Данные ассоциативного эксперимента (больнаяС.)

* Инструкция: "Отвечайте не темсловом, которым ответили раньше".

В основном ее ответные реакции представляют собой либовесьма элементарное определение слова-раздражителя ("пение" —"хорошее"; "колесо" — "круглое"), либо эхолалии("бежать" — "бежать"; "шуметь" —"шум"). При повторном предъявлении слов- раздражителей больнаяотказывается от ответа, часто же ограничивается повторением слова-раздражителялибо реагирует предыдущим ответом.

Больной К. (доктор Я. И. Чехович), 1917 г. рождения.Диагноз: параинфекционный энцефалит. Галлюцинаторно– параноидный синдром.

Больной родился недоношенным. В раннем детстве часто болел(перенес воспаление легких, дважды — дифтерит). Ходить и говорить начал сопозданием. Уже с раннего детства стало заметным умственное отставание. Училсяво вспомогательной школе. С детства подвергался насмешкам со стороны детей, немог себя защитить. Всегда медленно двигался, медленно думал. В дальнейшем всепопытки устроишь больного на работу были неудачными из-за крайне медленныхтемпов работы, хотя больной делал все очень тщательно. С 1944 г. работал впереплетной мастерской дневного стационара психоневрологического диспансера. Вконце апреля 1950 г. после гриппа начал высказывать бредовые идеипреследования, слышал голоса "которые грозили его убить, куда-товызывали". Испытывал сильный страх, особенно ночью, появлялосьвозбуждение.

Неврологический статус. СимптомГордона (слева). Экзофтальмус. Реакция на свет вялая. При конвергенцииотклоняется кнаружи левый глаз. Асимметрия носогубных складок. Справа симптомМаринеско. Гипотония в конечностях. Коленные и ахилловы рефлексы справа живее.Пошатывание в позе Ромберга. Гипомимия. Тремор век, языка, пальцев рук.Саливация.

Психическое состояние.Медлителен, назойлив. Обращается со стереотипными просьбами... О своихпереживаниях рассказывает охотно. Убежден в том, что его преследуетопределенная группа лиц, с которыми он живет в одном доме. В больнице голосовне слышит, но думает, что некоторые больные "связаны с его врагами илидрузьями". Запас знаний, приобретенный в школе для умственно отсталых,сохранен. Интересы крайне узкие.

В опыте на классификацию предметов больной спрашивает:"Сосчитать надо, да?" Экспериментатор: "Нет, считать не надо,надо разложить подходящие к подходящим". Больной смотрит, не понимая.Тогда экспериментатор берет карточки с изображением слона и лопаты и говорит:"Вот ведь, например, слона и лопату не положишь в одну группу".Больной улыбается, радостно кивает головой. "Понимаю, надо животное кживотному. Начинает раскладывать. Образует следующие группы: 1-поросенок,лошадь ("это животные"); 2-кузнец, уборщица ("люди"); 5 —фиалка, куст ("цветы"); 6 — кошка и собака (молчит); 7– шкаф,этажерка ("это в комнате"). Не разложенными в группы остаютсякартинки: телега, самолет, жук, лопата, гусь. Далее опыт протекает следующимобразом.

Экспериментатор (указываетна вторую группу). Как Вы назовете эту группу?

Больной. Это животные.

Экспериментатор. Что можнотуда положить?

Больной. Не знаю.

Экспериментатор. Положимтуда гуся.

Больной. Нет, нельзя, онплавает.

Экспериментатор. Положимтуда жука.

Больной. Нет, нельзя, этонасекомое.

Экспериментатор. Тогдаположим гуся и воробья вместе.

Больной. Нет, нельзя —гусь плавает, а птичка летает.

Экспериментатор. Но ведьгусь — птица?

Больной. Да.

Экспериментатор. Ну, тогдаположим их вместе.

Больной. Нет, гусьплавает, а птичка летает, и она живет в лесу.

Экспериментатор. Ну, амедведя и лису можно положить вместе с кошкой и собакой?

Больной. Нет, нельзя.Кошка и собака живут дома, а медведь и лиса живут в лесу или в зоопарке, я ихтам видел.

Экспериментатор. Но ведьлиса и медведь тоже животные?

Больной. Да.

Экспериментатор. Это всебудет группа животных. Давай положим их вместе.

Больной. Нет, ониразные... Ну, давайте (неуверенно, тут же спохватывается). Это будетнеправильно.

