СИМВОЛЫ НАДЛИЧНЫХ ПЕРЕЖИВАНИЙ 4 страница

Однако Клер предлагает нам выполнить упражнение; не знаю, правда, какое именно, так как в результате естественной самоорганизации занятия первоначальные наши планы изменились.

Клер — В первой части упражнения мы будем отождествляться с различными своими субличностями, а во второй сосредоточим основное внимание на нашем центре или, говоря языком психосинтеза, "месте растождествления" с нашими субличностями. Это то место, из которого мы наблюдаем во время медитации за своим дыханием, чувствами, мыслями и т.д. Сперва я зачитаю вам этапы выполнения упражнения, чтобы вы могли записать их, а затем приступим непосредственно к выполнению.

1. Выберите партнера, разбейтесь на пары. Желательно, чтобы партнер был вам не знаком.

2. Один партнер – активный, другой – воспринимающий.

3. Активный партнер выбирает одну из своих субличностей – либо из списка, составленного во время упражнения "кто я", либо ту, которая явилась в последнем упражнении.

4. Активный партнер сообщает воспринимающему, что это за субличность; воспринимающий просто слушает, не давая никаких объяснений и оценок, никак не комментируя услышанное – ни вслух, ни про себя.

5. Сообщив, кем он будет, – например, "хорошей маленькой девочкой", – активный партнер становится этой субличностью и рассказывает о себе, то есть о "хорошей маленькой девочке"; воспринимающий просто слушает, воздерживаясь от комментариев.

6. Активный партнер преувеличивает, утрирует свою роль ("я – самая лучшая девочка в мире"); воспринимающий просто воспринимает.

7. Активный партнер хвастается своей ролью; воспринимающий просто воспринимает.

8. Активный партнер выбирает противоположную, полярную субличность (в данном случае – "несносную девчонку, повсюду сующую свой нос"*), называет ее и становится ею.

9. Утрирует ее.

10. Хвастается ею.

11. Затем активный партнер становится воспринимающим, а воспринимающий – активным.

* Егор — А в моем случае это что – импотент? (хи-хи-хи) Кэрол — Нет, в вашем случае это ученый.

(Выполняется упражнение)

Сергей — Отрицательную субличность надо было брать свою собственную или абстрактную, то есть некую роль, которая мне не нравится, но мне лично не присуща?

Клер — Свою собственную.

Сергей — Значит, я допустил ошибку.

Кэрол — О, это всего лишь субличность.

Клер — Это субличность, присущая каждому из нас. Это Критик, Судья. Он постоянно говорит: "Фу, ты поступаешь неправильно. Ты плохой".

Люда — Моя отрицательная часть винила всех, кроме себя, – в этом и состояла ее негативность.

Клер — Да, у вас покладистый Критик. Однако теперь я хотела бы, чтобы мы перешли ко второй части упражнения. Я опять зачитаю этапы, а вы их запишите.

1. Все встают и расходятся по комнате так, чтобы вокруг каждого было какое-то пространство для движения. Разместившись, все закрывают глаза.

2. Затем соприкоснитесь с первой своей субличностью ("хорошей маленькой девочкой") и примите характерную для нее позу. Ощутите себя в теле этой субличности, станьте ею.

3. Теперь медленно переходите в противоположную субличность, вживаясь в нее и принимая характерную для нее позу.

4. Несколько раз переходите из одной субличности в другую, обращая внимание на то, что вы чувствуете в момент перехода, находясь в среднем положении. Попытайтесь обнаружить эту середину, когда вы уже не первая субличность, но еще не вторая. Что там? Какие чувства, мысли? Постепенно замедляйте процесс перехода. Ощутив середину, постарайтесь задержать в себе это ощущение и медленно возвращайтесь с ним в эту комнату. Запишите свои впечатления.

(Выполняется упражнение)

Марина — Используются ли в психосинтезе элементы групповой динамики?

