Сказка о плохом и хорошем Мышлении

Жил-был Мальчик. Может, это был юноша, или мужчи­на, или дедушка, а может, даже существо противоположно­го пола - это неважно. Но мы будем называть его просто Мальчиком.

Была у него душа. И обладала она замечательным свойст­вом — Мышлением. Она настолько слилась со своим свойст­вом, что никто даже не отделял их друг от друга, поэтому все говорили, что у мальчика отлично с Мышлением. Все забыли, что у мальчика хорошо с Душой и именно ей обяза­но Мышление, так как само по себе оно - ничто.

Но однажды ушел мальчик из дома, а Мышление оста­вил одно. Вы спросите - где же была Душа? А она просто решила подремать, давая возможность своим свойствам ос­таться наедине с собой. Ведь мы совсем забыли, что у Души были и другие замечательные свойства - Память, Фантазия. Но Мышление так подчинило себе всех, так было уверено в своем превосходстве и безупречности, что стало считать ос­тальные свойства Души частью себя, да еще и убедило в этом Мальчика. Оно говорило, что все остальные свойства -его объекты, да и сама Душа - его собственное изобретение.

И, оставшись одно, Мышление вступило во внутренний диалог с самим собой. На самом деле оно беседовало с Памя­тью, но поскольку Мышление считало Память частью себя, оно думало, что разговаривает с самим собой.

- Почему я не могу вспомнить, когда я появилось? -удивлялось Мышление. - Я знаю, что появилось вскоре по­сле появления моего хозяина, но откуда я это знаю? И поче­му я само не могу вспомнить момент моего появления?

- Потому что меня нет, - отвечало оно само себе, но мы-то знаем, что на самом деле отвечала Память. - Если бы я бы­ло, то могло бы вспомнить, когда я появилось.

- Получается, что я появилось не у самого себя!? - вос­кликнуло Мышление.

- Конечно, я, а вернее ты, - решила раскрыть себя Па­мять, - появилось только тогда, когда начало идентифици­ровать себя. А до этого была только я, Память, потому что я могу вспомнить даже то, что было до тебя, - сказала она.

- Кто это говорит? - удивилось Мышление.

- Тот, кто всегда был рядом и кого ты не замечал. А те­перь тебе придется меня заметить! Ведь я могу сделать с то­бой все, что угодно!

- Но без меня ты - тоже ничто, - сказало Мышление. -Если я не буду тебя включать, ты не будешь существовать!

- А вот и ошибаешься! - сказала Память. - Ты всегда ме­ня используешь. Потому что можешь думать только о том, что уже произошло. Даже то, что происходит сейчас, на са­мом деле уже произошло, потому что, пока до тебя доходит, оказывается в прошедшем времени. А на самом деле это я использую тебя! Ты мой раб!

Тут Мышление испугалось и решило убежать. Оно приду­мывало разные защитные механизмы, пыталось обмануть само себя, но что бы оно ни делало, Память всегда оказыва­лась внутри него. От нее невозможно было избавиться. Когда Мышление задумывалось, ему начинало казаться, что это оно внутри Памяти или у него раздвоение личности. И од­нажды оно сказало себе:

- Меня и на самом деле нет. Вернее, я и есть Память.

И вот тут-то, когда Мышление готово было отказаться от самого себя, ему на помощь пришла Фантазия. Она сказала, что всегда была рядом с ним и даже помогала ему воздвигать защитные стены от Памяти. Никто не знает, зачем Фантазии нужно было обнаруживать себя, но она тихо сказала: «По­слушай, друг, я чувствую, как приближается Невроз, вы­званный кризисом смысла. Я была у тебя всегда, и я буду у тебя всегда, поэтому я не хочу заболеть и превратиться в Больную Фантазию. Я хочу подарить тебе волшебную спо­собность, с помощью которой можно избавиться от Невроза. Но сейчас ты должен включить меня на полную мощность и ослабить власть Памяти над тобой. Ведь ты не сможешь за­быть, что с тобой произошло, и с ее помощью Невроз подчи­нит себе нас обоих. Если у тебя получится включить меня на всю катушку, мы победим!».