Экспериментатор. Ну, а столможно положить к этажерке и шкафу?

Больной. Это можно.

Экспериментатор. Можно ктелеге положить машину?

Больной. Нет, нельзя, ониразные.

Экспериментатор. Ведь нателеге едут и на машине едут?

Больной. Если привязатьтелегу веревкой к машине, она будет ее тянуть, я видел так.

Остановимся на результатах выполнения задания"установление последовательности событий".

Больной начинает объяснять картинку № 3 (возчик с мастеромидут за инструментом): "Вот они идут с топором. Вероятно, будут дроварубить". Берет в руки картинку № 2: "А здесь он идет погулять.Видите, вот он пошел". На остальные картинки не обращает внимания.Экспериментатор повторно объясняет, что картинки надо разложить впоследовательном порядке. Больной берет в руки четвертую картинку, заявляя:"Здесь сломалось колесо. Они подняли его, чинят его... А здесь (указываетна картинку № 3) они идут за дровами". Экспериментатор помогает больному,указывая, что и на картинке № 2 изображено сломанное колесо. Больнойсоглашается ("Да, сломанное"), но не делает никакого вывода ипродолжает рассматривать картинку. Переходит к картинке № 4: "Здесь онедет куда-то, а здесь стоит мужчина". Потом, рассматривая, возвращается ккартинке № 3 и заявляет: "Здесь чинят колесо". Смотрит на картинку №1: "Починили, опять отвалилось". В результате получается такаяпоследовательность картинок:

№ 5. "Разрубленная доска. Человек на телеге везеткорзиночку".
№ 1. "Сломалась телега, откатилось колесо".
№ 4. "Здесь уже ремонт".
№ 2. "Опять откатилось".
№ 3. "Идут работники с топорами, наверное, дрова колоть".

Приведенные экспериментальные данные показывают, что больныене в состоянии выделить существенные признаки предметов, не могут раскрытьосновные связи между ними. Когда больной Д. видит карточки, изображающие платьеи уборщицу, у него возникает ассоциация: "Женщина носит платье".Ассоциации же "женщина — живое существо" или "платье —одежда", т.е. связи логические, не возникают.

Эта невозможность отвлечения от всей совокупности конкретныхсвойств и деталей предметов приводит к тому, что больные не могут правильнорешить простейшую задачу, если она требует сопоставления этих свойств,оттормаживания одних, выделения других. Выполняя задание "установлениепоследовательности событий" (поломка и починка колеса), больныеруководствовались отдельными частными деталями картины, не увязывая их. Так,больной Д. начинает сначала рассуждать по поводу упавшего колеса, но, увидев наследующей картине мастера с топором, высказывает предположение о том, кудамастер направляется с топором: "Вероятно, в лес дрова рубить". Точнотак же больная С. при предъявлении серии картинок, на которых изображено, какна мальчика, идущего через лес, нападают волки и как он влезает на дерево,заявляет: "Яблоки рвет, вот залез на дерево". Когда экспериментаторобращает внимание больной на снег и подсказывает, что зимой яблоки не растут,больная заявляет: "Да, действительно, как же я так?.. Зачем он залез надерево?", но не исправляет ошибку. Любой раздражитель вызывает привычныечастные ассоциации: мальчик влез на дерево, следовательно, рвет яблоки; в рукаху человека топор — идет в лес дрова рубить. Отдельные детали не увязываются,не. синтезируются, ситуация в целом не осмысливается. Возникающие у больныхассоциации обусловлены лишь отдельными, изолированными элементами предъявленнойкартинки. Смысловые взаимосвязи между элементами воспринимаемой больнымситуации не играют никакой роли в возникновении и течении ассоциаций. Суждениябольных о предмете не включают в себя всего того существенного, чтодействительно к нему относится. Поэтому познание больных неполное,несовершенное, скудное. Из-за этого чрезвычайно суженного круга ассоциаций,малого круга знаний и умений больные крайне ограничены в возможностях и могутдействовать лишь при некоторых жестко предопределенных условиях. Так, например,один из подобных больных Т. (олигофрен) работал курьером, аккуратно выполнялвозложенные на него обязанности. Когда однажды ему было поручено обойти всехсотрудников с листом, на котором они Должны были расписаться, он ворвался назакрытое заседание, объясняя, что товарищ, докладывавший в это время, должен–расписаться. Уговоры, что это может быть сделано позже, не помогли, заседаниебыло прервано, ибо Т. не уходил, плакал, твердил: "Мне поручено, чтобы всерасписались". Изменившиеся условия ситуации не вызвали у больногоизменения способа его Действий.

