Ксандр, облегченно вздохнув, расплатился с таксистом, и помог Ноэлю выбраться из машины.

Парень тут же поежился. После разгоряченного салона горный воздух показался ему ужасно холодным. Таксист так же вышел из машины и открыл багажник, чтобы выгрузить оттуда две дорожные сумки.

- Прости, я чудовищно устал. - Проговорил Ноэль, когда Ксандр накинул ему на плечи кофту и привлек к себе. - Это наше последнее пристанище. Здесь мы можем отдыхать, сколько пожелаем. И мое самое первое желание, это отоспаться.

- Невероятно. Мыстолько мотались по Европе, чтобы потом прилететь в Чили? Зачем?- с недоумением спросил мужчина, подхватывая обе сумки и направляясь с парнем в сторону небольшого отеля.

- Если бы я знал. - Соврал Ноэль. - По всей видимости, этот отпуск полностью отражает представления моего брата о медовом месяце. Надеюсь, ты не против такого определения.

- Медовом? - лениво вскинул бровь Ксандр и нервно хихикнул. - Вы что же, его в детстве сладостями пытали? Откуда у него такое извращенное восприятие меда?

Ноэль не ответил, лишь нервно передернул плечами, и устало поплелся к начищенной до блеска стеклянной двери.

Лучи солнца отражались от гладкой поверхности и больно резали по уставшим глазам, отчего Ксандр зажмурился, чувствуя, как в висках вновь начинает пульсировать противная боль.

Это было странное путешествие. Беспокойное, нервное. И совершенно точно не пахло медом. Все больше бензином, старой кожей, дешевым кофе и пылью. Да, пылью пахло особенно сильно. Впрочем, как бы там ни было, Ксандру нравилось, даже несмотря на смертельную усталость.

После яркого света улицы, помещение, в котором они с Ноэлем очутились, показалось темным как подвал в заброшенном доме. Но уже очень скоро глаза привыкли, и Ксандр смог осмотреться.

Довольно небольшой холл был чистым и удивительно уютным. Теплые деревянные панели на стенах, казалось, источают мягкое свечение. Совсем незаметное и, в то же время, ощутимое. Несколько картин с потрясающими пейзажами, да две старинные фрески, вот и все, что их украшало. Мебели в холле не было, за исключением диванчика и регистрационной стойки, за которой стоял молодой парень. Одетый совсем простенько, даже как-то по-домашнему, он мало походил на администратора гостиницы, все больше напоминая "соседского" мальчишку, которого владельцы попросили приглядеть за хозяйством. Он широко улыбался, приветствуя новых, и, как показалось Ксандру, совсем нечастых, гостей.

- День добрый, господа. Чем могу помочь? - парень подался чуть вперед и смахнул с глаз упавшую на них челку. В светлых волосах запутался лучик солнца, и Ксандру вдруг подумалось, что у администратора вместо волос на голове пучок соломы, таким ярким оказался цвет прядей.

- У нас забронирован номер. - Устало проговорил Ноэль, приближаясь к стойке и опуская свою сумку на пол. - Вот документы. - Он протянул паспорта и вымученно улыбнулся.

- О, как же, как же, помню. - Парень лукаво подмигнул гостям и принял у Ноэля документы. - Небольшая сверка. - Словно извиняясь, проговорил он и открыл первый паспорт. - Так, господин Хайд и… господин Джекил. Все верно. - Он лучезарно улыбнулся и, вернув Ноэлю паспорта, так же протянул ему ключ от номера. - Вам у нас понравится.

- Если у Вас есть мягкая постель, раскладушка или даже коврик с подушкой, я клянусь, что напишу вашему заведению лучший отзыв в мире. - Самозабвенно пообещал Ксандр и приобнял Ноэля за плечи.

- У нас есть и кровать, и душ, и даже обед, который будет готов через считанные минуты. - Пообещал работник пансионата и, покинув место за стойкой администратора, направился к лестнице, ведущей на второй этаж, где, по всей видимости, располагались комнаты.

