Критика марксизма и появление новых концепций общественного развития.

Однако не следует забывать, что в науке отрицательный результат – это тоже результат. Многие известные сегодня теории – результат критики марксизма.

Критика так называемого субстанционального мышления, характерного не только для марксизма, претендующего на обнаружение единого начала социальной жизни, развёртывающегося в истории, являющего подоснову всех её событий привела к появлению новых концепций исторического развития.

Под воздействием марксизма сложилось социологическое направление, исследующее связи политики с социальными отношениями. Создателями его стали Г. Спенсер (1820 – 1903 гг.) и Э. Дюркгейм (1858 – 1917 гг.).

Английский философ и социолог Герберт Спенсер (1820 – 1903) уподобил общество живому организму. Он предложил концепцию развития общества как процесса постепенного объединения различных мелких групп в более крупные. Раз возникнув, такие крупные группы испытывают воздействие других факторов перемен – социально-классовой дифференциации, специализации в виде разделения труда, образования органов политической власти. Эволюция общества идёт от общества военного типа к обществу промышленного типа. Оно отличается добровольной кооперацией, свободой ремёсел и торговли, соблюдением принципа неприкосновенности частной собственности личной свободы, представительным характером политических институтов, децентрализацией власти. Экономический либерализм, по Спенсеру, является одним из главных принципов промышленного общества. Каждый гражданин должен сам заботиться о себе, государству надлежит выполнять только охранительную роль.

Противоречие в доктрине Спенсера было замечено ещё его современниками: выступая с позиций естественного эгоизма, присущего каждому человеку, он считал общество единой системой, а это предполагает, что личность как часть целого, не может быть свободна от него полностью. Без поддержки государства нельзя решать проблемы тех областей человеческой деятельности, которые не приносят быстрой выгоды (образование, медицинское обслуживание, академическая наука, экология и т.д.).

Эмиль Дюркгейм[222] (1858–1917) углубил и во многом переориентировал позитивистскую методологию О. Конта. Он предлагал брать социальные факты и изучать их статистически. Он предложил смотреть на человеческое общество так же, как смотрят на живую природу (общество – «живой организм»). Второе его предложение – «социологизм», утверждение специфичности и автономности социальной реальности, её превосходства над индивидами.

Поколение М. Вебера и Э. Дюркгейма жило в эпоху развитого капитализма в конце XIX века. Исторический опыт подтолкнул их к мысли, что историю творят не великие личности, абсолютные идеи или безличностные законы, а рядовые люди, обладающие мотивацией, интересами, потребностями и ценностными ориентациями, что история и биография приобретают значение, только будучи пропущены через призму общественных отношений.

Макс Вебер подверг критике марксистскую идею о первичности «базиса» по отношению к «надстройке». Общепризнанная теперь теория М. Вебера[223] (1864–1920) также – результат полемики с теорией марксизма. Вся совокупность веберовских политических идей может быть обозначена как социология политических отношений и власти.Вебер искал различия и возможные взаимосвязи между тремя основными сферами общественной жизни: сферой власти, сферой экономики и сферой ценностей. Экономика создаёт преимущества, но одних преимуществ мало для того, чтобы навязывать кому-либо свою волю. Необходимо наличие определённой системы ценностей, убеждений, на которых покоится послушание управляемых. Именно в анализе способов легитимации господства содержится основной вклад Вебера в социологию политических отношений. При изучении этой проблемы Вебер исходил из идеи существования трёх типов: «традиционного господства», «харизматического господства», «легального господства».

· Традиционное господство опирается на веру подданных в то, что власть является законной, поскольку она была всегда. Правители в отношениях с подданными обладают правами и положением господ над слугами. Их власть, однако, ограничена освящёнными традицией нормами, на которые в то же время опирается и само их господство. Если правитель будет нарушать традиции, то он подвергнет опасности законность собственной власти.

· Харизматическое господство основано на вере в то, что вождь ведёт людей к чему-то новому и лучшему. Харизматические лидеры это, как правило, пророки и революционеры.

· Легальное господство – это господство права в том смысле, что как само существование власти, так и сферы её действии зависят от установленных людьми политических прав. В этом случае доминирует принцип правового рационализма. При этом типе господства все считаются с правовыми нормами, а люди стоящие у власти являются вышестоящими исполнителями определённых правом обязанностей в чётко определённый период. Управляемые в данном случае есть свободные граждане, а не подданные, обязанные подчиняться правителю. Такая система, по-мнению Вебера, является особенностью Запада.

Таким образом, Макс Вебер подверг критике марксистскую идею о первичности «базиса» по отношению к «надстройке». Сегодня в науке уже общепризнанный факт, что социально-экономические отношения имеют значение для развития общества, но система ценностей общества развивается относительно самостоятельно от этих отношений и оказывает на них не меньшее воздействие [224].

