Подготовка текста Д. М. Буланина, перевод М. Ф. Антоновой и Д. М. Буланина, комментарии Д. М. Буланина 11 страница

Старець же въпрашает митрополита, глаголя: «Ты, святый владыко, како повелѣваеши?» Митрополит же отвѣщавъ старцу, рече: «Понеже, преподобне, колика блага сподобился еси, Богу прославляющу славящих его, и до коих странъ достиже имя жительства твоего, и тако ти и великому и вселеньскому патриарху съвѣщевающу на велику ползу зѣло. Мы же множае съвѣтуем ти и зѣло благодарим».

Старец же спрашивает митрополита: «Ты, святой владыка, что повелеваешь?» Митрополит же в ответ сразу сказал: «Поскольку, преподобный, ты таких благ сподобился, так как Бог прославляет славящих его, поскольку дальних мест достигла слава жизни твоей, — поэтому тебе великий и вселенский патриарх дает совет для великой пользы. Мы также настоятельно советуем так сделать и весьма славим тебя».

И от того времени убо съставляется въ обители святого общежитие. И устраяет блаженный и премудрый пастырь братию по службам: ового келаря,[160] и прочих в поварни и въ еже хлѣбы пещи, ового еже немощным служити съ всякым прилежаниемъ; въ церкви же: пръвѣе еклисиарха; еже потом параеклисиарси,[161] пономонархи же и прочаа. Вся убо сиа чуднаа она глава добре устрои. Повелѣ же твердо блюсти по заповѣди святыхь отець, ничтоже особь стяжевати кому, ни своим что звати, но вся обща имѣти; и прочаа чины вся в лѣпоту чюднѣ украси благоразсудный отець. Дѣла бо сказаниа се есть, а не житиа повѣсть въ множество прострѣти изрядно. Но сие до здѣ да съкратим, на предреченнаа же да възвратимся.

С этого времени устанавливается в обители святого общежительство. И распределяет блаженный и премудрый пастырь братию по службам: одного ставит келарем, а других в поварню и для печения хлеба, еще одного назначает немощным служить со всяческим прилежанием; в церкви же ставит: во-первых, екклесиарха, а потом параекклесиархов, пономарей и других. Все это чудесный тот человек хорошо устроил. Повелел он твердо следовать заповеди святых отцов: ничем собственным не владеть никому, ничто своим не называть, но все общим считать; и прочие должности все на удивление хорошо устроил благоразумный отец. Но это рассказ о делах его, а в житии много распространяться об этом не следует. Поэтому мы здесь рассказ сократим, а к прежнему повествованию возвратимся.

И яко же вся сиа чюдный отець добрѣ устави, число ученикь множашеся. И елико бѣ их множае, толико скровище благых подавааше потребнаа; и елика въ обители приносимаа умножаахуся, толма паче страннолюбнаа възърастааху. И никтоже бо от неимущйх, въ обитель приходя, тъщама рукама отхождааше. Николиже блаженный оставляше благотворениа, и служащим въ обители заповѣда нищих и странных доволно упокоевати и подавати требующим, глаголя: «Аще сию мою заповѣдь съхраните без роптаниа, мзду от Господа приимете; и по отхождении моем от житиа сего обитель моя сия зѣло распространится, и въ многы лѣта неразрушима постоит благодатию Христовою». И тако бѣ рука его простерта къ требующим, яко река многоводна и тиха струями. И аще кому приключашеся в зимнаа времена она мразу зѣлному належащу, или пакы снѣгу зѣлным вѣтром дыхающу, иже не могуще и внѣ келиа изыти, елико врѣмя пребывающим ту таковыя ради нужа, вся потребнаа от обители приимаху. Страннии же и нищии, и от нихь в болѣзни сущии, на многы дни препочиваху в доволномь упокоении и пищи, еаже кто требовааху, неоскудно по заповѣди святаго старца; и донынѣ симь тако бывающимь. Понеже пути от многъ странъ належащу, и того ради княземь, и воеводам, и воинству бесчисленому — вси приимаху подобающую доволную честную потребу, яко от источникь неисчерпаемых, и в путь грядуще, потребную пищу и питие доволно приимаху. И сиа служащеи въ обители святого с радостию всѣм подающе изъобилно. И тако познавающе явленнѣ идѣже потребнаа пребывает въ храмѣх, брашьна и питиа, индѣже хлѣбы и варениа, сиа вся премножахуся благодатию Христовою и чюднаго его угодника святого Сергиа. Мы же на предлежащее възвратимся, настоящее же да глаголеться.

