ПРОЦЕССЫ В ПОРЕФОРМЕННОЙ РОССИИ

Отмена крепостного права, другие буржуазные реформы 60-70-х гг. XIX в., несмотря на незавершенность и ограниченность, дали мощный толчок социально-экономическому развитию пореформенной России. 70-90-е гг. XIX в. ознаменовались бурным промышленным развитием, что наглядно свидетельствовало о невозможности для России миновать западный путь развития.

В пореформенные годы объем промышленного производства увеличился в 7 раз.

Наряду с традиционными промышленными регионами - Уралом, Москвой, Иваново, Петербургом - появляются новые: Прибалтика, Донбасс, Баку.

Динамику промышленного развития наглядно можно проследить через рост темпов выплавки чугуна:

1861-1870 гг. - 186 млн. пудов

1871-1880 гг. - 249 млн. пудов

1881-1890 гг. - 362 млн. пудов

1891-1900 гг. - 1 млрд. 69 млн. пудов

Но даже при таких темпах роста выплавки чугуна не хватало, и правительство его ввозило из Европы. Потребность чугуна в первую очередь обусловливалась строительством железных дорог.

Для России на рубеже веков были характерны быстрые темпы промышленного развития, о чем свидетельствует следующая таблица:

По данным бельгийского исследователя Драшусова, в 1913 г. Россия занимала 4-е место в мире по производству металлических конструкций, 6-е - по добыче угля, 5-е - по производству стали и цемента. С 1900 по 1913 гг. производство в тяжелой промышленности возросло на 74,1%, протяженность железных дорог с 1890 по 1915 гг. возросла с 28 тыс. до 68 тыс. километров.

Промышленность в России развивалась при покровительстве правительства - оно гарантировало доход возникающим акционерным компаниям и обществам, устанавливало заградительные тарифы для иностранных промышленных товаров (особенно на западных границах). Так, в 1877 г. таможенная пошлина на ввозимые западные машины составляла 16% от их стоимости, в 1884 - 19%, в 1990 - 28%, а в 1900 - 33%.

Свободные капиталы купцов, откупщиков и дворянства (за счет выкупных платежей) вкладывались в производство. Их мобилизация шла, в основном, через акционерные компании, численность которых увеличилась с 78 в 1861 г. до 357 в 1878 г. с общим капиталом в 1,2 млрд. руб.

За счет займов и инвестиций шел процесс проникновения иностранного капитала. В 1860 г. иностранные инвестиции составили 9,7 млн. рублей, в 1880 г. - 97,7 млн., а в 1890 г. - 214,7 млн. рублей. Правительство, создавая условия для быстрого развития промышленности, с 1862 г. регулярно получало займы у Англии, Франции, Германии.

Быстро увеличивалось население России: с 74 млн. человек в 50-х гг. до 125,6 млн. в конце XIX в. Неминуемое расслоение деревни после отмены крепостного права давало значительный приток рабочих рук в города, население которых при этом удвоилось (с 8,2 млн. до 16 млн. чел.).

Территориальный рост государства (в первой трети XIX в. в состав Российской империи входят Закавказье, Бессарабия; в 60-е гг. завершается включение в состав империи казахских земель; входит Средняя Азия, где создается Туркестанское генерал-губернаторство) обеспечивал рост внутреннего рынка.

Таким образом, в пореформенной России  РоссиРдля развития капитализма имелись необходимые условия: наличие постоянно расширяющегося внутреннего рынка, значительный резерв рабочей силы, свободные капиталы.

Однако темпы роста промышленности далеко не соответствовали потенциальным возможностям России с ее неисчерпаемыми природными ресурсами, многомиллионным населением и значительными достижениями отечественной научно-технической мысли.

