И новое оправдание протекционизма

Ф. Лист против «космополитической экономии».Выведение из классической политэкономии принципа «laisser faire» — как универсального для экономической политики всех времен и народов безотносительно к особенностям развития конкретной страны и её положению в международном разделении труда — встретило неоднозначное отношение за пределами Англии. Самым запальчивым критиком «космополитической экономии» и«софизма фритредерства» стал германский экономист и публицист Фридрих Лист,убеждённый в том, что экономическая политика должна быть не только торговой, но и промышленной и направляемой национально-государственными интересами.

Ф. Лист(1789 — 1846), выходец из среднего сословия города Рёйтлингена (тогда — в составе королевства Вюртенберг), многое повидал и испытал. В молодости — профессор факультета госуправления в Тюбингенском университете (1817), депутат парламента (1820), энергичный политический агитатор и как следствие — арестант и эмигрант (1825). Затем — журналист-издатель и промышленный предприниматель в США, где он открыл месторождение антрацита в Пенсильвании и реализовал доходный проект одной из первых железных дорог (1831). Вернулся в Германию в качестве американского консула в Лейпциге и инициировал железнодорожное строительство в Саксонии (1832), призывал через сооружение общегерманской железнодорожной сети идти в национальном объединении дальше Таможенного союза 1833 г. Снова эмигрант, теперь во Франции, призёр конкурса Парижской академии наук на сочинение о международной торговле (1837); снова политический агитатор, доведённый перенапряжением и неудачами до самоубийства в гостинице австрийского города Куфстена. Опасный революционер для старого политического интригана, вдохновителя «Священного Союза» канцлера К. Меттерниха и не менее опасный реакционер для молодого радикала К. Маркса. Посмертно — учитель государственной мудрости для О. Бисмарка и С. Ю. Витте[32].

Лист не углублялся в «особенности национальной культуры» и «самобытность» традиций; не говорил об «извечной» противоположности германского и какого-то иного «духовного начала». Он исходил из того, что в пределах раздробленного и рыхлого политического образования (а именно таким был сформированный в 1815 г. «лоскутный» Германский союз из 38 государств) невозможно существование плотного национального рынка; что страна, отставшая в промышленном развитии, не может на равных участвовать в свободной торговле с более передовой страной; что стимул частнохозяйственного интереса недостаточен для перехода на более высокую ступень производительных сил.

В своих главных трудах — «Национальная система политической экономии» (1841)и «Земельная система, мельчайшие держания и эмиграция» (1842) — Лист изложил доктрину, которую можно назвать не просто национальной, но геополитической экономией.Её предмет, метод и задачи он очертил рядом противопоставлений классической школе.

Новая трактовка предмета и метода политэкономии.«Политэкономии меновых ценностей» А. Смита Лист противопоставил учение о «национальных производительных силах».В самом общем виде Лист определял производительные силы как способность создавать богатство нации; в перечислении сделал упор на различные институты: от религии и типа брачности до системы мер и весов. Лист указывал, с одной стороны, на благодетельное влияние института майората на развитие производительных сил английской нации, с другой стороны, — на пагубное влияние на промышленность Испании, Португалии и Франции представлений о предосудительности для дворянства занятий торговлей и промыслами. Учению о разделении труда Лист противопоставил концепцию национальной ассоциации производительных сил — взаимосочетания отраслей на основе развитой национальной системы путей сообщения.

В методе политэкономии Лист поставил на первое место историзм,систематическое использование исторического опыта как орудия доказательств. Например, «софизм фритредерства» и полезность протекционизма для подъёма национальных производительных сил Лист аргументировал историей создания английской текстильной промышленности благодаря запрету ввоза индийских тканей. Лист попытался расширить исторический подход до стадиального, определяющего целесообразность экономической политики для страны в зависимости от пребывания её на той или иной стадии национального экономического развития.