Так как все это чудесный отец хорошо устроил, число учеников умножалось. И чем больше их становилось, тем больше вкладов приносили ценных; и насколько в обители вклады умножались, настолько страннолюбив увеличивалось. И никто из бедных, в обитель приходивших, с пустыми руками не уходил. Никогда блаженный не прекращал благотворительности и служителям в обители наказал нищим и странникам давать приют и помогать нуждающимся, говоря так: «Если эту мою заповедь будете хранить безропотно, воздаяние от Господа получите; и после ухода моего из жизни этой обитель моя эта весьма разрастется, и долгие годы нерушимой будет стоять по благодати Христа». Так была рука его раскрыта для нуждающихся, как река полноводная с тихим течением. И если кто-нибудь оказывался в монастыре в зимнее время, когда морозы суровые стоят или же снег сильным ветром заметается, так что нельзя из кельи выйти, какое бы время он ни оставался здесь из-за такого ненастья, — все нужное в обители получал. Странники же и нищие, а из них особенно больные, многие дни жили в полном покое и пищу, сколько кому нужно было, в изобилии получали согласно наказу святого старца; и до сих пор все так сохраняется. А поскольку дороги здесь из многих мест проходили, то князья, и воеводы, и воины бесчисленные — все получали нужную им достаточную искреннюю помощь, как из источников неисчерпаемых, и, в путь отправляясь, необходимую пищу и питье достаточное получали. Все это служащие в обители святого всем с радостью подавали в изобилии. Так люди знали в точности, где все необходимое находится в храмах, пища и питье, а где хлеб и варения, и это все умножалось из-за благодати Христа и чудесного его угодника святого Сергия. Мы же к прежнему вернемся и расскажем вот о чем.

О НАЧАЛѢ МОНАСТЫРЯ ИЖЕ НА КЕРЖАЧѢ

ОБ ОСНОВАНИИ МОНАСТЫРЯ НА РЕКЕ КИРЖАЧ

Не по мнозѣ же времени пакы въстает млъва. Ненавидяй добра врагъ, не могый тръпѣти яже от преподобнаго блистающю зарю, зряй себе уничиждаема от преподобнаго, и в помыслъ вложи яко не хотѣти Сергиева старѣйшиньства. Въ единъ же убо от дний, дневи сущу суботѣ, и вечерню пояху; игуменъ же Сергие бѣ въ олтари, облеченъ въ священничьскую одежду. Стефанъ же, брат его, на лѣвом стоаше клиросѣ, и въпроси канонарха:[162] «Кто ти дасть книгу сию?» Кононархъ же отвѣща: «Игуменъ дасть ми ю». И рече: «Кто есть игуменъ на мѣсте семь: не аз ли прѣжде сѣдох на мѣстѣ сем?» И ина нѣкаа изрекъ, ихже не лѣпо бѣ. И то слышавъ святый въ олтари сый, не рече ничтоже. И егда изыдоша из церкви, святый не въниде в келию, но абие изшед из монастыря, никомуже вѣдущу, и устремися едияъ путемь, ведущим на Кинелу. И тако приспѣ нощь, и тому на пустыни спящу; заутра же въставъ, иде в путь свой, и прииде в монастырь иже на Махрище.[163] И проси у Стефана, сущу тому того монастыря нѣкоего брата, могущи сказати ему мѣста пустыннаа. Иже и многа мѣста объшедше, послѣди же приидоста и обрѣтоша мѣсто красно зѣло, имуще и рѣку близ, именем Кержачь, идѣже нынѣ монастырь стоит честное Благовѣщение пречистыа владычица наша Богородица.[164]

