ПРОБЛЕМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ПСИХОЛОГА С ПРЕДСТАВИТЕЛЯМИ СМЕЖНЫХ ПРОФЕССИЙ

— Ты же психолог, ты же все понимаешь, почему ты ничего не можешь сделать?!

(Нериторический вопрос в дружеской беседе)

— Психологи — они тоже раз­ные бывают.. Люди все-таки... (Мнение подростка)

§ 1. Учитель (педагог) и психолог

В номенклатурной практике обозначения профес­сий присутствуют три обозначения отношений «обуча­емый—обучающий»: учитель, педагог, преподаватель. Бытовой язык широко использует из этих понятий понятие учителя, обозначая им всех, кто дает самые разные знания, в том числе и саму жизнь называют лучшим учителем.

Попробуем ввести различия в этих видах профес­сиональной деятельности, пользуясь психологическими критериями, содержательно, по нашему мнению, опи­сывающие варианты отношений обучаемый—обучаю­щийся. Какие же это будут критерии? Их несколько:

• степень ответственности обучаемого за результат обуче­ния;

• степень ответственности обучающего за результат обу­чения;

• понятийное строение предмета обучения (уровень обоб­щения в понятие);

• психологическая дистанция;

• воздействие на перспективы личного развития. В этом смысле различие между профессиями учителя, педагога,

Whw mwiiiam шит t щцтшит ттш дрпфесс»»

преподавателя можно представить в следующей таблице, где для удобства ее прочтения введены градации разных критериев: максимально, средне, минимально:

Учитывая известную произвольность в выборе кри­териев и, естественно, не претендуя на их полноту, хо­телось бы показать в этой таблице, что не случайно как бытовой, так и профессиональный язык фиксирует раз­личия в этих видах деятельности, думается, что в об­щем виде они отличаются друг от друга допустимой глубиной воздействия профессионала на характерис­тики внутреннего мира обучающегося. Учитель в этом плане обладает максимальными возможностями, а пре­подаватель — минимальными. Субъективно это пере­живается в возможности установления тесных, дове­рительных, личностных отношений между обучаемым и обучающимся, которое связано с переживанием со­циальной и психологической дистанции по отношению к другому человеку.

Для нашего анализа важно, что все три категории профессионалов — учитель, педагог, преподаватель — принимают решение о глубине воздействия на другого человека (или группу) и осуществляют непосредствен­но это воздействие. Естественно, что такое решение невозможно принять без ориентации на психологичес­кую информацию о другом человеке.

Какой информацией могут и должны пользоваться профессионалы для принятия адекватных их деятель­ности решений?

Вот здесь, в ответе на этот вопрос, остро возни­кает проблема функционирования в этих профессиях

 средств и способов мышления о норме общего психи­ческого и личностного развития лиц разного возраста, с которыми имеют дело учителя, педагоги, преподава­тели. В процессе принятия ими конкретных решений о конкретном воздействии понятие о норме общего пси­хического и личностного развития является главным средством для осуществления конкретных способов профессионального действия.

Естественно, что психологическая информация, отражающаяся в понятии о норме общего психичес­кого и личностного развития является обобщенной и включает необходимость обращения ко всей системе понятий его порождающих, понятие о периодах, по­нятие о механизмах и движущих силах психического развития, само понятие психического развития и т. п.

Но думается, что эти понятия осознаются профес­сионалами в меньшей степени, чем понятие о норме психического развития, хотя бы потому, что они более абстрактны и чаще всего в практике отношений с дру­гим человеком используются как обобщенные пережи­вания ценности другого человека, концепции жизни, собственной ценности, то есть в уже описываемой раньше парадигме жизни.

Психолог и представители этих профессий могут и должны находить общий язык, связанный с понимани­ем возможного соответствия или несоответствия фак­тов конкретного проявления психической жизни чело­века и нормы психического или личностного развития данного периода жизни. При этом естественным огра­ничением на использование информации о степени этого соответствия в работе учителя, педагога, препода­вателя будут нормы профессионального воздействия на жизнь человека и нормы юридической ответственнос­ти, охраняющие человека от возможного морального ущерба.

Думается, что возможный заказ на сотрудничество педагога, учителя, преподавателя и психолога может и должен строиться как взаимодействие с психологичес­кой информацией, структурируемой понятием норма психического и личностного развития.

llpalHMiii взатцеинш ттт с ярщшитеим» смены» пририи»______

Изобразим это в виде следующей схемы, предста­вив все три профессии в виде одной графической фигуры — учитель.

Таким образом, предметом взаимодействия обуча­емого и обучающего является учебный предмет, струк­турируемый в виде понятий разного уровня обобще­ния. Психолог может и должен своим присутствием в этой ситуации решить следующие проблемы:

• проблему адекватности отражения учеником (обучае­мым) учебного предмета;

• проблему адекватности отражения обучающим возмож­ностей ученика (обучаемого);

• проблему адекватности отражения учителем (педагогом, преподавателем) учебного предмета как предмета взаимо­действия;

• проблему адекватности отражения учеником (обучае­мым) роли и места учителя в его жизни;

• проблему адекватности отражения учителем (педагогом, преподавателем) роли и места ученика (обучаемым) в его жизни.

Через решение этих проблем возможно оказание психологической помощи всем участникам професси­онального взаимодействия — через трансляцию для их содержания психологической информации, связанно­го с понятием нормы общего психического и личнос­тного развития.

 r«iia Vlli

§ 2. Психолог и юридическая практика

В юридической практике существует несколько видов деятельности, где непосредственно используют­ся параметры психологической информации, — след­ственная и адвокатская практика.

Для следователя естественно восстановление ло­гики событий, основанных на вероятностной модели поведения человека, чем точнее будет обобщенная модель поведения человека, которой он владеет, тем более точно будет построено профессиональное дей­ствие по воссозданию конкретных обстоятельств и конкретной логики изучаемого человека или группы людей.

Естественно, что адвокат в своей практике тоже ориентирован на конкретизацию обобщенной модели поведения человека в конкретных обстоятельствах. Думается, что одно из существенных различий в этих видах юридической практики связано с критериями правильности (с точки зрения профессионала) процес­са профессионального мышления. Представляется воз­можным увидеть эти различия в том, что для следова­теля важна объективная достоверность, подтверждаемая реальными фактами, тогда как в практике адвоката большое значение имеет субъективная обоснованность для человека логики его действий.

Если грубо провести линию различий, то она выг­лядела бы примерно так: следователя интересует, что было на самом деле, адвоката интересует, почему про­изошло то, что было.

Отсюда и различие в использовании психологичес­кой информации: для следователя актуальнее вопрос о том, что делал человек, для адвоката — почему он это делал.

Формулируя запрос к психологу, представители юридических специальностей ориентируются на обоб­щенную модель человеческого поведения, которую необходимо применять как средство мышления о кон­кретных обстоятельствах индивидуального действия человека.

