Структура современного общества

В последние годы привлекает к себе внимание “этни­ческий парадокс”, проявляющийся практически во всех странах мира. Суть его состоит в том, что мировая эконо­мика все более и более обретает глобальный характер и целостность, что заставляет все страны включаться в еди­ный процесс. С другой стороны, растет национальное са­мосознание, идет борьба (или война) за национальную независимость и суверенитет, обостряются многие старые конфликты в многонациональных государствах. Для того чтобы адекватно оценить понятие “национальное само­сознание”, “национальная идея”, “национализм”, “патри­отизм”, “интернационализм” и т. п., необходимо опреде­лить исходные термины. Следует различать понятия “по­пуляция” и “этнос”. В первом заключен в основном природно-биологический смысл, ибо популяция — это проживающие на одной территории сообщества особей, связанных единством генофонда и кровно-родственными связями. Понятие “этнос” более глубокое и несет в себе важное мировоззренческое содержание. Происхождение этноса является одной из самых интересных проблем со­временной науки. Л. Н. Гумилев выдвинул концепцию пассионарности. Ее суть — в направленном воздействии энергии Космоса на определенные популяции, которые, получив энергетический заряд, включаются в длительную (около 1000—1200 лет) эволюцию, проходящую ряд сту­пеней — от взлета до упадка. Этим объясняются многие исторические явления, особенно массовые переселения народов, экспансии, войны и т. д. Этнос имеет три уров­ня организации:

• семья;

• группы (общины, анклавы, служители культа, на­циональная интеллигенция);

• субэтносы (расовые группы, хозяйственно-культур­ные группы, языковые группы и пр.).

На базе этносов формируется феномен национальной культуры, которая сохраняется даже при гибели этноса или растворении его в других этносах. Триада “популяции — этнос — культура” обеспечивает действие механиз­ма биологической и социальной преемственности. Для философского анализа сущности этноса важно прежде всего то, что в этнической принадлежности современный человек часто находит последнее убежище от неразреши­мых проблем современного мира. На данном этапе разви­тия мировой цивилизации все большее значение приобре­тают процессы метизации разных этносов и формирование новых крупных наций (например, латиноамериканской). В принципе, только сам человек, действуя свободно, мо­жет отнести себя к тому или иному этносу или нации. Все попытки зафиксировать это на государственном уровне так или иначе приводят к дискриминации).

Трудно переоценить значение патриотизма, любви к Родине, к своей земле и своему народу, ощущения себя частью богатого и славного целого. Эта любовь плодотвор­на тогда, когда сочетается с признанием того же чувства у человека другой национальности и не сопровождается идеями национальной исключительности. В этом смысле каждый народ — “избранный Богом” или историей. На­ционализм же означает превышение меры национального самосознания, переход грани (часто тонкой и трудноуло­вимой), разделяющей социальную норму и социальную патологию.

Каждый человек, кроме национально-классовой струк­туры общества, включен в поселенческую структуру (на­пример, город, село, пригород), культурную среду, семью, профессиональную группу и т. д. В целом создается слож­ное и уникальное переплетение “силовых линий” соци­альной структуры, тем более что человек в течение жиз­ни может менять классовую принадлежность, профессию, место жительства и т. д. Но половые, этнические и куль­турные особенности принадлежат к устойчивым элемен­там структуры.

Для современности наиболее важные изменения в со­циальной структуре общества обусловлены двумя обстоя­тельствами. Во-первых, это переход к урбанистическому (городскому) образу жизни более половины населения планеты, в том числе и в странах Азии, Африки и Латин­ской Америки. Это в корне меняет сложившееся ранее представление о движущих силах развития общества, по­скольку на первый план выходит человек, его сознание, мышление и творчество. Во-вторых, еще в 60-е гг. XX в. был отмечен переход к информационной модели разви­тия стран западной цивилизации, где стирается грань меж­ду производством и потреблением, где деятельность че­ловека связана прежде всего с информацией и знаниями как основным ресурсом развития.

