Кроткий» или «потерянный» ребенок

К данной категории детей относятся те, кто, переживая ситуацию в алкогольной семье, как бы не имеет сил ни на протест (бунт), ни на то, чтобы пытаться повлиять на на­строение родителей шуткой, юмором, неожиданным сюрп-

1 з*

¹²                                                                                                                                                                        355

ризом Это дети, которые не выдерживают эмоциональных перегрузок, постоянных в алкогольной семье, и как бы от­ключаются от реальности, уходят в мир фантазии, мечты. Такая реакция на длительную стрессовую ситуацию отмеча­ется у детей со слабым типом нервной системы. Как пока­зывают исследования, именно среди «кротких» детей из се­мей алкоголиков преобладают девочки.

Психологический уход от неприглядной действительно­сти обусловлен тем, что ребенку легче жить в придуманном мире, чем в реальном. Он начинает фантазировать о том, какой прекрасной у них была бы в семье жизнь, если бы отец не пил, как родители относились бы друг к другу, если бы... как замечательно он подружился бы с отцом, если бы... как хорошо они с одноклассниками могли бы играть у него дома, если бы... Часто мечты касаются и будущего. Ребенок все время надеется, что вот-вот произойдет что-то или прий-дет кто-то — и сразу у них в семье все станет хорошо. Еще он рисует себе картины будущего, когда он вырастет, ста­нет знаменитым, сильным, сделает что-нибудь выдающее­ся, за что все будут его любить и уважать. И тогда родители поймут, как были к нему несправедливы, и пожалеют о том, что совсем не обращали внимания на него, и скажут, наконец, что он им нужен и они его любят.

Мысленный уход из ситуации отражается и в поведении. Такой ребенок как бы старается «затеряться», уйти из поля зрения родителей. Он никогда не вмешивается в их конф­ликты (ссоры, драки), пытаясь защитить мать, как это свой­ственно «бунтовщику», ничего не предпринимает, чтобы снять напряженность семейной атмосферы, как это делает «клоун». Наоборот, «потерянный» ребенок чаще всего заби­вается в какой-нибудь угол и тихо сидит там часами с иг­рушкой, книжкой и своими мечтами.

Так же незаметно «кроткий» ребенок ведет себя и в шко­ле. Он старается никому не причинить беспокойства и ста­новится как бы невидимкой. Учителя не могут запомнить его имя и толком описать его внешность. Единственное, что могут педагоги сказать про такого ребенка, что он рассеян­ный и невнимательный.

«Эта Люда как будто спит наяву, — часто можно услышать от учителей. — Я объясняю урок, а у нее совершенно отсутствующий

356

взгляд. Задаю ей вопрос по теме урока, а она вздрагивает и испуган­но смотрит ничего не понимающими глазами. Начнешь ругать — молчит, а в глазах слезы» (В.Д. Москаленко, 1991).

Действительно, Люде трудно сосредоточиться, быть на уроке активной и внимательной. Необходимость волевого усилия, связанного с преодолением трудностей в усвоении нового учебного материала, вызывает у девочки психологи­ческий дискомфорт, что вполне естественно для каждого ребенка. Но если в нормальной семье ребенка учат преодо­левать трудности и он заставляет себя работать, предвкушая успех, радость победы и похвалу родителей, то Люда нео­сознанно поступает совсем иначе. Столкнувшись в объясне­нии учительницы с чем-то непонятным или просто устав слушать. Люда не пытается сосредоточиться, не собирается напрягаться, а привычно уходит в любимый, такой знако­мый и приятный мир фантазии.

Однако дети этой категории учатся неплохо. Это объяс­няется тем, что они боятся осуждения в свой адрес, не хо­тят доставлять родителям лишних хлопот. Именно эти моти­вы (т. е. избегающая, а не достигающая мотивация) побуж­дают их учиться на приемлемом уровне. Достигать более высоких результатов они не стремятся потому, что боятся трудностей, и им, как и всем детям алкоголиков, свойствен­на заниженная самооценка. Чувство вины и стыда за пове­дение отца, за свое бессилие как-нибудь изменить ситуа­цию в семье, ощущение своей ненужности родителям, изо­лированности от всего мира детерминирует неприятие образа «Я». У «потерянного» ребенка возникает комплекс неполно­ценности, уверенность в том, что он хуже других, ущерб­ный человек. Свое призвание видит в том, чтобы всем усту­пать, помогать, жертвовать своими интересами ради инте­ресов других, по их мнению, всегда более важных и значительных людей, чем они сами.

Но в то же время, несмотря на свойственную «потерян­ному» ребенку тенденцию к самоустранению, изолирован­ности, уходу в ирреальный мир, он глубоко страдает от оди­ночества, хочет иметь «родную душу» — человека, которо­му можно все рассказать, который его поймет, поддержит, а не осудит. Однако это желание чаще всего остается несбы­точным, поскольку он не смеет, да и не может выразить

357

своих чувств, стыдится своего порыва и боится выдать сек­рет семьи. Все это вызывает чувство безысходности, тоски. Такое подавленное настроение впоследствии приводит к депрессии, т. е. уже к болезненному состоянию, требующе­му вмешательства врача.

По мере взросления «кроткому» ребенку все реже удает­ся уходить от трудностей жизни в мир мечты. Неумолимая реальность сильнее фантазии. Тогда, чтобы избавиться от психологического дискомфорта, он прибегает к искусствен­ным способам защиты — к курению, наркотикам, алкого­лю. Не исключена также возможность и окончательного ухода из жизни: именно в этой категории повзрослевших детей алкоголиков чаще всего случаются суициды.