Кэрол — Нет, не используются. Задача группы в данном случае – способствовать созданию безопасной среды, в которой каждый участник мог бы максимально раскрыть свои глубины, не опасаясь, что его осудят или поднимут на смех. Задача участника – пережить то, что предлагает ведущий, и сравнить свои переживания с переживаниями других участников.

Марина — Вы не считаете, что групповая динамика может способствовать росту участников?

Кэрол — Несомненно может. Но это совершенно другая форма работы. Она не лучше и не хуже психосинтеза, она просто иная.

ТРЕТЬЕ ЗАНЯТИЕ

(Занятие начинается с десятиминутной медитации)

Клер — Теперь мы хотели бы поговорить о последнем вчерашнем упражнении. Возможно, у вас есть какие-то вопросы, возможно, кто-то хочет поделиться с нами своим опытом. Я хотела бы узнать, что вы испытывали в центре, будучи растождествлены со своими субличностями.

Галя — Похоже, что мне удалось побывать в центре. В этом месте я чувствовала себя критиком или цензором, способным чувствовать и анализировать любую субличность.

Света — Это напоминало состояние цензора, но более уравновешенное. Состояние покоя позволяло мне вернее воспринимать окружающее, а также себя самое в лучшем и худшем своем проявлении. В первом, лучшем моем проявлении я летела в чем-то голубом, светлом; это была моя несбывшаяся мечта. Второе включало все мои отрицательные качества – категоричность суждений и интонаций, резкость движений, рационализм в отношениях и т.п., – все, что необходимо убрать. Это ли следовало воспринимать или что-то другое?

Кэрол — Возможно, все эти отрицательные качества лучше было бы рассматривать как проявления некой определенной субличности и попытаться выявить то позитивное, что скрывается за внешней негативностью. Сегодня мы будем выполнять упражнение, в котором вам представится такая возможность.

Это самая общераспространенная реакция – усматривать наличие в себе каких-то отрицательных черт. У всех нас есть критическая субличность, Судья. И поэтому когда вы начинаете судить себя, рассматривайте это как деятельность одной из своих субличностей, Критика. А затем опять обращайтесь к поиску места, из которого вы увидели этого Критика. С вами, Галя, произошло то же самое. На начальных, да и не только на начальных этапах это совершенно в порядке вещей: Критик очень силен и постоянно стремится занять центральное место. Может быть, кто-то еще хочет поделиться своими впечатлениями?

Сергей — Когда я был в центре, у меня возникло чувство удивления, так как моя отрицательная субличность в этом состоянии воспринималась как очень мне симпатичная.

Клер — Как правило, уже сам акт некритического сознавания беспокоящей нас части, то есть сам акт сознавания без осуждения резко понижает уровень оборонительной активности сознаваемой части. Принимая ее такой, какой она есть, – подобно тому, как мы принимаем другое лицо, скажем, пациента, – мы создаем условия, в которых эта часть ощущает себя в большей безопасности. Исчезает сама почва для конфликта. Вместо того, чтобы говорить "ты мне не нравишься", мы говорим "привет".

Вера — В моем случае две субличности во время упражнения стали не просто полярными – они стали антагонистами. И в момент возвращения к себе я ощутила конфликт между ними как катастрофический, практически неразрешимый. В жизни этот конфликт протекает более мягко, он растянут во времени. И мое переживание в момент возвращения к себе оказалось деструктивным.

Клер — Когда мы проводим эту работу в своем воображении, мы проводим ее фактически именно для того, чтобы сделать переживание чувств более ярким. И иногда у нас действительно возникает чувство катастрофичности происходящего. Потому что в повседневной жизни наши чувства менее обострены. Работа такого типа ценна именно тем, что позволяет яснее увидеть, в чем состоит действительный конфликт, она позволяет яснее увидеть действительное положение вещей. А кроме того, благодаря ей внутри у нас появляется место, где мы можем разрешить этот конфликт. Именно над созданием такого места мы и будем продолжать работать,

Вера — В результате выполнения упражнения я осознала невозможность дальнейшего сосуществования этих двух субличностей. Можно ли каким-то образом убить в себе какую-то субличность? Иначе я не представляю, как возможно мое дальнейшее существование.