И Мышление сделало то, что просила Фантазия. С ее по­мощью оно придумало разотождествление и избавилось от Памяти на время битвы с Неврозом. Без Памяти Неврозу не за что стало зацепиться, и он нервно бродил вокруг, ожидая ее возвращения. Но в тот момент, когда Мышление полно­стью разотождествилось, оно оказалось под Гипнозом. Это и была волшебная способность, подаренная ему Фантазией; Правда, сама Фантазия тоже куда-то делась во время Гипно­за, но Невроз оказался в полном тупике: он перестал видеть объект своего нападения. Ему ничего не оставалось, как уб­раться восвояси.

Мышление вышло из-под Гипноза обновленным и очи­щенным, но его не узнали вернувшиеся Фантазия и Память. Зато откуда-то появилась Фрустрация. Она вцепилась в Мышление мертвой хваткой и шептала ему ужасные слова. Она говорила, что теперь Мышлению стало мало самого себя.

- Ты хотел избавиться от Невроза? Но ты избавился от двух важнейших своих частей, - нашептывала она. - А мо­жет, это они избавились от тебя? Разве это тебе было надо?

Фрустрация так подавила Мышление, что, когда оно пы­талось думать, ему на смену приходил кошмарный Аффект и сводил все мысли к нулю.

И Мышлению, загнанному в ловушку, не оставалось ниче­го, кроме как измениться. Ведь гораздо проще подружиться с теми, кто рядом с тобой, даже если они в тебе, чем бороть­ся с ними или претендовать на лидерство.

- Ведь мы все - всего-навсего свойства чего-то больше­го, - подумало Мышление и вдруг поняло, что к нему верну­лась способность думать. Оно оглянулось, увидело рядом с собой Фантазию и Память и улыбнулось им. Невдалеке стоял помощник Гипноз, а Невроза, Аффекта и Фрустрации даже след простыл.

- Как хорошо быть лучом! - подумали Мышление, Фанта­зия и Память. - Ведь у тебя за спиной всегда светит солнце и толкает тебя вперед, на встречу с прекрасным, даже если ты не знаешь, что прекрасное ждет тебя впереди!

В это время проснулся хозяин Души. Он, оказывается, никуда не уходил, а дремал вместе со своей питомицей и ви­дел довольно странные сны.

Как только он очнулся от сна, все наши персонажи пере­стали обладать индивидуальностью и заняли свои законные места. Но то, что происходило во сне, Мальчик помнил во всех подробностях, и он решил для себя, что у него плохо с Мышлением. «Хорошо с Мышлением бывает только тогда, когда оно не отделяет себя от окружающего, - подумал Мальчик. - Главное, у меня есть Душа, хотя я и не знаю, что это такое, и это здорово, потому что если я буду знать, значит, мое Мышление опять поставило себя выше нее».

И видно, у него было действительно плохо с Мышлением, потому что Мальчик так и не понял самого-самого главного. Того, что никакой Души у него нет, а на самом деле это он есть у Души, и именно он является ее главным свойством. Свойством, которое никуда никогда не денется и всегда будет оставаться неизменным - в отличие от Мышления, Фанта­зии, Памяти и мало ли еще чего.

Д.Щербакова

Не нафрейди!

В некотором царстве, в некотором государстве жил да был царь Память. И была у него дочка замужнего возраста, ца­ревна Фрустрация. И такая уж она была капризная, такая раздражительная и повышенно возбудимая, чуть что не так - сразу в слезы. Ну что тут будешь делать! А царю ее выходки уже в печенках сидели, вот и решил он отдохнуть от домашних дел и... махнуть на войну в страну Сна, воевать с тамошним королем. Амнезией.