Перед психологом возникает совершенно специ­фическая задача — задача воссоздания субъективной логики поведения человека в исследуемых обстоятель-

щйемы вшаддшш тшт с предшшшм» ттш профессий

ствах. Думается, что есть смысл выделить специфику предмета взаимодействия представителей юридичес­ких специальностей и психолога и, соответственно, ее отличие от других возможных вариантов сотрудниче­ства представителей смежных профессий.

Видится эта специфика в том, что и юристы и психолог, работающий с ними, конкретизируют модель поведения человека. Хотелось бы выделить все эти слова, чтобы подчеркнуть, что в совместной деятельно­сти психолог и юрист непосредственно обращаются к сущности человека и формам ее конкретизации.

Категория ответственности, ее обязательная вклю­ченность в модель человеческого поведения, отличают поведение человека от поведения животных. Именно через эту категорию проходит линия конкретизации (в мышлении профессионала) о логике индивидуального поведения.

Психолог может и должен дать юристам сведения об индивидуальных вариантах использования катего­рии ответственности в модели поведения человека.

Это будет исходная категория, определяющая ис­пользование психологической информации об участ­никах профессиональной деятельности юриста. Пред­ставим это в виде схемы.

Таким образом, предметом взаимодействия предста­вителей юридической практики, лиц, заинтересованных -т ^в ней, и психолога являются нормы ответственности. Zul

 tell 1

Психолог, через получение психологической инфор­мации может и должен решить следующие проблемы:

• проблему адекватного использования юристом категории ответственности в модели человеческого поведения;

• проблему индивидуального видения категорий ответ­ственности лиц, участвующих в профессиональной дея­тельности юриста;

• проблему адекватного отражения юристом степени вла­дения другими участниками его профессиональной дея­тельности категорий ответственности;

• проблему адекватного отражения лицами, участвующими в профессиональной деятельности юриста, его уровня владения категорией ответственности;

• проблему соответствия юридической нормы ответствен­ности и индивидуального содержания категорий ответ­ственности.

Через решение этих общих проблем психолог мо­жет оказывать конкретную психологическую помощь всем участникам юридической практики с целью дос­тижения ими взаимодействия, адекватного предмету профессиональной деятельности юриста, определяя содержание психологической информации, соответ­ствующее категории ответственности в модели чело­веческого поведения в каждом конкретном случае.

С сожалением приходится констатировать, что в наше время в нашей стране очень мало работ по пси­хологическому обоснованию законодательной деятель­ности, но буду надеяться, что времена изменятся и современные психологи скажут свое слово и о законах социальной жизни.

д § 3. Врач и псикодог

Не останавливаясь на всех аспектах психосома­тической проблемы, существующей как предмет изу­чения в медицинских науках и в психологических дисциплинах, выделим только те из них, которые не­посредственно связаны с воздействием врача и психо­лога на участников их профессиональной деятельнос­ти — клиентов и их окружение. Во-первых, и врач и психолог имеют дело с симптомами и синдромами про­явления различных свойств психической реальности,

дщ[ш1ы 131»нщ»[и«1 итт с дрятиптми смехач» ирвфеси»

например, симптом эмоциональной неустойчивости может быть включен в самые разнообразные синдро­мы — инфантилизма, невроза навязчивых состояний, функциональной незрелости ЦНС и т. п. Во-вторых, способ профессионального мышления врача и психо­лога предполагает выработку собственной гипотезы, ее обоснование, проверку и принятие решения, то есть и врач и психолог с необходимостью рефлексируют на материал, который является предметом их профес­сиональной деятельности и таким образом работают с собственным мышлением в ситуации профессиональ­ной деятельности. В-третьих, и врач, и психолог испы­тывают на себе влияние другого человека, вступая с ним в межличностные отношения, опосредованные свойствами психической реальности (к которым в пол­ной мере относится феномен боли). В-четвертых, врач и психолог видят результат своей деятельности в из­менении параметров активности человека, которые опосредуются качествами психической реальности (например, появление других — новых, желаний, воз­никновение других — новых, чувств, изменение энер­гетических возможностей человека и т. п.). Наконец, в-пятых, и врач, и психолог работают с категорией меры воздействия как в собственном профессиональ­ном мышлении, так и в профессиональных условиях — действиях, связанных с ориентацией на конкретные параметры этой меры.

Таким образом, врач и психолог осуществляют в непосредственном контакте с другим человеком пер­сонификацию обобщенного представления о ценности человека, которым они обладают.

Персонификация конкретизируется в тех свой­ствах психической реальности человека, которые су­ществуют как феномены внутренней картины болез­ни — внутренней картины здоровья. Именно они будут входить в предмет взаимодействия врача и пациента, именно они будут существовать в качестве «субстра­та» задачи клиента психолога.

Феномены внутренней картины болезни — внут­ренней картины здоровья являются, по моему мнению, тем предметом взаимодействия, который непосред­ственно объединяет профессиональную деятельность врача и психолога. Существенное различие, как дума-

 ется, состоит в том, что усилия врача могут быть огра-ничены симптомом локальной боли, тогда как психо­лог имеет дело с синдромом душевной боли. Отсюда задачей врача будет устранение боли, а задачей психо­лога будет перестройка структуры симптома.

Совместная работа врача и психолога начинаетс$ с формулировки общих целей, которые будут отнесена к одному феномену и способам воздействия на него.

С точки зрения врача, с позиций его профессио­нальной деятельности, это будут цели уточнения син­дрома, связанные с построением гипотез о нем. Невро патолог, нарколог, психиатр, эндокринолог, сексолог i сексопатолог, врач-психотерапевт и другие специали­сты могут и, кажется, должны пользоваться данным! психолога о феномене внутренней картины болезш для построения адекватных моделей синдромов, с ко-| торыми они работают. Вопросы об уровне нарушения! психических функций, систем ценностей, параметре! Я-переживаний человека и других модальностей t психической реальности могут быть решены врачом к психологом как для задач более точной диагностики, для построения адекватной системы воздействия, для исследования и использования ресурсов развития че­ловека (пациента, клиента).

Думается, что это позволяет видеть не только ин­дивидуально-соматические признаки болезни, но и ее социально-психологическое содержание. Так, клинико-психологические характеристики внутренней картины болезни при неврозах, описанные В. А. Ташлыковым', позволяют сопоставлять синдромы, описанные врачом, содержание Я-концепции больного и вид условной «желательности» болезни. Это позволяет содержатель­но описать невротический конфликт, степень осозна­ния причин невроза и механизмы психологической зат щиты. Сопоставление их с жалобами пациента и клинической оценкой его личностных черт позволяет проследить реальные точки соприкосновения в работе врача и психолога. Например, при варианте внутрен­ней картины болезни, которую автор называет депрес-сивно-соматоцентрированной (ДС) в оценке врача

' См.: Групповая психотерапия / Под ред. Б. Д. Карвасарского! и др. М., — 1990.                                       |

Illiimiu 8Шмц8»С18И1 шит t вдсишеим» ттш цщкш

преобладает астенический и ипохондрический синдро­мы. Соответственно, жалобы астенические, депрессив­ные. Условная «желательность» болезни —демонстра­тивная. Степень осознания причин невроза — низкая, в клинической оценке личностных черт выражены ас-теничность, интравертированность, независимость, уверенность. В Я-концепции преобладает тенденция к доминированию и независимости.