Образец такого поведения приводится А. А. Токарским в егостатье "О глупости" [187]. Речь идет о глупце из народной сказки, которого побилиза то, что он смеялся во время пожара, внушив ему при этом, что огонь надозаливать водой. Когда глупец увидел на следующий день, как люди опаливали накостре свинью, он схватил ведро с водой, вылил на костер, и снова был побит.Глупец, следовательно, усвоил лишь частный наказ, что огонь надо заливатьводой, но не понял того, что горение огня означает здесь нечто другое. А. А.Токарский правильно замечает при этом, что глупец усвоил наставление, запомнилего; но не усмотрел при этом существенно изменившихся условий. Основнаяхарактеристика глупости, по мысли А. А. Токарского, заключается "в несоответствиидействия с требованиями действительности", а это несоответствие происходитпотому, что глупец не в состоянии охватить своим восприятием все то, чтопроисходит вокруг него. "Глупец, — замечает А. А. Токарский, — видит ислышит не то, что существует в действительности, а лишь малую часть его".Неумение различать два сходных случая и означает узость, не обобщенностьобразовавшихся связей; это неумение исключает возможность ориентации в новыхжизненных условиях. Чтобы применить тот или иной способ решения к данномуконкретному случаю, необходимо проанализировать (по Токарскому,"увидеть") все признаки и обобщить их. Этого не сделал глупец изсказки, как это не делают и наши больные, применяющие неадекватный способрешения.

Интересно отметить, что уже Э. Сеген указал на то, чтоинтеллект умственно отсталого ребенка (в терминологии Э. Сегена — идиота)"возбуждается только какой- либо одною особенностью явления, имеющегоцелую массу особенностей". Более того, вступая во взаимодействие с такимиконкретными явлениями, умственно отсталый, по мнению Э. Сегена, "не толькоограничивает число их возможного минимума, но даже в сфере этого ограниченногокруга он не имеет полного постоянного представления".

В работах, посвященных психологии умственно отсталого ребенка,приводятся экспериментальные данные, указывающие, что умственно отсталыйребенок не в состоянии найти общее в многообразии единичных явлений. Уже в 30-хгг. Л. С. Выготский и Ж. И. Шиф обнаружили, что умственно отсталый ребенок,усваивающий наглядные системы связей, не в состоянии систематизировать свойопыт на основе обобщения и отвлечения. Структура связей, кроющихся за словами,оказывается у умственно отсталого ребенка измененной. И. М. Соловьев-Элпидинский [176] отмечает, что вместо обобщения у умственно отсталыхдетей происходит приравнивание старого знания и элементов нового задания. Л.В.Занков указывает, что для подобного рода детей трудность заключается впереходе к мыслительным задачам, решение которых требует изменения способадеятельности по сравнению с тем, который был использован ранее. Исследования,проведенные над умственно отсталыми детьми в Институте дефектологии АПН РСФСРА. Р. Лурия и его сотрудниками (Е. Д. Хомская, О. К. Тихомяров. В. И.Лубовский, А. И. Мещеряков), выявили нарушение корковой нейродинамики.

Использовав двигательную речевую методику, А. И. Мещеряковнашел; что у умственно отсталого ребенка выработанные связки, не будучидостаточно опосредованы речью, оказываются ломкими и неустойчивыми. О. К.Тихомиров обнаружил, что у умственно отсталых детей связи словесной системынедостаточно регулируют их поведение. Если связи словесные"сталкиваются" с непосредственным, то последние оказываются доминирующими,а словесные связи, сохраняясь в речевой системе, перестают регулировать реакцииребенка. Е. М. Марциновская обнаружила у олигофренов отсутствие словесногоанализа и обобщения непосредственных систем связей. Эти данные находятся всоответствии с исследованиями Н. И. Красногорского, выявившими у олигофреновслабость раздражительного процесса и нарушения процесса дифференцировки.

Резюмируя, можно сказать, что мыслительная деятельностьподобных больных несовершенно отражает предметы, явления и их взаимосвязи, ибополноценный процесс отражения объективных свойств и закономерностей вещейвсегда предполагает умение абстрагироваться от конкретных деталей. Указывая,что человеческое познание представляет собой переход от чувственного созерцанияк абстрактному мышлению и от него к практике, В. И. Ленин подчеркивал, что актобобщения представляет собой отход от конкретности. "Подход ума (человека)к отдельной вещи, снятие слепка ( = понятия) с нее н е е с т ь простой, непосредственный,зеркально-мертвый акт, а сложный, раздвоенный, зигзагообразный, включающий в себя возможность отлетафантазии от жизни..." [5, 29, 330].

