Тема 1. Россия в период либеральных реформ 60-70-х годов XIX века.

План:

1. Россия накануне отмены крепостного права

2. Подготовка реформы

3. Манифест 19 февраля 1861 года.

4. Наделение крестьян землей.

5. Значение крестьянской реформы.

6. Либеральные реформы 60-70-х годов XIX века.

7. Внешняя политика России во второй половине XIX века.

Литература:

1.Великие реформы в России 1856—1874. М., 1992

2. Захарова Л.С. Россия на переломе (Самодержавие и реформы 1861—1874 гг.) // История Отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории России IХ — начала ХХ века. Сост. С.В. Мироненко. М., 1991

1. Корнилов А.А. Курс истории России XIX века. М., 1993
2. Корнилов А.А. Курс русской истории XIX века. М., 1993

5. Литвак Б.Г. Переворот 1861 года в России: почему не реализовалась реформистская альтернатива. М., 1991

6. Литвак Б.Г. Реформы и революции в России // История СССР, 1991, № 2

7. Ляшенко Л.М. Царь-освободитель. Жизнь и деятельность Александра II. М., 1994

1. Мироненко С.В. Страницы тайной истории самодержавия: Политическая история России первой половины Х1Х столетия. М., 1990.

9. Освободительное движение и общественная мысль в России в Х1Х в. М., 1991.

10. Пушкарев С.Г. Обзор русской истории. М., 1991.

1. Соловьева А.М. Промышленная революция в России в Х1Х в. М., 1990.

12. Троицкий Н.А. Лекции по русской истории XIX века. М., 1994.

1. Шишов А.В. Империя 1825-1881. М., 1998.

14.Эйдельман Н.Я. Революция сверху в России. М., 1989

1. Яковлев А.И. Александр II его эпоха. М., Знание, 1994

Россия накануне отмены крепостного права.С первых дней вступления Александра II на отцовский престол в об­ществе воцарилось единодушие в том, что Россию ожидают великие ре­формы. Речь шла в первую очередь об отмене крепостного права. Такое отношение к новому государю-самодержцу только укрепило его стрем­ление возродить величие Российской империи.

Александр II вступил в управление государством уже зрелым челове­ком — в 36 лет, когда устоялся его характер, имелся немалый опыт в уп­равлении страной и армией, определилось мировоззрение. Исследова­телям его царствования и сегодня трудно сказать, что же стало причи­ной его решения отменить крепостное право в России.

Крестьянский вопрос оставался главным вопросом русской жизни. После поражения в Крымской войне прозрели многие сторонники сохранения крепостнических порядков. В 1856—1857 го­дах в ряде южных губерний прошли крестьянские волнения. Они быст­ро затихли, но еще раз напомнили российским помещикам о силе народ­ного гнева против крепостников.

Новый монарх не мог спешить при решении проблемы крепостного права. Вопрос, стоял не только об освобождении от крепостного рабст­ва 22 миллионов человек, но и о судьбе 110 тысяч дворян-крепостни­ков. Дворянство составляло главную социальную опору самодержав­ной власти.

Само по себе крепостное хозяйство таило угрозу не только народно­го возмущения, которое в свое время разразилось Крестьянской войной под предводительством Емельяна Пугачева. То был великий историче­ский урок и крепостническому дворянству, и всей Российской империи. В середине XIX столетия крепостное хозяйство, прежде всего сель­ское, еще не обнаруживало явных признаков скорого развала. Но сво­бодный труд оказался значительно производительнее труда подневоль­ного. Это признавалось всем российским обществом.

Крепостное право диктовало стране крайне замедленные темпы эко­номического и хозяйственного развития. Крымская война наглядно про­демонстрировала растущее отставание России и в промышленности, и в транспорте, и в военном производстве. Александр II и наиболее здравомыслящие люди в правящих кругах не могли не видеть, что Рос­сия при Николае I вошла в разряд государств, значительно отстававших от Западной Европы.

Крепостное право было позором для страны. Так считали самые ши­рокие круги общественности не только в самой России, но и за ее пре­делами. Крепостное право, слишком похожее на рабство, было безнрав­ственно.

Крымская война особенно больно ударила по крестьянскому хозяйству. Рекрутские наборы военных лет изъяли из хозяйственной жизни страны 878 тысяч человек, преимущественно здоровых, работоспособных моло­дых крестьянских парней. Еще около 360 тысяч было призвано в государ­ственное ополчение. На сельское население обрушивались все новые и но­вые повинности военного времени.

Характерно, что натуральная по­винность (выплата крестьянами госу­дарству и помещикам налогов нату­ральными продуктами личного хозяй­ства) в годы войны возросла в 3 раза. Наибольшие тяготы испытывало кре­стьянство южных губерний, близких к театру военных действий. Именно здесь приходилось отдавать на содер­жание действующей армии и резерв­ных войск, государственного военно­го ополчения скот, продовольствие, фураж, «выход» (плату) на построй­ку дорог и мостов. Кроме того, здесь чаще, чем в других губерниях, были разорительные солдатские постои.

Особый комитет, созданный для исследования экономических последствий проигранной Крымской войны под председательством министра внутренних дел С. С. Ланского, представил императору истинную картину состояния государства.

В материалах говорилось: «Почти все губернии несли более или менее значительные потери по случаю войны, а многие потерпели от худого урожая... В два года (с ноября 1853 по ноябрь 1855 включительно) взято от 41 до 44 рекрутов, а с присовокуплением рат­ников от 64 до 67 человек с 1000 душ, то есть в 8 раз больше нормаль­ного положения... Оттого рабочее взрослое население уменьшилось... по среднему исчислению до 10 процентов, а местами, где свирепствова­ла холера и тиф, до 20 и более процентов».

В «Хозяйственном обозрении Смоленской губернии за 1855 год» отмечалось: «Лошади малы ростом, слабосильны и изнурены дурным содержанием, рогатый скот повсюду мелкий... дойных коров скорее можно принять за телят, чем за взрослый скот». Так было не только в крепостных хозяйствах Смоленской губернии. В этих условиях кре­стьяне не могли «отходить» — отправляться в города на заработки. Они вынужденно сокращали посевы на своих землях (если таковые у них имелись) и, не имея возможности платить налоги, нести барщи­ну, попадали за все возрастающие долги в полную зависимость от по­мещиков.

Известный публицист, автор одного из проектов освобождения рос­сийского крестьянства от крепостного права Ю. Ф. Самарин писал сразу же после окончания Крымской войны: «Крестьянские поля уменьшаются до последней степени, и лучшие земли от них отходят под господскую запашку». Часто случалось так, что у крестьянина отбира­ли надел и сажали на «месячину» — месячный продовольственный па­ек, заставляя все рабочее время проводить на барщине.

Крепостное крестьянское хозяйство повсеместно становилось эконо­мически невыгодным. Не было ни одного имения, где крепостные кре­стьяне полностью расплачивались с долгами и недоимками. Это стало хронической болезнью помещичьего крепостнического владения и ис­пользования подневольного труда крепостных. Разорялись не только простые земледельцы, но и дворяне-помещики.