Кэрол — Существует универсальный закон неуничтожимости энергии. Энергию нельзя уничтожить, а субличность – это энергия. Разрешение энергетического конфликта состоит в преобразовании энергии. И это основной принцип психосинтеза, весьма отличающий его от традиционной психотерапии. Чем более мы пытаемся избавиться от того, что нас не устраивает, тем более оно выходит наружу, обостряя конфликт. Но мы знаем, что стороны любого, даже самого серьезного конфликта могут в конце концов придти к согласию. Ибо целостность – наше естественное состояние. Однако для восстановления целостности необходимо время.

Вера — Что мне делать для восстановления целостности?

Кэрол — Сегодня мы продолжим эту работу. И мы дадим вам общее представление о том, как работать над собой самостоятельно.

Клер — Я хочу добавить кое-что к сказанному Кэрол. Поскольку энергия неуничтожима, постольку ее подавление приводит лишь к тому, что она находит свое проявление в других областях нашей жизни. Так что мы занимаемся перераспределением энергии вместо того, чтобы заняться ее преобразованием. Слушая Кэрол, я вспомнила следующую фразу, ключевую для тех, кто стремится к психосинтезу: энергия следует за мыслью. Характер нашей энергетики обусловлен характером нашего мышления. Визуализация как раз и служит нам для преобразования мысли.

Коля — У меня вопрос. Вы пользуетесь двумя терминами: субличность и энергия. Это синонимы?

Клер — Говоря о субличности, мы имеем в виду определенную совокупность установок, поведенческих стереотипов, верований, влечений и т.д., которая обретает целостную различимую форму в нашем сознании. Субличность – это удобная модель, позволяющая нам иметь дело с движущими силами личности; не следует забывать, однако, что это всего лишь модель, не претендующая на статус оригинала. Что касается энергии, то все перечисленные образования (установки и т.д.) динамичны и, будучи таковыми, могут рассматриваться не только как смысловые, но и как энергетические образования. Говоря о субличности как об энергии, мы подчеркиваем неуничтожимость и преобразуемость той совокупной движущей силы, которую она собой представляет. Разные субличности представляют разные формы единой энергии.

Мы уделяем такое большое внимание субличностям не в последнюю очередь потому, что нередко мы отождествляем себя лишь с одной или с двумя, – скажем, с одной субличностью. И если я отождествляю себя, например, с "хорошей маленькой девочкой", то во всех сферах своей жизни – на работе, в отношениях с людьми – повсюду я буду вести себя как "хорошая маленькая девочка". И как таковая, я не буду ни сознавать в себе, ни позволять себе ничего такого, благодаря чему я могла бы выглядеть в своих глазах и глазах окружающих как "несносная девчонка". Тем самым я пытаюсь вырабатывать главную часть своей личности. Но когда я обретаю способность отступить на шаг от этой главной части и сознаю, что это лишь одна из моих частей, я получаю доступ к гораздо большему спектру своей творческой энергии.

Кэрол — Если же вернуться к проблеме конфликта, то конфликт преодолевается на пути объединения, интеграции конфликтующих сторон. С этой точки зрения субличность представляет собой одну из интегрируемых сторон. Соответственно, первый шаг на пути интеграции состоит в осознании различных своих субличностей. Можно, например, решить половину времени делать то, что хочет одна из них, а половину – то, что хочет другая. Но это очень конкретный уровень, общие рекомендации здесь неуместны. Если вернуться к примеру с "хорошей девочкой" и "несносной девчонкой", то очевидно, что в определенных обстоятельствах уместно быть доброй и послушной, тогда как в иных обстоятельствах весьма уместно будет проявить непослушание и сказать "нет". В этом и состоит кооперация. Следующий шаг – более тонкой природы, это шаг к интеграции как таковой. Стороны сближаются и все более уподобляются друг другу, ибо сущностное ядро у них одинаковое; скажем, "хорошая девочка" становится тверже, а "несносная девчонка" – мягче. И наконец, происходит синтез субличностей: двое становятся одним.