У наших больных этот "отлет" от единичных связейкрайне затруднен. Слово не выступает у них в качестве носителя обобщения. Оноостается, по определению И. М. Сеченова, "кличкой". Останавливаясь всвоей работе "Элементы мысли" на процессе образования понятия уребенка, И. М. Сеченов указывает, что не всякое знание слова и пользование имозначают овладение его значением, что, хотя маленький ребенок может правильноупотреблять такие слова, как "растение", "животное", словоявляется для него лишь "кличкой" для сходных предметов.

Лишь пользование общими понятиями приносит правильноепонимание, лишь оно дает возможность адекватно действовать, лишь оно приноситчеловеку, по выражению И. П. Павлова, "чрезвычайную выгоду"."Клички" же не являются полноценным инструментом мышления.

Искажение процесса обобщения

Нарушение процесса мышления, обозначенное нами как искажениепроцесса обобщения, является как бы антиподом только что описанного.

Если суждения описанных выше больных не выходят за пределычастных, единичных связей, то у больных, о которых сейчас будет идти речь,"отлет" от конкретных связей выражен в чрезвычайно утрированнойформе. Больные в своих суждениях отражают лишь случайную сторону явлений,существенные же отношения между предметами мало принимаются во внимание,предметное содержание вещей и явлений часто не учитывается. Так, выполняя заданиена классификацию предметов, они руководствуются чрезмерно общими признаками,неадекватными реальным отношениям между предметами. Например, больной М.объединяет вилку, стол и лопату по принципу "твердости"; гриб, лошадьи карандаш он относит в одну группу по "принципу связи органического снеорганическим".

Подобные выполнения задания мы обозначаем какбессодержательные или выхолощенные. Табл. 6 показывает, что чаще всего онивстречаются у больных шизофренией (у 67,1% обследованных больных), главным образомпри галлюцинаторно-параноидной форме течения болезни, и у психопатов (33,3%).

Таблица 6

Ошибки типа формальных, бессодержательныхсочетаний
при выполнении задания "классификация предметов"

* В скобках указано количествоошибочных решений в %.

Подобные больные живут в мире своих бредовых переживаний,мало интересуются реальной обстановкой, пытаются к незначительным, обыденнымявлениям подходить с "теоретических позиций". В беседе они способнызатронуть вопросы общего характера, но часто не в состоянии ответить просто наконкретный вопрос. Речь больных носит вычурный характер. Так, например, говоряо шкафе, один такой больной называет его "ограниченной частью пространства",рассказывая о товарище, которого он характеризовал как доброго человека,замечает: "Что такое добро и зло? Это определение относительно,положительное и отрицательное, как вопрос об электронах и вселенной. Плохое —это качественная сторона, значит, надо хорошую. Но плохое может сойти захорошее, противоположности не бывает".

Таблица 7

Примеры выполнения задания"классификация предметов"
по типу формальных, бессодержательных связей

В табл. 7 приведены наиболее показательные примеры того, какподобные больные, выполняют задание на классификацию предметов. Они проводят еелибо на основании столь общих признаков (твердость, движение), что выходят запределы содержательной стороны явлений, либо на основании чисто внешних,несущественных признаков (отверстие).

Особенно отчетливо бессодержательный, выхолощенный характерсуждений больных определенной категории выступает при выполнении задания насоставление пиктограммы. Так, один из больных рисует для запоминания слов"теплый ветер" два треугольника, для запоминания выражения"веселый ужин" — два кружка. Другой больной этой группы длязапоминания слова "сомнение" изображает сома, для слова"разлука" — лук.

Для больных со снижением уровня обобщения задание составитьпиктограмму представляет трудность в силу того, что они не могут отвлечься ототдельных конкретных значений слова. Это же задание позволило выявить и другуюгруппу больных, которые выполняют его с большей легкостью, так как могутобразовать любую связь, безотносительно к содержанию поставленной перед нимизадачи. Условность рисунка становится столь широкой и беспредметной, что она неотражает реального содержания слова; больные могут, не задумываясь, предложитьлюбую схему в качестве условного обозначения слова.

Таблица 8