Итак, общество — определенный этап эволюции живого, подчиненного законам, общим для всего сущего и специфич­ным именно для данной системы. Изучение этих законов показало их необычайную сложность, многозначность, вероятность, несводимость к механическому детерминиз­му. Человек, рождаясь в определенном обществе и в оп­ределенную эпоху, застает сложившуюся систему общественных отношений, котирую он не может игнорировать. Он сможет и должен определить свое место и роль в этой жизни, найти в ней свое предназначение как существа живого и действующего. Власть объективных закономер­ностей общества не является чем-то фатальным, и в этом смысле история — движение человечества к свободе и гу­манизму в отношениях людей и их сообщества. Особенно очевидно это сегодня, когда человечество должно вновь осознать себя единым субъектом, способным не только на выживание, но и на дальнейшее развитие, выход в Космос и обретение новых горизонтов.

КУЛЬТУРА

Понятия “культура” прочно входит в арсенал обществоведческой и гуманитарной мысли. Ла­тинский термин “культура” означает возделывание, обработку, воспитание, развитие, поклонение. Эти понятия относились и к земледелию, и к животноводству, и к че­ловеку.

К настоящему времени насчитывается множество оп­ределений культуры. В самом широ­ком смысле слова культура — это то, что создано и со­здается человеком (материального и духовного), в отличие от природных вещей и явлений. Культура — это природа, обработанная особым, человеческим, образом в целях удовлетворения тех или иных потребностей. Она не сво­дится к вещам, воспроизведенным человеком, а распространяется на общественные отношения и продукты ду­ховного производства.

Говоря о кризисе современной культуры, следует ос­тановиться на наиболее важных формах этого кризиса. Суть этой формы — в бо­лезненном и порой трагическом разрыве естественнона­учного знания и гуманитарной культуры. Классическое естествознание (физика, химия, биоло­гия) всегда отличалось строго объективным подходом Занимаясь естественнонаучным познанием, люди тем самым приобретают особый тип мышления и отношения к миру, который может быть определен как технократи­ческий. В его основе лежит идея “овладения” миром с помощью науки и техники, “покорения” природы, “пе­ределки” человека на базе рациональности. Наука не может заниматься отдельным чело­веком, его субъективным миром; ее сфера — это область массовых явлений, статистических закономерностей. С другой стороны, представители гуманитарного зна­ния сосредоточены именно на человеке, его духовном мире, на том, что не поддается описанию и объяснению в строгих терминах логики. Эта установка формирует осо­бый, гуманитарный, тип мышления, в корне отличающий­ся от технократического.

В конце 60-х гг. нашего столетия появился термин “контркультура”, под которым понималась форма проте­ста против стереотипов и ценностей, сложившихся в ин­дустриальных обществах Запада. Контркультура была ча­стью молодежного движения и выражалась в умонастрое­ниях, стиле жизни, формах художественного творчества. В ее основе лежала идея “великого отказа” (термин ввел философ Г. Маркузе) от ценностей традиционного обще­ства, научно-технического прогресса и образа жизни. Сторонники этого движения (например, хиппи, пан­ки и т. п.) пытались создать “новую философию жизни”. Существование параллельных форм культуры (наряду с официальной) было отмечено в 60—70-е гг. и в СССР, и в восточноевропейских странах (секты, андеграунд в ис­кусстве и т. п.). Идеологи этих направлений резко крити­ковали “массовую культуру”, оглупляющую человека, и рационализм как установку жизни, свойственную в ос­новном людям старшего поколения.

Под массовой культурой понимаются разнообразные явления в сфере общения людей, связанные современны­ми средствами коммуникации (радио, телевидение, видео­техника, телексы, Интернет и т. д.). В результате появля­ется так называемый “одномерный” человек, у которого утрачена цельность и деформирован внутренний мир. Контркультура, резко осуждая этот тип, призывает к восстановлению це­лостности человеческой личности.

Бунт “детей” против “отцов” был направлен на поиск новых идеалов и ценностей, которые будут “работать” при крахе современной техногенной цивилизации. На основе этих молодежных движений появилось и получило интен­сивное развитие движение “зеленых”, направленное на спасение человечества от надвигающейся экологической катастрофы.

