Социальное развитие в детском и подростковом возрасте

Каждый год в детском, подростковом и юном возрасте — это не только новый шаг в психическом развитии, это еще и шаг в социальном становлении, расширении и качественном изменении социально-психологических возможностей человека. Как мы уже говорили, социально-психологическое развитие — это процесс усвоения человеком доступного ему на данный момент социального опыта и его творческой переработки в личный опыт, внутренние социальные ценности и установки. Находясь в некоторой среде общения — семье, образовательном учреждении, компании сверстников — ребенок впитывает те нормы и ценности, которые в этой среде главенствуют, а затем постепенно перерабатывает их, изменяя и приспосабливая к своим индивидуальным особенностям и жизненным целям. Но все очень непросто. Процессы впитывания и переработки социального опыта разнесены во времени. Есть целые этапы жизни, когда ребенок руководствуется в основном усвоенным, но не переработанным опытом, живет чужим умом, сверхнормативен. А в другие периоды идет бурный процесс переработки, осмысления опыта, когда главным делом жизни становится жить не как все, быть непохожим на других. В конечном итоге сложная спираль социально-психологического развития должна привести к социальной зрелости

406

личности — состоянию гармонии типического и индивидуального в человеке. Но происходит это не быстро и не всегда. Потому что взаимоотношения человека с общественными нормами в детстве и юности драматичны, полны опасностей, преодолеть которые без помощи и поддержки удается далеко не всем. На каждом этапе можно выделить некоторые принципиально важные задачи для взрослых, работающих с детьми. От эффективности их решений зачастую зависит, пойдет ли дальнейшее развитие естественным и продуктивным путем.

Этапы социально-психологического развития жестко к возрасту не привязаны. Хотя есть несомненная связь между социальной зрелостью и уровнем развития интеллекта. Высокий уровень социальной ответственности и самостоятельности возможен, по мнению Кольберга, одного из признанных авторитетов в этой области, лишь при достижении высшей стадии развития мышления. Подростковый возраст, возносящий ребенка на высшую из вообще доступных ему ступеней интеллектуального развития, наиболее богат и драматичен и с точки зрения социально-психологического развития. Но и задолго до него ребенок вступает в активное взаимодействие с миром ценностей и норм.

Дошкольник. В этот период идет формирование моральных представлений о том, что хорошо и что плохо, ребенок учится оценивать свое поведение как бы со стороны, применяя к нему ту или иную моральную норму. Чрезвычайно причудливо переплетается нормативность и спонтанность поведения и оценок в дошкольный период. С одной стороны, будучи еще очень неуверенным в достаточности собственного опыта и весьма восприимчивым к усвоению норм и правил, во всех ситуациях, контролируемых «миром взрослых», ребенок стремится быть жестко и некритично нормативным. С другой стороны, произвольный контроль за собственными действиями еще очень нестабилен, поэтому в отсутствии постоянного внешнего нормативного давления ребенок не в состоянии самостоятельно удерживаться в рамках правильного поведения. Плюс еще

407

одна возрастная черточка. Да, ребенок очень чувствителен к нормам, с удовольствием копирует внешние образцы поведения, но в своем стремлении к подражанию он некритичен и всеяден. С одинаковым упоением он воспроизводит как хорошие, так и плохие социальные образцы.

Как распутать этот узел? У родителей, педагогов есть большой соблазн повести дальнейшее социальное развитие по линии урезанного подражания, подкрепляя только социально положительные образцы, но это тупиковая дорога. Реальная перспектива выглядит менее привлекательно с педагогической точки зрения, так как таит в себе множество конфликтов и острых углов, но именно она выводит ребенка на новый личностный уровень. Это линия формирования социальной независимости поведения. Смысл независимости — в умении замечать ситуации, когда поступки сверстников или взрослых расходятся с собственным опытом, и противостоять их авторитету, поступая так, как считаешь нужным. Первые проявления независимости — в замечании ошибок других людей. Как показывают исследования, к 5 годам ребенок уже может критически оценивать деятельность сверстников, а к 6 годам — занимать независимую позицию по отношению к ошибкам взрослых (84). Во что выльются первые ростки такой социальной самостоятельности, во многом зависит от реакций взрослого. Конечно, родителю или воспитателю неприятно, когда маленький ребенок указывает на непоследовательность или явную ошибочность их действий, но что делать? Оценка ребенком поведения взрослого, его готовность устанавливать равноправные отношения в процессе деятельности и общения, в том числе с точки зрения контроля за правильностью исполнения, соблюдения моральных норм, — важный шаг в направлении дальнейшего социального развития.

Формирование типических черт личности в этот период активно осуществляется в процессе общения со значимыми взрослыми, а вот возможности индивидуализации предоставляет общение со сверстниками. Как отмечает В. В. Абраменкова, «референтный

408

сверстник необходим ребенку для совместного решения специфических задач, которые он не хочет или не может осуществить со взрослым» (2, с. 190).

Младший школьник. 7—10 лет — блаженный для взрослых этап социально-психологического развития ребенка, получивший название «правильный возраст». «Долгое время, — констатирует Х. Лейтес, — школьная жизнь и состоит в том, чтобы слушаться учительницу, выполнять то, что она скажет». Учить иных — тяжелый крест, но в целом педагогам начальной школы грех жаловаться. Вот только ответственность на них лежит колоссальная, а последствия неправильной социально-психологической политики в отношении детей могут наблюдаться многие и многие годы. Как отмечал Гегель, приход в школу — это приведение ребенка к общественной норме. Важнейшая социально-психологическая задача «правильного» возраста — усвоение типического опыта, часто некритическое. Главное — накопить, научиться выполнять, впереди еще много времени для того, чтобы все осмыслить. Не надо ребенку в этом мешать, не надо пытаться сделать его личностно независимым в 9 лет. Он может с этим не справиться. Важно только не эксплуатировать нормативность ребенка, сохранять в нем уверенность, что взрослый не воспользуется его послушностью, уважая достоинство и огромный личностный потенциал, который пока копит силы. Но настанет время, и...