Власти не могло не беспокоить и то, что бедственное положение кре­стьянства, прежде всего крепостного, порой начинало выливаться в движения, которые угрожали существующему правопорядку. Конец Крымской войны показал, что в народе появилось недоверие к силе и способности правительства руководить страной. Призыв властей соэдавать морское и сухопутное ополчение всколыхнул в крестьянстве на­дежду на освобождение и вызвал перемещение населения, угрожающее «порядку и спокойствию».

Историк В. О. Ключевский точно подметил состояние России в 1855 году: «Севастополь ударил по застоявшимся умам». Воцарив­шись, Александр II понял главное: надо без промедлений решать судь­бу крепостного крестьянства, чтобы тем самым стабилизировать внут­риполитическую ситуацию в стране, поднять ее экономику, не дать Рос­сии окончательно скатиться в разряд отсталых государств — примером была Европа с ее лидерами: Англией, Германией, Францией.

Вскоре после заключения Парижского мира новый государь энергич­но взялся за проведение государственных реформ, среди которых на первом месте, конечно, стояло уничтожение крепостного права. Сто­ронниками императора в деле освобождения крестьян были великий князь Константин Николаевич, великая княгиня Елена Павловна, но­вый министр внутренних дел граф С. С. Ланской и его помощники — Н. А. Милютин, Я. С. Соловьев и генерал граф Я. И. Ростовцев.

Идею об освобождении крестьянства от крепостни­чества горячо поддержали представители самых раз­личных общественных кругов, как славянофилы, так и западники — Ю. Ф. Самарин, князь В. А. Чер­касский, К. Д. Кавелин. Последний был автором «Записки об освобождении крестьян», с конца 1855 года ходившей по раз­личным кружкам, гостиным, салонам, редакциям и канцеляриям.

Кавелин считал, что крепостное пра­во — это главный узел, в котором спле­лось опутавшее Россию зло. Но этот узел надо развязать, а не разрубить. Насильственное решение вопроса не го­дится для России. Ей, писал автор «За­писки», нужны мирные успехи. Надо провести такую реформу, чтобы обеспе­чить в стране «на пятьсот лет внутрен­ний мир».

Подготовка реформы. В начале 1857 года учреждается Секретный комитет для подготовки крестьянской реформы, а в ноябре того же года в высочайшем рескрипте (указе) на имя виленского генерал-губернатора В. И. Назимова государь объявил о том, что кре­стьянская реформа должна быть осуществлена в ближайшем будущем. Но прежде чем приступить к законодательному решению проблемы крепостного права и крестьянского вопроса, требовалось подготовить общественное мнение, узнать позицию различных сословий, получить предложения, проекты, мнения. Императорское окружение понимало,

что без гласности обсуждения реформ в России их проведение сверху может натолкнуться на противодействие самых различных слоев насе­ления.

Только что назначенный министр внутренних дел С. С. Ланской, в молодости причастный к движению декабристов, вел переговоры с представителями дворянства ряда губерний. В его задачу входило вы­звать в высшем сословии инициативу в деле освобождения крестьян — подачу адресов на имя царя. Такая работа велась не без ведома императо­ра Александра II. Хотя он за время царствования поступал как самовла­стный самодержец, в этом «деликатном» и одновременно «страшном» вопросе (как говорили в правящих верхах) хотел во что бы то ни стало до­биться не только поддержки дворян-помещиков, но и их почина.

Первый дворянин и самый крупный помещик России, каким осо­знавал себя Александр II, желал правового обоснования своих дейст­вий, отменяя крепостное право в стране. Это прозвучало в его выступ­лении на заседании Государственного совета, где обсуждался кресть­янский вопрос. Император обратил внимание высших сановников го­сударства на два обстоятельства: «всякое дальнейшее промедление может быть пагубно» для России — подразумевалась опасность крес­тьянских волнений — и «приступ к делу сделан был по вызову самого дворянства».

Однако все обстояло совсем не так. Дворянство явно не спешило с одобрением освобождения «своих» крестьян от крепостного права. Только личный друг Александра II виленский генерал-губернатор В. И. Назимов откликнулся на предложение склонить дворянство сво­их губерний к выступлению со столь нужной для правительства иници­ативой. Он сдержал слово, и через год именно с этих северо-западных губерний — Виленской, Ковенской и Гродненской — началась подготов­ка крестьянской реформы.

Созданный Секретный комитет «для обсуждения мер по устройству быта помещичьих крестьян» стал только тормозом для проведения кре­стьянской реформы. Причина была в том, что в его состав вошли дея­тели предшествующего николаевского времени. Большинство его чле­нов являлись крупными землевладельцами, собственниками многих ты­сяч крепостных крестьян.

Один из противников освобождения крестьянства барон М. А. Корф, статс-секретарь и член Государственного совета, рассуждал так: «В том-то и беда наша: коснуться одной части считают невозможным, не потря­сая целого, а коснуться целого отказываются потому, что, дескать, опас­но тронуть 25 млн народу. Как же из этого выйти? Очень просто — не трогать ни части, ни целого; так мы, может быть, дольше проживем!»

Император продолжал дело крестьянской реформы, несмотря на молчаливое сопротивление верхов государственной власти. Дворянам предлагалось организовывать по губерниям совещательные губернские комитеты для обсуждения условий освобождения крепостных крестьян и для выработки «положе­ний» об устройстве крестьянского быта.

С начальной стадии разработки крестьянской реформы российское общество оживилось. Даже эмигрант-революционер Герцен, издавав­ший в Лондоне журнал «Колокол» для нелегального распространения в России, приветствовал царя-Освободителя восторженной статьей. В те годы за идею крушения крепостного права выступала вся прогрес­сивная общественность страны.

В 1859 году были образованы «редакционные комиссии», кото­рым предстояло на основании проектов, разработанных губернски­ми комитетами, составить общие проекты «положений» о новом ус­тройстве крестьянского сословия. Причем эти комиссии вносили в дворянские проекты существенные поправки в пользу крестьянст­ва. Тогда и посыпались в столицу письма с протестами от помещи­ков Виленской губернии. Польские и литовские крепостники-дво­ряне писали, что говорили его превосходительству Назимову совсем другое. Но на их протесты в Санкт-Петербурге не обраща­ли внимания.

В трудной борьбе за отмену крепостного права в Российской империи Александр II нашел поддержку, и значительную, в самом се­мействе Романовых, прежде всего в лице великого князя Константина Николаевича. Он был твердым, сознательным и всегда хорошо осве­домленным сторонником реформ.

Другой решительной сторонницей перемен в жизни крестьянского сословия страны стала жена великого князя Михаила Павловича вели­кая княгиня Елена Павловна, организовавшая вместе с Константином Николаевичем Российское общество Красного Креста. Урожденная принцесса Вюртембергская по собственной инициативе освободила кре­стьян собственного имения Карловки в Полтавской губернии. Ее при­мер был не единичен.

