебной программы, направленной на неко­торые общие элементы, присущие злоупотреблениям токсическими ве­ществами.

О практике гипнотического лечения токсикомании написано очень мало — и большая часть написанного содержит эпизодические случаи, самые общие данные или расплывчатые, неподкрепленные мнения. Из­редка встречаются подробные описания специальных гипнотических интервенций. Имеется сходство между курением и злоупотреблением химическими веществами. Следовательно, к токсикоманам можно при­менять многие концепции и гипнотические процедуры из тех, что рас­сматривались при отказе от курения. Действительно, в литературе опи­сан случай (Page and Handley, 1993), когда кокаиновая наркоманка су­мела отказаться сначала от сигарет, а после — от кокаина, прослушивая три раза в день коммерческую аудиокассету с рекомендациями по сни­жению веса и мысленно подставляя слово «курение» или «кокаин». Ни­какая очная терапия не проводилась. Хотя истории о таких достижени­ях любопытны, они весьма нетипичны, и вероятно, что гипноз выступал здесь в роли плацебо, приводившего к повышенным ожиданиям. Одна­ко между курением и токсикоманиями существуют важные различия, так как для взрослых курение узаконено, а большинство наркотиков на­ходится под запретом. Кроме того, здесь действуют свои психологиче­ские и физиологические поддерживающие факторы, в силу чего пока­зано отдельное лечение. Тем не менее концепции и техники, описанные для гипнотического лечения курения, можно использовать и при лече­нии токсикомании.

Есть данные, свидетельствующие о том, что индивиды с химической зависимостью прибегают к токсическим веществам с целью снять на­пряжение, расслабиться и улучшить свое настроение. Это нехарактер-

118  Часть II Лечение психологических расстройств

но для употребляющих никотин, который больше ценится из-за своих стимулирующих свойств. Однако наркотические вещества обладают теми или иными свойствами вызывать физическую зависимость, хотя считается, что никотин принадлежит к числу веществ, вызывающих ее наиболее прочную форму. Кроме того, токсикоманы могут употреблять наркотические вещества для достижения изменения состояния сознания. Поэтому техники когнитивной гипнотерапии, приводящие к тем же ре­зультатам, могли бы явиться значимыми интервенциями (Resnick and Resnick, 1986). Таким образом, оставшаяся часть этой главы разбита на три раздела: применение гипноза с целью помочь токсикоманам рассла­биться, улучшить настроение и повысить самоуважение, а также достиг­нуть измененного состояния сознания.

Применение гипноза с целью способствовать релаксации

Вандамм (Vandamme, 1986) приводит пример использования меди­тации и релаксации при лечении героиновой зависимости, описывая 20-летнюю женщину, которая пристрастилась к героину в последний год обучения в средней школе. На момент начала лечения она ежеднев­но прибегала к инъекциям, и ее дальнейшая карьера виделась все более проблематичной. Ей было трудно отделиться от матери, и она иденти­фицировала себя со своим неприспособленным отцом. Терапевт начал лечение, исходя из предположения, что опиумная зависимость являлась попыткой справиться с хроническим стрессом. После первоначального налаживания контакта и заключения контракта, по условиям которого она должна была воздерживаться от наркотиков хотя бы две недели, гипнотерапевт воспользовался следующей медитацией.

Откинься поудобнее, но оставайся в вертикальном положении так, чтобы твоя голова прочно опиралась, а руки покоились на коленях или на бедрах. Держи ноги в расслабленном положении и закрой глаза. Плавно вдыхай, медленно выдыхай и спокойно произноси: альфа, альфа, альфа [после про­верки ритма]. Теперь продолжай произносить «альфа», но не вслух, а мыс­ленно. Если увидишь какие-нибудь образы, не увлекайся ими; просто на­блюдай за ними и продолжай повторять в уме: альфа, альфа. Я оставлю тебя одну на 20 минут. Когда я вернусь, то постучу в дверь, но войду не сразу. Когда ты услышишь стук, медленно открой глаза и тихо посиди несколько секунд (Vandamme, 1986, р. 44).

Релаксирующий компонент этой мантры очевиден. Менее очевид­ным может быть аспект, касающийся опустошения сознания. Когда

Глава 9 Вредные привычки  119

люди вновь и вновь повторяют одну и ту же фразу или слово, то думать о чем-то еще становится трудно, а то и вовсе невозможно. Само по себе слово альфа через какое-то время теряет смысл, так что, по сути, повто­ряется бессмысленное сочетание слогов. Выполнить такое упражнение гораздо легче, чем последовать инструкции не думать вообще ни о чем, похожей на приказ не думать о розовом слоне; парадоксальным образом оказывается, что невозможно подумать о чем-либо другом. Медитация с использованием мантры является отличительной чертой восточных форм духовного и личностного роста. С точки зрения когнитивного на­правления эту технику можно представить как ведущее когнитивное со­держание, которое, посредством вышеупомянутого опустошения созна­ния, замещает негативные утверждения.

Затем гипнотерапевт применил упражнение на гипнотическую релак­сацию, избегая употребления слова «гипноз», с целью ослабить тревогу клиентки. Вслед за суггестией фиксации глаз (например: «сосредоточь внимание на пятне, находящемся на стене...») гипнотерапевт применил следующую процедуру:

Подумай о своих ногах, своих ногах, ты можешь почувствовать, как мыш­цы твоих ног расслабляются; раскрепостись! Мышцы твоих ног раскрепо­щаются. Когда они раскрепощаются, ты ощущаешь лишь вес твоих ног, вес твоих ног, давящих на кресло. Тяжелое, тяжелое расслабление, твои ноги тяжелеют от него. Ты вся наполняешься тяжелой расслабленностью. Веки тяжелеют от нее. Тяжелое, вялое расслабление...