Нельзя не упомянуть становление “экранной” (“ком­пьютерной”) культуры. Последняя в принципе отличает­ся от традиционных тем, что происходит в режиме диа­лога и осуществляет синтез понятийного и чувственного. Компьютер в начале XXI в. воплощает в себе не только высшее достижение человеческой мысли, но и наиболее совер­шенный продукт цивилизации, овладение которым (а не только его обслуживание) требует фундаментальной об­щекультурной подготовки. В этом смысле можно понять людей, которые считают Интернет смертью культуры че­ловека.

В преодолении кризиса культуры начала XXI в. крайне важно учитывать то, что названо академиком Д. С. Лиха­чевым “экологией культуры”. Соблюдение правил “эко­логической безопасности” позволяет, не нарушая взаимо­действия разных слоев, пластов, стилей и направлений в культуре, обеспечить ее естественную эволюцию, которую сравнивают с ростом дерева. Главное — обеспечить пита­тельную почву для культуры, беречь и сохранять уникаль­ность каждой человеческой личности и среды ее обитания. Политическая система не должна вмешиваться в жизнь культуры, навязывая ей какую-либо систему идей в каче­стве доминирующей и подавляя все остальные. В этой связи необходимо остановиться на проблеме национального и общечеловеческого в культуре. Очевид­но, что каждый народ, даже самый малочисленный, со­здает свою неповторимую и уникальную национальную культуру. О ней можно судить по таким материальным и духовным явлениям, как организация производства и быта, одежда, архитектура, прикладное искусство, народ­ное творчество, язык, литература и пр. Этнические харак­теристики в этих видах и продуктах культурной деятель­ности человека видны наиболее ярко. Огромную роль в этом играют и национальные религии. Культура каждого народа — это, в переносном смысле слова, своя Вселенная, которая порождена общим потоком человеческой истории и в этом отношении от­крыта всем влияниям.

Общечеловеческое (интернациональное) в культуре не может развиваться в ущерб национальному своеобразию, ибо в каждой этнической культуре есть элементы обще­цивилизованных материальных и духовных ценностей. Не зря ряд крупнейших историко-культурных памятников считается достоянием всего человечества, а не только дан­ного народа. Осознание этого обстоятельства чрезвычай­но важно, поскольку в умах многих людей процесс ин­тернационализации культуры ассоциируется с утратой национального своеобразия, его унификаций, а затем и гибелью. Нередко это связывается с целенаправленным действием каких-то враждебных сил, которые пытаются таким образом поработить народ, отнять у него самое цен­ное — национальную культуру. Наш век принес неклассическую (модернистскую) мо­дель культуры с центральной идеей диалога разных куль­тур, иррациональности жизни человека, приоритета его внутреннего мира с переживанием различных состояний. Это отразило суть резких изменений всех сторон бытия и сознания человека.

Не случайно, что в конце XX в. рождается постмодер­нистская модель культуры, где разумность мира вообще ставится под сомнение, а культура не укладывается ни в какие теоретические схемы. Образом постмодернистско­го мира является так называемая “ризома” (термин, обо­значающий переплетение корней растений), когда лич­ность охотно принимает все разнообразие культур и оди­наково ровно относится ко всем проявлениям в жизни, не стесняясь быть непохожей на других. Культура нашего времени становится достаточно всеядной, не утрачивая, однако, свободы в самоопределении. Иногда ее характе­ризуют как “тектуру”, т. е. гибрид культуры и высоких тех­нологий современности.

Понятие цивилизация.

Понятие цивилизации является одном из наиболее употребляемых в философии, истории и других науках гуманитарного цикла. Оно родилось во Франции в сере­дине XVIII в. и обозначало идеальное устройство челове­ческого общества. Этимологически термин восходит к латинскому слову “цивилис” — городской, что говорит о тесной связи цивилизации с городским типом культуры. Часто термин “цивилизация” выступает синонимом термина “культура”, ибо обозначает особый этап в развитии культуры (однако представление о цивилизации как о более внешнем по сравнению с культурой слое че­ловеческого бытия). Главное в цивилизации — непрерывная смена техноло­гий для удовлетворения столь же непрерывно растущих по­требностей и возможностей человечества при законода­тельном обеспечении этого процесса. Такое представление о цивилизации основано на успехах и достижениях научно-технической революции в странах Запада и на посту­латах либеральной демократии.