Работой редакционных комиссий руководил Я. И. Ростовцев. Он лично много сделал для того, чтобы редакционная обработка пред­ложений с мест — от губернского дворянства — проходила в либе­ральном духе. Все текущие дела по подготовке реформы сосредото­чились в руках товарища (заместителя) министра внутренних дел Н. А. Милютина, близкого к Кавелину и старавшегося реализовать основные положения его «Записки». Большую помощь ему оказы­вал видный славянофил Ю. Ф. Самарин, член редакционных ко­миссий.

Помещики-крепостники с явным недоверием относились к столичным редакционным комиссиям. Зная об этом, император Александр II обещал, что представители губернского дворянства будут вызваны в Санкт-Петер­бург для ознакомления с подготовленными документами и смогут выска­зать свое мнение. К августу 1859 года проект земельной реформы был подготовлен, и тогда встал вопрос о приезде дворянских представителей.

Единомышленники министра внутренних дел опасались, что по приезде губернские помещики организуют какое-нибудь подобие политической организации. Поэтому правительство решило вызвать дворян в столицу в два приема — сначала от нечерноземных губерний, а затем от южных, черноземных. Дворянам было официально запрещено собираться на любые коллективные засе­дания. Их приглашали по 3—4 человека в редакционные комиссии и просили отвечать на вопросы. Дворяне-помещики были очень недо­вольны таким поворотом дела, который грозил им серьезными матери­альными и моральными потрясениями.

Помещики более бедных нечерноземных губерний не возражали про­тив наделения крестьян землей, но требовали за нее выкуп, несоразмер­ный с ее реальной стоимостью. Тем самым они пытались включить в сумму выкупа компенсацию за взимавшийся с крепостных крестьян оброк. Они настаивали также на том, чтобы правительство гарантиро­вало выкупную операцию.

Кроме того, помещики Нечерноземья опасались, что власть государ­ственных чиновников-бюрократов непомерно усилится, если заберет под свой контроль все дело управления крестьянами. Поэтому дворян­ские преставители потребовали для себя свободы печати, гласности, не­зависимого суда и местного самоуправления. В ответ правительство по­шло на вынужденную меру: оно запретило на ближайших дворянских собраниях обсуждать вопрос о крестьянской реформе.

Правительственный запрет морально ударил по сословию дворян-помещиков. По губерниям прокатилось возмущение. В Нечерноземье среди дворянства были сильны позиции просвещения и либерализма. На собрании тверского дворянства бывший петрашевец помещик А. И. Европеус произнес яркую речь против произвола столичной чи­новничьей бюрократии, нарушающей законные права дворян, храните­лей государственности Российской империи.

Назревал серьезный конфликт между правительственной властью и дворянским сословием российских помещиков. В такой ситуации импе­ратор Александр II показал верноподданным, что наука управления царством, полученная им от отца, не прошла для него даром. Помещика Европеуса отправили в новую ссылку — в Пермь. За ним в Вятку после­довал и тверской губернский предводитель дворянства А. М. Унковский.

Тем временем в начале I860 года в Санкт-Петербург съехались дво­рянские представители от южных черноземных губерний. Их дружная критика правительственного проекта освобождения крестьян от крепо­стного права была еще резче. Богатые помещики Юга России увидели в деятельности редакционных комиссий проявление демократических, республиканских и даже коммунистических тенденций. Дворянские представители указывали столичным чиновникам на различные опасно­сти, грозящие самодержавному государству в случае проведения заду­манной реформы.

Помещики-южане не выдвигали требований относительно гласности и различных свобод для выражения несогласия с начавшимися государ­ственными преобразованиями. Правительство в лице Министерства внутренних дел не стало подвергать их репрессивным мерам. Предста­вителям дворянства Черноземья было обещано, что их замечания по возможности будут учтены редакционными комиссиями.

Сопротивление Подготовка крестьянской реформы и отмены кре-«крепостников» постного права доставили императору Александ­ру II немало хлопот. Император говорил об осво­бождении крепостных крестьян как о государственном перевороте ради одной великой цели — «благе государственном».

Когда умер известный своими либеральными взглядами Коковцев, то государь, не без давления «крепостников», назначил председателем редакционных комиссий министра юстиции графа В. Н. Панина, изве­стного своими консервативными взглядами, владельца 21 тысячи душ крепостных. Великая княгиня Елена Павловна высказалась против это­го назначения, но император ее «успокоил»: «Вы Панина не знаете; его убеждения — это точное исполнение моих приказаний».

Герцен в «Колоколе» писал из Лондона: «Глава самой дикой, самой тупой реакции — поставлен во главе освобождения крестьян». Милю­тин и его сподвижники протестовали, доказывая, что Панин должен уй­ти с этого поста, если не сможет отстоять проект Ростовцева.

Панин и «крепостники» взялись за дело. На каждом последующем этапе обсуждения проекта крестьянской реформы в него вносились те или другие поправки «крепостников». Реформаторы понимали, что

проект все более сдвигается от «золотой середины» в сторону ущемле­ния крестьянских интересов. Тем не менее обсуждение реформы в гу­бернских комитетах и вызов дворянских представителей в столицу не остались без пользы.

Главные разработчики реформы Милютин и Самарин поняли, что она не может осуществляться одинаково по всей стране, что необходи­мо учитывать местные условия, географические особенности разных гу­берний. В черноземных губерниях главную ценность представляла зем­ля, в нечерноземных — крестьянский труд, овеществленный в оброке. Они поняли также, что нельзя без подготовки отдать помещичье и кре­стьянское хозяйство во власть рыночных отношений — настоятельно требовался переходный период.

Разработчики крестьянской реформы утвердились во мнении, что крепостное крестьянство должно быть освобождено с землей, а поме­щикам следует предоставить гарантированный правительством выкуп. Эти идеи и легли в основу законоположений о крестьянской реформе.

Заветной мечтой «крепостников» было так или иначе похоронить реформу. Но император Александр II проявил необычайную настойчи­вость и последовательность. В самый ответственный момент он назна­чил своего младшего брата Константина Николаевича, сторонника либеральных мер, председателем Главного комитета по крестьянскому делу. На последнем заседании комитета и в Государственном совете ре­форму отстаивал сам государь.

Александр II заявил, что «желает, требует и повелевает», чтобы де­ло крестьянской реформы было окончено в кратчайший срок. Заседа­ние Государственного совета началось с пространной речи императора, в которой он потребовал от членов совета, чтобы они, «отложив все личные интересы, действовали не как помещики, а как государственные сановники, облеченные моим доверием».