Лист выделилпять таких стадий: 1) дикая; 2) пастушеская; 3) земледельческая; 4) земледельческо-мануфактурная; 5) земледельческо-мануфактурно-коммерческая. Для перехода от земледельческой стадии к стадии земледельческо-мануфактурно-коммерческой Лист считал необходимой политику «воспитательного» протекционизма — таможенного покровительства молодым отраслям национальной промышленности. А политику свободы торговли считал разумной лишь для нации, достигшей уровня перворазрядной промышленно-торговой державы.

Составной частью метода Листа стала также критика экономического индивидуализма. Он писал, что формула «laisser faire» столько же на руку грабителям и плутам, сколь и купцам; она может покрывать достижение купцами своих целей приобретения ценностей путём обмена наперекор производительным силам и независимости собственной нации, в ущерб нравственности и благосостоянию других наций (например, доводимых до изнурения ввозом опиума и водки).

Зависимость политического строя от аграрного.Если формулам «воспитательного» протекционизма и концепции национальной ассоциации производительных сил было суждено большое будущее, то стадийная схема Ф. Листа была слишком прямолинейной, чтобы не сказать примитивной, и заслуженно отброшена. Гораздо глубже была предложенная в работе «Земельная система, мельчайшие держания и эмиграция» сравнительно-историческая типология земельных отношений в Европе:1) феодальное крупнопоместное сельское хозяйство (в странах к востоку от реки Эльба), 2) отсталые мельчайшие держания (в странах к западу от Эльбы) и 3) английское крупнокапиталистическое сельское (фермерское) хозяйство, расширенное «до масштабов фабрики». Согласно выводам Листа, первый тип был пережитком прошлого. Второй, характерный для Франции, не обеспечивал развития внутреннего рынка и был потенциальной основой для политической диктатуры бонапартистского типа. Третий, английский, порождая огромную массу пролетариев и пауперов, грозил социальным взрывом. «Золотую середину», соответствующую принципам национальной экономии и необходимым предпосылкам устойчивого парламентаризма, Лист видел в пути развития между вторым и третьим типами: освобожденная от феодальных и общинных стеснений земельная система коммерчески ориентированных владений, при которой средние и мелкие единоличные держания являются правилом, а крупные и мельчайшие — исключениями.

Отношение к различным экономическим учениям.Лист взял под защиту историческую репутацию «меркантильной системы», признав за ней такие заслуги, как осознание важности промышленности для земледелия, торговли и мореходства; понимание значения протекционизма и отстаивание национальных интересов. Заблуждениями меркантилизма Лист считал непонимание того, что протекционизм оправдан лишь в качестве «воспитательного», как стадиальная, а не постоянная мера, и не должен распространяться на сельское хозяйство (как в Англии) или приносить ему явный ущерб (как во Франции). Основной критический запал Листа был направлен против Смита и Сэя. Но в двух существенных пунктах Лист полемизировал фактически уже не с ними, а с Рикардо, которого не упоминал.

Первый пункт касается категории земельной ренты, второй — принципа сравнительных преимуществ в международной торговле. То и другое Лист рассматривал в контексте ассоциации национальных производительных сил. Различия в естественном плодородии земель он считал несущественным фактором, а местоположение — решающим: рента и ценность земли везде увеличиваются пропорционально близости земельной собственности к городу, пропорционально населённости последнего и развитию в нём фабрично-заводской промышленности. Специализация страны на каком-либо одном продукте в соответствии с принципом сравнительных затрат неуместна, если этот продукт — земледельческий. Земледельческую нацию Лист сравнивал с одноруким человеком. Её ущербность проявляется в том, что внешняя торговля «разрывает» её территорию на местности (как правило, приморские), заинтересованные в спекулятивном экспорте продуктов земледелия, и внутренние области, остающиеся в небрежении.

Экономист-геополитик.Лист былсторонником приоритета внутреннего рынка над внешним. Он рекомендовал воспитательный протекционизм не для завоевания внешних рынков, а для уплотнения внутреннего. Но Лист не смущался завоевательной политикой для недостающего нации «округления границ», что сделало его одним из предшественников пресловутой доктрины «жизненного пространства».