В скором времени вновь началось смятение. Ненавидящий добро враг, который не мог терпеть от преподобного сияющую зарю, видя, что его унижает преподобный, в помыслы вложил братьям противиться наставничеству Сергия. В один из дней, — а день был субботний, — вечерню пели; игумен же Сергий был в алтаре, облаченный в священническую одежду. Стефан же, брат его, на левом стоял клиросе и спросил канонарха: «Кто тебе дал книгу эту?» Канонарх же ответил: «Игумен дал мне ее». И сказал Стефан: «Кто игумен в месте этом: не я ли раньше пришел на место это?» И другие некоторые слова неподобающие произнес. Услышал это святой в алтаре, но не сказал ничего. А когда вышли из церкви, святой не пошел в келью, но сразу же покинул монастырь, так что никто не знал об этом, и отправился один по дороге, ведущей в Кинелу. Так наступила ночь, и он в пустыни спал; утром же, встав, он пошел дорогой своей и пришел в монастырь на Махрище. И попросил у Стефана, который был в том монастыре, какого-нибудь брата, который смог бы показать ему место пустынное. Многие места обойдя, наконец нашли они место, красивое весьма, — и река была поблизости, называющаяся Киржач, где теперь монастырь стоит честного Благовещения пречистой владычицы нашей Богородицы.

Сергие же, якоже преже рѣхомъ, изшед от монастыря и не обрѣтенъ бысть. Тогда ужасошася зѣло и распустивше повсюду братию искати его, овѣх по пустынямъ, овѣх же въ град: не бо тръпяще таковаго пастыря разлучитися. Един же от братий шед къ Стефану иже на Махрище, хотя увѣдѣти яже о нем. И слышавъ, яко в далнюю пустыню отиде, хотя монастырь строити, и зѣло възрадовася. И от радости хотѣ ити къ святому; но абие пакы возвращается в монастырь, яко да и братию утѣшит от скръби, еже за святого. Братиа же яко слышавше о святѣмь, зѣло възрадовашася, и начаша приходити къ нему овогда два, овогда три, овогда же и множае.

Когда Сергий, как мы раньше сказали, ушел из монастыря, хватились и не нашли его. Тогда все весьма встревожились и отправили повсюду братию искать его, — одних в пустыни, других же в город: ведь не могли они с таким пастырем разлучиться. Один же из братьев пришел к Стефану на Махрище, желая узнать о Сергии. И услышал он, что Сергий в далекую пустынь ушел, желая монастырь построить, и весьма обрадовался. И, хотя в радости хотелось ему идти к святому, но он все же назад возвратился в монастырь, чтобы братию утешить в скорби о святом. Когда же братия услышала о святом, она весьма обрадовалась, и начали приходить к Сергию — иногда по два человека, иногда по три, а иногда и больше.

Предреченный же отець нашь Сергие преже постави келиа, в них покой приимати от великаго труда. Таже посилает два ученика своа всесвятѣйшему митрополиту Алексию о основании церковнѣмь, прося благословениа. И тако получив благословение, и абие начат дѣлати церковь, прежде молитву рече сице: «Господи Боже силъ, иже древле Израиля многыми увѣривый великыми чюдесы и законодавца своего Моисеа многыми и различными извѣстивъ знаменьми, иже Гедеону руном образ побѣды показавый![165] Сам нынѣ, Владыко-вседѣтелю, услыши мене, грѣшнаго раба своего, молящагося тебѣ! Приими убо молитву мою и благослови мѣсто се, егоже благоизволи създатися въ славу твою, в похвалу же и честь пречистыя ти Матере, честнаго ея Благовѣщениа, да и в томь всегда славится имя твое, Отца, и Сына, и Святого Духа». И кончавъ молитву, и тако дѣло преспѣваше благодатию Христовою. И бяху убо множьство человекь, поспѣшьствующи на дѣло, иноци же и бѣлци, ови келиа зиждущеи, инии же ина потребнаа монастырю. Овогда же и князи, и боляре прихождааху к нему, сребро доволно подааху на строение монастыря. И тако благодатию Божиею въскорѣ церковь поставлена бысть, и множьство братий.