Увеличив более чем в 2,5 раза добычу угля за 90-е гг., Россия все же добывала его в 20 раз меньше, чем США; почти в 14 раз меньше Англии; в 6 раз меньше Германии, в 2 раза меньше Франции. Русская металлургия в 1900 г. вышла на 4-е место в мире по выплавке чугуна, обогнав Францию, но значительно отставала от США, Англии и Германии. Еще более значительным было отставание по такому важнейшему показателю, как размеры производства на душу населения. В 1898 г. в России производилось в расчете на одного жителя почти в 4 раза меньше чугуна, чем во Франции; в 10 раз меньше, чем в США; в 13 раз меньше, чем в Англии.

К концу XIX в. капитализм в России стал всеобъемлющей системой, переходящей к империализму. В 80-е гг. в стране появились первые монополии, как правило, в виде синдикатов (совместный сбыт товаров при самостоятельном производстве) сахарозаводчиков, гвоздильных и проволочных заводов, рельсопрокатных предприятий и др. Но они еще не господствовали в экономике.

Мощным стимулом монополизации экономики явился мировой экономический кризис 1900-1903 гг., охвативший и Россию. Кризис начался в легкой промышленности, но с наибольшей силой поразил металлургию и машиностроение. Закрылось до 3 тыс. промышленных предприятий, промышленное производство сократилось на 6%, выплавка чугуна - на 15%, прокат рельсов - на 32%, производство паровозов и вагонов - на 25-37%. Производственные мощности металлургических заводов в 1903 г. использовались только на 53%. В результате кризиса и последовавшей за ним депрессии удельный вес русской металлургии в мировом производстве снизился с 8 до 5%.

Вместе с тем, промышленный кризис ускорил концентрацию производства. Особенно высокой концентрации достигли ведущие отрасли промышленности: металлургическая, угольная и нефтяная, сосредоточенные на юге России. Они развивались на основе усиленного притока иностранного капитала и в первую очередь были обеспечены казенными заказами. Уже в 1900 г. на долю пяти из шестнадцати металлургических заводов юга России приходилось около 50% выплавки чугуна в этом районе и 25% общероссийской выплавки.

Наряду с концентрацией производства интенсивно рос капитал акционерных коммерческих банков. За период 1900-1908 гг. основные капиталы 12-ти крупнейших акционерных банков выросли до 80% по отношению к капиталу всех коммерческих банков. Концентрация производства и банков подготовила почву для монополистических объединений промышленности.

В 1902 г. при решающем участии французского, бельгийского и германского капитала образовался самый мощный синдикат царской России - Общество для продажи изделий металлургических заводов («Продамет»). В 1904 г. возникли Общество торговли минеральным топливом Донецкого бассейна («Продуголь»), Соглашение уральских железозаводчиков. Крупными монополиями были «Продвагон», «Кровля», «Сахар», «Нефть», игравшие заметную роль в экономике страны. Всего в 1904 г. насчитывалось до 30 гласных и не менее тайных монополий.

Между монополиями и несиндицированными предприятиями шла борьба за рынки сбыта. Синдикаты устанавливали на рынках, где действовали их конкуренты, специально пониженные «боевые» цены. Борьба за увеличение доли отдельных групп происходила и внутри самих монополий. В результате участия банков в промышленных, торговых, транспортных предприятиях, а промышленных монополий - в банках, происходило сращивание промышленного и банковского капитала и образование финансового капитала и финансовой олигархии.

Однако российский капитализм имел свои особенности:

1) насаждался сверху, при активном участии государства;

2) развивался бурными темпами, но неравномерно;

3) индустриализация началась не с легкой, а с тяжелой промышленности;

4) промышленному перевороту не предшествовал аграрный переворот;

5) сохранялись пережитки феодализма: в политике - самодержавие; в экономике - помещичье землевладение; в социальной структуре - сословия.