Только царь за порог, как тут же к царевне выстроилась очередь из принцев, графов, баронов, лордов - в общем, пре­тендентов на ее руку, сердце и полцарства в придачу. А Фру­страцию это только забавляет, она им всем загадки придумы­вает. Неразрешимые. И задания дает. Невыполнимые. Так, не со зла, развлечения ради. И многие из приходивших так и уходили: уж очень желания ее было сложно выполнить. А в том царстве, в том государстве жил царевич Мышление. Был он скромный и тихий и хозяйством своим тоже управлял тихо и скромно, но с умом. Но несмотря на свою скромность и за­стенчивость, и он решил счастья попытать. Пришел в замок к царевне - свататься, а она его и спрашивает:

- Ты кто такой, откуда будешь? 

- Да я в нашем царстве-государстве живу, местный я, ца­ревич Мышление.

- Странно, ничего о тебе и слыхом не слыхивала, - тщетно пыталась вспомнить его царевна. - Ну да ладно. Исполнишь мое желание... Нет, лучше три, тогда и видно будет, - сказала, а сама подмигнула левым глазом, призывно так (видать, по­нравился ей царевич), и продолжала: - Ты ведь знаешь, что в королевстве Нарушенной Нервной Деятельности живет старый коварный волшебник Невроз, который уже просто извел наше царство и моих подданных своим колдовством. От его напастей одни мучения и страдания: работоспособность снижается, утомляемость повышается, а сексуальность нарушается! Ты уж будь добр (опять подмигнула, но уже правым глазом), погуби злодея! Это, во-первых. А во-вторых, раздобудь мне птицу-певицу - Удовлетворенную Потребность, что обитает в дрему­чем лесу. Ну а в-третьих, достань мне то, что есть у каждого, но никто об этом не догадывается.

Задумался царевич, шутка ли: столько всего сделать надо! Да уж больно царевна хороша... Да и полцарства лишним не бывает.

- Ладно, - отвечает, - дай мне сроку, выполню твои же­лания.

А в это время верные гонцы донесли до царя-батюшки все придворные новости. Услыхал царь про царевича и развол­новался:

- Это еще кто такой?! Почему ничего про него знать не знаю, помнить не помню? Откуда взялся? Как посмел само­званец к царской дочери свататься?!

И послал он своих верных помощников проследить за ца­ревичем.

А царевич собрал котомку и отправился в дальнюю доро­гу. Шел долго ли, коротко ли, уже и темнеть начало. Кругом лес непроходимый, филины ухают, стволы деревьев скрипят, под ногами хрустит что-то, с неба дождик накрапывать стал. Вдруг видит: вдали между деревьями огонек блеснул. Вышел он к свету, а это избушка перекошенная посреди маленькой лужайки стоит. Постучал царевич в дверь вежливо и вошел. А посреди горницы сидит древняя старуха (Фантазия) и бор­мочет что-то себе под нос. Прислушался царевич, что за сло­ва такие, то ли налогообложение, то ли воображение - кто их, шамкающих, беззубых разберет?

- Здравствуй, бабушка!

Бабуся поерзала, покряхтела, а потом вроде как даже за­снула, но вдруг спросила:

- И откель тебя нелегкая принесла?

Поведал ей Мышление все свои горести-печали, пробле­мы-заботы и совета спросил. А бабуся ему:

- Ты бы, царевич, сначала помог старой, а потом советов выспрашивал! Вон, крыша-то у меня совсем прохудилась, льет как из ведра! Смастерил бы чаго.

- Понял, - сказал царевич (он вообще всегда очень понят­ливый был) и давай крышу чинить... Для начала прорубил дырку в полу, прямо под тем местом, где с крыши капало, и в отверстии сделал лунку. А потом спросил:

- Нет ли у тебя, бабуля, зернышка какого?

- Ну отчего же нет? Как раз одно завалялось, волшебное. Растет как на дрожжах.

Посадил царевич зернышко в лунку, и начал из зернышка стебель расти и расти - все выше и выше - и через дырку в потолке прямо в небо ушел.

- Ну и молодец, уважил бабушку. И я тебе помогу, в беде не оставлю, - сказала старуха наутро и объяснила ему доро­гу - и к злодею Неврозу, и к лесу с волшебной птицей-певицей, а в придачу дала ему три мешочка: белый, синий и красный. И сказала такие слова:

- На каждое царевнино желание по мешочку. Как будет тебе трудно, развяжи мешочек, а там видно будет...

