Учение Ж. Кальвина о предопределении

В самой устрашающей неизвестности обнаруживается не только полезный, но и сладчайший плод этого учения. Никогда мы не будем определенно убеждены надлежащим образом, что наше спасение вытекает из источника бескорыстного сострадания Божия, пока нам не станет известно его вечное избрание, которое… обнаруживает милость Божию, так как он не всем сообщает надежду на спасение, но дает одним то, в чем отказывает другим. Всем известно, насколько незнание этого принципа умаляет славу Божию и лишает истинного смирения. Те, кто желает скрыть это, в сущности, коварно затемняют то, что должно быть торжественно и громогласно прославляемо, и исторгают самый корень смирения. Те, которые запирают дверь, чтобы кто-либо не вкусил этого учения, наносят не меньшее оскорбление людям, чем Богу.

… толкуют: неужели [люди] были раньше по повелению Божьему предопределены к той испорченности, которая ныне объясняется обсуждением? Таким образом, если они погибают в своей испорченности, они несут не что иное, как наказание за тот грех, в который по предопределению впал Адам и с собою погубил своих потомков. Неужели от так несправедлив, что столь жестоко издевался над своими созданиями? Конечно, признаю, что по воле Божией все сыны Адама впали в жалкое состояние, которым ныне они связаны; однако, как я говорил, возвратить в прежнее состояние всегда принадлежит единственно божественной воле…

Хрестоматия по истории средних веков / под ред. Н.П. Грацианского и С.Д. Сказкина. М., 1938. Т. II. Ч. II. С. 154.

Из «Двенадцати статей»

«Двенадцать статей» – главный манифест Крестьянской войны в Германии. Написан в начале 1525 г и распространился по всей юго-западной Германии.

[...] Есть много нехристей, которые теперь на собраниях крестьянства находят случай хулить Евангелие, говоря: «Вот плод нового Евангелия, никого не слушаться, во всех местах поднимать восстания, чиня насилие, сбегаться толпами и собираться в отряды, реформировать, искоренять, может быть, даже избивать духовные и светские власти». Всем этим безбожным хулителям отвечают написанные ниже статьи...

Евангелие не есть причина восстаний и бунтов, потому что оно есть речь о Христе, обещанном мессии, которого слово и жизнь учат только любви, миру, терпению, единству, так что все верующие в этого Христа становятся полны любви, мира, терпения, единства. И раз сущность всех крестьянских статей направлена к тому, чтобы понять это Евангелие и жить согласно с ним, то как же могут нехристи называть Евангелие причиною восстания...

Следует ясно, что крестьяне в своих статьях, желающие себе такого Евангелия для поучения в жизни, не могут называться ослушниками и бунтовщиками. Но если Бог пожелает услышать крестьян, горячо молящих о том, чтоб жить по Его слову, кто осмелится порицать Божью волю, кто вступится в Его суд, кто воспрепятствует Его величию? Ведь услышал Он вопль детей Израиля и освободил их от руки фараона, не может ли Он и сегодня спасти своих? Да, Он спасет и скоро. Поэтому, читатель-христианин, прочти с тщанием следующие ниже статьи и тогда суди.

… наше смиренное прошение и желание, наша общая воля и мнение – иметь впредь право и силу всею общиною выбирать себе священника и смещать его, когда он неподобно ведет себя. Этот выборный священник должен проповедовать нам святое Евангелие, чисто и ясно, без всякого человеческого добавления, учения и веления, одну лишь истинную веру. А представится случай просить Бога о милости, пусть священник укрепит и утвердит нас в этом истинно законном стремлении. Ведь если в нас не будет насаждена Божья благодать, мы навсегда останемся лишь плотью и кровью, в чем нет никакой пользы, ибо ясно стоит в писании, что мы можем прийти к Богу только через истинную веру и можем спастись только через его милосердие. Вот почему такой настоятель и священник необходим и таковое наше требование согласно с Писанием.

Во-вторых, хотя справедливая десятина[7], установленная в Ветхом завете, с Новым заветом потеряла силу, тем не менее, мы согласны давать справедливую десятину зерном, но лишь так, как полагается. Ведь раз ее надлежит давать Богу и его людям, то она подобает священнику, раз он возвещает правильное слово Божье. Впредь мы желаем, чтобы эту десятину собирали наши церковные старосты, которых поставит община, и из собранного давали бы достаточное содержание священнику, избранному всею общиною, ему и его близким, по приговору общины. А что останется лишку – отдать бедным, какие окажутся в деревне по обстоятельствам дела и по приговору общины. Что останется сверх того – беречь на тот случай, когда приходится нести походную службу во имя страны, дабы не налагать на бедного человека еще новой земской подати.