Таким образом, работа начинается с сознавания своих частей, которое становится возможным лишь после того, как мы займем центральное положение; затем мы начинаем кооперировать их – беседовать с ними и сближаться с ними, в результате чего между частями устанавливается диалог и сотрудничество, то есть части начинают конструктивно взаимодействовать между собой; затем, благодаря применению более тонких форм медитаций, визуализации и т.п., части начинают энергетически объединяться, интегрироваться; и окончательным шагом на этом пути является их синтез.

Но этого очень трудно достичь путем одних только размышлений. Поэтому я предлагаю перейти к выполнению следующего упражнения, в котором мы продолжим работу с двумя противоположными субличностями. Я буду читать текст упражнения, а вы просто представляйте его, визуализируя диалог в своем воображении. Важное замечание. Вы можете работать с теми же субличностями, с которыми работали вчера; но если вы осознали присутствие в себе каких-то других субличностей и хотите поработать с ними – работайте с ними. Все, что нужно для этого упражнения – это две противоположные субличности, не имеет значения, какие именно. Договорились?

Тогда попрошу вас принять удобное, устойчивое положение, в котором можно было бы расслабиться. Ноги стоят параллельно, глаза закрыты. Обратите внимание на дыхание. (15) С каждым выдохом освобождайтесь от услышанных вами только что вопросов, ответов и разговоров. Просто выдыхайте это. (15) Если вы чувствуете, что готовы, вспомните себя в упражнении, которое вы выполняли вчера после обеда, и визуализируйте, как вы переходите от одной субличности к другой, проходя через центр. А затем представьте, что вы остановились в этом центре. (5) Ощущайте, что вы находитесь в центре. (20)

А теперь, если хотите, пригласите одну из субличностей появиться справа от вас. (10) И если она появилась, наблюдайте ее. (5) Визуализируйте или каким-то иным образом почувствуйте появление этой части. (5) Наблюдайте положение ее тела и выражение лица. (10) Обратите внимание, почему она именно так держит голову, почему у нее такое выражение глаз, почему она так стоит или сидит. Если можете, обратите внимание на то, что она хочет сказать вам своим внешним видом. (10)

А теперь представьте, что вы делаете шаг из центра и вступаете в эту часть. Став этой частью, представьте, что ее тело и чувства стали вашими. Как вы стоите или сидите? Что делают ваши руки? Как вы держите голову? Что выражают ваши глаза? Какой у вас прикус? Посмотрите, действительно ли вы чувствуете, что ваше тело стало телом этой части. (5) А теперь скажите центру, кто вы: "Я...". (15) И скажите центру, в чем ваше назначение, в чем цель вашего бытия. (20)

А теперь сделайте шаг из этой части обратно в центр. (5) И из центра опять взгляните на эту часть. (15) И если вы дополнительно хотите что-то узнать о ее назначении, спросите ее об этом. (15) Спросите эту часть, когда она вошла в вашу жизнь. (25) Спросите ее, что она хочет вам сообщить. (25) Посмотрите, можете ли вы почувствовать сущностное качество этой части. (20) Спросите эту часть, чего она хочет. (20) Спросите эту часть, что ей нужно. (25) И спросите себя в центре, действительно ли вы чувствуете себя готовыми взять на себя ответственность за эту потребность. (15)

Довольно, теперь отвлекитесь от этой части и опять обратите внимание на свое пребывание в центре, на свою способность наблюдать, способность сознавать, способность выявлять глубинную ценность и смысл любых своих частей. (10)

А теперь пригласите противоположную часть появиться слева от вас. (5) И когда эта часть появится, попробуйте получше рассмотреть ее. Некоторое время наблюдайте за тем, как эта часть представляет себя вам. Обратите внимание на ее позу и выражение лица. (5) Обратите внимание на то, что она сообщает вам уже одним своим видом. (10)