Лист предполагал, что система воспитательного протекционизма осуществима лишь при определённых геополитических условиях. Её может с успехом применить лишь держава с умеренным климатом, достаточно обширной территорией со значительным населением и разнообразными ресурсами, обладающая устьями своих рек (а следовательно, выходами из своих морей). Это совершенно необходимо для развития национальной системы путей сообщения, в которой Лист на «земледельческо-мануфактурно-коммерческой стадии» особо выделял железнодорожную сеть, способную расширить на всё пространство государства оборот минеральных ресурсов и готовой продукции. Лист не отрицал, что при таможенных ограничениях на ввоз иностранных мануфактурных изделий неизбежно повышение цен. Но оно, по мнению Листа, с выигрышем компенсируется за счет ассоциации национальных производительных сил, благодаря которой земледельцы которой гораздо более выигрывают от расширения рынков сбыта сельскохозяйственной продукции, чем теряют как потребители от увеличения цен на промышленные товары.

Заключительная часть «Национальной системы политической экономии» представляет собой, по сути, геополитический трактат. Лист выдвинул идею «Средней Европы», до масштабов которой, по его мнению, должен распространиться Германский таможенный союз для защиты общих интересов европейских континентальных стран в их борьбе с «островным господством» Англии. Торговый и политический союз Германии с Голландией, Бельгией и Швейцарией мог бы составить прочное континентальное ядро для обеспечения надолго мира для Европы вытеснения Англии из ее «предмостных прикрытий», при посредстве которых она господствует на континентальных рынках.

В книге «Земельная система, мельчайшие держания и эмиграция» Лист скорректировал свою геополитическую программу, придав ей направление, близкое вековому агрессивному «дранг нах остен». Лист учитывал, что предлагаемая им для Германия земельная реформа приведёт к обезземелению значительной части крестьян, и лишь меньшинство может быть поглощено развивающейся германской промышленностью. Большинству же, по мнению Листа, следовало переселиться в качестве сельскохозяйственных колонистов в область Среднего и Нижнего Дуная вплоть до западных берегов Черного моря. Это направление миграции немцев Лист рассматривал как альтернативу переселению в США. Дунайская колонизация могла бы преобразить сельское хозяйство Венгрии и превратить её в аграрную базу «Восточной империи германцев и мадьяр». Лист пытался найти поддержку своего германо-пандунайского проекта у влиятельных политиков вроде вождя венгерских дворян И. Сеченьи и даже у Меттерниха, но тщетно.

Эталонный и негативный ареалы.В исторических примерах-аргументах Листа можно наглядно видеть положительный и отрицательный образцы. Первый — Англия, которой островная изолированность обеспечила решающие преимущества перед континентальной Европой в развитии институтов, благоприятствующих росту свободы и производительности. В учении о земельной ренте Лист обобщил опыт Англии и Франции в развитии институциональных аспектов национального рынка. В Англии сословие лордов приобрело независимость по отношению ко двору и решающее влияние на законодательство и администрацию, содействуя распространению на города и провинцию прав самоуправления, благодаря чему дворянство вместе с образованным зажиточным средним классом не стремилось уехать с мест. Это благотворно сказалось на развитии сельского хозяйства и промышленности в провинции: землевладельцы, живя большую часть года в имениях, затрачивали долю ренты на улучшение качества своих земель и своим потреблением поддерживали окрестные фабрики.

Напротив, во Франции дворянство, владевшее поземельной собственностью, не обладало политическим влиянием и правами, кроме права служить при дворе. Оно и устремлялось ко двору, к прихотливой жизни в Париже, превосходившем блеском все города европейского континента. Но, таким образом, провинция теряла все те средства прогресса, которые могло доставить расходование земельной ренты; все силы отнимала столица.

Ещё хуже было в Польше. Страна, «у которой устья рек не находятся в ее власти», не имела ни торгового, ни военного флота; специализировалась на земледелии в отсутствие собственной промышленности и тем самым сколько-нибудь развитого среднего сословия. Попав в своей внешней торговле в зависимость от других наций, от господства иностранцев на приморском рынке, Польша (Речь Посполита) лишилась экономической и политической целостности и в итоге была вычеркнута из числа национальных государств.