Заметь, каким легким и непринужденным стало твое дыхание; всякий раз, когда ты выдыхаешь, ты расслабляешься еще больше. Расслабь свои руки, почувствуй, какими они стали расслабленными. Расслабь свои шейные мышцы, дай своей голове запрокинуться. Сделай глубокий вдох, выдыхай, ощути, насколько ты расслаблена...

Теперь ты расслабилась настолько, настолько расслабилась, что по ходу этого глубокого расслабления будешь чувствовать себя во всех отношени­ях сильнее и крепче физически. Каждый день твои нервы будут делаться прочнее и выносливее, твое сознание спокойнее и яснее, более невозмути­мым, безмятежным, уравновешенным. Тебя будет уже не так просто обес­покоить, не так легко разволновать, в тебе будет меньше страхов и дурных предчувствий, ты будешь гораздо меньше расстраиваться. Ты сумеешь мы­слить яснее, ты сможешь с нераздельным вниманием отдаваться любому за­нятию...

Ты расслабилась так глубоко, так глубоко расслабилась, что все, что случи­лось с тобой, продолжит воздействовать и дома на твои мысли, твои чув­ства и твои действия так же бесповоротно, так же сильно, как это было здесь, когда ты была со мною... (Vandamme, 1986, р. 44-45).

120   Часть U. Лечение психологических расстройств

Я процитировал эту процедуру, потому что она, помимо гипнотичес­кой релаксации, иллюстрирует и некоторые довольно прямые суггестии улучшенного функционирования или то, что в других работах именует­ся «усилением эго». Эти утверждения аналогичны тем, которых доби­вался от своих пациентов Эмиль Куэ (Emile Coue): «Каждый день во всех отношениях я становлюсь лучше и лучше!» Такие утверждения мо­гут считаться имплицитными когнитивными содержаниями, в которых терапевт подразумевает возможные дисфункциональные мысли клиен­та. Прямые суггестии могут приводить порой к значительному измене­нию, хотя эти эффекты нередко оказываются временными. При всем соблазне использовать подобные прямые формы суггестии в надежде на стремительное улучшение, я должен предостеречь начинающих гипно-терапевтов от их систематического использования. Во-первых, состо­яние клиента может улучшиться не так быстро, как ожидалось, в ре­зультате чего доверие к гипнотерапевту, применившему такие прямые суггестии, может быть подорвано. Гипнотерапевты должны стремиться сделать успешным или определить для клиента как успешное любое гипнотическое переживание. Во-вторых, прямые суггестии такого рода могут возбуждать сопротивление при работе с клиентами определенно­го типа. В-третьих, прямые суггестии могут наводить клиентов (и ши­рокую общественность) на мысль, что гипноз есть разновидность магии, поскольку делает возможными быстрые изменения без особых усилий со стороны клиента. Во всех нас присутствует некая часть, которая хо­чет этому верить и постоянно ищет «чудодейственного средства», но изменение человека дается с трудом и требует усилий. Я выступаю сто­ронником использования гипотетических суггестии изменения, напри­мер: «Вы можете суметь позволить себе стать менее встревоженным» или «Вы можете обнаружить, что с каждым днем становитесь сильнее и увереннее в себе по мере того, как будете продолжать повторять эти ин­струкции». Подобные суггестии задают более реалистичные ожидания касательно изменения.

Применение гипноза для улучшения настроения и повышения самоуважения

Лица, злоупотребляющие токсическими веществами, часто отличают­ся плохим настроением и слабым самоуважением. Здесь трудно уста­новить, что является причиной, а что следствием — иными словами: потому ли у них плохое настроение и слабое самоуважение, что они употребляют наркотики, или они прибегают к наркотикам потому, что

Глава 9. Вредные привычки  121

у них плохое настроение и они мало уважают себя? Тем не менее любая интервенция, которая оказывает воздействие на настроение и самоува­жение, может повлиять на злоупотребление токсическими веществами. Поэтому я опишу и проиллюстрирую гипнотическую интервенцию, предназначенную для улучшения настроения и самоуважения, путем использования общих позитивных самоутверждений.

Ченнон-Литтл (Channon-Little, 1994) описала версию подхода к гип­нотическому лечению курения, разработанного Шпигелем и Шпигель (Spiegel and Spiegel, 1978). Она акцентирует позитивный подход, на­правленный на уважение к телу и содержащий следующее основное по­слание: «Мое тело доставляет мне удовольствие. Я не только уважаю его, но и радуюсь ему. Я собираюсь его отблагодарить» (р. 161). Ченнон-Литтл предлагает выстраивать эту процедуру вокруг того, что достав­ляет клиенту радость, с привлечением внимания к разнообразным при­ятным физическим ощущениям.

В качестве примера использования этой техники давайте рассмотрим следующий случай. Джек пристрастился к марихуане. С годами он ку­рил ее все больше и больше, пока дело не дошло до того, что это пристра­стие наложило отпечаток на всю его жизнь, и он мало чем интересовал­ся. Его учеба, которая до того была приличной, стала хромать, и он полу­чил несколько низших баллов, поскольку не выполнял заданий. Из-за этого он испытывал дисфорию, а его самоуважение было слабым.

Гипнотерапевт построил процедуру гипноза, затрагивающую уваже­ние к его телу и суггестирующую лучшее настроение. Поскольку Джек был тяжелоатлетом, для повышения настроения был задействован об­раз, связанный с этим занятием.