Государь отчетливо дал понять, что больше не потерпит задержки проведения крестьянской реформы. «Дело об освобождении крестьян,— сказал он,— которое поступило на рассмотрение Государственного сове­та, по важности своей я считаю жизненным для России вопросом, от ко­торого будет зависеть развитие ее силы и могущества. Я уверен, что вы все, господа, столько же убеждены, как и я, в пользе и необходимости этой меры. У меня есть еще другое убеждение, а именно, что отклады­вать этого дела нельзя; почему я требую от Государственного совета, что­бы оно было им кончено в первую половину февраля и могло быть объ­явлено к началу полевых работ; возлагаю это на прямую обязанность председательствующего в Государственном совете. Повторяю — и это моя непременная воля,— чтоб дело это теперь же было кончено».

После такой вступительной речи монарха Государственный совет бы­стро рассмотрел и одобрил проекты положений проведения крестьян­ской реформы в Российской империи. Возражать в такой ситуации не пришло в голову ни одному из самых ярых «крепостников».

Манифест 19 февраля 1861 года.Звездный час императора Александра II Осво­бодителя пришелся на 19 февраля 1861 года В этот исторический для Российского государст­ва день, в шестую годовщину своего восшествия на престол, он подписал высочайший Манифест об освобождении кре­стьян от крепостной зависимости и все законоположения о крестьян­ской реформе.

Поскольку правительство опасалось возможных крестьянских вол­нений в февральские дни, публикация документов была отложена на две недели. Этот срок ушел на подготовку различных предупредительных мер против беспорядков. 5 марта 1861 года Манифест был прочитан в Санкт-Петербурге во всех церквах после обедни.

В тот же день на разводе войск в Михайловском манеже император Александр II лично зачитал Манифест гвардии. В ответ раздались гро­мовые и долго не смолкающие крики «ура!». Высочайший Манифест был объявлен во всех губернских городах специально командированными генералами императорской свиты и флигель-адъютантами с 7 марта по 2 апреля 1861 года.

Напрасно столичные власти ожидали волнений. Как писал современ­ник, «крепостное население встретило весть о своей свободе в тишине и спокойствии, превзошедших общие ожидания». Крестьяне служили молебны, жертвовали на приобретение икон и сооружение приделов во имя святого Александра Невского. «Другое утеши­тельное явление, сопровождавшее Мани­фест, была трезвость. Обнародование его не только не увеличило, но уменьшило пьянство, обыкновенное в конце маслени­цы и в первое, Прощеное воскресенье Ве­ликого поста — повсеместно». Общее положение о крестьянах, вы­шедших из крепостной зависимости, гла­сило: «Крепостное право на крестьян, во­дворенных в помещичьих имениях, и на дворовых людей отменяется навсегда». Манифест 19 февраля 1861 года и им предоставляются «права свободных сельских обывателей». С вве­дением в силу этого положения началось осуществление крестьянской реформы, главными действующими лицами которой стали бывший кре­постной крестьянин и бывший помещик-крепостник.

С 19 февраля 1861 года помещичьи крестьяне перестали быть частной собственностью — отныне их нельзя было продавать, покупать, дарить, переселять по произволу владельцев. Новым «свободным сельским обы­вателям» правительство давало все гражданские права — свободу вступ­ления в брак, самостоятельное заключение договоров и ведение судеб­ных дел, приобретение недвижимого имущества на свое имя и др.

Дворовые люди объявлялись свободными, но в течение двух лет должны были служить бывшим хозяевам или выплачивать оброк. Кре­постные рабочие помещичьих и казенных фабрик и заводов переводи­лись на оброк и получали право выкупа прежних усадеб в деревне и сво­их земельных наделов.

 Осуществление крестьянской реформы на местах началось с организационных мероприятий. Крестьяне каждого помещичьего имения объединялись в сельское общество, хозяйственные вопросы об­суждали и решали на сельских сходах. Выполнять решения сходов дол­жен был сельский староста, избираемый на три года из числа наиболее авторитетных односельчан. Несколько соседних сельских обществ со­ставляли административную единицу — волость. В волостном сходе участвовали сельские старосты и выборные от сельских обществ. Сход избирал волостного старшину, на которого возлагались не только адми­нистративные обязанности, но и полицейские функции.

Деятельность сельского и волостного управления, а также взаимоот­ношения крестьян с местными помещиками контролировали мировые посредники. Они назначались Сенатом из числа дворян-помещиков дан­ной волости. Мировые посредники имели широкие полномочия. Но гу­бернская администрация не могла их использовать в своих целях — они не подчинялись ни чиновникам, ни губернатору, ни министрам и не Должны были следовать их указаниям. Они подчинялись только закону.

В первом составе мировых посредников оказалось немало гуманно на­строенных дворян-помещиков. Но постепенно картина стала меняться — мировые посредники все больше становились на защиту интересов свое­го сословия и довольно быстро попали под влияние губернских властей.

Одновременно с образованием сельских обществ начался процесс введения «временнообязанных» отношений. Вся земля в бывшем кре­постном имении признавалась законом собственностью помещика,

в том числе и та, которая находилась до реформы в личном пользовании крестьянской семьи. За пользование своими наделами лично свободные крестьяне должны были отбывать барщину или платить оброк. Закон признавал такое состояние временным. Поэтому лично свободные кре­стьяне, несущие повинность в пользу помещика, назывались «времен­нообязанными ».

Закон требовал, чтобы размеры личного крестьянского надела и по­винностей по каждому имению раз и навсегда определялись по соглаше­нию крестьян с помещиком и фиксировалось в уставной грамоте. Вве­дение таких грамот было основным занятием мировых посредников в первые годы их деятельности.

Уставные грамоты окончательно ликвидировали юридическую зави­симость бывших крепостных крестьян от бывших хозяев. Чтобы регла­ментировать их взаимоотношения, в законе были обозначены пример­ные пункты соглашений между крестьянами и помещиками.

Наделение крестьян землей.Закон регулировал и распределение земли в име­нии после начала реформы. Речь шла о той земле, которой пользовались селяне при крепостном праве. Помещики нечерноземных губерний не возражали против этого. В черноземных же губерниях они яростно про­тестовали. Поэтому в законе предусматривалось различие между не­черноземными и черноземными губерниями. В результате в нечерно­земных местностях в личном пользовании крестьян оставалось почти столько же земли, как и прежде.

В черноземных областях законодательно вводился значительно уменьшенный надел на каждого крестьянина. В ряде губерний, как на­пример в Курской, он опускался до 2,5 десятины (земельного участка, одна сторона которого равнялась чуть более 100 метрам). Итогом тако­го подушного наделения землей бывших крепостных стало то, что у кре­стьянских обществ «отрезались» земли в пользу помещиков. Там, где мировой посредник действовал недобросовестно, на отрезанных землях оказывались жизненно необходимые крестьянам прогоны для скота, лу­га, водопои. За дополнительные повинности крестьяне были вынужде­ны арендовать у помещиков эти земли.

«Отрезки» стали причиной многочисленных крестьянских волнении. Существенно стесняя жизнь крестьянских семей, «отрезки» на протя­жении многих десятилетий накаляли отношения сельских обществ с владельцами имений, приводили к конфликтам, которые не всегда удавалось разрешить миром.