Неврастенический конфликт связан с потребнос­тью быстрых достижений и отсутствием способности к усилению и настойчивости; между выраженной по­требностью проявить себя и отсутствием положитель­ных подкреплений. Механизм психологической защи­ты — уход в болезнь.

Этот пример позволяет еще раз уточнить предмет профессионального взаимодействия врача и психоло­га — внутреннюю картину болезни, внутреннюю кар­тину здоровья. Изобразим это на схеме.

Осуществляя задачи профессионально, врач и психолог могут решить следующие проблемы:

• проблему системного построения гипотезы о внутренней картине болезни пациента;

• проблему собственного профессионального развития че­рез совершенствование знаний о внутренней картине бо­лезни и внутренней картине здоровья;

• проблему адекватного отражения пациентом внутренней картины здоровья;

• проблему распределения ответственности за содержание внутренней картины болезни между врачом и пациентом;

 Г»11 )1||

• проблему роли и места внутренней картины болезни в ин­дивидуальной жизни пациента;

• проблему социальной ответственности за содержание внутренней картины болезни пациента;

• проблему анализа ценности научного знания (интеграль­ная медицина), необходимого для построения внутренней картины болезни как средства профессионального мыш­ления.

Через постановку и решение этих проблем прак­тический психолог может и, думается, должен быть участником лечебных, диагностических и профилакти­ческих профессиональных действий представителей медицинских специальностей.

Хотелось бы думать, что это время не за горами и при обследовании любого пациента врачу нужно бу­дет знание не только (и не столько) о симптомах фи­зической боли, сколько полная картина, по возможно­сти, всей психической реальности, которой эта боль принадлежит. Помните? — «Слава тебе, безысходная боль!»

И § 4. Социальный раОотннк и психолог

Профессия социального работника, в том числе социального педагога, в нашей стране не является массовой. Это приходится констатировать с сожале­нием, учитывая число проблем, с которыми одному человеку (или семье) подчас просто не справиться. Вот только некоторые из них: инвалидность, одиночество, психически больной член семьи, хронический алко­голизм родителей, бытовой садизм, хронические се­мейные конфликты, девиантное поведение подрост­ков и т. п. Социальная и физическая беспомощность человека — так кратко можно сформулировать про­блемы, которые решает социальный работник, стано­вясь важной частью жизни, можно сказать, судьбы, конкретного человека или конкретной семьи. Соци­альный работник организует жизнь и осуществляет часто очень длительный отрезок ее вместе с чужими для него людьми.

Что является предметом его профессиональной де­ятельности? Хотелось бы ответить — непосредствен-

щцШемы «затцештш кишип t вдсншшм» смежны» профессий______

ное присутствие в жизни конкретного человека, где место социального работника будет определяться сте­пенью его влияния на самые главные составляющие конкретной судьбы человека. Может случиться так, что социальный работник будет выполнять даже роль ка­кого-то органа тела человека — глаз, ушей, ног, рук,

головы.

Естественно, что он должен и обязан (требова­ния профессионализма) делать это в соответствии с закономерностями индивидуальной жизни. Это уже предмет для профессионального сотрудничества пси­холога и социального работника. Именно закономер­ности индивидуальной жизни, в которых важнейшее место отводится задачами и резервам развития, клю­чевым системам отношений с другими людьми, вне которых невозможно решение задач и выявление

резервов.

Социальный работник помогает человеку в реше­нии его задач развития, эта помощь будет более эф­фективна, если он сориентирует свои усилия на выяв­лении резервов развития, способствующих не только адекватной постановке задач развития, но и создаю­щих необходимую для осуществления жизни перспек­тиву.

Психолог через глубинную диагностику может су­щественно помочь социальному работнику в организа­ции его усилий по осуществлению профессиональных воздействий. Если социальный работник относительно постоянно присутствует в жизни другого человека, внося в нее необходимые для ее осуществления воз­действия, то присутствие психолога относительно крат­ковременно. В плане сотрудничества с социальным работником оно тем более ограничено конкретными об­стоятельствами жизни.

Можно сказать, что психолог берет на себя ответ­ственность за адекватную ориентировку в задачах и резервах развития конкретного человека, а социальный работник становится одной из ключевых фигур в сис­теме отношений человека, выполняет исполнительную часть через воздействие, обоснованное содержанием ориентировки.

Изобразим эти отношения в виде схемы. Понимая всю условность этой и предыдущих схем, считаю не-

обходимым использование их в тексте, так как это, по-моему, позволяет еще в одной форме уточнить пробле­му профессиональных ограничений в каждом виде деятельности и возможность сотрудничества разныз специалистов, основанную именно на факте этих ог­раничений.

Различие во владении закономерностями инди­видуальной жизни клиента, социального работника и психолога, которое можно описать в понятиях боль­ше, меньше, равно, выглядит как материал, на кото­ром каждый из них строит свое знание о предмете взаимодействия. Для клиента — это его собственная жизнь, обобщенная на доступном для него уровне.

Для социального работника — известные ему за­кономерности индивидуальной жизни, которые для психолога представлены в более широком контексте, который задает научная теория, которой он пользует­ся. Это взаимодействие позволяет решать следующие проблемы:

• проблему адекватного отражения клиентом закономер­ностей его жизни;

• проблему осознания роли и места социального работнике и психолога в его жизни,

• проблему ответственности за осуществление жизни как со стороны социального работника, так и со стороны кли­ента;

• проблему перспектив индивидуальной жизни и возмож­ности их осуществления;

• проблему профессиональной ответственности за воздей­ствие на организацию жизни.

Пц1«емм »шм1Ц8»с1Ш ттт с дрещашшм» смежны» профессий

В принципе перечень профессий, с которыми вза­имодействует или может это делать психолог, по-мое­му, бесконечен, чтобы не впасть в «дурную» зависи­мость от него, остановлю свой список на этом, имея в виду, что там и тогда востребуется знание о свойствах психической реальности человека, где и когда оно ста­новится основой целенаправленного воздействия лю­дей друг на друга.

Тогда это знание приобретает особый характер — оно осознается как ценное, его стремятся фиксировать, сохранять, обновлять и т. д. Другими словами, с ним начинают обращаться как с товаром, сортируя по ка­честву. Не потерять бы при этом критерии истины этого знания. Усвоив однажды, что можно плакать для мамы, а не от боли, не впадем ли мы в крайность потери чувствительности к этой самой боли? Пусть это будет риторический вопрос в конце главы.

