Структурная модель патологической  семьи (С. Минухин)

Американский психолог Сальвадор Минухин в середине 60-х годов 20-го столетия обозначил, что семейная структура с патологическими взаимоотношениями хорошо выделяется на фоне структуры семей с нормальными взаимоотношениями. В нормальной семье существуют ясные границы между подсистемами. Взаимодействие подсистем в здоровой семье представляется следующим образом: чтобы обеспечить приватность жизни супругов, границы супружеской подсистемы закрыты для проникновения из вне. Границы родительской подсистемы чётко обозначены, но не настолько «глухи», чтобы через них не проникало родительское влияние, необходимое для хорошего исполнения родительских обязанностей. У подсистемы детей тоже есть границы. Она организована таким образом, что у детей есть обязанности и привилегии, сообразные с их возрастом, полом и культурной традицией конкретной семьи. Каждый член семьи также представляет собой отдельную подсистему, у которой имеется требующая уважения граница. Таким образом, границы вокруг образующей ядро родственного круга семьи тоже требуется уважать. Границами подсистем служат правила. Здоровое развитие семьи диктует необходимость невмешательства в дела одной подсистемы со стороны других подсистем. Например, развитие у детей-сверстников их умения договариваться между собой требует невмешательства со стороны родителей. Четкие границы или правила позволяет сохранить свободу подсистемы от внешних посягательств. Примером правильного обозначения границ между родительскими и детскими подсистемами будет выражение, которое говорит мать старшему сыну: «Если ты увидишь, что младший брат пытается играть с огнём, то скажи мне, я – мама, и с ним буду говорить по поводу его поведения» и др. Таким образом, правила взаимодействия внутри семьи формируют структуру семьи как единого целого. Они могут не иметь чёткого словесного выражения и, возможно, не всегда открыто признаваться некоторыми членами семьи, например детьми-подростками и др. Патологическая семейная структура может развиваться по двум типам:

ü разобщённые семьи с излишне жёсткими границами между подсистемами;

ü проблемные семьи с запутанными взаимосвязями.

В разобщённых семьях между членами семей почти нет контактов, и наблюдается относительное отсутствие структуры, порядка и власти. Связи между членами семьи слабы или отсутствуют вообще, подобно хаотическому движению. В этих семьях, как правило, мать пассивна и неподвижна. На уровне ощущений, чувствует себя эксплуатируемой, проявляется депрессивная симптоматика. У детей в разобщённых семьях есть риск появления асоциальной симптоматики, поскольку, у них на эмоциональном не всегда осознаваемом уровне формируется чувство «заброшенности» матерью и он начинает «откалывать номера». Обычно у одного из членов такой семейной группы симптомы развиваются настолько, что он может стать пациентом психотерапевта, хотя заболевание коренится в неспособности его семьи качественно адаптироваться к изменяющимся условиям.    

В проблемных семьях границы подсистем слишком акцентированы - «замкнуты» друг на друга, поэтому попытка кого-нибудь изменить семейные правила, вызывает сильное сопротивление других. Подобно «снежному кому» запутывание взаимосвязей приводит к растворению семейных границ, например, когда идут постоянные выяснения: «Кто в доме хозяин?» В такой семейной системе плохое разграничение между семьёй-ядром и отпочковавшимися семьями, что в результате приводит к сложным отношениям между свёкром/свекровью и невесткой и тестем/тёщей и зятем. Перепутывание границ между подсистемами родителей и детей приводит к тому, что в отпочковавшихся семьях повзрослевших детей происходит с трудом освоение ролей мужа и жены, чаще всего отсутствует дифференциация между ролью супруга и родителя. В результате не может нормально функционировать ни родительская, ни супружеская подсистемы. При нарушении неприкосновенности границ подсистемы входящего в семью индивида – он лишается возможности развивать свою личностную самобытность и независимость.