Правительство полагало, что «временнообязанные» отношения кре­стьян с помещиками закончатся. Тогда в силу вступит выкупная сдел­ка — по каждому имению. По закону крестьяне должны были едино­временно уплатить помещику за свой надел около пятой части обуслов­ленной суммы. Цена земли по выкупу значительно превышала ее ры­ночную стоимость, в отдельных районах в 2—3 раза. Казна выплачива­ла дворянам-помещикам стоимость их земель ценными бумагами — « процентными ».

Но крестьяне должны были возвратить эту сумму государству с еже­годно начисляемыми на нее процентами в течение 49 лет. Ежегодный взнос составлял 6 процентов от общей выкупной суммы. В целом пере­ход бывшего крепостного крестьянства из-под власти помещиков «на выкуп» растянулся на три с лишним десятилетия.

По мысли организаторов и разработчиков крестьянской реформы, в основу суммы выкупа должна была лечь доходность выкупаемых зе­мель. В отношении губерний Черноземья примерно так и было сделано. Но помещики Нечерноземья считали такой принцип для себя разори­тельным — они уже давно жили в основном за счет оброка, который платили им крепостные из своих сторонних заработков. Поэтому в не­черноземных губерниях земля была оценена через выкупные платежи выше ее доходности.

Александровская реформа позволила правительству через выкуп­ные 6-процентные платежи на протяжении многих лет выкачивать из российской деревни огромные средства. Забирались все накопления в крестьянских хозяйствах, мешая им приспосабливаться к рыночным отношениям. Бывшая крепостная деревня продолжала пребывать в нищете.

При проведении реформы правительство ввело целый ряд жестких ограничений, опасаясь, что крестьяне не захотят много платить за пло­хие наделы и будут покидать места проживания. Пока производились выкупные платежи, крестьянин не мог отказаться от своего надела и уе­хать навсегда из родной деревни без согласия на то сельского схода. А сход неохотно давал такое согласие, поскольку ежегодные платежи спускались на все сельское общество, невзирая на отсутствующих, больных и немощных. За них приходилось платить всему обществу. Крестьяне были связаны круговой порукой и прикреплены к своему на­делу на долгие годы.

Значение крестьянской реформы.Реформа 1861 года получилась не такой, какой ее мечтали видеть К. Д. Кавелин, А. И. Герцен и Н. Г. Чернышевский. В тех исторических условиях она и не могла быть иной. Построенная на компромиссах, она учитывала интересы дворян-помещиков гораздо больше, чем крестьян, и была рассчитана всего лишь лет на двадцать, после чего возникла необходимость проведения новых крестьянских реформ.

Однако реформа Александра II была очень важна для Российского государства. Перед ним открывались новые перспективы развития, рас­ширения рыночных отношений, вступления на путь капиталистического ведения хозяйства. Страна получала шанс вновь восстановить былое могущество.

Крестьянская реформа, покончив с крепостным рабством, имела ог­ромное моральное значение для российского общества. Отмена крепо­стничества проложила дорогу другим реформам Александра II. После­дующие государственные преобразования привели к введению в стране современных форм самоуправления, судопроизводства и просвещения. Стал вопрос о конституции России, поскольку все ее граждане с 1861 года являлись лично свободными людьми. Введение конституции

Либеральные реформы 60-70-х годов XIX века. Вторая половина XIX века занимает особое место в истории России. По значимости период можно сравнить разве только с эпохой Петровских преобразований. Это время отмены в России многовекового крепостного права и целой серии реформ, затрагивающих все стороны общественной жизни.

18 февраля 1855 г. на российский престол вступил 37-летний Александр II. 19 февраля 1861 г. император подписал Манифест об отмене крепостного права. Отмена крепостного права сопровождалась реформированием всех сторон жизни российского общества.

Земельная реформа. Основным вопросом в России на протяжении XVIII—XIX веков был земельно-крестьянский. Екатерина II ставила этот вопрос в работе Вольного экономического общества, которое рассмотрело несколько десятков программ по отмене крепостного права как российских, так и иностранных авторов. Александр I издал указ «О свободных хлебопашцах», разрешавший помещикам освобождать своих крестьян от крепостной зависимости вместе с землей за выкуп. Николай I за годы своего правления создал 11 секретных комитетов по крестьянскому вопросу, задачей которых было отмена крепостного права, решение земельного вопроса в России.

 В 1857 г. по указу Александра II начал работать секретный комитет по крестьянскому вопросу, главной задачей которого была отмена крепостного права с обязательным наделением крестьян землей. Затем такие комитеты были созданы по губерниям. В результате их работы (а учитывались пожелания и наказы как помещиков, так и крестьян) была разработана реформа по отмене крепостного права для всех районов страны с учетом местной специфики. Для различных районов были определены максимальная и минимальная величины передаваемого крестьянину надела.

Император 19 февраля 1861 года подписал целый ряд законов. Здесь был Манифест и Положение о даровании свободы крестьянам, документы о вступлении в силу Положения, об управлении сельскими общинами и др. Отмена крепостного права не была единовременным событием. Сначала освобождались помещичьи крестьяне, затем удельные и приписанные к заводам. Крестьяне получили личную свободу, но земля оставалась помещичьей собственностью, и, пока отводились наделы, крестьяне на положении «временно­обязанных» несли в пользу помещиков повинности, которые по сути не отличались от прежних, крепостных. Наделы, передаваемые крестьянам, были в среднем на 1/5 меньше, чем те, которые они обрабатывали прежде. На эти земли заключались договоры о выкупе, после этого «временнообязанное» состояние прекращалось, казна расплачивалась за землю с помещиками, крестьяне — с казной в течение 49 лет из расчета 6 % годовых (выкупные платежи).

Пользование землей, взаимоотношения с властями строились через общину. Она сохранялась как гарант крестьянских платежей. Крестьяне прикреплялись к обществу (миру).

В результате реформ было уничтожено крепостное право — то «очевидное и для всех ощутительное зло», которое в Европе прямо называли «русским рабством». Однако земельная проблема не была решена, так как крестьяне при разделе земли были вынуждены отдать помещикам пятую часть своих наделов. В начале ХХ века в России вспыхнула первая русская революция, крестьянская во многом по составу движущих сил и задачам, которые перед ней стояли. Именно это заставило П.А. Столыпина осуществить земельную реформу, разрешив крестьянам выход из общины. Суть реформы заключалась в решении земельного вопроса, но не за счет конфискации земли у помещиков, как требовали крестьяне, а за счет передела земли самих же крестьян.

Земская и городская реформы. Принцип проведенной в 1864 г. земской реформы состоял в выборности и бессословности. В губерниях и уездах Центральной России и части Украины учреждались земства в качестве органов местного самоуправления. Выборы в земские собрания проводились на основе имущественного, возрастного, образовательного и ряда других цензов. Женщины и лица, работающие по найму, были лишены права участвовать в выборах. Это давало преимущество наиболее обеспеченным слоям населения. Собрания выбирали земские управы. Земства ведали делами местного значения, содействовали предпринимательству, просвещению, здравоохране­нию — проводили работу, на которую у госу­дарства не находилось средств.