Сам же отец наш Сергий сначала поставил келью, чтобы в покое пребывать после великого труда. Затем он посылает двух учеников своих к всесвятейшему митрополиту Алексею, прося благословения на основание церкви. Получив благословение, он начал строить церковь, сначала молитву произнеся такую: «Господи Боже сил, в древности Израиль обративший к вере многими великими чудесами и законодателю Моисею многие давший знамения, Гедеону с помощью руна победу предсказавший! Ныне, Владыка-вседержитель, услышь меня, грешного раба своего, молящегося тебе! Прими молитву мою и благослови место это, которое по твоему изволению создалось для славы твоей, в похвалу и честь пречистой твоей Матери, честного ее Благовещения, чтобы и здесь всегда славилось имя твое, Отца, и Сына, и Святого Духа». Он закончил молитву, и работа успешно пошла благодатью Христовой. И было много людей, помогающих в этом деле, иноков и мирских, — одни кельи строили, другие же службы монастырские. Иногда же и князья, и бояре приходили к нему, серебра много давали для построения монастыря. Так по благодати Божьей быстро церковь поставлена была, и множество братьев собралось.

Нѣции же от монастыря Святыа Троица, не тръпяще надлъзѣ духовнаго си учителя разлучение и любовию велиею разгорѣвшеся, идоша въ град къ митрополиту и рѣша: «Владыко святый! Вѣдает святое ти владычьство духовнаго ны пастыря разлучение. Нынѣ же живем, яко овца, не имущи пастыря: священноиноци же, и старци, и святое Богомь събранное братство, не тръпяще отчааго разлучениа, отходять от монастыря; и мы убо не тръпим надлъзѣ не насыщатися святого его зрѣниа. Тѣмже аще волиши, Богом данный нам строителю, вели ему пакы възвратитися въ свой ему монастырь, яко да не до конца болѣзнуеми за нь».

Некоторые из монастыря Святой Троицы, не вынося с духовным учителем разлуки и любовью великой возгоревшись, пошли в город к митрополиту и сказали: «Святой владыка! Знаешь ты, святой владыка, о нашей разлуке с духовным пастырем. Сейчас мы живем, как овцы, не имеющие пастыря; священноиноки, и старцы, и святое Богом собранное братство, не вынося разлуки с отцом, уходят из монастыря; и мы не можем больше не видеть святого его лица. Поэтому если ты соизволишь, Богом данный нам наставник, прикажи Сергию назад вернуться в его монастырь, чтобы не до конца изнемогли мы без него».

Слышав же сиа митрополит от пришедших братий, и не косно, но абие въскорѣ посилает два архимандрита, Герасима и Павла, нѣчто предлагая ему от божественаго Писаниа: тъй бо яко отець учааше и яко сына наказааше. Пришедше же архимандрити тии, и сътворше обычное цѣлование, и рѣша: «Отець твой, Алексие митрополит, благословляет тя. Зѣло, — рече, — възвеселихся, слышавъ твое житие еже въ далнѣй пустынѣ, яко и тамо от многых прославится имя Божие. Но убо довлѣет тобою сътвореннаа церковь и Богом събранное братство, да егоже веси въ добродѣтели искусна от своих ученикъ, того постави въмѣсто себе строителя святому монастырю. Сам же пакы възвратися в монастырь Святыа Троица, яко да не надлъзѣ братиа, скръбяще о разлучении святого ти преподобиа, от монастыря разлучатся. А иже досаду тебѣ творящихь изведу вънь из монастыря, яко да не будет ту никогоже, пакость творящаго ти; но токмо не преслушай нас. Милость же Божиа и наше благословение всегда да есть с тобою». Сиа слышавъ, святый отвѣща имъ: «Сице рците господину моему митрополиту: вся от твоих устъ, яко от Христовых устъ, прииму с радостию и ни в чем же преслушаю тя».