 Модель психопатологии семьи: «семейный треугольник» (М. Боуэн)

Модель разработана Марреем Боуэном в середине 20-го столетия в Национальном Институте психического здоровья в Вашингтоне при исследовании природы шизофрении. Он отметил, что болезни эмоциональной сферы возникают тогда, когда пациенты не в состоянии отделить себя от своих родных семей. Отделение «Я» от семьи – это способность эмоционально контролировать себя, при этом, находясь в эмоциональной близости со своими родственниками, уметь объективно рассматривать эмоционально нагруженные вопросы жизни в семье. В противном случае, происходит смешение мыслей и чувств, при котором объективность мыслей сменяется эмоциональностью и это стоит на первом месте. В следствии активизируются психологические защиты в виде: оправдательной рационализации и интеллектуализации действий, вызванных эмоциональной незрелостью. Причиной является недостаток интеллектуальных различий между двумя и более индивидами, например, вследствие симбиотических отношений – «зависшей неотделимостью». Эмоциональная и интеллектуальная незрелость членов семьи заставляет их использовать семейные отношения как средство получения безопасности, тем больше у них проявляется тенденция эмоционально «цепляться» друг за друга, чтобы «выжить». В итоге, чем больше стрессового напряжения испытывает индивид, тем больше он ищет возможности для себя - в эмоциональном слиянии с семьёй. Смешение чувств и эмоций действуют таким образом, что образуется триангуляция (треугольник) – тип устойчивых взаимоотношений. Фундамент любой эмоциональной системы. Поскольку, диада по своей природе менее устойчива (например, отношения только двоих: мужа и жены, где неизбежно, могут, происходит периоды нечувствительности, грубости и др.). Отсюда, чувствующая сторона (кто-то из диады, кто наиболее нуждается в безопасности, переживая «отверженность») сама попытается создать треугольник. Вовлекая в него ребёнка, другого родственника (мать, отца и др.), любовника и т.д. Таким образом, треугольные взаимосвязи затрудняют эмоциональное отделение от семьи, так как родителям требуется помощь ребёнка для поддержания устойчивых отношений между собой, или же ребёнку требуется помощь родителей, чтобы выстоять в «борьбе против других». Спокойное состояние для треугольника выглядит, чаще всего, так: пара людей и аутсайдер. Например, близкие друг другу мать и ребёнок и лишённый воли к действию, эмоционально отрешённый отец. Внутри треугольника время от времени может происходить динамика смещения акцентов с одного элемента на другой. Поскольку, каждый из членов семьи всеми силами и средствами стремиться занять комфортную позицию в треугольнике. Например, если отец пытается подступаться к ребёнку, мать, чаще всего начинает ревновать, стараясь сохранить свою «позицию» и т.д. Когда треугольник находится в состоянии напряжения, позиция аутсайдера становится привилегированной, например, он рассуждает так: «Вы оба делайте что хотите, а меня не трогайте». Если при возникновении напряжённости между двумя элементами треугольника центр тяжести внутри треугольника сместить нельзя, то пара, создавшая первый треугольник, создаст ещё один. Включив в него наиболее подходящего в этот момент члена семьи, например: другого ребёнка, и др. Таким образом, треугольная система «размножается» путём дифференциации. Создавая, целую серию треугольников, к которым подключена школа, соседи, психолог консультант и др. Чтобы избавиться от напряжения, которое возникает в данной ситуации, большинство участников треугольников избирают путь эмоционального выключения. Они пытаются «отделиться» от семьи. Независимо, живут в непосредственной близости (в одной квартире) или в географическом «побеге», члены семьи испытывают личностный конфликт между потребностью эмоциональной близости с родителями и внутренним чувством обиды и раздражения на них. Таким образом, прибегая к эмоциональному выключению, члены семьи сохраняют треугольники на многие годы в целости и сохранности. Но, с другой стороны, блокируют их дальнейшую дифференциацию. У треугольников есть тенденция включать в себя людей разных поколений. Например, если жена ощущает значительный дискомфорт от своего супружества, она может восстановить гомеостаз, передав часть своей озабоченности ребёнку. Процесс семейного проецирования сближает родителей, так как создаёт поглощённость проблемами ребёнка. Если ребёнок вырывается из спаянного треугольника, и он достигает самостоятельно психологической зрелости, то супружеские отношения между родителями могут резко ухудшиться.