Тем не менее экономика России в пореформенный период развивалась в условиях преобладания сельского хозяйства. Широко были представлены примитивные формы капитализма. В России имелось достаточно условий для проникновения капиталистических отношений в сельское хозяйство. Отрыв крестьянина от власти помещика повлек высвобождение свободного времени для работы на себя, возросла производительность труда в крестьянском хозяйстве. Бывшие крепостные получили возможность заниматься неземлевладельческими промыслами, что стимулировало развитие товарно-денежных отношений в деревне. Появились условия для капиталистического переустройства помещичьего хозяйства: широкое распространение получила купля-продажа земли, сдача ее в аренду, увеличились закупки инвентаря, шире стал наем рабочей силы (особенно сезонных рабочих).

Во второй половине XIX в. заметно вырос рынок средств производства, сельскохозяйственного инвентаря. Одновременно с ростом числа наемных рабочих рос и рынок средств потребления. В 1877 г. проходила первая в пореформенной России перепись землевладений. Частновладельческие земли (дворянские, крестьянские, купеческие и др.) составляли 93 млн. десятин, казенные - 150 млн. десятин, удельные - 7 млн. десятин. Больше всего частновладельческих хозяйств было сосредоточено в Прибалтике, Левобережной Украине и Центральной России. Частное землевладение носило латифундистский характер. Это означало, что большая часть земли находилась в руках крупных землевладельцев. Состав угодий был неоднороден: в европейской части преобладали леса, в степных районах - пашни, поэтому землевладение не всегда совпадало с землепользованием.

В пореформенный период широко распространилась сдача в аренду пашни, сенокосов, меньше - лесов.

Заметно возросла торговля землей. В момент реформы у дворян осталось 77,8 млн. десятин земли, из них к 1905 г. было продано 24,6 млн. десятин. Продажа земли означала ее переход из сферы полукрепостнических отношений в сферу отношений рыночных. Землю покупали разные слои общества - крестьяне, купцы, мещане, торговопромышленники. Помещики продавали и закладывали землю под залог в Дворянском государственном поземельном банке. Только в виде земельных ссуд ими было получено 600 млн. рублей. В руках дворянства осели огромные суммы от продажи земли, от выкупных платежей, от сдачи земли под залог.

Трудности перестройки помещичьих хозяйств на капиталистический лад заключались в отсутствии навыков ведения сельского хозяйства на новых началах, в нехватке необходимого для этого инвентаря и категории предприимчивых людей. Отработанная система ведения помещичьего хозяйства сводилась к обработке собственно помещичьих земель крестьянами за земельные угодья или ссуды. Появился и вольный найм батраков - чисто капиталистическая форма ведения хозяйства, но преобладающей она стать обещала еще не скоро, так как в пореформенной России не произошло полного отделения помещичьего хозяйства от крестьянского.

Процесс развития капиталистических отношений шел и в крестьянских хозяйствах, однако медленнее, чем в помещичьих. Сказывались издержки крестьянской реформы: крестьяне не имели средств для покупки нового инвентаря или земли, а за ее аренду приходилось отрабатывать. В конце XIX в. 30 тыс. крупных помещиков имели 70 млн. десятин земли, а у 10,5 млн. крестьянских хозяйств было 75 млн. десятин земли. Само по себе это не способствовало повышению производительности крестьянского хозяйства, а как следствие, степень расслоения крестьянства была незначительной.

Тем не менее капитализация сельского хозяйства была очевидна: увеличилось число усовершенствованных орудий труда в помещичьем и крестьянском хозяйстве, расширилась площадь посевов, увеличился валовой сбор зерна. В 1860 г. в России было собрано 2 млрд. пудов, а в 1900 г. - 3,2 млрд. пудов зерна. Успешно шло освоение новых целинных районов - Кубани, Поволжья. Как следствие этого, Россия в пореформенный период постоянно увеличивала экспорт зерна: в канун реформы товарного зерна было 18% от валового сбора, в 1900 г. - 21%, а в 1913 г. - 26%. По данным уже упоминавшегося бельгийского исследователя, русское зерно в урожайные годы составляло 40%, а в неурожайные - 11% мирового экспорта.