Джек, я хочу, чтобы ты подумал о своем теле как о машине наслаждения. Она готова дарить тебе наслаждение, если ты правильно с ней обращаешь­ся. Тело есть агрегат, наделенный сознанием, — если тело чувствует себя хорошо, то и сознание чувствует себя хорошо; если хорошо себя чувствует сознание, то хорошо себя чувствует и тело. Поэтому ты можешь воздейство­вать одним на другое. Я хочу продолжить простым упражнением... Я хочу, чтобы ты представил себя готовящимся к соревнованиям по тяжелой атле­тике, тщательно напрягающим каждую группу мышц поочередно по мере того, как готовишься к соревнованиям. Хорошо, позанимайся этим какое-то время и отметь, насколько это здорово, какой приток энергии испытыва­ет твое тело, как играют твои мускулы. Отметь, как ты начинаешь ощущать себя сильнее, когда напрягаешься и расслабляешься, напрягаешься и рас­слабляешься. Ты совершенно не нуждаешься и не хочешь, чтобы нечто вста­ло между тобой и этими приятными ощущениями, разве не так? Теперь увидь себя приближающимся к первому тренажеру, садящимся на стул и

122  Часть П. Лечение психологических расстройств

делающим несколько глубоких вдохов. Отметь, насколько расслабленным ощущается дыхание, насколько оно умственно и телесно готовит тебя к вы­полнению задачи. Ты можешь ощутить, как сосредоточиваешься на рывке, когда обхватываешь рукояти и нажимаешь, дыша ритмично и глубоко, про­должая работать — вверх... и вниз... туда... и обратно, вверх... и вниз... туда... и обратно. Хорошо, ты можешь почувствовать, как твои мышцы становятся сильнее с каждым рывком, испытывая приятное ощущение, которое расте­кается по твоему телу, ощущая все более позитивное отношение и настрое­ние, пока ты продолжаешь качать вес; вверх... вниз... туда... обратно [повто­рять столько, сколько представляется необходимым, и с соответствующей скоростью], еще и еще. Ощути, как все большее наслаждение разливается по твоему телу, проникая в твое сознание... почувствуй, как все лучшие чувства заполняют твое сознание, перетекая в тело. Тебе совершенно не нужно что-то еще, что не является частью твоего тела и сознания, не правда ли? Что-то постороннее просто помешало бы, не так ли? Ты можешь получить все на­слаждение, в котором нуждаешься и которого хочешь, прямо от твоего тела, от его работы и от связи твоего тела с твоим сознанием. Поэтому, чем боль­ше ты качаешь вес, тем лучше становится твое мнение о себе, и чем лучше становится твое мнение о себе, тем лучше ты будешь качать вес (пауза). Итак, поработай еще немного, пока ты не поймешь, что ты сделал достаточ­но; затем медленно расслабься, делая несколько глубоких вдохов, и посте­пенно остынь... расслабляясь при этом. Отметь, насколько хорошо твоему телу, какое оно сильное, какое мощное, как прочно связано со своими чле­нами и сознанием. И для этого приятного самочувствия тебе совершенно не нужно, чтобы в твоем теле находилось что-то постороннее, извне...

Эту процедуру можно повторять сколько будет необходимо, а также записать на пленку, чтобы клиент прослушивал ее между сессиями. Тип процедуры будет зависеть от характера деятельности, которую клиент находит приятной. Например, клиента, который любит музыку, можно провести сквозь любимую композицию, отмечая все приятные созвучия и связанные с ними телесные ощущения. Если бы Джек был поклонни­ком Бетховена, то процедура могла бы быть такой:

Пусть в твоем сознании прозвучит начало Седьмой симфонии Бетховена. Пока продолжается музыка, ты можешь почувствовать, как она будоражит твое сознание и твое тело. Ощути в сознании совершенное богатство орке­стровки, пляску струн (Седьмая симфония Бетховена неформально извес-' тна как Танцующая симфония), трубы — и почувствуй, испытывая трепет чистой радости, как звуки пронизывают твое тело. Ты можешь ощутить му­зыку в твоем теле так же, как слышишь ее в сознании. И ты знаешь, что это наслаждение не нужно умножать чем-то извне, посторонним, вообще ни­чем! Все наслаждение, в котором нуждаются твое тело и сознание, находит­ся прямо здесь, прямо сейчас!

Глава 9. Вредные привычки  123

Возможна польза даже от проигрывания записи симфонии в качестве фона так, чтобы гипнотерапевт смог приурочить процедуру к музыке, привлекая внимание к реальным пассажам и описывая их воздействие на клиента. Конечно же, терапевт, который любит и разбирается в му­зыке, был бы настоящим сокровищем!

