Профессиональный долг журналиста

Слово «долг» в обыденном употреблении несет в себе отчет­ливое указание на определенную зависимость: «должен» бывает обязательно кто-то кому-то, «долг» всегда — кого-то перед кем-то. И это как бы наполняет его тяжестью, вызывает ассоциации с цепями, веригами, от которых хочется поскорее избавиться. Между тем у людей едва ли найдется более надежное средство обеспечить нормальное взаимодействие в общественной жизни, чем сознание долга, чувство долга, умение исполнять долг.

Профессиональный долг входит в жизнь человека уже тогда, когда его профессиональный путь только начинается. Однако со временем представление о нем может модифицироваться, потому что складывается оно в долгом процессе  взаи­модействия с профессиональной общностью благодаря освое­нию представлений, отраженных в личностных и надличностных формах ее профессионально-нравственного сознания. При этом, поскольку интериоризации, «присвоение» индивидом содержа­ния профессионального сознания трудовой группы происходит далеко не сразу и не в полном объеме, постольку не сразу при­ходит к человеку и осознание профессионального долга — систе­мы предписаний, которым необходимо следовать. То есть бывают ситуации, когда журналист как бы интуитивно следует неким неписанным законам, не осознавая до конца, сколь крепки в нем некоторые ценности и убеждения.

Процесс формирования профессиональ­ного долга у каждого конкретного журналиста имеет две стороны. Одну из них образует изучение соответствующих пред­ставлений профессионального сознания, вторую — интериоризации тех из них, которые относятся к существу журналистской ра­боты и непосредственно к области избираемой специализации — желаемому «полю самореализации». По сути дела, эта вторая сто­рона представляет собой личностное самоопределение профессио­нального долга, рождающее убеждение в необходимости лично уча­ствовать в выполнении принятых общностью обязательств («Если не я, то кто?!»), а в итоге ведущее к возникновению системы внут­ренних побуждений устойчивых профессиональных установок. Таким образом, внешние, казалось бы, требования, прочно входят в структуру личности журналиста, корректируют многие ее параметры, трансформируют отчасти сложившиеся ранее установки.

Содержание профессионального долга современного журна­листа описано, в частности, в «Международных принципах жур­налистской этики», принятых на IV консультативной встрече международных и региональных журналистских организаций, проходившей в 1984 г. в Париже и Праге. Этот документ гласит: «Первейшая задача журналиста — гарантировать людям получе­ние правдивой и достоверной информации посредством честного отражения объективной реальности».

Именно в такой гарантии и заключена сердцевина общей формулы профессионального долга.

Однако, согласно «Принципам...», в эту формулу следует включить еще ряд чрезвычайно важных в современный период положений, а именно:

• заботиться о том, «чтобы общественность получала доста­точно материала, позволяющего ей сформировать точное и связ­ное представление о мире»;

• способствовать «общедоступности в работе средств массо­вой информации»;

• выступать «за всеобщие ценности гуманизма, прежде всего за мир, демократию, социальный прогресс, права человека и национальное освобождение»;

• «способствовать процессу демократизации международных отношений в области информации и коммуникации, в особен­ности охранять и укреплять мир и дружеские отношения между народами и государствами».

Наверное, можно дать более широкий и более конкретный перечень обязательств, которые берет на себя журналистское со­общество в соответствии с функциями, вызвавшими журналис­тику к жизни. Однако едва ли в этом есть необходимость: сущ­ность профессионального журналистского долга передается его об­щей формулой. Что же касается конкретизации, то она неизбежно происходит при самоопределении профессионального долга и на уровне личностном и на уровне редакционных коллективов.

Не исключены ситуации, когда мера субъективного в трактов­ке содержания профессионального долга оказывается настолько высокой, что говорить о возможности идентичности таких пред­ставлений и общей формулы долга оказывается бессмысленным. В этих случаях в деятельности журналистов (а иногда изданий и программ) неизбежны дисфункциональные эффекты. Примерами такого рода изобилует практика бульварной прессы. Многие из сотрудников таких изда­ний видят смысл своей профессии в том, чтобы продуцировать слухи, сплетни, сочинять небылицы, идущие под знаком объек­тивной информации. Между тем наличие в ряду функций современной журналис­тики и развлекательной функции (а именно с ней, прежде всего, связывает свою деятельность бульварная пресса) отнюдь не пред­полагает, что выполнять эту функцию следует с помощью средств, принципиально не соотносимых с общей формулой журналист­ского долга.

Так или иначе, опираясь на собственные составляющие журналистского долга, каждый сотрудник СМИ выбирает свою, неповторимую стезю, которая находит отражение в профессиональном имидже журналиста.