Услышал это митрополит от пришедших братьев и немедля посылает двух архимандритов, Герасима и Павла, некоторые поучения посылая Сергию из божественного Писания: ведь митрополит его как отец учил и как сына наставлял. Пришли архимандриты те и, поцеловав Сергия, как принято, сказали: «Отец твой, Алексей-митрополит, благословляет тебя. “Весьма, — сказал он, — обрадовался я, услышав про твою жизнь в дальней пустыни, что и там многими прославляется имя Божье. Но подобают тебе тобой построенная церковь и Богом собранное братство, поэтому, кого ты считаешь в добродетели преуспевшим из своих учеников, — того поставь вместо себя настоятелем святого монастыря. Сам же назад возвратись в монастырь Святой Троицы, чтобы больше братия, скорбя о разлуке со святым твоим преподобием, из монастыря не уходила. А тех, кто досаждает тебе, я изгоню из монастыря, чтобы не было там никого, кто бы обиды тебе наносил; но только не ослушайся нас. Милость же Божья и наше благословение всегда пусть будет с тобой”». Услышав это, святой ответил им: «Так скажите господину моему митрополиту: все, что исходит из твоих уст, как из уст Христа, я приму с радостью и ни в чем не ослушаюсь тебя».

Пришедше же архимандрити, възвѣстиша митрополиту реченнаа от святого Сергиа. Тъй же слышавъ, зѣло възвеселися съвръшенному его послушанию; и въскорѣ посылает священникы, и абие освещают церковь въ имя Благовѣщениа пречистыа владычица наша Богородица, иже и донынѣ стоит благодатию Христовою. Избра же Сергий единого от ученикь своих именем Романа и сего посилаеть к митрополиту. И тако благословивъ его на свящьньство и строителя новоначалному монастырю, и оттуду пакы възвращается святый в монастырь Святыа Троица.

Пришли архимандриты и сообщили митрополиту сказанное святым Сергием. Услышав это, митрополит весьма обрадовался совершенному его послушанию; и быстро посылает священников, и они освящают церковь в честь Благовещения пречистой владычицы нашей Богородицы, — а церковь та и до сего дня стоит по благодати Христа. Избрал Сергий одного из учеников своих, по имени Роман, и посылает его к митрополиту. И вот, благословив его на священничество и игуменство в новооснованном монастыре, оттуда назад возвращается святой в монастырь Святой Троицы.

Велми бо желааше святый Сергие, яко до будет Исакие молчалникь игуменъ у святого Благовѣщениа. Тъй же никакоже хотяаше, но, якоже рѣхом, любя безмлъвие и млъчание, но зѣло моляше святого, яко да конечнее благословит его млъчати и ничтоже отинудь не глаголати. Святый же по прошению его рече ему: «Чадо Исаакие! Аще млъчанию желаеши, заутра, егда съвръшим божествену службу, ты же прииди на севѣрнаа врата, и тако благословлю тя млъчати». Тъй же, по словеси святого, яко видѣ съвръшившуюся божественую службу, приходит къ севѣрным вратом. Святый же старець, прекрестивь его рукою, рече: «Господь да исплънит желание твое!» И абие егда благословяше его, и видит яко нѣкый великь пламень изшедшь от руку его, иже всего того предреченнаго Исаакиа окруживши. И от того дни пребысть молчя без страсти молитвами святого Сергиа; аще бо нѣкогда хотяаше и с тихостию каково рещи, но възбраним бываше святого молитвами. И тако пребысть млъча вся дни живота своего, по реченому: «Аз же бых, яко глух, не слыша, и яко нѣмь, не отвръзаа устъ своих».[166] И тако подвизався великим въздръжанием, тѣло свое удручаа ово постом, ово бдѣнием, ово же млъчанием, конечнее же послушаниемь до послѣдняго своего издыханиа. И тако в том предасть душю свою Господеви,[167] егоже и въжделѣ от юности своея.