Применение гипноза для достижения измененного состояния сознания

Появляется все больше фактов в пользу того, что наркоманы употреб­ляют наркотики для достижения измененного состояния сознания и что их «высокие» переживания в момент употребления наркотиков сходны с теми, что они испытывают под действием гипноза (Krupnick-McClure, 1994). Согласно теории «состояния», рассмотренной в главе 3, сам по себе гипноз определяется как измененное состояние сознания. С этой точки зрения гипнотическое состояние является качественно отличным от обычных форм сознания и основывается на радикально иных фено­менах, которые демонстрируют люди, находящиеся в трансе. Конечно, в нормальном состоянии люди не воздевают рук (левитация руки), не испытывают онемения в теле (перчаточная анестезия) и не видят на деле отсутствующих вещей (позитивные галлюцинации). Однако по­пытки дифференцировать гипнотическое состояние от не гипнотиче­ского, исходя из уровня химических и электрических составляющих в организме человека, оказались безуспешными (Yapko, 1995). Не было найдено и других отличительных маркеров. С позиции когнитивно-по­веденческого объяснения поведения в трансе эти события должны рас­сматриваться как результат ситуационных ожиданий изменения, про­исходящего в условиях, где такие явления допускаются и стимулиру­ются. На самом деле похоже, что Мэттьюз с коллегами (Matthews et al., 1998) ратуют за когнитивно-поведенческое понимание гипноза Эриксо-на, когда заявляют, что он сам создавал атмосферу серьезного ожидания изменений в гипнотическом контексте. Поэтому вопрос стоит так: воз­можно ли вызвать измененное состояние сознания, оперируя в рамках позиции когнитивной гипнотерапии? Я думаю, что да, и я буду пытать­ся это делать. Тем не менее должен отметить, что Крупник-Мак-Клур (Krupnick-McClure, 1994) было обнаружено, что гипноз был эффектив­нее релаксации в случаях, когда учитывалась восприимчивость к гип­нозу. Следовательно, могут существовать индивидуальные различия в степени использования клиентами этих техник.

124  Часть II Лечение психологических расстройств

Как вы помните, в главе 2 говорилось, что схемы — это когнитивные структуры, которые мы используем постоянно для скрининга и класси­фикации информации, получаемой из окружающей среды. Эти схемы становятся фильтрами или трафаретами, которые позволяют нам фор­мировать концепции и определенным образом рассматривать, интер­претировать события. На самом деле они могут влиять не только на то, как мы интерпретируем информацию, а даже на то, как мы ее замечаем. Эти схемы являются частью имплицитной структуры памяти каждого человека и есть у всех нас, хорошие и плохие, полезные и бесполезные. Они обязательны для нашего мышления, иначе нам пришлось бы под­ходить к каждой ситуации как к совершенно новому переживанию и мы не смогли бы обращаться к прошлому опыту за помощью в понимании новых событий и явлений.

Существующие схемы пересекаются с нашим умением входить в не­обычные или измененные состояния сознания (Walters and Havens, 1993). Поскольку здесь организуются новые переживания на основе про­шлых конструктов, постольку они глубоко консервативны и мешают нам видеть вещи в новом свете, выходить за рамки наших пристрастий или переживать новые явления. Они ограничивают будущее прошлым.

Традиционная когнитивная психотерапия даже более позднего перио­да, сфокусированная на схемах и развитии, помогает клиентам иденти­фицировать и оспорить ядерные когнитивные схемы. Во многих случа­ях считается также, что устранение негативных схем автоматически по­влечет за собой возникновение позитивных (Peterson and Bassio, 1991). Однако достижение измененного состояния сознания может потребо­вать чего-то иного. Оно может потребовать хотя бы временного отказа от схем или изменения их в более позитивном направлении. Гипноте-рапевты, работающие в рамках психотерапии Эриксона, считают необ­ходимой утилизацию «бессознательных» ментальных ресурсов путем устранения блоков, препятствующих доступу к ним. Они утверждают, что задачей гипнотерапевта является дать этим естественным процес­сам осуществиться, разрешая клиентам переживать то, что захочет пе­реживать их «бессознательный» разум. Вместо слова бессознательный, который отягощен иррелевантным и архаическим концептуальным ба­гажом, я предлагаю использовать слово скрытый. И то и другое обозна­чает когнитивный материал, находящийся вне непосредственного осо­знания, хотя доступность этого материала может варьировать.

Первая задача клиента, желающего пережить измененное состояние сознания, — научиться вызывать в себе устойчивое и сфокусированное внимание. Уолтере и Хэвенс (Walters and Havens, 1993) описали пре-

Глава 9. Вредные привычки  125

имущества, которые вытекают из сфокусированного и сконцентриро­ванного внимания (того, что Чикжентмихалый (Mihaly Csikszentmiha-lyi) назвал наплывом),включая глубокую поглощенность занятиями, обостренное чувство креативности, повышенные удовольствие и ра­дость, лучшее выполнение своих функций и ощущение мистической трансцендентности. Этот феномен известен под другими названиями, такими как медитация и йога, в процессе которых люди, по их словам, получали важные откровения или общались с богами.

Герберт Бенсон (Benson, 1975) применял простую технику, помогав­шую людям сфокусировать и стабилизировать внимание. Он велел им дважды в день по двадцать минут сосредоточиваться на слове «один» и молча его повторять. Всякий раз, когда их внимание рассеивалось, они должны были перенаправить его обратно на это одно слово (намерен­ный каламбур). Он назвал это сфокусированное расслабленное состоя­ние реакцией релаксациии заявил, что по окончании выполнения этого упражнения его участники чувствовали себя более счастливыми, более расслабленными и более компетентными. Те же эффекты веками бы­ли характерны для религиозной медитации и йоги. Напротив, те люди, которые страдают дефицитарным расстройством внимания, заключа­ющимся в неспособности фокусироваться и сосредоточиваться, часто описывают себя (и описываются другими) несчастными и неудовлетво­ренными собой и жизнью.