 ПСИХОЛОГИЯ В МЕТАФОРАХ И ОБРАЗАХ

«Мир целый — Человек, и мЩ второй любовь ему дала»

Дж. Гербэр

С людьми трудно говорить на языке науки. Об этог свидетельствует не только личный опыт практическо го психолога, но и наблюдение за работой коллег t чтение специальной литературы. Трудно, потому чтс это особый язык, фиксирующий особую реальность для особых целей. Если попытаться сказать об этом «осо­бом» кратко, то получится примерно следующее: язык науки — это способ мышления профессионального ученого, который позволяет фиксировать интересую­щий его предмет для изучения его закономерностей. Это и приводит к тому, что язык науки предназначен для самой науки, в известном смысле, замкнутой на изучаемом ею предмете. Только на стыке нескольких наук возможно влияние языка одной науки на язык другой.

Если в работе практический психолог применяет свою обобщенную теорию, существующую в научном языке, для анализа, фиксации и изменения житейское психологии клиента, то он неизбежно попадает в ситу­ацию взаимодействия двух языков — своего научного и житейского языка другого человека. Оба эти языка описывают одно и тоже — психическую реальность — при этом через описание порождают ее свойства.

|[ШШШ1 >ИН|1>« » 1ЦН»

Как быть? Как адекватно решить эту задачу— задачу взаимодействия научного концептуального язы­ка и языка житейской психологии?

То, что эта задача требует особого рефлексивного отношения психолога говорит, иногда кажется, вопи­ет, весь опыт практической психологии, где словесное воздействие и психолога, и другого человека является основным материалом профессиональной деятельнос­ти первого и средством психологической помощи вто­рого.

Вспомним Л.С. Выготского: «Самое существенное для понятия — отношение его к действительности»'. Он же: «Цель и есть объяснение процесса. Главной и ос­новной проблемой, связанной с процессом образова­ния понятия и процессом целесообразной деятельнос­ти вообще является проблема средств, с помощью которых выполняется та или иная психическая опера­ция, совершается та или иная целесообразная деятель­ность.

...Центральной проблемой при объяснении высших форм поведения является проблема средств, с помо­щью которых человек овладевает процессом собствен­ного поведения»².

Человек овладевает своим поведением, своей пси­хической активностью с помощью средств, адекватных этой реальности — реальности своей психической активности. Такими адекватными средствами могут быть, на наш взгляд, средства перевода научного зна­ния (существующего в виде научных понятий) на язык житейской психологии. Житейская психология выде­ляет психическую реальность не только с помощью слова, но и с помощью действия, образа, движения, фиксируя и одновременно порождая в них чувства, мысли, желания и способности человека, обнаруживая для него самого и для других его Я.

Какими средствами можно обогатить психическую реальность человека, обратившегося за психологичес­кой помощью к профессиональному психологу, владе­ющему научными понятиями о психической реально­сти?

' Л.С. Выготский. Собрание сочинений, т. 2. — М. 1982. ² Там же — С. 126.

•С.119.

 Петиции i тщца » aipasi»

Поиск ответа на этот вопрос лежит в плоскости вза­имодействия житейских и научных понятий, или, гово­ря сложным языком Жана Пиаже, в процессах гори­зонтального и вертикального декаляжа операций. А дела в том, что житейские и научные понятия человека име­ют разный путь развития, который разворачивается в единой психической реальности. Это неизбежно обус­лавливает их взаимодействие и взаимовлияние.

Однако, данными житейской психологии, выра­женными в житейских понятиях, нельзя произвольно оперировать, а научные понятия могут быть недоста­точно насыщены конкретным содержанием. Усвоение разных понятий приводит к изменению функциональ­ного состояния сознания. Закономерность здесь, по мнению Л.С. Выготского, состоит в том, что для того, чтобы овладеть содержанием сознания, надо, чтобы это содержание уже в нем присутствовало. Словесная ин­троспекция основана на обобщении внутренних форм активности.

Рождение с помощью слова новых форм обобще­ния психической реальности — это одна из главньп задач оказания психологической помощи, так как но' вое обобщение — это расширение сознания, преодо ление стереотипа, шаблона... В конечном счете — эт( один из показателей личностного роста.

Возможности практического психолога оказывай влияние на этот рост связаны с выбором средств, осу­ществляющих взаимосвязь житейских и научных поня' тий, т. е. конкретизирующих научные понятия и делаю­щими осознанными, обобщенными понятия житейские. При этом должно происходить главное, отвечающее задачам его профессиональной работы — ориентация на индивидуальную судьбу человека, с которым он ра­ботает.

Другими словами, необходимые нам средства должны передать то индивидуализированное, персо­нифицированное, всеобщее знание, которое как бы говорит человеку следующее: ты — человек, ты —-уникальный человек, тебе нет равных, ты можешь ме­няться, оставаясь самим собой. Какие же средства искать, где?

Кажется ответ есть, он аккумулируется в слове метафора, дополняя и уточняя его словом образ.

«У всякого образа два лица, — пишет X. Ортега-и-Гассет, — одно из них — это образ того или иного предмета, другое — образ чего-то моего»'.

Чтобы возникла метафора, нужно, чтобы слово, обо­значающее существительное — предмет — начало бы размываться, двигаться, приобрело бы оттенок глаголь-ности». Не могу удержаться, чтобы не продолжить цитату: «Каждый образ есть как бы мое состояние действия, актуализации моего Я. Дадим этому состоя­нию название чувства...

Всякий образ объекта, входя в наше сознание или покидая его, вызывает субъективную реакцию... как птица, садясь на ветку, или вспорхнув с нее, заставля­ет ветку дрожать, как, включая или выключая электри­чество, мы возбуждаем новое движение...

...Метафора, следовательно, состоит в переносе предмета с его реального места в чувство».

А если этим предметом становится сама психичес­кая реальность человека или ее свойства, как это про­исходит в практической деятельности психолога, то тогда с помощью метафоры можно сделать психичес­кую реальность доступной для нее самой, ориентиру­ясь при этом на важнейшее качество человеческой психики — обратимость.

Метафора дает возможность сделать объектом, предметом созерцания и воздействия для каждого че­ловека его собственную внутреннюю жизнь.

Для самого психолога построение метафоры по­добно открытию клетки для птицы, птица — жизнь, улетает из клетки научного понятия, случайно и зако­номерно перелетая с ветки на ветку, обогащая и кон­кретизируя для самого психолога содержание науч­ного понятия, с которым он работает. Вполне может быть, что ему захочется отказаться от клетки — от си­стемы научных понятий — для понимания жизни, он выберет другой путь познания истины. Известно, что наука — не единственный способ ее поиска.

Таким образом, для самого психолога построение метафоры, построение образа на основе познанных за­кономерностей, выраженных в научных понятиях— это путь к обогащению своего личного и профессио-

' Ортега-и-Гассет X. Дегуманизация искусства. — М. 1991. — С. 494.

 Г«1М 1(

иишпи i шнрра» и образа»

нального мышления, так как в метафоре нет реальной идентичности предмета и его образа, это ясное созна­ние неидентичности делает процесс построения мета­форы процессом познания свойств предмета и свойств своего внутреннего мира.

На сколько же этот процесс будет необходимым клиенту психолога! Он, клиент, просит о помощи в познании свойств своего внутреннего мира.