Несмотря на очевидные успехи страны в продвижении по капиталистическому пути, модернизация огромной евразийской империи усложнялась неоднородностью внешне монолитной державы. К концу XIX в. в России из 125,6 млн. человек:

- русские составляли 43% населения;

- украинцы - 17%;

- поляки - 6%;

- белорусы - 5%;

- евреи - 4%.

Всего империю населяли 146 народов. Многонациональное государство разрасталось не только благодаря насильственному присоединению или добровольному воссоединению. Многие народы оказались в составе России в силу географической близости, общности экономических интересов и традиционных культурных связей.

Следует выделить два типа окраин Российской империи. К первому относились территории, присоединенные, в основном, в XIX в. - Казахстан, Средняя Азия, Закавказье, часть Сибири. Население этих районов (33 млн. человек) составляло почти пятую часть всех жителей империи. Сибирь, Дальний Восток, Казахстан стали переселенческими колониями, а на Кавказе и в Средней Азии преобладало местное («туземное») население.

Второй тип окраин - Финляндия, Прибалтика, Польша, Украина - отличался экономической самостоятельностью (а Финляндия - и определенной автономией). По темпам развития капитализма, по общему уровню культуры эти окраины превосходили европейскую Россию.

Национальный гнет в России был сильнее, чем в европейских странах. Правящие круги строили внутреннюю политику на великодержавных принципах: государственным языком был русский, насильно насаждались православие, русская культура. Евреи были ограничены «чертой еврейской оседлости».

Неравноправие толкало национальные меньшинства на протест, что, в свою очередь, приводило к ужесточению великодержавной политики со стороны самодержавия. Кроме того, различный уровень развития народов, различная национальная психология и вероисповедание при унитарном политическом устройстве государства еще более усугубляли многообразие специфических проблем общественной жизни российского государства. Тем не менее расслоение российского общества шло не по национальному, а по социальному руслу.

На рубеже веков еще более усугубилась пропасть между социальными слоями. Это объяснялось переплетением полуфеодальных порядков и хищнических методов молодого капитализма. Подавляющее большинство населения (около 74%) к концу XIX в. было неграмотным и находилось в плену средневековых представлений о мире. Это неравенство закреплялось сословной структурой общества, хотя по мере развития буржуазных отношений она значительно видоизменилась.

В стране было более десятка сословий, процесс формирования которых шел параллельно со становлением российской государственности. Каждое сословие несло перед государством определенные обязанности: гражданская или военная служба, уплата налогов, промышленное или сельскохозяйственное производство и т.д. Отношения между сословиями регулировал государственный аппарат, однако с развитием рыночных отношений дифференциация между и внутри сословий обострилась.

Было очевидно, что развитие страны будет определяться теми политическими силами, за которыми пойдет многочисленное крестьянство, составляющее большинство населения России (77% населения по переписи 1897 г.) и имевшее в своей собственности к концу XIX в. 137 млн. десятин земли, причем большая часть находилась в общинном владении. Община сдерживала расслоение крестьян, но уже к концу века в собственности зажиточных крестьян находилась половина надельной земли. В более привилегированном положении было казачество - особая категория крестьянства, которая несла военную службу, их пай земли составлял 30 десятин. В целом в российской деревне преобладали середняцкие хозяйства, хотя тенденция к увеличению числа бедняков на рубеже веков стала очевидной.

Состав городского населения (около 16% населения империи) более наглядно отражал результаты модернизации России. Расслоение в городах, превратившихся к концу XIX в. в промышленные центры, было более четким: на одном полюсе находилась молодая, хищная буржуазия, насчитывающая примерно 1,5 млн. человек, на другом - безжалостно эксплуатируемый, ничем не защищенный пролетариат. Численность рабочих была невелика - не более 8% населения России, из них лишь около 1,5 млн. человек работали на фабриках и заводах. Мелкая городская буржуазия (владельцы мастерских, мелкие торговцы, домохозяева и др.) занимала промежуточное положение.