В качестве примера применения гипноза для достижения изменен­ного состояния сознания при лечении наркомании рассмотрим случай Бев, замужней женщины из среднего класса. Она на протяжении неко­торого времени употребляла кокаин, прибегая к нему, чтобы достичь вершины переживаний, или кайфа. Привычка стала серьезно осложнять ее семейную жизнь. Муж велел ей покончить с кокаином, он пригрозил подать на развод и забрать двух малолетних детей. Бев пришла в пани­ку и обратилась за помощью. Психотерапевт, посовещавшись с Бев, ре­шил прибегнуть к гипнозу как части комплексной лечебной программы, чтобы помочь ей достичь желанной вершины переживаний. В самом начале он прибегнул к технике релаксации по Бенсону (Benson, 1975), чтобы дать Бев сконцентрировать и сфокусировать внимание, — зада­ча, которая оказалась гораздо труднее, чем это представлялось сначала. Сперва терапевт наблюдал за тем, как Бев применяет эту технику во вре­мя сессии, по необходимости перенаправляя ее к медитации. Когда Бев немного научилась этому, ей было сказано поупражняться дома два раза в день и сообщить терапевту о результатах.

126  Часть II. Лечение психологических расстройств

Когда Бев освоила технику релаксации, гипнотерапевт применил гипнотическую процедуру, чтобы позволить ей приступить к измене­нию ее негативных схем. Предыдущая оценка, выполненная в духе ког­нитивной психотерапии по Янгу (Young, 1994), сфокусированной на схемах, обнаружила следующие ранние неадекватные схемы, представ­ленные в порядке их выраженности.

1. Недостаточный самоконтроль/самодисциплина. Это связано с за­
труднением или отказом развить в себе достаточные самоконтроль
и способность переносить фрустрацию с целью ограничить сию­
минутное выражение своих порывов. Бев не выносила временных
неудобств или скуки. Когда ей было неуютно или скучно, она не­
медленно прибегала к кокаину, чтобы избежать этих чувств.

2. Право/доминирование. Это связано с устойчивым убеждением в
своем праве делать все, что угодно, когда угодно, без учета чужих
желаний. Бев ощущала, что имеет право на кайф, несмотря даже
на то что это нарушало ее семейное благополучие. Она обратилась
за помощью только тогда, когда муж выдвинул ей ультиматум.

3. Дефектность/стыд. Это связано с ощущением себя порочным,
скверным, нежеланным или никчемным и часто лежит в основе
ощущения своего права. Люди с такой схемой склонны быть нео­
бычно чувствительными к критике и отвержению, ощущают себя
личностно не защищенными. Бев считала себя не столь значимой,
сколь другие, и прибегала к кокаину, чтобы отрицать или избегать
этих чувств. Она особенно часто употребляла его при выражении
к ней фактического или мнимого неуважения, которое являлось
для нее свидетельством ее никчемности.

Чтобы повысить вероятность переживания Бев во время транса из­мененного состояния сознания (или вершины переживания), а также для обращения к этим фундаментальным РНС, гипнотерапевт приме­нил следующую гипнотическую процедуру.

Бев, ты уже смогла испытать восхитительное чувство, которое происходит от простой медитации. И ты узнала, что хорошо с этим справляешься, не так ли? По-настоящему хорошо, во многих отношениях, глубоко погружаясь внутрь [обращается к схеме дефектности]. Ты узнала и то — разве нет? — что ты умеешь глубоко погружаться во всех отношениях, чтобы поработать над чем-либо и преуспеть, даже когда ты этого не хочешь [обращается к схеме недостаточного самоконтроля]. Тебе нравится твое умение делать все это, не правда ли [обращается к обеим схемам]? Теперь ты можешь начать узнавать еще больше о своей способности использовать собственный потен-

Глава 9. Вредные привычки  127

циал так, как тебе никогда не приходило в голову, открывая себя новым возможностям. Все это внутри тебя... все, что тебе нужно, все, чего ты хо­чешь. Все, что тебе нужно сделать, — это очистить сознание от всех име­ющихся предубеждений, всех идей, которые препятствуют интенсивному удовольствию, способности увидеть новое, новые возможности, старое в новом свете. Итак, раскрепости свое сознание... почувствуй, как твое созна­ние очищается, раскрывается подобно цветку, когда ты сосредоточиваешь­ся ни на чем, на том, чтобы не думать, думая только о том, чтобы не думать, слыша мой голос... но не думая ни о чем [неизбежный парадокс одновремен­ного мышления и отсутствия мысли выступает в качестве техники заме­шательства]. Теперь ты можешь начать чувствовать, как расширяешься во многих направлениях, испытывая кайф, интенсивное наслаждение от это­го расширения, чувствуя себя раскрывающейся внутри, открывающейся новым возможностям, новым направлениям. Ты испытываешь интенсивное наслаждение от осознания того, что уже начинаешь открываться новым воз­можностям, чувствуя себя сильнее, относясь к себе лучше, — лучше уме­ющей управлять собой на путях, которыми ты хочешь идти [суггестирует изменения в схемах 1 и 3], испытывая интенсивное наслаждение, которое вызвано знанием своей ответственности за себя, способности углубиться, чтобы осуществить изменения, которых ты хочешь. И ты можешь почув­ствовать, что тебе хорошо, очень хорошо всегда, когда ты захочешь, не заде­вая тех, кто вокруг тебя, тех, кого ты любишь. Ты можешь позаботиться о себе, одновременно заботясь и о них [суггестия изменения в схеме 2]. Итак, продолжай ощущать себя расширяющейся, растущей, испытывающей ин­тенсивное и растущее наслаждение от роста, видя себя расширяющейся, растущей, открывающейся новым возможностям, — пускай неизвестным и непознанным, но захватывающим. И ты знаешь, что можешь испытать это интенсивное чувство в любое время, когда пожелаешь, просто выполнив это упражнение, позволяя себе думать ни о чем и расширять свой диапазон мышления и бытия... бытия и мышления. Теперь я хочу, чтобы ты позволи­ла этим идеям закрепиться глубоко в своем сознании, в его глубочайших пластах, где они могут продолжить воздействовать на тебя, когда ты вый­дешь из транса.