Метафора — это одновременно и процесс, и ре­зультат. Процесс мыслительной деятельности, затра­гивающий самые глубинные чувства и результат, по­лученный в ходе этой деятельности.

Результат — метафора — открывает бесконечность горизонта внутренней жизни человека, взаимосвязь внутренней жизни человека со всем миром — это от­крытие закона универсума, доступное только живому, живущему психической жизнью человеку. Давно заме­чено и прекрасно описано Ралфом Эмерсоном', что «любое явление в природе есть символ какого-нибудь явления духовной жизни. Любая ее картина соответ­ствует какому-то состоянию души, и это состояние души может быть выражено лишь посредством этой картины природы, олицетворяющей его. Разъяренный человек — это лев, хитрец — лиса, человек твердых взглядов — скала, просвещенный — светоч... то или иное свойство растения, отдельные его органы, его деятельность или шум, производимый насекомыми, — приобретает для нас самое прекрасное значение, если рассматривать его как пояснение к факту духовной философии или каким-то образом связать его с чело­веческой природой»

«Слово заключает в себе символ. Части речи — это метафоры, ибо вся природа является метафорой человеческой души. Законы нравственного характера;

соответствуют лицу и его изображению в зеркале. Акэ' сиомы физики выражают на ином языке этическиеза|коны...

...все (вещи—А.Г.) они дадут человеку ощутить ил1 откроют ему, подобно удару грома, законы истинной и ложного, все они перекликаются с десятью зaпoвe^ дями».

Эмерсон. Р. Эссе — М.: Худ. лит., 1986. — С. 36, 39.

Прекрасные слова — добавить к ним нечего. Они дают в руки психолога ключ к построению целостного, динамичного, бесконечного, по возможности, развития внутреннего мира клиента через построение метафор, раскрывающих единство человека с самим собой и его единство со всем миром.

Это возможно, если психолог будет, ориентируясь на содержание научных понятий, на свою обобщенную теорию, строить вместе с другим человеком метафоры и образы, фиксирующие и порождающие обратимые свойства психической реальности.

Используя свой опыт работы с людьми, опыт пре­подавания основ психологического консультирования, появилась возможность показать читателю словарь научных психологических понятий в виде образов и метафор.

Я сознательно выбирала краткое, по возможности, однозначное построение метафоры или образа, чтобы дать возможность читателю при желании расширить поле семантического выбора их по своему усмотрению, снабжая каждый образ кратким пояснением его содер­жания; хотелось показать происхождение его из науч­ного материала.

Формула рефлексивного переживания — это со­держание внутреннего мира, как бы узнающего себя в моменте метафоры, в процессе рождения образа.

Таким образом, перед читателем — следующие ре­альности:

• научное понятие в форме слова;

• образ, предмет ему соответствующий;

• краткое содержание научного понятия ему соответству­ющее;

• Я — чувство, возникающее при движении предмета во

внутреннем мире.

При построении образов предметов я использова­ла опыт групповой работы со слушателями факульте­тов по подготовке практических психологов в разных городах России. Спасибо им всем.

Предлагаемая форма освоения психологического знания может быть использована для следующих це-

^лей:                                                       •111

• адекватное сообщение психологической информации; J 11

 • психотерапевтическое воздействие в индивидуальной и групповой работе;

• как система заданий для студентов и психологов, повыша­ющих квалификацию в области психодиагностики и кон­сультирования;

• как форма экспертного контроля за профессиональной компетентностью лиц, работающих в профессиях типа Человек — Человек.

Хотелось бы надеяться, что проделанная работа будет полезна всем, интересующимся психологией и профессионально работающим в ней.

А

Абсолютный порог похож на грань между видимым и невидимым. (Воздействующий раздражитель начинает осознаваться.) Переживание: «Теперь я знаю, что это. Я тебя узнал».

Абстракция  похожа на поиски серой кошки в

в сумерках. (Поиск самого главного в предмете или явлении.) Переживание:

«Без этого это невозможно!».

Автоматизация похожа на робота. (Движения осу-движений     ществляются однообразно, по задан­ному плану.) Переживание: «Дело мое здесь, а я могу быть в другом месте».

Авторитарность похожа на роль кукловода в театре кукол. (Он главный и никому не подчиняется, ни перед кем не несет ответственности.) Переживание: «Я все могу!!!».

Аграфия      похожа на письмо курицы лапой.

(Нарушение каллиграфии.) Пережива­ние: «Буквы меня не слушаются».

Агрессивное   похоже на ураган. (Человек склонен поведение     разрушать все и всех вокруг.) Пережи­вание: «Мне плохо, и вам должно быть f.                тоже плохо».

адаптационный похож на сжатие пружины: (Возникает синдром (стресс) какрезультат напряжения.) Переживание:

«Боже, когда это все кончится!».

Ддаптация   похожа на растворение капли в океане. (Приспособление организма.) Переживание: «Я понимаю то, что вокругменя».

Адекватное   похоже на горошину среди горошин. поведение     (Соответствует ситуации.) Переживание:

«Я свой среди своих».

Альтруизм    похож на вручение подарка чужому человеку без повода. (Бескорыстное поведение.) Переживание: «Я люблю вас люди».

Амбивалентность похожа на черное и белое вместе. чувств       (Двойственность чувств человека по

отношению к одному и тому же предмету.) Переживание: «Меня разрывает на части, я ничего не понимаю».

Апперцепция  похожа на вырезание печенья с помощью разных формочек. (Избирательность и активность — главные свойства.) Переживание:

«Я знаю, что получается».

Ассоциация   похожа на вытягивание цепочки из темной коробочки. (Связь существует, ее можно обнаружить.) Переживание: «Конца нет, все со всем связано».

Астенические похож на печального Пьеро. чувства —    (Сниженный фон настроения.) астенический тип Переживание: «У меня ничего не

получается и не получится никогда».

Атрибуция   вместо других людей вижу только каузальная    себя. (Приписывание другим людям

своих свойств.) Переживание: «Я тебя -насквозь вижу».                 J

 Аттракц ия   похожа на притяжение железа к магниту. (Положительное отношение к человеку.) Переживание: «Ты —мой человек».

Аффект,      похож на свечу, зажженную при неадекватности ярком солнечном свете. (Поведение не соответствует ситуации, ее нормам.) Переживание: «Яне виноват, что у меня никогда ничего не получается».

Аффект      похож на взрыв баллона с газом. (Накопление отрицательного воз­действия.) Переживание: «Это было не со мной, это был не я».

Аффективные похожи на игрушку, мокнущую дети         под дождем. (Трудно самому спра­виться со своими переживания­ми.) Переживание: «Того, что я хочу, у меня никогда не будет».

Б

Бессознательное похоже на червяка в яблоке. (Влияет на человека, но не контролируется им.) Переживание: «Не пойму, что со мной».

Биологические часы похожи на прилив и отлив. (Ритм организма.) Переживание: «Все приходит и уходит».

Бихевиоризм   похож на крысу в лабиринте.