Весьма желал святой Сергий, чтобы был Исаакий-молчальник игуменом в монастыре святого Благовещения. Тот же никак не хотел, но, как мы сказали, полюбив безмолвие и молчание, упорно умолял святого, чтобы тот наконец благословил его молчать и ничего совсем не говорить. Святой в ответ на просьбу его сказал ему: «Чадо Исаакий! Если молчать желаешь, наутро, когда закончим божественную службу, ты приходи к северным дверям, и я благословлю тебя молчать». Исаакий, следуя словам святого, когда увидел, что закончилась божественная служба, пришел к северным дверям. Святой же старец, перекрестив его рукой, сказал: «Господь пусть исполнит желание твое!» И когда он благословлял Исаакия, то увидел, как некое огромное пламя вышло из руки Сергия и всего Исаакия окружило. И с того дня пребывал тот в молчании бесстрастном благодаря молитвам святого Сергия: если порой и хотел тихо что-нибудь сказать, то запрещали ему это святого молитвы. Так пребывал он в молчании до конца дней своих, как сказано: «Я, как глухой, не слышу, и как немой, который не открывает уст своих». Так совершал он подвиги великого воздержания, тело свое удручая или постом, или бдением, или же молчанием, и, наконец, послушанием до последнего своего вздоха. Так он отдал душу свою Господу, к чему и стремился с юности своей.

Слышано же бысть в монастыри святого приход, изыдоша братиа въ срѣтение его, егоже и видѣвше мняху, яко второе солнце возсиавши. И бѣ от всѣх устъ слышати: «Слава тебѣ, Боже, всѣх промыслителю!» И бяше чюдно зрѣние и умилениа достойно: ови убо бяху руцѣ отцу лобызающе, ини же нозѣ, овии же ризъ касающеся цѣловааху, инии же предтекуще толико от желаниа хотяще зрѣти на нь. Вси убо купно радовахуся и славяху Бога о възвращении своего отца. Что убо отець? Духовнѣ и тъй радовашеся, чада своя зряй събранна.

Когда услышали в монастыре о возвращении святого, вышла братия навстречу ему, и когда увидели они его, то показалось им, что второе солнце воссияло. И из всех уст слышно было: «Слава тебе, Боже, обо всех заботящийся!» И было чудесным зрелище и умиления достойным: потому что одни руки отца лобызали, иные же ноги, а другие к одеждам прикасались и целовали их, а иные впереди шли только из-за желания увидеть его. Все вместе радовались и славили Бога за возвращение их отца. Что же отец? Духом и он радовался, детей своих увидев вместе.

О ЕПИСКОПѢ СТЕФАНѢ[168]

О ЕПИСКОПЕ СТЕФАНЕ

Елма же нужда еще другыхь устроений чюдесъ и дара прозорливаго въспомянути, и въ чюдесное повѣдание слово обратим. Настоящее же да глаголется еже о епископѣ Стефанѣ, еже бысть муж добродѣтеленъ, иже житиемь благоговѣинъ, иже из дѣтьства сердечною чистотою свѣтлѣашеся. Се убо многы в добродѣтелех възсиавый Стефанъ, да глаголется, имѣя любовь о Христѣ духом премногу къ блаженному отцу нашему святому Сергию. Нѣкогда же случися ему шествие пути от своея епископиа, Перми глаголемыа, къ господьствующему граду Москвѣ. Путь же онъ, имъже идяше епископъ, отстоит от монастыря святого Сергиа яко поприщь 10[169] или вяще. И помышляющу ему, скоро в путь грядущу, тогда не быти у святого въ обители, но егда възвратится въ своя, тогда приити въ обитель къ преподобному.

Поскольку нужно еще о других свершившихся чудесах и о даре пророческом святого вспомнить, к чудесному повествованию обратимся. Сейчас же расскажем о епископе Стефане, который был мужем добродетельным, который был в жизни благочестив, который с детства чистотой сердца светился. Этот во многих добродетелях воссиявший Стефан, скажем мы, любил по-христиански духом весьма блаженного отца нашего святого Сергия. Однажды пришлось ему путь совершать из своей епархии, называемой Пермской, к царствующему городу Москве. Дорога же та, по которой шел епископ, находится от монастыря святого Сергия на расстоянии десяти поприщ или больше. И решил он, торопясь в дороге, тогда не заходить к святому в обитель, но когда возвращаться назад будет, тогда побывать в обители у преподобного.