По ходу терапевтических сессий это упражнение несколько раз по­вторялось с вариациями, повторами и в расширенных версиях. Впослед­ствии гипнотерапевт сделал запись, которую Бев могла проигрывать дома во время своих согласованных «периодов медитации». Обратите внимание на непосредственное соседство суггестии, приводящих к из­мененному, интенсивному состоянию сознания, с суггестиями измене­ний в ранних неадекватных схемах. Однако я хочу еще раз подчеркнуть, что для изменения этих глубоко укоренившихся схем очень важны по­вторы, и любая гипнотическая процедура, проведенная единожды или

128  Часть II. Лечение психологических расстройств

дважды, не приведет к устойчивому изменению. Но неоднократное про­ведение такого рода гипнотических суггестии в терапевтическом кон­тексте может принести очень большую пользу. Кроме того, важна креа­тивность в создании и модификации гипнотических процедур.

Резюме

Вредные привычки особенно трудно поддаются любому лечению, как из-за тех их аспектов, что связаны с физической зависимостью, так и из-за тех, что касаются кратковременного психологического подкрепления. Кроме того, вредные привычки во многом отличаются друг от друга так, что одинаковые лечебные стратегии могут не всегда оказываться уме­стными. Во многих вредных привычках могут быть задействованы ядер­ные когнитивные схемы. В этой главе было описано применение гипно­за как вспомогательной стратегии в лечении курения и злоупотребления токсическими веществами. Другие вредные привычки можно лечить при помощи модификаций этих техник.

Глава 10

Когнитивная гипнотерапия и реконструкция памяти

Память — обманчивое явление. Хотя мы думаем, будто знаем, что это такое, последние исследования показали, что воспоминания являются, по меньшей мере, настолько же сконструированными, насколько при­поминаемыми. В этой главе описывается и иллюстрируется применение гипноза при модификации дисфункциональных воспоминаний. Наря­ду с тем, что это мероприятие может показаться невозможным или, по крайней мере, нежелательным, есть данные, говорящие о его полезно­сти в определенных обстоятельствах.

Природа памяти

Большинство из нас, если бы нас спросили, что такое память, могли бы ответить, что это припоминание или вспоминание прошлых событий. В этом определении заложено скрытое допущение неизменной досто­верности памяти. Мы знаем, конечно, что не всегда можем вспомнить все, что произошло, или то, что хотим вспомнить; но если можем, то ис­ходим из того, что эти воспоминания точны. Единственная задача — на­учиться помнить больше. Аналогом сознания, к которому часто при­бегаем, оказывается магнитофон или, с недавних пор, компьютер. Вся информация кодируется и сохраняется в нашей памяти; единственной проблемой является доступ к ней. Мы знаем, что люди могут умышлен­но лгать или искажать истину, но думаем, будто нам известно, какова эта истина на самом деле. Поэтому мы недолюбливаем или плохо понима­ем индивидов, которые, как выясняется, исказили истину или непра­вильно припомнили то, что нам «известно» под видом истины. Это по­ложение является неотъемлемой частью понятия Фрейда о вытеснении, согласно которому болезненные события вытесняются из сферы созна­тельного мышления. В этой системе психотерапии задача психоана­литика состоит в том, чтобы приподнять вуаль вытеснения так, чтобы

5 Зак 106

130  Часть II Лечение психологическихра<стройств

пациент смог припомнить эти события; иными словами, сделать тайное явным.

Но как быть в случае, если не считать память достоверной? Что, если она подвержена постоянным изменениям по ходу лет в ответ на поступа­тельное приобретение людьми нового опыта и изменение жизненных обстоятельств? Что, если память отчасти или, быть может, преимуще­ственно сконструирована в ответ на людские страхи, желания или на­дежды? В этом случае мы не можем и не должны считать непременны­ми лжецами тех, кто помнит события иначе, чем другие люди, особенно мы сами. Возможно, они лгут, но может быть и нет, по крайней мере, не во всем. Или может оказаться, что либо они, либо мы прибегли к услу­гам реконструктивной памяти. Исследования показали, что именно так, похоже, обстоит дело в действительности.

Оценка памяти

Традиционно существовали три процедуры для оценки памяти: припо­минание, узнавание и повторное усвоение (Bugelski, 1984). Узнавание демонстрирует наиболее высокий уровень памяти. В ходе этой проце­дуры индивиду предлагают материал, часть которого была первона­чально усвоена, и просят идентифицировать ранее усвоенный матери­ал. В зависимости от природы неусвоенного материала (дистракторов) люди обычно могут опознать различное количество ранее усвоенного материала. Например, если дистракторы совершенно аналогичны ранее усвоенному материалу, то люди могут вспомнить меньшую его часть, чем в случае, если бы дистракторы были менее похожими. Таким обра­зом, можно намеренно манипулировать узнаванием путем включения в разной степени сходных дистракторов.

В случае припоминания индивидов просят без подсказок вспомнить ранее усвоенный материал. Как правило, с помощью этого метода при­поминается меньше, чем при узнавании, и объем зависит от частоты со­прикосновения с материалом, его пространности и мотивации. Иногда последующие воспоминания оказываются полнее первого в том, что на­зывается реминисценцией.Часто удается направить или «натолкнуть» индивидов на припоминание большей информации путем презентации связанного материала. Например, если слово «собака» входило в пере­чень ранее усвоенного материала, то экспериментатор мог бы спросить, были ли в перечне какие-нибудь животные. Поэтому память, связанная с припоминанием, также поддается манипулированию при помощи на­меков.