- О! Обед и душ! Ты слышал?! Это ли не рай? - Ноэль блаженно закатил глаза и поспешил за проводником.

Улыбнувшись, Ксандр последовал за парнями, уже представляя, как после обеда и ванной упадет спать как минимум на сутки, а то и двое. Закинув сумку на плечо, он шагал за Ноэлем и почти не слушал, о чем рассказывает администратор. Его внимание привлекли растения, которых в помещении оказалось очень даже много и это навеяло не самые радостные, но очень нежные воспоминания. Мужчина даже остановился возле одного очень пушистого куста, растущего в огромной деревянной кадке и, не удержавшись, прикоснулся к сочно-зеленым листьям, больше похожим на подкрашенную сладкую вату. Где-то за правым плечом что-то зашелестело, и Ксандр невольно обернулся, чтобы тут же замереть, поразившись увиденному.

Из-за густой поросли какого-то растения, стоявшего в стороне, он сразу и не заметил довольно широкий проход.Обвитый плющом, он вел на просторную террасу, которая, в свою очередь, переходила в чудесный открытый сад. Бесчисленное множество самых разнообразных цветов и растений поражало воображение, и сердце предательски защемило от тоски. Вспомнилась оранжерея в его старом доме. Там тоже было много зелени, чудесной, прекрасной и такой же пышной. Сердце пропустило удар. Воспоминания нахлынули с оглушающейсилой, и Ксандр, словно завороженный, шагнул в сторону сада.

Там, среди буйства зелени и ярких вспышек цветочных бутонов, солнце раскинуло паутину своих лучей. Нежноекружево из тончайших нитейманило взор, приглашая окунуться в красоту природы, и Ксандр не стал сопротивляться. Шаг за шагом он углублялся в заросли, поражаясь тому, что подобное великолепие создано руками человека, и остановился,лишь когда услышал звон бьющейся керамики. Резко обернувшись, он замер, устремляя свой взор на садовника, присевшего у разбитого горшка и не смог сделать и вдоха. Горло сдавило невидимой рукой. Сумка тихо сползла с плеча и глухо шлепнулась на пол. Сердце не билось. Молчало. А глаза не хотели верить тому, что видят.

Видение. Короткое, призрачное, совершенно нереальное. Тоскливое воспоминание, рвущее сердце на части. Заставляющее душу скулить от боли. И только безумная мысль бьетсяв висках: "Показалось. Всего лишь показалось".

Словно во сне, на негнущихся ногах, с застрявшим в горле комком он приблизился к хрупкой фигурке, склонившейся над осколками, и присел рядом.

Пальцы сжались на кусочке разбитого горшка.И,приподняв легкий обломок тонкой керамики, Ксандр протянул его садовнику, негромко выдохнув:

- Здравствуй.

Садовник замер, так и не разжав пальцы, чтобы бросить горстку осколков в мусор. Светлая кожа, на которую падал мягкий солнечный свет, сделалась белой как мел. Ресницы задрожали. А с губ сорвался тихий вздох.

- Ксандр?.. - острый кадык мальчишки резко прыгнул вверх от тяжелого глотка, и он прямо посмотрел на мужчину. В темных глазах застыло недоумение и... страх.

Пусть не такой сильный, как в их последнюю встречу, но все такой же колючий, глубинный, сотканный из самой тьмы.

Ксандр молчал, не в силах вымолвить ни слова, а подросток вскочил на ноги, хватая горшок, и снова выронил его. Звон взрезал повисшую в воздухе тишину и разлетелся по саду,горшок брызнув осколками в разные стороны.

Лицо юного садовника сделалось серым. Воздух со свистом врывался в легкие и застывал на губах порывистыми вздохами. Глаза потемнели. В них, как в глубоких озерах, отражался окружающий мир и такое же бледное лицо Ксандра.

- Зачем ты приехал? - выдавил из себя Тиль, едва ворочая ватным языком и чувствуя ужасную слабость в теле.

Только бы болезнь не дала о себе знать.