А теперь сделайте шаг из центра и вступите в эту часть. Вступая в нее, вы обретаете ее тело, ее позу, выражение лица. Станьте этой субличностью. И скажите центру, кто вы. (15) И скажите центру, в чем ваше назначение, в чем цель вашего бытия. (20)

А теперь переместитесь из этой части назад, в центр. И если вы, пребывая в центре, обнаружите, что хотели бы еще что-то узнать о назначении этой части, спросите ее. (15) Спросите эту часть, когда она вошла в вашу жизнь. (20) Спросите ее, что она хочет вам сообщить. (15) И посмотрите, можете ли вы почувствовать сущностное качество этой части. (15) Спросите эту часть, чего она хочет. (15) Спросите эту часть, что ей нужно. (15) И обратите внимание на то, чувствуете ли вы себя готовыми взять на себя ответственность за эту потребность. (15)

А теперь отвлекитесь от этой части. Ощущайте, что вы пребываете в центре и только в центре. Суммируйте то, чему вы научились и что осознали. (10) И подведя итог, обратите внимание на свое дыхание. (5) И начинайте постепенно выходить из этого внутреннего пространства, постепенно открывая глаза. (5) Запишите свои впечатления об этом упражнении, свои мысли и чувства. (Пауза)

Если вы закончили делать заметки, найдите себе партнера, с которым вы еще не работали, и сосредоточьтесь на двух вопросах: 1) Что вы узнали о своих субличностях? 2) Как вы ощущали пребывание в центре, что вам это напоминало? Воздержитесь устно или мысленно комментировать услышанное. По пять минут на каждого, то есть все обсуждение займет у нас десять минут. (Участники делятся впечатлениями).

Теперь, возможно, кто-то захочет рассказать нам о том, что он испытал во время упражнения.

Максим — Справа от меня был пессимист, достаточно рационально объясняющий это свое основное качество. Внешне он представлял собой нечто зажатое в угол, маленькое, но с очень умными глазами и лицом обреченного человека. У меня возникло такое впечатление, что это человек, вынужденный жить, – не желающий жить, но вынужденный жить. Он, правда, уже мертв и видит вокруг смерть. И убеждает всех в бессмысленности какой-либо деятельности. Подтверждение тому он находит в древних эсхатологических учениях, учениях великих экзистенциалистов; да и сам личный опыт этой субличности свидетельствует о тщете какой-либо деятельности...

Потом я попытался опять убрать ее в себя. И потому, наверное, что это все-таки одна из сильных моих субличностей, она спокойно растворилась во мне, и я не мог ее осуждать. Затем слева от меня появилась вторая субличность, которую можно было бы назвать деятельным рационалистом-пересмешником. Это рационалист, который активен в жизни, и в то же время заражен скептицизмом... Внешне эта субличность была сильной и уверенной; она была одета в тщательно выглаженную добротную тройку и шутки ради бросала на пол цветные кубики, ромбики и треугольники, говоря при этом: "Брось заниматься ерундой, посмотри, как забавно играть в этом мире. А смысла искать не стоит. И если в данный момент тебе что-то нравится, делай это". В словах ее был отзвук фатализма первой субличности. Но потому, возможно, что в ней отсутствовало некое понимание человека, она не вызывала у меня особо теплых чувств...

Что я ощущал в центре? В центре была определенная уверенность, некоторое спокойствие, а также критичность, сопровождаемая любовью.

Кэрол — Что именно вам не нравится в первой субличности, когда вы находитесь во второй?

Максим — Прежде всего, то, что он фаталист, личность безусловно слабая, отказывается от действия.

Кэрол — Таким образом, нигилист справа пассивен, тогда как скептик слева активен. Следовательно, в качестве здорового ядра субличности здесь выступает активность, энергия, жизненность скептика. Потому как, когда вы находитесь в центре, насколько я понимаю,. вы принимаете жизненную энергию скептика. Посмотрите теперь из центра на пессимиста справа, которого я воспринимаю как экзистенциального нигилиста. Можете ли вы усмотреть в нем какое-то качество, которое вам нравится?

