Правоспособность; выход сделки уступки за пределы правоспособности цедента

***В соответствии со ст. 825 ГК в качестве финансового агента договоры финансирования под уступку денежного требования могут заключать банки и иные кредитные организации, а также другие коммерческие организации, имеющие разрешение (лицензию) на осуществление деятельности такого вида. Договор факторинга, совершенный с организацией, не располагающей соответствующей правоспособностью, является ничтожным как не соответствующий требованиям глав 24 и 43 ГК*** (Президиум ВАС, N 955/98 от 30 июня 1998 г.)

Как было указано выше, подобный взгляд является неправильным ибо игнорирует норму ст. 10 Вводного закона ко второй части Гражданского кодекса, устанавливающую временные пределы применения его ст. 825.

Кроме того, сделка, совершенная юридическим лицом за пределами своей правоспособности, является не ничтожной, а оспоримой (ст. 174 ГК).

***Договор об уступке чековым инвестиционным фондом прав на денежные средства третьему лицу не может быть признан инвестиционной сделкой. Поскольку, согласно п. 25 Положения о специализированных фондах приватизации, аккумулирующих приватизационные чеки граждан, утвержденного Указом Президента РФ от 7 октября 1992 г. N 1186, чековый фонд не имеет права заключать сделки, не связанные с инвестиционной деятельностью, указанный договор уступки требования должен расцениваться как ничтожный*** (Президиум ВАС, NN 6274/95 от 12 ноября 1996 г., 6276/95, 6277/95 и 6279/95 от 26 ноября 1996 г., 6277/95 и 6279/95 от 10 декабря 1996 г.)

Правило, не имеющее под собой законных оснований. Продолжая его, мы придем к выводам о том, что сделки инвестиционного фонда по приобретению мебели и оргтехники для собственного обзаведения должны квалифицироваться как ничтожные, ибо они явно не относятся к числу сделок инвестиционных. С распространительным толкованием этого правила можно зайти вообще очень далеко: так, например, кредитные организации не должны иметь права на заказ строительных и ремонтных работ, хотя бы и для собственных помещений, ибо договор подряда не есть банковская сделка. Совершенно очевидно, что, руководствуясь таким правилом, можно смело закрывать все организации со специальной правоспособностью, ибо окажется, что они не могут совершить ни одной общехозяйственной сделки.

Подобно тому, как всякую вещь можно использовать двояко, воспользовавшись либо ее потребительной, либо ее меновой стоимостью, точно также и всякое (по общему правилу - всякое) субъективное право можно либо (а) осуществить, либо (б) уступить. Про подобные сделки нельзя говорить, что они выходят за пределы некоей специальной правоспособности, ибо возможность их совершения составляет одно из общих необходимых условий существования всякого физического и юридического лица. Специальная правоспособность начинается там, где имеет место профессиональное совершение однотипных экономических операций (не юридических сделок, а именно экономических операций), приводящее к получению основного дохода на протяжении отчетного периода деятельности. При этом специальная правоспособность не исключает общей - она лишь дополняет ее, исключая при этом превращение (перемещение) элементов из общей правоспособности в правоспособность специальную. Если бы чековый инвестиционный фонд занимался бы тем, что регулярно заключал сделки уступки требований с целью оформления операций, приносящих ему основную массу дохода, да, вероятно, могла бы вестись речь о внеуставной деятельности. Но из материалов дел видно, что такие сделки были единичными и не приносили вообще никаких доходов, с их помощью погашались долги. В подобных ситуациях договор сингулярной сукцессии следует считать сделкой, заключенной в процессе ведения обычной хозяйственной деятельности, а рассуждать о ее соответствии или несоответствии уставной (специальной) правоспособности цедента просто некорректно.

***Возможность уступки требования выплаты страхового возмещения составляет элемент правоспособности страхователя (кредитора), а не выгодоприобретателя. Уступка права требования выплаты страхового возмещения выгодоприобретателем нарушает ст. 382 ГК и потому является недействительной*** (Президиум ВАС, NN 717/96 от 21 мая 1996 г., 1386/96 от 6 января 1998 г.)

Данный вывод основывается на чисто словесном противопоставлении страхователя, являющегося участником договора страхования и оттого именуемого кредитором выгодоприобретателю, который не участвует в заключении договора страхования и оттого называется третьим лицом. Выше уже говорилось о том, что подобное наименование выгодоприобретателя означает то, что он является лицом, посторонним договору, но не возникшему из него обязательству. Выгодоприобретатель, с момента выражения им намерения воспользоваться установленным для него правом, становится полноценным активным участником обязательства - кредитором, в ничуть не меньшей степени, чем кредитор-участник договора. Отсюда само собою ясно, что сделанный Президиумом вывод неверен.