Особое место в России на рубеже веков принадлежало интеллигенции. В результате реформ возникла разночинская интеллигенция (учителя, врачи, инженеры, журналисты, юристы, литераторы, деятели искусства), составившая значительную конкуренцию интеллигенции дворянской. Прослойка лиц умственного труда составляла 0,36% населения. По переписи 1897 г. в России было 4 тыс. инженеров, 3 тыс. ученых. Высшее образование имели 290 тыс. человек.

К началу XX в. оформились три типа российской интеллигенции - демократическая, либеральная и патриотическая. Демократический тип включал в себя как разночинскую, так и дворянскую интеллигенцию, чувствовавшую личную ответственность за положение страны. Либеральная интеллигенция, недовольная медленным продвижением России к парламентскому строю, не отличалась значительной активностью, так как не имела за собой той силы, тех интересов, какими обусловливалась свобода мысли европейских либералов. Патриотическая интеллигенция была обеспокоена увеличением числа инородцев в империи, представляющих, по ее мнению, угрозу русской культуре, и требовала решительных мер по спасению России.

Для российской интеллигенции (особенно демократической) в ходе революции появилась возможность слияния с народными массами, которые еще не усвоили европейских понятий о свободе и демократии, но уже не желали смиренно стоять на коленях перед старой властью.

Большое значение в жизни России к началу XX в. имело купечество, составлявшее около 300 тыс. человек, единственное сословие в стране, для вступления в которое необходимо было уплатить денежный взнос. Купечество делилось на три гильдии: первая и вторая обладали привилегиями наравне с дворянством. Роль купечества в развитии экономики и товарно-денежных отношений была огромной.

Правящая элита России была представлена дворянством, духовенством и буржуазией. Последняя в пореформенной России сформировалась в основном на базе купечества. Именно в торговле и ростовщичестве шел процесс первоначального накопления капитала, а быстрый переход от мануфактуры к машинному производству способствовал оформлению российской национальной буржуазии, экономическая мощь которой к началу XX в. не соответствовала ее политическому значению. Поэтому все громче раздавались заявления о праве участия ее в политической жизни страны.

Однако вплоть до падения самодержавия первым сословием империи оставалось дворянство. Ослабленное отменой крепостного права, оно с трудом приспосабливалось к новым условиям хозяйствования. Это беспокоило самодержавие, пытавшееся поддерживать (в том числе за счет займов) помещичье землевладение. Численность дворян на рубеже двух веков была менее 2 млн. (по переписи 1897 г. в России насчитывалось 830 титулованных родов, 1 221 939 потомственных и 631 245 личных дворян), но именно этим 0,5% населения России принадлежала власть в центре и на местах.

Дворяне пользовались огромными привилегиями при определении на государственную службу, чинопроизводстве, оказывали влияние на местное управление и суд, руководили работой земств. Они по закону не подвергались телесным наказаниям, освобождались от личных податей.

Все дворянство делилось на две категории - поместное и городское. В начале XX в. в России было немногим более 100 тыс. поместий, которые принадлежали 550 тыс. помещикам вместе с членами их семей. Значительная часть дворян (свыше 60%) проживала в городах. Они находились на государственной или общественной службе. Сюда входили и лица свободных профессий - юристы, писатели, художники, музыканты. Около трети городских дворян жили на проценты от капитала: сдачи земли в аренду, недвижимости и т.д. К началу XX в. уже треть крупных землевладельцев была буржуазной по происхождению. Утрата дворянством экономического могущества влекла за собой ослабление монополии на власть.

Другим привилегированным сословием было духовенство (около 600 тыс. человек). Подобно дворянству, оно не подвергалось телесным наказаниям, не платило подати, было освобождено от воинской повинности. Однако его влияние на институты государственной власти не было столь значительным.

Таким образом, социальная структура России носила переходный характер: с одной стороны, сохранялись сословия феодального общества (дворянство и крестьянство), а с другой уже появились классы общества буржуазного (буржуазия и пролетариат).