А если окажется, что одна или несколько деревень сами продали десятину по какой-либо нужде, то могущий доказать, как он получил десятину от целой деревни, не должен лишиться ее без вознаграждения: мы хотим подобающим образом войти с ним в соглашение по обстоятельствам дела, чтобы выкупить у него десятину в подобающий срок. Но если кто у деревни не купил десятины, а его предки сами себе ее присвоили, то мы ему не должны ничего и впредь не желаем давать ничего, но, как сказано выше, будем содержать на нее своего выборного священника, а остаток сохраним или раздадим нуждающимся, как учит Святое писание, будут ли то клирики или миряне.

Малой же десятины мы не хотим давать вовсе, потому что Господь Бог создал скот для человека беспошлинным. Ее мы считаем неподобающею, придуманною людьми десятиною и потому не хотим больше давать ее.

В-третьих, до сих пор было в обычае считать нас «собственными» людьми[8], что жалости подобно, принимая во внимание, что Христос пролитием своей драгоценной крови освободил и искупил нас всех как пастуха, так и самого высокого, не исключая никого. Поэтому соответствует Писанию, чтобы мы были и хотим быть свободными.

Не то, чтобы мы хотели быть безусловно свободными, не желали иметь никакой власти. Этому нас Бог не учит. Мы должны жить по закону, а не по свободному плотскому измышлению: мы обязаны любить Бога и познавать его и в своих ближних, поступая с ними так, как хотели бы, чтобы и с нами поступали, и как сам Бог на прощанье заповедал нам на тайной вечери…

Мы не сомневаемся, что вы, как истинные и подлинные христиане, с готовностью отпустите нас из личной зависимости или же докажете нам по Евангелию, что мы должны быть лично зависимыми.

В-четвертых, до сих пор было в обычае, что деревенский человек не был вправе ловить дичь, птицу или рыбу в текучей воде. Это кажется нам совсем неподобающим и не братским, а своекорыстным и несоответственным слову Божию. Также в некоторых местностях власть содержит дичь нам во зло и в большой вред, а мы должны сносить, чтобы неразумные звери бесполезно пожирали наше достояние, чему Бог предоставил расти на пользу человеку, и, сверх того, молчать, что тоже есть против Бога и против ближнего. Ибо когда Господь Бог сотворил человека, он дал ему власть над всеми зверями, над птицею в воздухе и над рыбою в воде. Посему наше желание таково: если кто имеет воду и может доказать достаточными письменными документами, что воду он купил с ведома крестьян, то мы не желаем брать ее у него силою, но тут во имя братской любви нужно войти в христианское соображение. Кто же не может представить достаточного доказательства, тот должен подобающим образом предоставить пользование общине.

[…] В-одиннадцатых, обычай, называемый посмертным побором [Todfall][9], мы хотим отменить совершенно. Мы никогда не потерпим и не позволим, чтобы против Божьей чести и правды у вдовы и сирот отнимали их достояние так постыдно, как это происходило во многих местах и во многих видах. И те, которые должны были бы защищать и охранять нас, обдирали бы и обчищали нас... Этого Бог больше не потерпит, это должно быть устранено совершенно. Никто впредь не должен в таком случае давать ничего, ни много, ни мало.

В-двенадцатых, вот наше решение и окончательное мнение. Если здесь дана одна статья или больше статей, несогласных со словом Божьим, чего мы не думаем, и нам укажут их несоответствие слову Божьему, мы отступимся от них, если нам объяснят это на основании Писания. Если даже теперь признают некоторые наши статьи, а после окажется, что они были неправильны, то пусть они сейчас же будут мертвы и устранены, пусть не имеют больше силы. Точно так же, если по Писанию окажется у нас еще ряд статей о делах, которые идут против Бога и отягощают ближнего, то мы твердо настоим на них, вводя их в наши постановления, пользуясь христианским учением и обычаем. Потому мы просим Господа Бога, который может нам дать это, а больше никто. Мир Христов да будет со всеми нами.