И в любви требуется рассуждение

 - Авва Пимен говорит "Узнай, чего хочет брат и упо­кой его". Что именно он хочет этим сказать?

 - Он имеет в виду, что нужно узнать нужду брата, ближнего, и соответствующим образом его упокоить, в хорошем смысле. Потому что и в любви требуется рас­суждение. Если, например, человек чревоугодник, то его не нужно всё время кормить вкусными блюдами, по­тому что это ему повредит. Вкусную еду нужно приго­товить тому, кто страдает отсутствием аппетита Если у человека сахарный диабет, а ты ему даёшь сладкое, это разве любовь?

 - Геронда, как человек может любить всех людей оди­наково и при этом любить с рассуждением?

 - Он всех любит одинаково, но проявляет свою лю­бовь по-разному. Одного любит на расстоянии, потому что этого человека нужно держать на расстоянии, дру­гого вблизи: кому как полезно. С кем-то ему не нужно совсем говорить, другому нужно сказать пару слов, с тре­тьим поговорить подольше.

 - Можно ли, проявляя любовь, повредить другому?

 - Если в человеке есть любочестие и ты проявишь к нему большую любовь, то он изменяется в хорошем смысле и старается всячески тебя отблагодарить. А че­ловек наглый, если ты окажешь ему большую любовь, делается ещё наглее, потому что большая любовь любочестных делает ещё любочестнее, а наглых наглее. Так что, когда ты видишь, что твоя любовь не приносит пользы, ты её уменьшаешь с рассуждением, но и это де­лаешь по любви.

 - Геронда, может произойти так, что я пожертвую из чистых побуждений и в результате приду в возму­щение?

 - Да, потому жертвенность должна быть с рассужде­нием Смотри не выходи за рамки своих возможностей, потому что физические силы тоже имеют предел Когда ты выходишь за пределы своих физических возможнос­тей, то, если кто-нибудь тебе скажет. "Ты с утра ничего не сделала", ты можешь подумать: "Вот неблагодарный! С утра работаю не разгибаясь, а он говорит, ничего не сделала!" И так весь труд пропадёт даром

 - Если я на какое-то мгновение внутри вознегодую, а потом сразу подумаю, что это случилось оттого, что я действовала не из чистых побуждений, то и в этом случае теряю всё?

 - В этом случае тангалашка тебя толкает, а ты ему от­вечаешь пощёчиной. Так что тангалашка получает свою пощёчину и убегает.

В рассуждении нет пределов и правил

 - Геронда, в рассуждении есть какая-то определённая мера?

 - Нет, в рассуждении нет определённой меры, нет пределов и правил. Есть и "да", есть и "нет", есть и много, есть и мало. Сестре, у которой есть рассуждение, не нуж­но указывать, что ей делать и что говорить. Она всегда действует правильно, потому что всегда рассуждает ду­ховно. Она просвещается Божественным просвещением и обладает духовной интуицией.

 - Геронда, Вы мне как-то сказали, что у меня есть уз­колобость. Что Вы имели в виду?

 - Ты смотришь на вещи узко: тебя волнует только по­рядок и не интересует сам человек. На службе, к приме­ру, ты говоришь: "Такая-то сестра должна стоять там-то и петь то-то". Ты не смотришь, есть ли у неё силы стоять и может ли она это петь. Сначала нужно смотреть, где и как применить на практике это "должен" или "долж­на", а потом уже требовать исполнения. У тебя нет рас­суждения, поэтому-то ты и относишься ко всему сухо, формально.

 Чтобы человек правильно применял церковные ка­ноны с пользой для людей, он должен быть духовным и иметь духовное рассуждение. Потому что иначе он остаётся на букве закона, а буква закона "убивает". Че­ловек тебе говорит. "В Кормчей так написано", и как видит в книжке, так буквально и применяет, а должен бы каждый случай анализировать отдельно. Как я видел на практике, в одном случае могут скрываться тысячи других случаев. Епитимия, например, должна соответст­вовать человеку, его состоянию, проступку, который он совершил, покаянию, которое показал, и учитывать многое-многое другое. Здесь нет одного рецепта, одного единого правила на все случаи жизни.

 Во всех случаях главное - это рассуждение, Божест­венное просвещение. Поэтому я всегда молюсь, чтобы Бог людям послал просвещение "Христе мой, - говорю я, - мы потеряли свой дом и путь, ведущий к нему. Про­свети нас, дабы найти нам свой дом, своего Отца. Подай нам Божественное ведение".

ЧАСТЬ. Доброе беспокойство

 Если не будем забывать, что наша цель на земле – это стяжание Царствия Божия, тогда в нас войдет доброе беспокойство. Это беспокойство рано или поздно принесет нашу душу в область духовного, где она найдет в изобилии кислород, оживет и высоко воспарит.

Доброе беспокойство – добрая тревога о «добром подвиге»

 - Геронда, что такое доброе беспокойство?

 - Доброе беспокойство - это добрая тревога о "добром подвиге". Человек подвизается, следит за собой, обнаруживает, что мешает его духов­ному преуспеянию, задумывается, просит, если необхо­димо, помощи и подъемлет духовный труд. Например, видит, что в таком-то случае он повёл себя горделиво, сразу думает. "Чем побеждается гордость? Смирением Значит, нужно смирение". Цак-цак, рубит гордость то­пором Короче говоря, человек ищет духовного преус­пеяния и занимается духовной работой. Смотри, уче­ник заканчивает первый класс начальной школы, потом идёт во второй, заканчивает начальную школу, перехо­дит в гимназию, идёт в лицей и т. д. Если у него плохо с учёбой, то он обратится за помощью или будет брать дополнительные уроки, если хочет поступить в универ­ситет. Потом напряжённо занимается, чтобы получить диплом. Затем он может поступить в магистратуру, по­том в аспирантуру, если хочет учиться дальше, может поехать заграницу. И всё это он делает ради того, чтобы преуспеть в науке. Тем более в духовной жизни, кото­рая есть духовная наука, человек должен беспокоиться о своём духовном преуспеянии!

 Доброе беспокойство - это взыграние и устремление. Оно придаёт душе удали, бодрости, приносит не страх и печаль, а утешение. Оно не напряжение и не тревога, но ревность о подвиге. У вас иногда наблюдается неко­торый застой. Вы говорите: "Я так подвизаюсь, в таком состоянии нахожусь" - и остаётесь там, где были. А как бы повёл себя какой-нибудь святой в таком случае? Нет у вас этого порыва, этого стремления. Нет в вас внутрен­него изменения, потому что ещё не задвигался внутри рычаг доброго беспокойства, который бы сдвинул вас с места