Глава 10 Когнитивная гипнотерапия и реконструкция памяти  131

Было неоднократно показано, что ранее усвоенному материалу, ко­торый был частично или совершенно забыт, можно научить повторно за гораздо более короткий период времени. Например, индивиды, которые некогда изучали немецкий язык, в надлежащих условиях могут быстро усвоить его заново, возможно благодаря поездке в Германию. Поэтому опытом памяти можно манипулировать при помощи контекста и репе­тиции.

Из сказанного ясно, что в процессе оценки памяти мы рискуем ее модифицировать. Такое пересечение оценки и изменения ранее отмеча­лось для психологических феноменов. Например, первые психотерапев­ты, работавшие с обусловливанием, открыли, что наблюдение за ин­теракциями детей в классе изменяло характер этих интеракций. Это известно как эффект Гейзенберга,названный в честь немецкого физи­ка Вернера Гейзенберга, который открыл, что наблюдение за движени­ем субатомных частиц само по себе изменяло это движение. Таким об­разом, при оценке памяти мы никогда не можем быть вполне уверены в том, что именно мы оцениваем.

Типы памяти

Существуют также различные разновидности и системы памяти. На за­ре изучения памяти ученые провели разграничение между кратковре­менной и долговременной памятью. Первая длится всего несколько се­кунд; вторая может сохраняться годами. Для перевода воспоминаний из кратковременных в долговременные применяется процесс, известный как кодирование(Schacter, 1996). При кодировании люди связывают новое научение с другими значимыми данными. Например, при заучива­нии последовательности цифр, индивиды могут разбивать их на группы, имеющие более осмысленный вид; таким образом, 3306727664 можно разбить на 330 672 7664. Это номер телефона моего офиса, и мне изве­стно (из первичного научения), что 330 — это территориальный код северо-восточной части штата Огайо, а 672 — общая «приставка» для Кентского университета. Зарубежные телефонные номера нередко раз­биваются иначе, чем американские, из-за чего американцам бывает труд­но их воспроизвести. Однако по той причине, что в кодировании задей­ствовано первичное знание, оно может исказить память на новую инфор­мацию (Schacter, 1996).

Недокодирование может привести к тому, что индивид вспомнит двух коротышек с большими усами как одного и того же человека, впа­дая, таким образом, в заблуждение. Кодирование может также добав-

132  Часть II Лечение психологических расстройств

лять информацию к исходным данным в случае, когда оно бывает осо­бенно сложным, что заканчивается гиперкодированием. Усложненное кодирование, или гиперкодирование происходит, когда новая информа­ция кодируется в существующие ранее системы знания, отличающиеся особенной емкостью. Если, например, знаток симфонической музыки прослушивает музыкальный фрагмент, то позже он сможет припомнить кларнеты или рожки, если в других, похожих композициях, широко ис­пользовались рожки или кларнеты. Поклонникам музыки Густава Ма­лера может припомниться зов рожка в каком-нибудь его произведении, потому что Малер широко использовал рожок в своих симфониях. Но­вые воспоминания могут претерпевать влияние со стороны старых, при­водя к поговорке «Мы видим то, что ожидаем увидеть». Поэтому про­цессы, позволяющие перевести воспоминания из кратковременных в долговременные, могут изменять саму сущность этих долговременных воспоминаний. Оказывается, существуют два типа кодирующих процес­сов: управляемые концептуально и управляемые данными. С концепту­ально управляемой обработкой связаны кодирующие действия, которые инициированы субъектом, такие как генерация, проработка, организа­ция и реконструкция (Fleming et al., 1992), и они способствуют повы­шению узнающей памяти при одновременном ослаблении идентифика­ции. Кодирование этого типа является именно тем, что мы только что рассмотрели. Однако обработка, управляемая данными, предполагает информацию, представленную вне контекста, и повышает идентифика­цию при ослаблении опознавания. Для сохранения памяти в последнем случае кодирования мы должны сначала воспринять стимул. С обработ­кой, управляемой данными, может быть связано переживание дежа ею, когда индивиды переживают ситуацию как знакомую, хотя она никогда не возникала прежде. Фраза или идея могут послужить триггером к им­плицитной ассоциации (Schacter, 1996), которая приводит к чувству, го­ворящему, что мы уже оказывались в ней раньше.

Крупным шагом вперед в изучении памяти было открытие множе­ственных памятных систем, конкретно — эксплицитной и имплицитной памяти (Schacter, 1996). Вышеупомянутое умение узнавать, припоми­нать или повторно усваивать (перезаучивать) информацию известно как эксплицитная память.Такая память может быть кратковременной или долговременной, глубоко или поверхностно закодированной, одна­ко она является намеренно усвоенной и, хотя бы частично, вспоминает­ся как приобретенная.