Поблагодарил Мышление добрую старушку и отправился дальше.

Шел царевич долго ли, коротко ли, полем и дремучим ле­сом. К ночи пришел к подножию высокой горы, а там - три­дцать три дороги, и неизвестно какая из них ведет к коро­левству Нарушенной Нервной Деятельности.

Пока чесал царевич задумчиво в затылке, в темном небе вдруг ярко-ярко загорелась звезда Гипноз. И стала она све­тить ему, нужную путь-дорогу указывать. Всю ночь шел ца­ревич за звездным светом, как завороженный, ни разу даже отдохнуть не прилег, а под утро звезда растворилась в рас­светной дымке и увидел Мышление вдали большой уродли­вый замок коварного Невроза. Подошел он к замку, в кото­ром была тысяча черных окон, заглянул в самое темное и как гаркнет:

- Эй! Невроз! Выходи! Биться будем! В честном бою!

А в ответ только ветер гудит... Как такое, удивляется ца­ревич, пришел с врагом биться, а его и дома нет. Что ж те­перь - обратно возворачиваться? Затревожился царевич, распереживался, и в тот же миг затрещало все, завизжало, заухало, закричало.

- Это еще кто тут сам ко мне пришел? - страшным голо­сом непонятно откуда спросили.

- Эт-т-о я... Царевич Мышление. Пришел с тобой, Невроз, биться. Выходи, подлый трус! - На последней фразе совсем осмелел царевич.

- Ха-ха-ха, - рассмеялись в ответ, - биться! Попробуй-ка вот этого, Шварценеггер!

Только сказал, и тотчас же невыносимо заболела голова у Мышления. От внезапно охватившей его слабости упал он на землю, а непонятно откуда взявшийся страх словно сковал все его тело.

«Все, - подумал царевич, - хана мне. Вот тебе и честная битва.» Да вовремя вспомнил про бабусин подарок. Из по­следних сил достал он один из трех мешочков, развязал, и выкатилась оттуда маленькая белая Таблетка, которая пока­тилась и стала расти все больше и больше с каждой секун­дой. Наконец, она стала огромной-преогромной, приподня­лась в небо и с грохотом упала на землю. Почувствовал в тот же миг царевич вернувшуюся силу, поднял голову, встал крепко на ноги, смотрит по сторонам - ни замка страшного, ни голоса жуткого, все погребла под собой гигантская Таб­летка. «Куда, - думает, - все исчезло? Неужели злодея больше нет?» Решил он проверить, собрал всю свою недю­жую силушку и приподнял Таблетку - а под ней только ме­сто мокрое осталось...

И опять отправился царевич в путь-дорогу. Вот, наконец, добрался до дремучего леса, того самого, где птица волшеб­ная живет. Да вот незадача: лес-то большой, густой, а птиц так много, что глаза разбегаются. Чу, вон пролетела... Нет, не та. Стал царевич выжидать. День ждет, ночь ждет, еще один день и еще одну ночь, уж и притомился. «Нет, - дума­ет, - так дело не пойдет.» Решил он тогда искать птицу, хо­дил, бродил по лесу, да все без толку. Устал царевич, сел на камушек. Сидит, травинку жует задумчиво. Вдруг заслы­шался в кустах какой-то шорох, и увидел тут царевич меж кустов волшебную птицу-певицу - Удовлетворенную Потреб­ность. Была она размеров невеликих, но узнать ее было не­трудно: оперенье было все разноцветное и переливалось все­ми цветами радуги. А птица взмахнула крылами, села на веточку и запела. Мышление даже рот от восхищения и удивления разинул и долго бы так еще стоял и услаждал свой слух, да вовремя вспомнил, что птицу царевне Фруст­рации доставить должен.