Проведенная в 1870 г. городская реформа по характеру была близка к земской. В круп­ных городах учреждались городские думы на основе всесословных выборов. Однако выборы проводились на цензовой основе, и, к примеру, в Москве в них участвовало лишь 4% взрослого населения. Городские думы и городской голова решали вопросы внутреннего самоуправления, образования и медицинского обслуживания. Для контроля за земской и городской деятельностью было создано присутствие по городским делам.

Судебная реформа. Новые судебные уставы были утверждены 20 ноября 1864 г. Судебная власть была отделена от исполнительной и законодательной. Вводился бессословный и гласный суд, утверждался принцип несменяемости судей. Было введено два вида суда — общий (коронный) и мировой. Общий суд ведал уголовными делами. Судебный процесс стал открытым, хотя в ряде случаев дела слушались при «закрытых дверях». Была учреждена состязательность суда, введены должности следователей, учреждена адвокатура. Вопрос о виновности подсудимого решали 12 присяжных заседателей. Важнейшим принципом реформы было признание равенства всех подданных империи перед законом.

Для разбора гражданских дел был введен институт мировых судей. Апелляционной инстанцией для судов являлись судебные пала­ты. Была вве­дена должность нотариуса. С 1872 г. крупные политические дела рассматривались в Особом присутствии правительствующего Сената, кото­рый стал одновременно высшей кассационной инстанцией.

Военная реформа. После назначения в 1861 г. Д.А. Милютина военным министром начинается реорганизация управления вооруженными силами. В 1864 г. было образовано 15 военных округов, подчиненных непосредственно военному министру. В 1867 г. был принят военно-судебный устав. В 1874 г. после длительного обсуждения царь утвердил Устав о всеобщей воинской повинности. Вводилась гибкая система призыва. Рекрутские наборы отменялись, призыву на службу подлежало все мужское население, достигшее 21 года. Срок службы сокращался в армии до 6 лет, на флоте до 7 лет. Призыву в армию не подлежали духовные лица, члены ряда религиозных сект, народы Казахстана и Средней Азии, а также некоторые народы Кавказа и Крайнего Севера. От службы освобождались единственный сын, единственный кормилец в семье. В мирное время потребность в солдатах была значительно меньше числа призывников, поэтому все годные к службе, за исключением получивших льготы, тянули жребий. Для окончивших начальную школу служба сокращалась до 3-х лет, для окончивших гимназию — до 1,5 лет, университет или институт — до 6 месяцев.

Финансовая реформа. В 1860 г. был учрежден Государственный банк, произошла отмена откупной² системы, которую сменили акцизы³ (1863 г.). С 1862 г. единственным ответственным распорядителем доходов и расходов бюджета стал министр финансов; бюджет стал гласным. Была сделана попытка проведения денежной реформы (свободный обмен кредитных билетов на золото и серебро по установленному курсу).

Реформы просвещения. «Положение о начальных народных училищах» от 14 июня 1864 г. ликвидировало государственно-церковную монополию на просвещение. Теперь открывать и содержать начальные школы разрешалось как общественным учреждениям, так и частным лицам при контроле со стороны уездных и губернских училищных Советов и инспекторов. Устав средней школы вводил принцип равенства всех сословий и вероисповеданий, но вводил плату за обучение. Гимназии разделили на классические и реальные. В классических гимназиях, в основном, преподавались гуманитарные дисциплины, в реальных — естественные. После отставки министра народного просвещения А.В. Головнина (в 1861 г. вместо него был назначен Д.А. Толстой) был принят новый гимназический устав, сохранивший только классические гимназии, реальные гимназии были заменены реальными училищами. Наряду с мужским средним образованием появилась система женских гимназий.

Университетский Устав (1863 г.) предоставил университетам широкую автономию, вводились выборы ректоров и профессоров. Руководство учебным заведением передавалось Совету профессоров, которому подчинялось студенчество. Были открыты университеты в Одессе и Томске, высшие женские курсы в Петербурге, Киеве, Москве, Казани.

В результате издания ряда законов в России была создана стройная система образования, включавшая начальные, средние и высшие учебные заведения.

Реформа цензуры. В мае 1862 г. началась реформа цензуры, были введены «временные правила», которые в 1865 г. заменил новый цензурный устав. По новому уставу отменялась предварительная цензура для книг в 10 и более печатных листов (240 стр.); редакторы и издатели могли быть привлечены к ответственности только по суду. По особым разрешениям и при внесении залога в несколько тысяч рублей освобождались от цензуры и периодические издания, однако они могли быть приостановлены в административном порядке. Без цензуры могли выходить только правительственные и научные издания, а также литература, переведенная с иностранного языка.

Подготовка и реализация реформ явились важным фактором социаль­но-экономического развития страны. Административно реформы были достаточно хорошо под­готовлены, но общественное мнение не всегда поспевало за идеями царя-реформатора. Многообразие и быстрота преобразований порождали чувство неуверенности и смуту в мыслях. Люди теряли ориентиры, появились организации, исповедующие экстремистские, сектантские принципы.

Внутренняя политика Александра II в пореформенный период. Во второй половине XIX века политическая ситуация в стране неоднократно менялась. В период подготовки реформ, с 1855 по 1861 гг., правительство сохраняло за собой инициативу действий, привлекало к себе всех сторонников преобразований — от высшей бюрократии до демократов. Впоследствии трудности с проведением реформ обострили внутриполитическую обстановку в стране. Борьба правительства с противниками «слева» обрела жестокий характер: подавление крестьянских выступлений, аресты либералов, разгром польского восстания. Усилилась роль III Охранного (жандармского) отделения.

 В 1860-х годах на политическую арену вышло радикальное движение — народники. Разночинная интеллигенция, опираясь на рево­люционно-демократические идеи и нигилизм Д.И. Писарева, создала те­о­рию революционного народничества. Народники верили в возможность достижения социализма, минуя капитализм, через освобождение крестьянской общины — сельского «мира». «Бунтарь» М.А. Бакунин предрекал крестьян­скую революцию, фитиль которой должна была зажечь революционная интеллигенция. П.Н. Ткачев был теоретиком госу­дарственного переворота, после совершения которого интеллигенция, проведя необходимые преобразования, освободит общину. П.Л. Лавров обосновал идею тщательной подготовки крестьян­ к революционной борьбе. В 1874 г. началось массовое «хождение в народ», но агитация народников не смогла зажечь пламя крестьянского восстания.

В 1876 г. возникла организация «Земля и воля», которая в 1879 г. распалась на две группы. Группа «Черный передел» во главе с Г.В. Плехановым уделяла главное внимание пропаганде; «Народная воля» во главе с
А.И. Желябовым, Н.А. Морозовым, С.Л. Перовской вы­двигала на первый план политическую борьбу. Главным средством борьбы, по мнению «народовольцев», был индивидуальный террор, цареубийство, которое должно было послужить сигналом к народному восстанию. В 1879—1881 гг. народовольцы провели серию покушений на Александра II.

