IV. Коллективизация и раскулачивание

Сталинская коллективизация первой половины 1930-х годов стала народной бедой. Кризисное состояние села в 1931–1932 годах так описывали участники антисталинской группы МартемьянаРютина («Союз марксистов-ленинцев»): «В деревне отбирается почти даром хлеб, мясо, шерсть, кожа, лен, куры, яйца и прочее, все это стягивается в голодающие города и продается за полцены за границу. Деревня превращена в самый худший вид колонии. Товаров в деревне нет; в то же время домотканую одежду и обувь приготовить не из чего, ибо лен, шерсть, кожа отобраны, а скот вырезан и передох от плохого ухода и отсутствия кормов. Лапти стали остродефицитным товаром»[22]. Оплата тяжелого физического труда по «трудодням» зачастую носила фиктивный или мизерный характер[23].

В 1937 году более половины картофеля и овощей, более 70% молока и мяса давали не колхозные, а подсобные крестьянские хозяйства[24]. Среднегодовой чистый сбор хлебов на человека (душу) в 1934–1939 годах (3,9 центнера) все равно оставался меньше не только уровня дореволюционного 1913 года (4,7–4,9 центнера), но даже и кризисного 1928 года (4 центнера)[25].

Принудительная колхозная система была неэффективна, малопроизводительна и разрушительна по своим последствиями для деревни, однако она позволила Коммунистической партии удержать политическую власть и сохранить господствующее положение в стране, в которой большинство населения в 1930-е годы составляли закрепощенные хлеборобы.

Большевики раскулачили примерно один миллион крестьянских хозяйств (5–6 млн человек), а за десять предвоенных лет высылкам из родных мест подверглись около четырех миллионов человек [26]. Зловещую разницу между государственным насилием в 1917–1920 и 1930–1933 годах отмечали даже известные большевики. «1919 год несравним с тем, что случилось между 1930 и 1932 годами, — признавал в частном разговоре Николай Бухарин. — В 1919 году мы сражались за нашу жизнь. Мы казнили людей, но в это время мы рисковали и своими жизнями. В последующие периоды, однако, мы проводили массовое уничтожение абсолютно беззащитных людей вместе с их женами и детьми»[27]. За период с 1930-го по 1940-й годы на этапах «кулацкой ссылки» и в отдаленных местах спецпоселков — непригодных для человеческой жизни — от лишений, мороза, голода, болезней и произвола охраны, в побегах погибли не менее миллионараскулаченных крестьян и членов их семей [28].

Голодомор 1933 года

V. Голодомор 1933 года

На коллективизацию и раскулачивание деревня ответила власти отчаянным сопротивлением. По данным органов ОГПУ в 1930 году в СССР состоялись 13 453 массовых крестьянских выступления (в том числе 176 повстанческих), 55 открытых вооруженных восстаний. В совокупности в них участвовали почти 2,5 млн. человек [29]— в три разабольше, чем в Белом движении. Затем саботаж «колхозного строительства» продолжался и весной — летом 1932 года принял угрожающие формы. Чтобы сломать сопротивление, Сталин и члены Политбюро ЦК ВКП(б) в конце 1932 года санкционировали проведение тотальных хлебозаготовок. На Украине, Средней и Нижней Волге, Дону и Кубани, в Западной Сибири советский и партийный актив выметал из амбаров хлеб «под метёлку». Зимой 1932/33 годов некоторые активисты, выбивая хлеб у домохозяев, практиковали средневековые пытки. Широкую известность, благодаря протестам Михаила Шолохова, получили истязания, которым подвергали хлеборобов в Вёшенском районе Северо-Кавказского края уполномоченные крайкома и райкома партии Овчинников, Шарапов, Плоткин и другие партработники, добивавшиеся выполнения обязательств по хлебосдаче. Колхозников ставили и сажали на раскаленную плиту, ломали им пальцы рук, подвешивали к потолку, выселяли с семьями на двадцатиградусный мороз, закапывали в ямы, на людях зажигали одежду, инсценировали расстрел, окунали их в прорубь и т. п.[30]

В результате сталинской политики по тотальному изъятию хлеба зимой 1933 года в перечисленных регионах СССР начался искусственный мор: без всяких войн, засухи и стихийных бедствий в стране голодали 25–30 млн. человек. Жестоко пострадали и кочевники-скотоводы Казахстана. При этом Голодомор стал государственной тайной. 22 января 1933 года Сталин подписал директиву, запрещавшую выезд населения из пораженных голодом районов. По его заявлению, стихийную крестьянскую миграцию организовали эсеры и польские агенты для ведения антиколхозной и антисоветской агитации [31]. В итоге мучительной смертью от голода погибли не менее 6,5 млн.человек [32], в том числе на Украине около 4 млн. Государственная Дума РФ официально признала гибель «около 7 миллионов человек» от голода в результате коллективизации лишь в 2008 году [33].

Таким образом, главное “достижение” первой и второй сталинских пятилеток (1928–1937) выразилось в массовом уничтожении большевиками сельского населения СССР при помощи массового раскулачивания крестьянских хозяйств, депортаций, насильственного содержания миллионов людей в непригодных условиях жизни, и голодного мора, наступившего в результате грабительских хлебозаготовок 1932–1933 годов.