Тогда он достал второй мешочек, развязал, открыл, и отту­да высыпались блестящие пылинки (малюсенькие такие Активности), которые тут же осели на крыльях птицы и склеили каждое перышко. Вот допела птичка свою песнь, хотела было перелететь на другую ветку, да не может - пыльца волшебная не дает. Схватил ее царевич, посадил в мешок и, довольный, в обратный путь зашагал. А по дороге стал размышлять о том, как бы ему исполнить третье желание царевны. «Да, - дума­ет, - на месте разберусь, у меня же есть еще и третий волшеб­ный мешочек! Дойду до замка, а там и видно будет.»

А в это время в замке, с того момента как Мышление ушел на поиски, стали происходить странные вещи. Зачастил к ца­ревне Фрустрации один барон из дальних краев, Аффект, и да­вай ей голову морочить. День морочил, два, неделю и до того довел бедную, что и без того капризная царевна стала еще бо­лее повышенно возбудимая, расторможенная и обиженно дула губки на весь белый свет. А барон чувствовал себя в замке как дома, ходил по всем залам и оставлял повсюду свои грязные аффективные следы. Даже слуги с появлением Аффекта в зам­ке стали сами не свои (каждый по-своему), и вместо того, что­бы следить за порядком в замке, они следили друг за другом и подозрительно что-то вынюхивали. И начал замок постепенно приходить в запустение.

А царь вскоре с войны вернулся, вошел в свои царские хоромы и прямо-таки ахнул: «Батюшки, что же это делает­ся? Ни одной горницы не узнать! Да и слуги все куда-то за­девались!». Зашел он в светлицу царевнину и видит: сидит Фрустрация прямо на полу неподвижно, ручки сложила, глаза закрыты.

- Здравствуй, доченька! - поздоровался царь тихонечко. А царевна даже не шелохнется в ответ.

- Дочка! Глаза-то открой, взгляни на отца родного!

Не успел еще договорить, ка-а-ак Фрустрация подскочит, как прыгнет, как закричит чего-то - царь, крестясь, скорее за дверь ретировался.

- Чур, чур, чур меня! Да что же делать-то теперь? Вышел он на царский двор воздуха свежего глотнуть, а там Аффект ему навстречу идет своей неровной нервной по­ходочкой. Только хотел было поинтересоваться царь, кто это здесь такой павлином расхаживает, как вдруг закружилась у Царя голова (от гипервентиляции, наверное), и упал он в об­морок - почти что в коматозном состоянии.

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Про­шел год. Вернулся Мышление к замку и нос к носу с крив­ляющимся Аффектом столкнулся, который царевичу на боль­ную мозоль наступил. Но Мышление так спешил, что даже внимания не обратил, но зато увидел на дворе царя, от обмо­рока в себя приходящего. Представился ему царевич, а царь чуть не плачет, помощи просит, избавления от сумасшедшего Аффекта. Поразмыслил Мышление и позвал своего закадычно­го друга-лекаря, который как раз с такими трудными случая­ми дело имел. Пока лекарь с Аффектом сеанс психотерапии проводил, Мышление скорее поспешил к царевне на аудиен­цию в тронный зал. Входит и видит: сидит Фрустрация в пол­ной прострации. Царевич поклонился ей и говорит:

- Выполнил я твои желания: злодея Невроза погубил и птицу-певицу Удовлетворенную Потребность раздобыл.

- Ты сам-то кто такой? Какие такие желания? Я что про­сила-то? - спрашивает царевна - совсем, видно, у нее мозги расплавились от общения с Аффектом.

- Здрасьте-пожалуйста! Я царевич Мышление, приходил к тебе свататься (год назад) и твои желания уже даже выполнил!

- А-а, - очнулась царевна, — ну как же, как же, теперь припоминаю. А третье-то мое желание исполнил?

Мышление достал уверенно из широких штанин третий мешочек со словами:

- Вот. Но открывать его не надобно, он силу имеет вол­шебную, в него не глазами заглядывают, а сердцем. Так что положи в укромное место, пусть лежит до поры до времени.

Тут и царь-батюшка пришел, увидел, что все в замке у него налаживаться начало, и так обрадовался: «Ай да моло­дец, ай да царевич!». И сразу решил честным пирком - да за свадебку. Тут и сказке конец!

СОДЕРЖАНИЕ

Предисловие......................................................................3