Бывшу же чюдному епископу Стефану противу обители святого, и ставъ сътвори «Достойно есть»[170] и обычную молитву, и поклонися святому Сергию на ону страну, идѣже житие имѣаше, рекь сице: «Миръ тебѣ, духовный брате!» Случися же тогда блаженному на трапезе съ братиами ясти. Разумѣв же и тъй в тъй час духом, еже сътвори епископъ Стефанъ, и тако на трапезе святый въставъ, мало же постоявъ, и молитву сътворь, и поклонився, рекь: «Радуйся и ты, пастуше Христова стада, и миръ Божий да пребываеть с тобою!» Братиа же удивишяся о необычном въстании святаго прежде уставленаго времене; разумѣша же нѣции от них, яко не туне въста святый, но нѣчто видѣние въмѣниша. По скончании же трапезы начаша ученици его вапрашати его о бывшомь. Он же вся исповѣдаше имь, глаголя: «Яко в сей час епископу Стефану грядущу путем къ граду Москвѣ, и противу монастыря нашего поклонися святѣй Троици и нас смиреных благослови». Назнамена же и мѣсто, в немже сиа быша. Нѣции же от ученикь его гнаша в нареченное мѣсто, хотяще извѣстно увѣдати; достигше же ихже съ епископомь, въпрашаху, аще истинна есть. И извѣстно увѣдаша истинну бывшую, реченную святым; и тако дивящеся о прозорливѣм дару, егоже сподобися святый. И хвалу въздаша Богу, яже творит святымъ своим угодникомь.

Когда же находился чудесный епископ Стефан напротив обители святого, он остановился, и произнес «Достойно есть» и положенную молитву, и, поклонившись святому Сергию в ту сторону, где тот жил, сказал так: «Мир тебе, духовный брат!» Блаженный же тогда за трапезой с братьями сидел. Уразумел и он в тот час духом, что сделал епископ Стефан, и, от трапезы святой встав, немного постоял, и молитву совершил, и, поклонившись, сказал: «Радуйся и ты, пастух Христова стада, и мир Божий пусть будет с тобой!» Братия же удивилась, что неожиданно встал святой до положенного времени; поняли некоторые из них, что не зря встал святой, но каким-то видением объяснили это. По окончании трапезы начали ученики его спрашивать о случившемся. Он же все открыл им, говоря: «Встал я, когда епископ Стефан шел по дороге к городу Москве и напротив монастыря нашего поклонился Святой Троице и нас, смиренных, благословил». Он указал и место, где это случилось. Некоторые из учеников его поспешили к названному месту, желая точно узнать; догнав тех, кто шел с епископом, они спросили, правду ли сказал Сергий. И они точно узнали, что поистине было так, как сказал святой; они же удивлялись пророческому дару, которым был наделен святой, и хвалу воздали Богу за чудеса, которые он совершает через святого своего угодника.

НАЧАЛО АНДРОНИКОВА МАНАСТЫРЯ

НАЧАЛО АНДРОНИКОВА МОНАСТЫРЯ

Потреба же есть и се сказати о съставлении монастырей от ученикъ блаженаго, въ предводящее слово скажет; прежде начнѣм о ученицѣ его, преподобнѣмь Андроникѣ именем. Сий бо бяше града и отечьства святого Сергиа; и убо юнъ сый възрастом, прииде къ блаженному отцу в монастырь, иночьскаго житиа сподобляется от него. И многа лѣта пребывъ у него въ съвръшеномъ послушании, всякыми добродѣтелными украшенъ сый. Тѣмъ и святый зѣло любляше его ради добраго его произволениа и цвѣтущих в немь добродѣтелий; и моляше Бога о нем отець, еже съвръшити ему доброе течение. И по многых лѣтех сьй убо чюдный мужь Андроникъ, желаниемь побѣжаемь еже обитель сътворити и общежитие в ней съставити, и сиа помышляа въ умѣ своемь, и на Бога възлагааше, глаголя: «Аще будет угодно Богу се, может и на дѣло произвести».