Максим — Может быть, это слишком сильно сказано, но он сознает трагичность бытия.

Кэрол — То есть он сознает страдание. Насколько это важно для вас – видеть страдание? Находите ли вы ценной эту способность воспринимать страдание?

Максим — Да, нахожу. Страдания окружающих меня людей, их болезни и смерть – все это я воспринимаю очень близко к сердцу. С другой стороны, страдание дает понимание.

Кэрол — Не возникает ли у вас, когда вы находитесь в этой части, глубокое чувство связи с другими людьми?

Максим — В общем-то да.

Кэрол — В сущности, это уже не пассивность.

Максим — В этом смысле – да.

Кэрол — Это активность. И эту активность нужно не отвергать, а поддерживать и привносить в свою жизнь. Таким образом, активны обе части, и между этими двумя формами активности может установиться замечательное равновесие. Но чтобы это стало возможным, необходимо прочно утвердиться в центре.

Я хотела бы знать, все ли из вас переживали это центральное место как обособленное и отделенное от остальных частей, как место ясности и тишины, или же пребывание в центре переживалось вами как-то иначе?

Сергей — По-моему, центральная позиция нейтральна.

Оксана — Если бы она не была нейтральной, это была бы еще одна субличность.

Егор — А я испытывал в центре очень эмоциональные переживания.

Кэрол — Я спрашиваю об этом потому, что очень часто люди путают центр со своей критической частью, критикующей все остальные части. Не могли бы вы, Егор, поделиться с нами теми чувствами, которые вы испытывали в центре?

Егор — Попадая в центр, я всякий раз начинал нервничать: какую же из субличностей мне выбрать или как их совместить. Ведь речь идет, в общем-то, не только о сексуальности в узком смысле, как это могло показаться вчера. Одна субличность – работающая, созидающая; а вторая – воплощает собой обычную лень, сибаритство, тягу к удовольствиям, к комфорту. И поэтому находясь в средней части я нервничал, пытаясь разрешить эту проблему.

Клер — Что именно заставляло вас нервничать, что создавало чувство неудовлетворенности?

Егор — Я пытался выяснить, что мне нужно. Имеет ли смысл во имя науки, например, отказываться от того, что могут получать от жизни другие люди? Или же это глупо, потому что я состарюсь и умру, о трудах моих забудут, и никому до них не будет дела. А в процессе работы я отказываюсь от целого ряда удовольствий, положительных эмоций... Короче говоря, в чем смысл жизни?

Клер — Похоже, что находясь в центре, вы решали проблему того, что для вас более важно. Вам трудно сделать выбор, поскольку вы находите определенную ценность с обеих сторон. По-видимому, вы переживаете эту ситуацию, находясь в третьей субличности, которая борется за действительно достойные ценности и пытается выяснить, что ценнее – личное или общественное. Но чтобы попасть в центр, нужно выйти даже из той субличности, для которой существует эта, несомненно, важная дилемма.

Люда — Одна из моих субличностей также оказалась сильнее меня, и я не смогла вернуться в центр. Справа от меня была активная, энергичная, деловая женщина, желающая отдавать распоряжения, а слева – пассивная, уходящая от всего. Так вот, когда я попыталась стать этой пассивной субличностью, она сказала: "Оставь меня!" И она сказала это с такой силой, что я осталась в ней – я почувствовала, что у меня нет сил вернуться в центр.

Кэрол — Есть еще один принцип, о котором мы пока еще не говорили. Он называется "воля". Это энергия, которая применяется в тех случаях, когда кажется, что вы утратили всякую точку опоры. Допустим, что какая-то субличность оказалась настолько сильной, что поглотила вас, и вы не знаете, что делать. В таком случае вы можете принять волевое решение стать на три дня этой субличностью; более того, вы можете даже усилить, утрировать черты этой субличности. Это позволит вам лучше почувствовать, как она действует, чего хочет, в чем нуждается, чего ей недостает. При этом вы живете как бы двойной жизнью: вы – субличность, и в то же время вы – ее наблюдатель.