Социальное развитие в этот период тесно переплетается с особенностями познавательных интересов ребенка. Лейтес указывает на удивительную особенность младших школьников — их восприимчивость к формальной стороне деятельности взрослых, в том числе нормативной регуляции социального поведения. Младший школьник как бы «мимикрирует» умственную деятельность взрослых, чтобы позже перейти к анализу ее содержания. Готовность вбирать, впитывать чужой опыт — важная предпосылка развития интеллектуальной и личностной критичности ребенка в будущем.

«Правильный» возраст с индивидуальными вариациями длится до 9—11 лет. Все это время зреет тот внутренний конфликт, который

409

он в себе объективно несет: между некритическим усвоением общей нормы и расширением личного опыта общения и взаимодействия с людьми в различных ситуациях. 9—10 лет для многих детей — возраст рубежный, так как он определяет переход к этапам все более выраженной индивидуализации. По мнению В. В. Абраменковой, механизм идентификации («такой, как все») сменяется механизмом отчуждения («я не такой, как все»). «В результате ребенок начинает выделять себя из группы, и у него формируется пристрастное отношение к выработанным в группе нормам» (2, с. 157—158).

Подросток. К 12 годам начинает набирать силу социальная активность, потребность в реализации своего морального мировоззрения. Можно сравнить этот этап возрастного развития с историческим периодом крестовых походов. Младших подростков отличает особый интерес к обобщенным нравственным нормам, отвлеченным социальным представлениям. Принцип явно превалирует над конкретным случаем. Оценивая частную ситуацию, ребенок пытается применить к ней тот или иной нравственный закон, почерпнутый им из книг, героических фильмов, семейных разговоров, но не из своей жизни. Личный опыт все еще не обладает большой ценностью в глазах его носителя. Соедините все вышесказанное с потребностью быть активным в отстаивании своих взглядов на жизнь, способностью к совершению сильных поступков, которые не отличали его еще 2—3 года назад, и вы получите взрывоопасный, драматичный внутренний мир, увидите зародыш грядущих душевных потрясений. Вы увидите также источники жизненных сценариев типа Павлик Морозов, типа молодежных фашистских организаций, экстремистских религиозных организаций. Нужно быть очень осторожным в словах и поступках. Ложь, двуличие взрослых вызывает у младших подростков сильные негативные чувства. Трудно вернуть доверие человека, весь мир для которого черно-белый, если вы уже ступили хотя бы одной ногой на черную его сторону.

Возраст в 13—15 лет характеризуется выраженным, всепобеждающим стремлением к индивидуализации, отрицанию типического

410

социального опыта. Но подросток еще не готов к полной личностной автономизации, его душит сильный эмоциональный протест, и на фоне мощных душевных переживаний еще нет места анализу, осмыслению, поиску собственных ценностных ориентиров. Половинчатая автономизация подростка выражается так же причудливо, как и половинчатая нормативность в дошкольный период. Подросток освобождает себя от обобщенных, не работающих в жизни социальных норм мира взрослых через некритичное полное погружение в нормы референтной группы сверстников. Теперь основной источник, из которого он черпает материал для познания мира социальных отношений, — стихийный личный опыт, получаемый часто в рискованных, экстремальных формах. Подросток не свободен от типического опыта, он развивается в противофазе к нему. И он не ищет свободы, он к ней не готов. Ему нужна жизненная дорога, по которой можно было бы идти, свободно размахивая своими длинными непропорциональными и неловкими руками, но у которой были бы четко очерченные, понятные и недвусмысленные бордюры. Нет возврата к некритичной нормативности, вернее, есть, но ценой отказа от индивидуальности. Есть путь вечного подростка, находящегося в мнимо свободном полете, и есть путь формирования социально-психологической самостоятельности, осознанной, лично сформированной и принятой нормативности.

По мнению Кольберга, путь к социально-психологической зрелости начинается после 15 лет, но его начало и его конец трудно привязать к возрастным этапам. Зрелость — это тот уровень развития, когда человек ориентируется в действиях и оценках на свои собственные ценности и нормы, выведенные самим человеком, но обладающие общечеловеческой широтой и универсальностью. Они предполагают достаточно высокий интеллект, многообразие социального опыта человека, чувство собственного достоинства, пронесенного им через все бури и потрясения детства и подросткового возраста. По мнению М. И. Бобневой, начало этой стадии развития часто бывает связано с сильным личным переживанием, потрясением,

411

событием катарсического порядка: «Катарсические переживания существенны не только для развития тех или иных социально-психологических свойств и качеств человека, но и для всей линии его развития. Наиболее часто наблюдаются случаи, когда изменение хода развития и оценивания ситуации, событий, людей, всего накопленного опыта с новой позиции наступает вслед за столкновением личных планов, установок, представлений с реальной действительностью» (103, с. 61). Путь индивидуального социального развития уже не подлежит внешнему контролю и влиянию, но от взрослых во многом зависит, выйдет ли ребенок на стартовую линию, будет ли он готов к началу этого пути.