Необходимо рассказать и о создании монастырей учениками блаженного, и в дальнейшем об этом будет сказано; сначала же начнем повесть об ученике его, по имени преподобный Андроник. Он происходил из города и мест святого Сергия; и, еще юным будучи, он пришел к блаженному отцу в монастырь и в иноки был пострижен Сергием. И многие годы он оставался в полном послушании, всякими добродетелями будучи украшен. Поэтому и святой очень любил его из-за доброго его нрава и цветущих в нем добродетелей; и молил Бога за него отец, чтобы была славной его жизнь. И через много лет этот чудесный муж Андроник желание возымел обитель создать, и общежительство в ней устроить, и об этом размышлял про себя, и на Бога надеялся, говоря: «Если будет угодно Богу, он сможет и в жизнь это воплотить».

И сиа убо тако помышляющу ему, прииде же нѣкогда къ преподобному Сергию Алексие митрополит въ обитель посѣщениа ради: имяше бо всегда любовь къ святому премногу и съузъ духовны, о всем съвѣтъ творяше с ним. И тако бесѣдующема има к себѣ, и прииде до сего митрополит, рече къ святому: «Възлюбленне! Едино хощу просити у тебе благодѣтельство, яко да дарует ми духовнаа ти любовь». Старець же къ архиерѣю отвѣща: «Святый владыко! В руку твою вси есмы, и ничтоже възбранено святыни ти». Архиепископъ же рече: «Хощу бо, аще ми Богъ поможет, начати и устроити монастырь. Случи бо ся нѣкогда, пловущим намь от Коньстянтиня града къ Рускым странам, къ своей митрополии, вѣтру же велию бывшу в мори, яко и кораблю съкрушатися от зѣлнаго влънениа. И всѣмь смертию яростнѣ претящи, и вси иже в корабли начаша молити Бога. С ними же и аз в нужди зѣлнѣ тако же начях всесилнаго молити Бога, яко да избавит ны належащаа скръби; и обѣт свой дах Богу: вънже день доправит Господь въ пристанище котораго святого, въ то имя създати церковь. И от того часа преста море от влънениа своего и в тишину велию преложися, и достигохомь въ пристанище месяца августа 16. И хощу исплънити обѣт свой: церковь поставити въ имя Нерукотворенаго Образа Господа нашего Исуса Христа, и устроити хощу монастырь, и съставити благодатию Христовою обьщежитие. И прошю от твоеа любве, да даси ми възлюбленнаго ти ученика и мнѣ желаема Андроника».

В то время, как он однажды размышлял об этом, пришел к преподобному Сергию Алексей-митрополит в обитель навестить его: ведь он всегда был исполнен любви великой к святому и был с ним в близости духовной, обо всем советовался с ним. Так беседовали они между собой, и наконец митрополит сказал святому: «Возлюбленный! Одно хочу просить у тебя благодеяние, чтобы оказала мне его духовная твоя любовь». Старец же архиерею ответил: «Святой владыка! В руках твоих все мы, и ничто не запрещено святыне твоей». Архиепископ же сказал: «Хочу я, если мне Бог поможет, основать и устроить монастырь. Однажды, когда плыли мы из Константинополя в Русские земли, в свою митрополию, ветер сильный бушевал в море, так что корабль был в опасности от большого волнения. И всем смерть страшная грозила, и все на корабле начали молиться Богу. С ними и я в бедствии великом также начал молиться всесильному Богу, чтобы он избавил нас от грозящей беды; и обет свой дал Богу: в день какого святого поможет Господь достигнуть пристани, в честь того святого создать церковь. И в тот же час прекратилось в море волнение, и спокойствие великое наступило, и мы достигли пристани месяца августа в шестнадцатый день. Я хочу исполнить обет свой: церковь поставить в честь Нерукотворного Образа Господа нашего Иисуса Христа, и устроить хочу монастырь, и создать по благодати Христа общежительство. И я прошу у твоей милости, чтобы ты дал мне возлюбленного твоего ученика и мне угодного Андроника».