В ситуации острого политического противостояния власть встала на путь самозащиты. 12 февраля 1880 г. была создана «Верховная распоряди­тель­ная комиссия по охране государственного порядка и общественного спокойствия» во главе с М.П. Лорис-Меликовым. Получив неограниченные права, Лорис-Меликов добился приостановки террористической деятельности революционеров и некоторой стабилизации положения. В апреле 1880 г. комиссия была ликвидирована; Лорис-Меликов был назначен министром внутренних дел и стал готовить завершение «великого дела государст­венных реформ». Разработка проектов завершающих законов реформ была поручена «народу» — временным подготовительным комиссиям с широким представительством земств и городов.

5 февраля 1881 г. представленный законопроект был одобрен императором Александром II. «Конституция Лорис-Меликова» предусматривала выборность «представителей от общественных учреждений...» в высшие органы государственной власти. Утром 1 марта 1881 г. император назначил заседание Совета министров для утверждения законопроекта; буквально через несколько часов Александр II был убит членами организации «Народная воля».

Новый император Александр III 8 марта 1881 года провел заседание Совета министров для обсуждения проекта Лорис-Меликова. На заседании с резкой критикой «конституции» выступили обер-прокурор Святейшего Синода К.П. Победоносцев и глава Государственного Совета С.Г. Строганов. Вскоре последовала отставка Лорис-Меликова.

В мае 1883 г. Александр III провозгласил курс, названный в исто­рико-материалистической литературе «контр­реформами», а в либерально-истори­ческой — «корректировкой реформ». Он выразился в следующем.

В 1889 г. для усиления надзора за крестьянами были введены должности земских начальников с широкими правами. Они назначались из местных дворян-землевладельцев. Избирательного права лишились приказ­чики и мелкие торговцы, другие малоимущие слои города. Изменению подверглась судебная реформа. В новом положении о земствах 1890 г. было усилено сословно-дворянское представительство. В 1882—1884 гг. были за­крыты многие издания, упразднена автономия университетов. Начальные школы передавались церковному ведомству — Синоду.

В этих мероприятиях проявилась идея «официальной народности» времен Николая I — лозунг «Православие. Самодержавие. Дух смирения» был созвучен лозунгам ушедшей эпохи. Новые официальные идеологи К.П. Победоно­сцев (обер-прокурор Синода), М.Н. Катков (редактор «Московских ведомостей»), князь В. Мещерский (издатель газеты «Гражданин») опустили в старой формуле «Православие, самодержавие и народ» слово «народ» как «опасное»; они проповедовали смирение его духа перед самодержавием и церковью. На практике новая политика вылилась в попытку укрепления государства путем опоры на традиционно верное престолу дворянское сословие. Административные меры подкреплялись экономической поддержкой помещичьих хозяйств.

20 октября 1894 г. в Крыму от острого воспаления почек внезапно скончался 49-летний Александр III. На императорский престол вступил Николай II.

В январе 1895 г. на первой встрече представителей дворян, верхушки земств, городов и казачьих войск с новым царем Николай II заявил о готовности «охранять начала самодержавия так же твердо и неуклонно, как охранял» его отец. В эти годы в управление государством нередко вмешивались представители царской фамилии, которая к началу ХХ века насчитывала до 60 членов. Большинство Великих князей занимали важные административные и военные посты. Особенно большое влияние на политику оказывали дяди царя, братья Александра III — Великие князья Владимир, Алексей, Сергей и двоюродные дяди Николай Николаевич, Александр Михайлович.

Внешняя политика России во второй половине XIX века.После поражения России в Крымской войне сложилось новое соот­но­шение сил, и политическое первенство в Европе пере­шло к Франции. Россия как Великая держава утратила влияние на международные дела и оказалась в изоляции. Интересы экономического развития, а также соображения стратегической безопасности требовали в первую очередь ликвидировать ограничения военного судоходства на Черном море, предусмот­рен­ные Парижским мирным договором 1856 г. Дипломатические усилия России были направлены на разъединение участников Парижского мира — Франции, Англии, Австрии.

В конце 50-х — начале 60-х гг. произошло сближение с Францией, ко­то­рая намеревалась захватить территории на Апеннинском полуострове, используя итальянское освободительное движение против Австрии. Но отношения с Францией обострились вследствие жестокого подавления Россией польского восстания. В 60-е гг. окрепли отношения России и США; преследуя свои интересы, самодержавие поддерживало республиканское правительство А. Линкольна в гражданской войне. В это же время было достигнуто соглашение с Пруссией о поддержке ею требований России об отмене Парижского договора, взамен царское правительство обещало не мешать созданию Северогерманского союза во главе с Пруссией.

В 1870 г. Франция потерпела сокрушительное поражение во Франко-прусской войне. В октябре 1870 г. Россия заявила о своем отказе выполнять унизительные статьи Парижского договора. В 1871 г. русская декларация была принята и узаконена на Лондонской конференции. Стратегическая задача внешней политики была решена не войной, а дипломатическими средствами.

Россия получила возможность более активно влиять на международ­ные дела и прежде всего — на Балканах. В 1875—1876 гг. восстания против Турции охватили весь полуостров, славяне ждали помощи России.

24 апреля 1877 г. царь подписал Манифест об объявлении Турции войны. Был разработан план скоротечной кампании. 7 июля войска форси­ро­ва­ли Дунай, вышли к Балканам, захватили Шипкинский перевал, но были задержаны под Плевной. Плевна пала только 28 ноября 1877 г.; в условиях зимы русская армия пере­шла через Балканы, 4 января 1878 г. была взята София, 8 января — Адриа­но­поль. Порта запросила мира, который был заключен 19 февраля 1878 г. в Сан-Стефано. По договору в Сан-Стефано Турция теряла почти все свои европейские владения; на карте Европы появилось новое независимое государство — Болгария.

Западные державы отказались признать Сан-Стефанский договор. В июне 1878 г. открылся Берлинский конгресс, принявший решения, значительно менее выгодные для России и народов Балканского полуострова. В России это было встречено как оскорбление национального достоинства, поднялась буря негодования, в том числе и в отношении правительства. Общественное мнение все еще находилось в плену формулы «все и сразу». Война, завершившаяся победой, обернулась дипломатическим поражением, хозяйственным расстройством, обострением внутриполи­тической ситуации.

В первые годы после войны происходила «перебалансировка» интересов великих держав. Германия склонялась к союзу с Австро-Венгрией, который был заключен в 1879 г., а в 1882 г. дополнен «тройственным союзом» с Италией. В этих условиях происходило естественное сближение России и Франции, завершившееся в 1892 г. заключением тайного союза, дополненного военной конвенцией. Впервые в мировой истории началось экономическое и военно-политическое противостояние устойчивых группи­ро­вок великих держав.