С другой стороны, имплицитная памятьвозникает, когда люди пре­терпевают влияние со стороны прошлого переживания без сознательно-

Глава 10 Когнитивная гипнотерапия и реконструкция памяти   133

го припоминания (Schacter, 1996). Она аналогична тому, что было на­звано бессознательными процессами, однако последнее настолько пере­гружено избыточным концептуальным багажом, что лучше, пожалуй, пользоваться первым термином. Поскольку она предполагает обработ­ку, управляемую данными и связанную с восприятием вне контекста, мы не можем припомнить источника информации. Мы можем припом­нить информацию, но не можем соотнести ее с другой информацией. Не­способность имплицитной памяти быть прослеженной до специфиче­ского источника является важным моментом, который будет рассмотрен позднее. Установлено, что эксплицитная и имплицитная память проис­ходят от двух вышеупомянутых типов кодирующих систем (Dowd and Courchaine, 1996; Fleming et al, 1992). В целом, хотя здесь имеется вза­имоналожение, эксплицитное научение происходит из концептуально управляемой обработки (память как объект), тогда как имплицитное на­учение происходит из обработки, управляемой данными (память как инструмецт). Следовательно, имплицитная память проистекает из акта восприятия определенных явлений и приводит к идентификации вне обстановки или контекста. Она аналогична семантической памяти и предполагает скрытую связь понятий и правил, которая формирует наше знание мира. Имплицитная память может приводить к таким пе­реживаниям, как ощущение, будто две какие-то вещи похожи друг на друга, когда мы не можем точно установить почему, и неуверенность, было ли переживание наяву или его только вообразили (Schacter, 1996). Мой сын, к примеру, не был уверен, действительно ли он помнит часто упоминавшееся событие детства. Он сказал, что не уверен, действитель­но ли помнит его или просто помнит наши рассказы об этом событии. Однако неоднократные разговоры о нем с моей женой и мной, равно как и с другими, должны были отпечатать событие в его сознании как «вос­поминание» (Fleming et al., 1992).

Дауд и Куршен (Dowd and Courchaine, 1996) суммировали главные особенности имплицитного научения. Ниже приведены те, которые име­ют особое отношение к этой дискуссии.

1. Было показано, что имплицитное знание приобретается быстрее
эксплицитного, представляет особую важность для знания, осно­
ванного на эмоциях, и является достаточно устойчивым и рези­
стентным к изменению. Таким научением могут приобретаться
долговременные, полуавтоматические привычки (Schacter, 1996);
и все мы знаем, насколько трудно они поддаются изменению!

2. Имплицитное научение может быть эффективнее эксплицитно­
го, особенно при выполнении сложных заданий. Оно происходит

134

Часть II. Лечение психологических расстройств

путем постепенной индукции фундаментальной абстрактной ре­презентации, отражающей структуру окружающей обстановки (Reber, 1993). Это аналогично научению посредством осмоса, по­гружая себя в ситуацию. Они не могут сказать, каким образом или, нередко, где научились этому.

3. Имплицитное научение происходит посредством скрытого об­
наружения ковариации, когда бессознательно подмечают, какие
вещи или события связаны друг с другом. В теории бихевиоризма
это называется ассоциативным научением. Если два или больше
событий происходят параллельно, мы полагаем, что между ними
существует связь. В ходе этого процесса формируются скрытые
(или бессознательные) правила. Например: «Когда я доверяю лю­
дям, мне это выходит боком». Но столкнувшись с неоднозначны­
ми ситуациями, люди склонны применять к ним готовые кате­
гории и правила, гарантируя этим, что интерпретируют новые
ситуации аналогично прошлым. Они также могут обнаружить тон­
кие ковариации там, где на деле нет ничего подобного. Поэтому те
люди, которые видят других ненадежными, могут интерпрети­
ровать неоднозначные межличностные ситуации как отражение
отсутствия надежности в другом индивиде и поступать соответ­
ственно. Они могут выявлять малые (и для других людей несуще­
ственные) действия, как демонстрирующие эту ненадежность.

4. Правила и ассоциации, развитые имплицитным научением, явля­
ются невербальными (часто довербальными) и потому недоступ­
ны вербальному обсуждению. Именно из-за того, что их нельзя
обсудить, они склонны быть резистентными к изменению. Как, на­
пример, нам решиться изменить то, что мы даже не в силах облечь
в слова? Однако имплицитное знание представляется концепту­
ально более богатым, чем знание эксплицитное.

Существуют иные пути осмысления различных памятных систем. Уильяме (Williams, 1996), например, видит различия между типами па­мяти. Фактическая памятьсвязана с фактами нашего общего знания и является тем, что большинство людей считают памятью. Дисфункцио­нальные установки и автоматические допущения являются нашими вос­поминаниями. Бихевиоральная память(или процедурная память) есть знание о том, как сделать нечто, и часто сохраняется интактной у боль­ных, страдающих амнезией. Эмоциональные воспоминания частично кодируются этой системой, и изменение можно вызвать путем намерен­ного фокусирования на травматическом переживании и другим толко-

______________ Глава 10. Когнитивная гипнотерапия и реконструкция памяти   135

ванием этих событий. Эпизодической памятью является умение воспро­изводить или восстанавливать, например, воспоминания о травматиче­ских событиях. Было обнаружено, что депрессивные индивиды, хотя они и знают, что было время, когда они не испытывали депрессии, часто не могут припомнить никаких конкретных примеров из того периода жиз­ни. Перспективная памятьтребует помнить о необходимости сделать то или иное дело в будущем, например прийти на встречу. Она может ос­тавлять у людей неприятное (хотя зачастую неопределенное) чувство, будто их что-то беспокоит, и это может привести к постановке недости­жимых целей, например добиться всеобщей любви. Эти цели остаются в системе памяти индивида, мешая и тормозя выполнение других задач.

Роль запуска

Обдумайте метод запуска как форму намека, способствующего запоми­нанию. Допустим, например, что я предлагаю вам список, состоящий из слов женщина, конкретный, доработка, работник и тюрьма. Потом я

прошу вас заполнить пустоты в следующих словах: женщ..., кл

раб...ик, вне. й и ув ость. Не приходится сомневаться, что вы легко