(Психика проявляется в поведении.) Переживание: «Все мы немного животные или люди как животные».

В

Векслера шкалы похожи на весы для ума. (Измерение интеллекта.) Переживание: «Все равно я — другой».

Взашмодействие похоже на цирковой номер, когда межличностное один человек изображает двух

борющихся людей. (Влияние одного

•ия                 человека на другого.) Переживание:

• 1 '               «И что им всем от меня надо».

взаимоотношения похожи на птиц, плавающих в озере. цежличностные (Есть правила, которые нельзя

нарушать.) Переживание: «Людей вокруг много, а поговорить не с кем».

Влечение      похоже на сильный порыв ветра. (Неосознанная потребность.) Переживание: «Это сильнее меня».

Внимание     похоже на свет фонарика.

(Направленное, сосредоточение активности.) Переживание: «Это мне нужно».

Внутренняя   похожа на взгляд внутрь себя. (Отно-картина болезни шение человека к своим возможнос­тям.) Переживание: «О мое тело!!».

Внутренняя речь как будто в человека встроен

магнитофон. (Диалог с самим собой.) Переживание: «Поговорю сам с собой».

Внушаемость  глина со множеством вдавленных следов. (Зависимость от ситуации и другого человека, конформность.) Переживание: «Пусть другие обо мне скажут».

Возраст      похож на человека, бегущего на психологический перегонки со временем. (Уровень психического развития человека по сравнению с возрастной нормой.) Переживание: «Надо успеть, я должен успеть».

Воля          похожа на действие человека, когда одна рука его тянется к прянику, а другая — к кнуту. (Переживание ситуации принятия решения, основан­ного на противоречивых мотивах.) Переживание: «Сейчас я под током».

Воображение  похоже на строительство замков на песке. (Воображение — построение индивидуального образа.)

 Переживание: «Это мой мир, я его построил сам».

Восприятие   похоже на ситуацию, когда человек трогает с закрытыми глазами шланг и пытается отгадать, что это такое. (Восприятие — это познание предмета в его целостных характеристиках.) Переживание: «Я знаю, что это — слон».

Восприятие   похоже на отражение двух зеркал человека человеком Друг в друге. (У каждого своя

Я-концепция.) Переживание: «Если я тебя придумала, стань таким, как я хочу».

Восстановления похоже на то, как из нескольких высших психических старых платьев шьют новое платье. функций       (Взаимодополнение различных функциональных структур.) Переживание: «Все уладится, надо только очень хотеть этого».

Врабатывание похоже на то, как человек входит в реку. (Постепенное привыкание к воздействию.) Переживание: «Я этого никогда не выдержу... О, нет! ... ну, ничего».

Время реакции похоже на встречу с большим страшным псом. Человек от страха уже бежит, но пес еще не залаял. (Для осуществления действия необходимо воздействие стиму­ла.) Переживание: «Я знаю, что будет».

Время         похоже на ломаную линию. (Течет психологи ческое неравномерно, имеет разную направленность, измеряется субъективными единицами.) Переживание: «Мои года — мое богатство».

Вина         похожа на разбитую чашку. (Переживание собственной

несостоятельности в изменении ситуации.) Переживание: «Ничего нельзя сделать».

Высшие       похоже на царя со свитой. (Иерархи-ихические   ческое строение психической реаль-ткции       ности.) Переживание: «Куда уж нам!».

imecHeu и е   похоже на движение спиной по лавочке и последующее падение с нее. (Забывается то, что не имеет значения.) Переживание: «Я же тут был, это было мое».

Т

Гештальт    похож на поиск человека по

отпечаткам пальцев. (Целостная структура.) Переживание: «Отменяне уйдешь».

Глубинная     похожа на человека, засунувшего психология    руки в карманы брюк. (Поиск

источников активности человека в его бессознательном.) Переживание:

«Кажется где-то здесь было».

Готовность   похожа на младенца с бородой. к школе       (Ребенок должен уметь действовать по правилам взрослой жизни.) Переживание: «Я уже большой».

Группа        похожа на перетягивание каната. (Группа всегда организована внешними обстоятельствами или отношениями людей.) Переживание:

«Еще посмотрим, кто — кого».

Групповой     похож на отношение хора и дирижера. дискусси и метод (Поиск общего через индивидуальное

мнение.) Переживание: «Такхотелось

бы спеть соло».

Гуманистическая похожа на зерно в земле. (В человеке лсцдсологця     есть потенциальные резервы развития.) Переживание: «А вдруг дождя не будет».

 ...а все люди похожи

д

Дебильяость   похожа на взрослого, серьезно сосущего соску. (Мышление не соответствует возрасту.) Переживание: «Вот ко мне привязался...».

Действие      похоже на дерево в лесу. (Структура действия повторяет структуру деятельности.) Переживание:

«Могу и без вас обойтись, но...».

Депрессивный  похож на человека, прилипшего к синдром       чему-то. (Чувство безысходности,

невозможности что-то предпринять, изменить.) Переживание: «Нет сил вырваться».

Детерминизм       похож на падающее домино.

(Обусловленность, причинность любого явления.) Переживание:

«Не давите так сильно».

Деятельность похожа на реку. (Форма любой

активности.) Переживание: «А ведь могла бы быть водопадом».

Диагностика  похожа на сравнение заготовки психического   с образцом готовой продукции. развития      (Измерение качеств психической

реальности.) Переживание:

«Неужели я таким и

останусь».

Динамика     похожа на вихрь, который кружит группового    на полевой дороге столб пыли.

развития      (Закономерности в развитии

отношений в группе.) Переживание:

«Никуда не вырвешься».

Доминанта    похожа на клумбу, где среди мелких цветов растет один большой цветок. (Преобладающий очаг возбуждения в коре головного мозга.) Переживание:

«Попробуй, не заметь».

Дооперациональное похоже на кошку, которая не от мышление     личается от мышки. (Предметы объединяются по случайным, субъективным признакам.) Переживание: «А я такое видел».

Дистанция    похожа на бокс. (Мера воздействия психологическая одного человека на другого.)

Переживание: «Я чувствую тебя

даже, если вижу».

Долг          похож на очень большой камень. (Принятое на себя обязательство.) Переживание: «Хорошо, что этот камень не на шее».

Достижения   похож на горниста с трубой. мотив        (Стремление к результату в любом виде деятельности.) Переживание:

«Вас ждут великие дела».

Ж

Житейское    похоже на стрельбу из пушки по понятие      воробьям. (Результат обобщения человеком его личного опыта.) Переживание: «Я знаю, так будет лучше».

3

Задача        папа Карло увидел нос Буратино в полене. (Цель в определенных условиях.) Переживание: «Вот она!».

Задатки      похожи на крылья страуса. способностей  (Предпосылки, которые могут и не

 использоваться.) Переживание:

«А я еще и петь умею».

Заказчик      деньги. (Человек, который готов платить за психологическую ин­формацию.) Переживание: «Не все измеряется деньгами».

