Эмбрион особого, волюнтативного наклонения

В форме прошедшего времени совершенного вида, омонимической с формой повелительного наклонения, намечается новый тип глагольного наклонения, которое можно назвать наклонением волюнтативным (или волевым). Это наклонение близко к изъявительному, но отличается от него яркой модальной окраской. Выражаемая волюнтативным наклонением связь действия с его производителем носит резкую печать субъективной оценки этой связи со стороны говорящего лица. Эта связь изображается как немотивированная, внезапная, произвольная. Яркая модальная окраска этой формы прошедшего времени мгновенно-произвольного действия резко отделяет ее от системы изъявительного наклонения (впрочем, ср. форму будущего совершенного с как: "А Ефрем вошел в лес. да вырезал себе дерево, эдак перста в два, да как выскочит опять на дорогу..." — Тургенев, "Поездка в Полесье"). Но еще дальше по своим значениям эта форма отстоит от повелительного наклонения.

Резкая грань между повелительным наклонением и волюнтативным обнаруживается и в том, что форма 2-го лица волюнтативного наклонения в повествовательном стиле не употребляется (2-е лицо возможно лишь в вопросительном предложении: А ты пойди и скажи?) (424). Ограничение употребления формы 2-го лица волюнтативного наклонения диктуется не только необходимостью формального размежевания с повелительным наклонением, но оно вытекает и из модальных значений самой категории волюнтатива. Оттенок произвольности, полной независимости от чужой воли, свойственный этому наклонению, не сочетается со значением формы 2-го лица⁴⁸ .

Форма волюнтатива, как сказано, обозначает действие прошедшее, стремительное, мгновенное, представляющееся внезапным, немотивированным актом воли действующего лица.

Например: "Вдруг приглянись мне девушка, ах, да какая же девушка была, красавица, умница, а уж какая добрая!" (Тургенев, "Петр Петрович Каратаев"); "Да вдруг нелегкая ее дерни сходить в баню" (Тургенев, "Холостяк"); "И соберись они ночным делом, картежники-то" (Л. Толстой); "Только вдруг она как поскользнись, да навзничь, да и переломи себе ногу" (Тургенев).

Как указано А. А. Шахматовым и Стендер-Петерсеном, к области волюнтатива примыкает употребление так называемых "междометных форм глагола", а также аналитических конструкций с формальным глаголом взять (взять и, взять да; см. ниже).

По-видимому, близки к волюнтативу повествовательные обороты, состоящие из модальной частицы давай с инфинитивом несовершенного вида. Сочетанием инфинитива с давай выражается быстрый, немотивированный приступ к действию. "Сели вместе за стол и давай пить" (Афанасьев, "Народные сказки").

Условно-желательное и сослагательное наклонение

В отличие от волюнтативного наклонения и подобно повелительному наклонению, категория четвертого — "предположительного", "гипотетического", или (чтобы не отступать от традиционной терминологии) условного, наклонения связана лишь с формами вида, но не имеет форм времени. Тут аналитические приемы глагольного формообразования выступают с полной очевидностью (я потерял бы, ты услышал бы, он пришел бы в восторг и т. п.)⁴⁹ , но тут нет полной агглютинации. Частица-морфема бы может отделяться от форм на -л. Она стремится следовать непосредственно за первым словом фразы, вступая в агглютинативные связи с союзами (ср.: если бы, чтобы, дабы, кабы, лишь бы и др.). В связи с этим развивается многообразие синтаксических форм и функций гипотетического наклонения (ср. разговорную фразу: Сын-то мой и хорошо бы учился, да только часто хворает). Морфема-частица бы как формальный знак ирреальности и гипотетичности сочетается и с неличными формами глагола, даже (очень редко) с причастиями и деепричастиями (ср., например, у Гоголя в "Мертвых душах": "Спит ум, может быть обретший бы внезапный родник великих средств")⁵⁰ . Она вступает в связь и с формами из категорий состояния (ср. хорошо бы...) Больше того: частица бы и независимо от связи с глаголом и категорией состояния может выражать модальность высказывания. Например:

Когда б не смутное влеченье
Чего-то жаждущей души,
Я здесь остался б, — наслажденье
Вкушать в неведомой тиши.

(Пушкин)

О сочетаниях бы с инфинитивом, конечно, и напоминать не приходится. Инфинитив свободно принимает на себя функции всех четырех наклонений, однако с резкими различиями в отношениях к действующему лицу. Ср., например, употребление "гипотетического" инфинитива: "Тебе бы все душить да резать" (Пушкин, "Капитанская дочка"); не попасть бы вам впросак; как бы еще не промахнуться!; если бы закрыть окно, было бы душно и т. п. Ср.: "Если бы снять с груди и плеч моих тяжелый камень, если бы я могла забыть мое прошлое" (Чехов, "Вишневый сад").

А. А. Потебня и затем А. А. Шахматов очень убедительно показали, что в одной и той же аналитической форме, составленной из глагольной формы на -л и частицы бы, объединены, в сущности, значения трех разных наклонений: 1) условного, 2) желательного и 3) (сравнительно в немногих конструкциях) сослагательного. Подробный анализ форм и функций всех этих наклонений — дело синтаксиса (427).

Вот примеры условного и желательного наклонения: "Будь я характером посолиднее, моя Даша давно бы уже была замужем" (Чехов, "В бане"); "Добро бы я был еще его другом: коварная нескромность истинного друга понятна каждому..." (Лермонтов); "Да, пожалуй, я поел бы и утки" (Чехов, "Сирена"); "Тогда, быть может, я ничего не увидел бы, и волосы мои не стали бы дыбом" (Чехов, "Страшная ночь"); "Хоть бы травка, хоть бы листок на дереве шелохнулся" (Писемский, "Тысяча душ"); "Нет, я бы на это не решился" (Крылов, "Орел и паук"); "Провалился бы ты со своим почтением" (Гоголь, "Женитьба"); "Скажите, господа, сделайте милость, чтобы Петр Иванович не мешал" (Гоголь); "Вы говорите, что это безобразно! Хорошо! Тогда чтоб и мужчина не имел этих прав" (Л. Толстой, "Крейцерова соната").

В качестве сослагательного наклонения формы, вроде я писал бы, я написал бы, выступают редко. Эти формы "приняли на себя функции недостающего в славянских языках сослагательного наклонения во всех тех случаях, где язык ощущает потребность в выражении последнего, например: не думаю, чтобы он был здесь — je пе crois pas, qu'il soit ici. Потому в русской грамматике сослагательное наклонение следует считать только синтаксическим термином, удобным для немногословного различения особой функции формы irrealis", — писал Л. П. Размусен (428).

Например: "Никто не мог сказать, чтобы когда-нибудь видел его на каком-нибудь вечере" (Гоголь).

В этой связи необходимо вспомнить уже цитированные выше (§ 61) замечания Потебни о границах употребления сослагательного наклонения в русском языке.