Пример тому – проблема перехода от античности к средневековью. С распадом Римской империи экономика пришла в упадок, изменялась преимущественно система ценностей, что и привело к возникновению нового способа производства – феодализма. Согласно марксистской концепции должно было быть прямо наоборот: меняется способ производства в результате прогресса экономики – изменяются производственные отношения – меняется общественный строй.

Марксистский взгляд на политику повлиял на появление и становление конфликтологических теорий понимания политики (Р. Дарендорф, К. Шмитт, Л. Козер).

Дарендорф Ральф Густав (род. в 1929 г.) разработал теорию стратификации и теорию конфликта. Причину формирования конфликтных групп в обществе он видит в отношениях господства и подчинения. Господство определяет, как возможность добиться послушания данной группы людей определённому приказу. Под конфликтом понимает «все структурно произведённые отношения противоположности норм и ожиданий институтов и групп». Отсюда определение классов, которые по Дарендорфу, «суть конфликтующие социальные группы, основание определения которых состоит в участии в господстве или исключении из него внутри любых сфер господства». Он отметил, что буржуазия и пролетариат не являются более однородными группами людей. Есть разные группы людей, имеющих разные жизненные шансы. Они выступают одновременно как функции двух элементов – возможностей выбора (т.е. свободы) и социальных связей (т.е. неравенства).

Очевидно, что предложенное Марксом истолкование истории как результата всеобщего труда – итога деятельности человечества как единого целого, его мысли о членении её на формационные ансамбли, постоянной универсализации всемирных социальных связей актуальны и сегодня. Равным образом современно звучит и тезис о познании пошлого в его связи с настоящим сквозь призму результатов социально-практического действия, способных менять горизонт понимания смысловой целостности истории[225].

Маркс рассматривал историю в перспективе снятия отчуждения. Именно практика, от которой Маркс дистанцировался в своих глобальных пророчествах будущего, выявила утопические черты в его теоретическом прогнозе. Представления о гуманном демократическом обществе, реализующем социалистические принципы не могут быть связаны с огосударствлением всех сторон жизни людей, должны постоянно корректироваться практикой [226].

Поль Рикёр характеризует вклад Карла Маркса в науку следующим образом: заслуга Карла Маркса не в ложно понятом «марксистским экономизме» и не в «абсурдной теории сознания как отражения», а в освобождении праксиса путём познания необходимости. Такое освобождение неотделимо от сознания, которое наносит ответный удар по мистификациям ложного сознания [227].

Диалектико-материалистический метод превратился сегодня в один из возможных методов анализа общества без претензий на универсальность

Можно согласиться с утверждением, что существуют основные тенденции всемирно-исторического процесса, но нет, и не может быть однозначно предопределённого магистрального пути прогресса, ведущего к идеальному состоянию общества[228].

Марксистская методология применима к анализу социально-экономических отношений. Но она не может рассматриваться как универсальное средство для объяснения хода всего исторического процесса. Применяя философскую терминологию можно сказать, что данная методология эффективна при выявлении специфических черт развития общества. Поэтому она выявляет не общее, а особенное во всемирно-историческом процессе.

По-мнению академика И.Д. Ковальченко: «В русле учёта особенного находится и марксистский подход к типизации и периодизации исторического развития на основе выделения общественно-экономических формаций. Он был несомненным и существенным шагом вперед в изучении исторического развития. Впервые это развитие было рассмотрено с диалектико-материалистических позиций. Это, во-первых, позволило на основе выделения способа производства раскрыть объективный и закономерный характер общественно-исторического развития, ибо составляющие способ производства компоненты (производительные силы и производственные отношения) обладают в исторической реальности свойствами непременности, непрерывности и повторяемости, что и позволяет «зримо» показать закономерности этого развития». Во-вторых, это развитие было представлено как сложная саморазвивающаяся система. Правда, строго говоря, системный подход последовательно проводился лишь применительно к явлениям базисным. И хотя вся совокупность явлений надстроечных (политических, культурно-идеологических, нравственно-психологических и т. п.) отнюдь не выступала для К. Маркса и Ф. Энгельса как простое проявление воздействия социально-экономического базиса, и признавалось их обратное воздействие на него, они не были последовательно представлены и как вполне «самостоятельные» и «равноправные» составные компоненты (подсистемы) единой системы общественно-исторического развития. Это выражалось в том, что при выделении формаций основное сущностное состояние этих компонентов не включалось в признаки, на основе которых выделялись эти формации. Именно поэтому формационный подход и является методом типизации и периодизации, основанным на учёте особенного, хотя это особенное и является комплексным и фундаментальным компонентом в историческом развитии. В этом состоит несомненное преимущество формационного подхода сравнительно с другими, более узкими содержательно-ориентированными принципам типизации и периодизации исторического развития.

Следовательно, нет оснований, ни отвергать формационный подход, с одной стороны, ни абсолютизировать и догматизировать его – с другой.