Замещающее  похоже на жвачку в виде сигареты. действие     (Действие, которое выполняет функцию ему не свойственную.) Переживание: «Я-то знаю, что ecmi на самом деле» .

Заказ на       это большой знак вопроса. (Реально, но, психологическую может быть, не только психологическая помощь       работа.) Переживание: «Поймут ли? Услышат ли?».

Зейгарник     недошитое платье. (Запоминаются эффект       незаконченные действия.)

Переживание: «О, дайте, дайте мне

свободу».

Знак          человек, падающий под знаком:

«Осторожно, гололед». (Содержание знака и его форма могут не соответствовать друг другу.) Переживание: «Все врут календари...».

Значение      похоже на коробку с поливитаминами. (Социально значимое содержание.) Переживание: «Полезно для всех».

Зона         ребенок снизу вверх смотрит на ближайшего   взрослого. (Содержание помощи, развития     которую ребенок может принять

от взрослого.) Переживание: «Как бы

таким стать!».

И

Игра          «вот из-под собаки лают ворота». n n                (В игре — свои Правила.) lu                Переживание: «Весь мир — театр».

Игровая       это маскарад. (Человек может менять терапия       роли и правила.) Переживание:

«Каждый день такое не выдержать...»

Идентификация человек и его тень под движущимся

солнцем. (Процесс построения своего Я.) Переживание: «И я, инея, имое, иле мое...».

Избирательность похожа на очки. (Человек видит то, что восприятия   хочет и умеет видеть.) Переживание:

«Почему вокруг столько дураков?».

Индивидуальность похожа на луковицу. (Единичность, относительная независимость от других.) Переживание: «И вместе мы врозь».

Инертность   похожа на поезд, который продолжает двигаться без рельсов. (Сохранение длительное время без изменений какой-либо формы активности.) Переживание: «Все еще впереди, ничего не надо менять».

Инстинкт     похож на страх собаки и человека, когда они неожиданно увидели друг друга. (Неконтролируемое сознательное побуждение и соответствующее ему поведение.) Переживание: «Что такое?».

Интеллект    похож на программу для компьютера, но только в голове человека. (Контролируемый человеком поиск истины.) Переживание: «Главное — порядок».

Интраверт    похож на улитку в своем домике. (Тип человека, не склонного демонстрировать другим содержание своего внутреннего мира.) Переживание: «Не трогайте меня».

Интервью     похоже на стриптиз. (Метод получения психологической информации через

11 Абрамова Г С

 вопросы иней. / ^е^е-лшьсшиу. «^rub^L так естественно ».

Интерес      похож на замочную скважину.

(Избирателен, устойчив или наоборот.) Переживание: «Ну, ну, посмотрим, что это...».

Интериоризация похожа на заглатывание шпаги. (Вращивание внешних форм активности.) Переживание: «Неужели, настоящее?».

Интуиция     похожа на полеты летучей мыши. (Неконтролируемый человеком поиск истины.) Переживание: «Не вижу, но знаю».

Инфантилизм похож на зеленый апельсин.

(Незрелость личности.) Переживание:

«Думаю, что я уже всего достиг».

Истерия      похожа на соринку в глазу, которую очень трудно вытащить. (Затруднен контроль за свойствами своих эмоций.) Переживание: «От меня вы никогда не избавитесь».

К

Катарсис     похож на глоток воды в летний

зной. (Освобождение от напряжения.) Переживание: «Заново родился».

Климат       камин в доме. (Отношения между ч психологический членами группы.) Переживание:

-               «Это и от меня зависит».

Когнитивный  похож на мышеловку для кошек. диссонанс     (Несоответствие знаемого и

реального.) Переживание: «Этого не может быть, но все-таки...».

Коллектив    похож на муравейник.

(Организованность.) Переживание:

«Кто это — мы?».

Комплекс      похож на человека на ходулях. нелолноценнослш — (Несоответствие реальных качеств комплекс      человека и его представления о них.) превосходства Переживание: «Не удержусь, но попробую».

Кодекс        похож на песочные часы. психолога     (Обязательные этические правила, которые нельзя нарушать.) Переживание: «Есть только миг между прошлым и будущим...».

Консультирование похоже на чистку горячей картошки. психологическое (Поиск резервов человека и их

использование самим человеком.) Переживание: «Горячо, но необходимо».

Конгруэнтность похожа на набор лекал. (Достижение соответствия с клиентом.) Переживание:

«Я же в нем не растворяюсь».

Контекст     похож на следы, уходящего к горизонту человека. (Прошлое, настоящее и будущее в судьбе человека.) Переживание: «Не вернусь!!».

Конституция  изображение в кривом зеркале. человека      (Природные свойства организма.)

Переживание: «А я знаю, какой я...».

Контроль     похож на родительский ремень. социальяыи    (Нормы поведения, необходимые для выполнения, с точки зрения других людей.) Переживание: «Аяне боюсь».

Конфликт    похож на сосуд, в который налили

слишком много воды. (Несоответствие

 точек зрения на один и тот же предмет.) Переживание: «Кто-нибудь, сделайте что-нибудь».

Конформность похожа на великана, стоящего на коленях среди карликов. (Отказ от собственного мнения, собственных чувств в пользу чужого.) Переживание:

«Не трогайте меня, я свой...».

Коэффициент похож на двух рыбаков с разным интеллекта   уловом. (Возможность человека

решать стандартные для его возраста задачи.) Переживание: я Зато прошлый раз... а то ли еще будет».

Коррекц ия     похожа на новобранца, подстриженного психологическая под нуль. (Необходимость

соответствовать возрастной или другой норме.) Переживание: «Стань человеком, стань человеком».

Клиент       похож на треснувшее яйцо, из

которого собирается выйти цыпленок. (Человек, который осознает необходимость своего изменения.) Переживание: «А кто я?».

Кривая        похожа на отжимание на руках. (Изме-упражн ения    нение активности по мере ее повторения.) Переживание: «Больше —не лучше».

Кризисы      похожи на черные полосы у зебры. возрастные   (Периоды в жизни человека, когда с ним происходят существенные изменения.) Переживание: «Толи еще будет».

J\.

•кивость     похожа на велосипед без педалей.

(Замена одного свойства психической реальности другим.) Переживание:

«Я умею вами управлять».

. \ идер         это указательный палец, поднятый

вверх. (Человек, занимающий ведущее место в структуре группы.) Переживание: «Я самый главный, я — власть».

Личность     похожа на кочан капусты с

кочерыжкой. (Имеет определенную структуру, устойчива.) Переживание:

«Я могу быть».

м

Массовые     похожи на множество людей, которые коммуникации едят одну большую сосиску. (Воздей­ствие одной и той же информации на большое количество людей.) Переживание: «Это и мое тоже».

Меланхолик   похож на опущенный занавес. (Пониженный фон настроения.) Переживание: «Никогда ничего не случится...».

Мнемоника,    эту телегу везет курица. (Искусство мнемотехника организации запоминания.)

Переживание: «Во всем есть смысл».