В философской мысли XIX—XX вв. наибольшим при­знанием пользовалась концепция так называемых “ло­кальных цивилизаций” (Дани­левским, Шпенглером, Тойнби). Все народы в этой концепции делятся на первобытные и цивилизован­ные, а последние — на определенные культурно-истори­ческие типы (от 8 до 21). Особый интерес здесь представ­ляет феномен “Вызов — и — Ответ”, когда спокойное раз­витие сменяется критической ситуацией. Она в свою очередь побуждает цивилизацию к росту, вплоть до “над­лома” и “смутных времен”. Авторы этой концепции пы­тались преодолеть европоцентризм в понимании цивилизации, что нашло позже развитие у К. Ясперса. Он вы­двинул идею об “осевой” культуре середины 1 тыс. до н. э. которая дала ряд великих имен в разных концах планеты: Конфуций, Лао-Цзы в Китае; Будда и авторы Упанишад в Индии; Заратустра в Персии; Илия, Исайя и Иеремия в Палестине; Гомер, Парменид, Гераклит, Со­крат, Платон в Греции; Нума в Риме.

   Есть и другие представления о цивилизации, основан­ные, в частности, на поисках внеземных цивилизаций, которые гипотетически характеризуются как высокораз­витые сообщества гуманоидов, овладевших законами вре­мени и пространства, материи и духа.

В конце XX в. оформилась, особая отрасль знания — цивилизационные исследования, целью которых является попытка охватить все, что накоплено наукой за пред­шествующие годы, дать прогноз обозримого будущего ми­ровой цивилизации. Раскрывая содержание этих иссле­дований, надо сказать, что часть ученых придерживается традиционного представления о цивилизациях как ло­кально-исторических образованиях, имеющих в своей ос­нове специфический социокультурный код. Эти ученые развивают идеи М. Вебера и А. Тойнби в отношении того, что для каждой цивилизации важен прежде всего духов­но-религиозный код деятельности. Если же цивилизации не навязывают иные ценности (например, образ жизни людей западной цивилизации), наступает реакция оттор­жения, подобно тому, что бывает и при пересадке чуже­родной ткани. Это отчасти объясняет феномен малой эф­фективности применения новейших технологий в циви­лизациях, культурный архетип которых не воспринимает новации.

Далее нужно отметить и развитие людей современной глобалистики, подоплекой которой является обострение глобальных проблем и необходимость их решения в мас­штабах всей планеты. С одной стороны, стало очевидно, что от этого не может уйти ни одна цивилизация совре­менности, с другой стороны, ясно, что нельзя смотреть на эти проблемы только с позиций западного мира. Мир стал многополюсным, и потому необходимо понимать, что цивилизации многозначны, и они сами должны идти на­встречу друг другу. Основой для такой “встречи цивили­заций” могут быть всеобщие коды духовной и материаль­ной жизни людей на планете. Универсальность символов, разумеется, не отмеряет специфики трактовки этих по­нятий в рамках каждой цивилизации. Известно, напри­мер, как по-разному трактуются понятия свободы, прав человека, власти и т. п. в разных странах.

Развивая эту мысль, нужно сказать, что есть два тече­ния в осмыслении феномена целостности мира. Сторон­ники одного (Н. Моисеев и др.) считают, что в XXI в. воз­никнет единая планетарная цивилизация с общечелове­ческим Разумом, Памятью и Духовным миром. Другие полагают, что будущая, “метацивилизация” будет своеоб­разным “общим знаменателем” разных культур и цивили­заций, которые сохранят своеобразие во всем обозримом будущем.

Запад — Восток - Россия

Чтобы уяснить суть этой проблемы, следует обратить­ся к традиционной дихотомии Запад — Восток. Правиль­нее будет говорить о взаимодействии цивилизаций запад­ного и восточного типа. Характеризуя основные черты цивилизации Запада, нужно указать на такие существен­ные признаки:

• идея преобразования мира;

• природа — неиссякаемая кладовая ресурсов;

• ценность власти, силы и господства над природой и обществом;

• ценность научной рациональности.