Клер — Фактически, это упражнение воли, намерения – постоянно перемещаться в центр, спрашивая поглотившую вас часть: "Чего ты хочешь? И что тебе нужно?" Особенно важен последний вопрос, вопрос о потребностях. Возможно, вам, Люда, поможет, если вы зададите своим частям этот вопрос.

Люда — Я пыталась задавать его, но диалога, к сожалению, не получилось.

Клер — Обе части уклонились от диалога?

Люда — Нет, только вторая.

Клер — А первая, сильная?

Люда — Первая не смогла дать мне сил. Оказывается, она слабее второй.

Клер — Желание, чтобы тебя оставили одну – это желание. Но что ей нужно, какова ее потребность?

Люда — Она сказала, что у нее нет сил.

Клер — И что же ей нужно?

Люда — Чтобы ее оставили, не трогали. Не проявляли по отношению к ней активности.

Клер — Зачем она хочет остаться одной? Чего она ищет?

Люда — Отдыха, покоя. Состояние медитации ей ближе, потому что оно дает чувство покоя.

Клер — Следовательно, этой вашей части нужен покой? То есть одиночество – одна из форм искомого покоя. Но существуют и другие способы обретения покоя, не предполагающие конфликта с активной частью.

Кэрол — А чего хотела активная часть? И что ей было нужно?

Люда — Она нуждалась в деятельности.

Клер — А чего она ждет от деятельности.

Люда — Успеха.

Клер — А зачем ей нужен успех?

Люда — Чтобы испытывать чувство удовлетворения.

Клер — Зачем она стремится испытать это чувство, зачем оно ей нужно?

Люда — Чтобы достичь комфортного состояния.

Клер — А комфорт – не иное ли это название покоя?

Люда — Да.

Клер — Таким образом, обе ваши части – активная и пассивная – стремятся к одному, к покою. Следовательно, не такие уж они и антагонисты, как кажется на первый взгляд. Они могут найти друг в друге много общего.

Оксана — Я хотела бы рассказать о своем опыте. Возможно, он поможет Егору; дело в том, что у нас примерно одинаковые субличности. Одна – активная, творческая, а другая – стремится к удовольствиям. Но между ними не было конфликта. Я считаю, это объясняется тем, что когда я была в центре, там не было ничего, он был бесплотен. Это был покой. Это был круг света от луча прожектора. Из этого центра я могла пойти в сторону любой субличности – направо, налево и куда угодно. Я могла пойти и в сторону Критика – субличности, которая конфликтует со всеми остальными субличностями, – но я усилием воли удерживалась от этого шага и оставалась в состоянии покоя. Мое центральное положение снимало конфликт между этими двумя субличностями, передавая им свое ровное, спокойное состояние.

Несколько лет назад положение Критика было моим обычным состоянием – и это была грань, понимаете? Я сознательно покинула это место, и теперь я сознательно обхожу его стороной.

Клер — Это ключ к пониманию нашей работы. Чаще всего именно внутренний Критик приостанавливает или усложняет наше движение к центру, подлинно центральному положению, в котором мы действительно свободны от оценок, способны принять и признать нужды и желания всех наших частей. Критик весьма активно пытается занять центральное положение и убедить нас – напрямую, открыто, или же каким-то косвенным образом, – что одна из наших частей или даже обе – плохие. Но Критик сам по себе является одной из наших частей, хотя и очень могущественной.

Работа с Критиком – это та последняя битва, которую нам нужно принять, задав ему все те же вопросы: в чем назначение, какова цель его бытия? Чего он от меня хочет? Чего хочет он сам? И что ему нужно? Чтобы Критик не обвел нас вокруг пальца, мы должны почувствовать, прежде всего, способствует ли этот Критик достижению нашей собственной глубочайшей цели. Как он относится к тому, что мы пытаемся делать, – помогает ли он нам лучше понять себя и свое место в мире или, напротив, тормозит этот процесс? Глубинное ощущение направления нашего жизненного пути – вот наше оружие в этой битве.