Модальность  похожа на два листка дерева, которые не похожи Друг на друга. (Свойство или группа свойств, объединенных по какому-то признаку.) Переживание:

«Назови меня по имени».

Мотивы      похожи на множество самых разных предметов, в беспорядке лежащих в коробке'. (Источник активности человека, имеющий конкретное предметное воплощение.) Переживание: «Хочу, очень хочу».

 Мышление     похоже на компьютер. (Поиск нового, скрытого, с использованием известного.) Переживание:

«Я знаю то, что я знаю».

н

Навязчивые    похожи на человека, которого опутали состояния     веревкой. (Длительное, слабо конт­ролируемое состояние.) Переживание:

«Ничего не могу поделать».

Навык        каллиграфическая пропись, а под ней — образец обычного письма. (Осваивается по правилу, осуществляется по индивидуальным возможностям.) Переживание:

«Ну, умею уже, умею».

Настроение   похоже на времена года. (Состояние устойчивое, длительное, как бы не замечается человеком.) Переживание: «У природы нет плохой погоды...».

Неврозы      человек, который зажал уши руками. (Состояние разлада с самим собой и миром.) Переживание: «Оставьте меня в покое».

Негативизм   А! = а! (А равно не — А). (Отрицание очевидного.) Переживание: «Это ты говоришь — «яблоко», а я говорю — «тыблоко».

Нормы       похожи на ящик с неплотными социальные   стенками. (Принятые правила

поведения.) Переживание:

« Тесновато...».

Новизны      вкус горечи вместо ожидаемой эффект       сладости. (Переживание нового раздражителя или изменения свойств старого раздражителя.) Переживание: «Это я хорошо запомню».

О

Обобщение    похоже на круг. (Выделение общего признака на любом основании.) Переживание: «Неужели это все».

Обоняние     похоже на цветок. (Выделение

наиболее значимых с давних времен свойств ситуации.) Переживание:

«Я же не собака».

Образ        похоже на превращение руки в лебедя — на экране игра теней. (Субъективное отражение реальности.) Переживание: «Этоя видел сам».

Образное     это кентавр. (Познание новых мышление     свойств предметов с помощью

восприятия их.) Переживание: «Для меня в этом столько всего скрыто».

Ответственность похожа на Сизифов труд. (Делать себя участником процесса, влиять на его течение.) Переживание:

«Тяжело, но надо».

Обучаемость  похожа на молоток, стучащий по камню. (Свойство человека изменяться.) Переживание:

«Кто кого?».

Обучение и    наливают воду в воздушный шарик. разв ит и е     (Качественное изменение под

влиянием воздействия.) Переживание:

«Есть ли этому предел?».

Одаренность  похожа на Деда Мороза с подарками. общая        (Возможность выполнять успешно различные виды деятельности.) Переживание: «Что же мне дадут, ведь у меня уже есть...».

Одаренные дети младенец, читающий книгу. (Развитие ускоренное.) Переживание: «Этот ребенок — мой!».

 Ожидания     спортивная медаль на веревочке. социальные    (Роль обязывает.) Переживание:

«А если не сумею выиграть?».

Операция     ножницы и нож. (Способ действия, определяемый целью.) Переживание:

«Неужели не придумаю, как этого добиться?».

Опосредованность похожа на рукопожатие в перчатке. (Использование специальных средств для организации активности.) Переживание: «Кто вы на самом деле?».

Ореола эффект рекомендательное письмо. (Влияние информации на непосредственное восприятие.) Переживание: «Не верю своим глазам».

Ориентировочная похожа на игру в жмурки. деятельность  (Планирование активности через

анализ ситуации.) Переживание: «Как

бы не упасть!».

Отражение    Васнецовская Аленушка у пруда. психическое    (Активное, опосредованное, знаковое. Переживание: «Поговори со мной».

п

Памяти объем похож на ведро с водой. (Объем

памяти ограничен, может измениться „                подвлиянием обстоятельств.) О                Переживание: «Так много всего».

Память       похожа на коробку с кинолентой. (Процесс сохранения, воспроизведения...)

Переживание: «Этот груз бывает так тяжел».

Персеверация  похож на вращение пластинки без звука. (Возвращение к прошлому.) Переживание: «Нового ничего нет, все повторяется».

Поведение     похоже на змею, убегающую от своей старой кожи. (Организованная активность.) Переживание: «Что же там, за горизонтом?».

Персонификация похожа на луковые слезы. (Известен источник, порождающий активность.) Переживание: «Я вас таким помню».

Поле         похоже на исписанный лист бумаги. феноменальное (Содержание сознания, открытое для человека в конкретный момент времени.) Переживание: «Неужели это все?».

Понимание    похоже на проявление фотографии. (Нахождение соответствия.) Переживание: «Я сделал это».

Подтекст     похож на двойное вязание. (Скрытое содержание.) Переживание: «Все равно не найдете».

Позиция психолога похожа на иглу в стерильной упаковке. профессиональная (Обобщенные теоретические знания, определяющие действия.) Переживание: «Граница должна охраняться».

Пользователь  похож на нарукавники. (Человек,

который применяет психологическую информацию, не отвечая за нее.) Переживание: «Это я случайно нажал кнопку военной тревоги».

 Понятие      похоже на растягивающуюся сетку. (Форма мышления, предполагающая обобщение по существенному признаку.) Переживание: «Неужели этому нет конца».

Поступок     обрыв над пропастью. (Действие,

совершаемое сознательно, направлено на изменение жизненной ситуации.) Переживание: «Начал новую жизнь».

Представление похоже на оторванный листок календаря. (Индивидуальное, обоснованное личным опытом знание о предмете.) Переживание: «И я там был».

Привычка     дверной замок. (Воспроизводимое в любых условиях действие.) Переживание: «А вдруг ключи потеряю».

Принятие     похоже на подъем штанги рывком. решений      (Постановка цели, выбор средств.)

Переживание: «...Придется говоришь

и "б"».

Прогрессивные похожи на гербарий. (Специальные матрицы Равена задания для исследования

интеллекта.) Переживание: «Аестьли здесь место этому листочку!!».

Превра щенные вода в разных состояниях остается формы сознания водой. (Изменения содержания сознания в виде знаков.) Переживание: «Это все я».

Пространство похоже на меблированные комнаты. психологическое (Внутренний мир человека оганизован.)

Переживание: «Найдется ли в сердце

у вас уголок».

Проекция      художник вместо портретов рисует

автопортреты. (Человек переносит .                свои мысли и чувства на другого 1                человека, приписывает их ему.)

Переживание: «Почему они все-таки не такие, как я?».

Психическая   похожа на густой туман. (Она реальность    существует по своим законам,

обладает обратимостью — это ее основное свойство.) Переживание:

«Собственной руки не вижу».

Психоанализ    похож на встречу с котом из мешка. (Поиск скрытых причин поведения.) Переживание: «Не такой, это не он!»

Психология    похожа на большой мыльный пузырь. (Знание о душе, которое может разрушить душу.) Переживание:

«Кому же это надо?».