Это предполагает: антропоцентрический характер вос­приятия мира, где цели и средства могут не совпадать, а цель науки — истина, имеющая практическую отдачу. В свою очередь здесь возникает противоречие между тех­нологией и личностными запросами человека, его отчуж­дение от самого себя и общества.

Восток, например, предпочитает личностный характер восприятия мира, но человек вовсе не является венцом творения. Его задача — “недеяние”, а не насилие над при­родой, поскольку средства понимаются как развертыва­ние содержания цели. Главное — обеспечить стабильность и предсказуемость, так как познание — это прежде всего путь нравственного совершенствования. Отсюда вытека­ет важность фигуры Учителя и наша сопричастность к Космосу.

Сравнив характеристики цивилизаций Востока и За­пада, следует подчеркнуть, что особое значение имеет вза­имодействие культур Запада и Востока, поскольку имен­но в этом большинство ученых усматривает залог успеха человечества. Данная проблема анализировалась многи­ми выдающимися деятелями культуры или в аспекте кон­фронтации, или в аспекте примата Запада (Р. Киплинг) либо Востока (Мао Цзэдун). В России эта проблема при­обретала форму диалога славянофилов и западников. Постепенно вызревала идея о том, что культуры и циви­лизации Запада и Востока являются взаимодополняющи­ми и представляют собой определенную целостность, а рационализм Запада и интуитивизм Востока, технологи­ческий подход и гуманистические ценности должны со­четаться в рамках новой общепланетарной цивилизации.

Кроме того, следует упомянуть о реальных процессах взаимопроникновения восточной и западной цивилиза­ций в современном мире. Это Япония и другие страны Юго-Восточной Азии, где осуществлен синтез ряда запад­ных и восточных моделей развития при сохранении куль­турной идентичности. Наконец, вспомним, что русское национальное самосознание рождалось в попытках ос­мыслить место России в дихотомии Запад — Восток. Если Запад представлялся для России чем-то достаточно моно­литным в духовном отношении, хотя и различающимся по линиям католицизма и протестантизма, то с Востоком дело обстояло сложнее. Для России, по словам Соловьева, всегда был выбор — быть Востоком Ксеркса или Христа, т. е. мусульманским или христианским. Этот культурно-религиозный выбор имеет не только историческое, но и глубокое философское значение.

В этой связи нужно выделить особенности российско­го типа культуры, среди которых: интравертность; этно-центризм; мессианизм; монументализм; иррационализм; этатизм в сочетании с правовым нигилизмом; патерна­лизм. Это определяет своеобразные формы российской цивилизации. Они обусловлены рядом географических ус­ловий (огромное пространство, плохие коммуникации), типом производства (преимущественно аграрно-ремесленное, “догоняющее” другие страны) и политическими ин­ститутами (деспотическая власть, опирающаяся на бюро­кратию, произвол власти и роль насилия в истории и т. д.)

Среди цивилизованных норм следует назвать:

• примат государства и общества над человеком;

• легкая взаимозаменяемость людей и правовой ни­гилизм;

• симбиоз власти и собственности;

• преимущественно экстенсивное ведение хозяйства.

Из этого должен последовать вывод, что Россия пред­ставляет собой особый промежуточный тип цивилизован­ного развития с элементами как западной, так и восточ­ной цивилизаций. Крайне характерным для нее является так называемый “мобилизационный” тип развития, что предполагает чрезвычайные меры для достижения экст­раординарных целей.

В свою очередь это определило цивилизационные чер­ты человека российской культуры. Он характеризуется как мессианский (“иоанновский”) человек, чутко различаю­щий добро и зло, ищущий “божьей правды”, терпеливо сносящий удары судьбы, пытающийся обрести гармонию. Для него характерен ценностно-рациональный тип мыш­ления с ориентацией на “соборность”, “общее дело”, “тра­дицию” и т. д.