В «ближнем зарубежье» продолжалось завоевание и присоединение новых территорий. Теперь, в XIX веке, стремление к расширению ареала определялось в первую очередь мотивами социально-политического характера. Россия активно участвовала в большой политике, стремилась нейтрализовать влияние Англии в Средней Азии, Турции — на Кавказе. В 60-е гг. в США происходила гражданская война, импорт американского хлопка был затруднен. Естественный его заменитель находился «под боком», в Средней Азии. И, наконец, к захвату территорий толкали сформировавшиеся имперские традиции.

В 1858 и 1860 гг. Китай был вынужден уступить земли по левому берегу Амура и Уссурийский край. В 1859 г. после полувековой войны горцы Кавказа, наконец-то, были «замирены», их военный и духовный предводитель имам Шамиль взят в плен в высокогорном ауле Гуниб. В 1864 г. завершилось покорение Западного Кавказа.

Российский император стремился к тому, чтобы правители государств Средней Азии признали его верховную власть, и добился этого: в 1868 г. Хивинское ханство, а в 1873 г. Бухарский эмират признали вассальную зависимость от России. Мусульмане Кокандского ханства объявили России «священную войну», «газават», но потерпели поражение; в 1876 г. Коканд был присоединен к России. В начале 80-х гг. российские войска разбили кочевые туркменские племена и вплотную подошли к границам Афганистана.

На Дальнем Востоке в обмен на Курильские острова у Японии была приобретена южная часть острова Сахалин. В 1867 г. Соединенным Штатам за 7 млн. долларов была продана Аляска. По свидетельству историка
С.Г. Пушкарева, многие американцы полагали, что она и того не стоит.

 Империя Российская, «единая и неделимая», раскинулась «от финских хладных скал до пламенной Тавриды», от Вислы до Тихого океана и заняла шестую часть земли.

Раскол российского общества в духовной области начался со времен Петра I и углубился в XIX веке. Монархия продолжала дело «европеизации России», не считаясь с традициями отечественной культуры. Выдающиеся достижения европейской науки, литературы, искусства были доступны лишь ограниченному числу русских людей; они мало влияли на повседневную жизнь простого народа. Человек другой культуры воспринимался крестьянами как барин, «чужак».

Уровень образования отражался в читательских вкусах. В 1860-х гг. на долю фольклора, сказок о рыцарях и педагогических произведений приходилось 60 % всех изданий. За то же время популярность рассказов о разбойниках, любви, науке выросла с 16 до 40 %. В 90-е гг. в народной литературе появляется рациональный герой, полагающийся на личную инициативу. Подобное изменение тематики свидетельствовало о зарождении либеральных ценностей в массовом сознании.

В фольклоре угасал эпос, падала роль обрядовой поэзии и росло значение обличительно-сатирического жанра, направленного своим острием против купца, чиновника, кулака. В частушках тема семейных отношений дополнилась общественно-политическими сюжетами. Появлялся фольклор рабочих.

В народном сознании наряду с уверенностью в своих силах уживалась мистическая вера в покровительство или враждебность сверхъестественных сил, с трудолюбием уживалась безалаберность, с добротой — жестокость, с достоинством — покор­ность.

Российская наука вышла на новый уровень, диф­ференциро­валась на фундаментальную и прикладную. Многие научные открытия и технические новшества стали достоянием мировой науки и техники.

Вторая половина XIX века явилась эпохой расцвета русской литера­туры. Страстная дума о судьбе родины, внимание к человеку — характерные ее черты. В 90-х гг. начался «серебряный век» русской поэзии. Вопреки установившимся взглядам, поэты этой поры, символисты, не отдалялись от проблем современности. Они стремились к тому, чтобы занять место учите­лей и пророков жизни. Их талант проявлялся не только в изысканно­сти формы, но и в человечности.

Русская тема со все большей ясностью и чистотой звучала в культуре и получила преобладание к концу XIX века. Одновременно с этим распа­да­лись социально-бытовые устои древнерусской жизни, выветривалось право­славно-народное сознание.

Происходили значительные изменения в быту. Развивалось городское коммунальное хозяйство. Мостились улицы (обычно булыжником), улучша­лось их освещение — керосиновые, газовые, затем электрические фонари. В 60-е гг. был построен водопровод в Петербурге (в Москве, Саратове, Вильне, Ставрополе он существовал до 1861 г.) и семи губернских городах (Риге, Ярославле, Твери, Воронеже и др.), до 1900 г. он появился еще в 40 крупных городах.

В начале 80-х гг. в городах России появился телефон, к концу XIX века почти все значительные города имели телефонные линии. В 1882 г. была проведена первая междугородная линия Петербург — Гатчина. В конце 80-х гг. вступила в действие линия Москва — Петербург, одна из наиболее протяженных в мире.

Рост населения больших городов вызвал постройку железных дорог. Первая «конка» была организована в начале 60-х гг. в Петербурге, в 70-х она стала работать в Москве и Одессе, в 80-х — в Риге, Харькове, Ревеле. В 90-х гг. конки начали сменяться трамвайным сообщением. Первый трамвай в России пошел в Киеве в 1892 г., второй — в Казани, третий — в Нижнем Новгороде.

Коммунальное хозяйство обычно охватывало центральную часть городов. Окраины даже в столицах оставались неблагоустроенными. Отходила в прошлое полусельская жизнь больших дворянских усадеб. Европеизировался быт купечества. Трудовое население больших городов, жившее прежде в маленьких домиках, все больше стало скучиваться в каменных громадах, доходных домах, снимая там каморки и койки у хозяев квартир.

В 1898 г. был обследован жилой фонд Москвы. Выяснилось, что из миллиона жителей столицы 200 тыс. ютятся в так называемых «коечно-каморочных квартирах», многие в «каморках» — помещениях с перегородка­ми, не доходящими до потолка, многие снимали отдельные койки или даже «половинчатые», на которых спали рабочие разных смен. При заработной плате рабочего 12—20 руб. в месяц каморка стоила 6 руб. Одиночная койка — 2 руб., половинчатая — 1,5 руб.

В сложившейся за века планировке сельских поселений пореформенное время не произвело значительных изменений. По-прежнему в нечерноземной полосе преобладали небольшие деревни с деревянными избами, вытянутыми вдоль сельской улицы. Как и прежде, чем дальше на север, тем мельче были размеры поселений. В степной полосе большие размеры деревень определялись условиями водоснабжения.

В деревне распространялось керосиновое освещение. Однако керосин был дорог и избы освещались маленькими лампами. В глухих углах продолжали еще жечь лучину. Уровень жизни крестьян в Новороссии, Самарской, Уфимской, Оренбургской губерниях, в Предкавказье и Сибири был значи­тельно выше, чем в центральных губерниях. В целом же жизненный уровень в России был низок. Об этом говорит средняя продолжительность жизни, отставаемая от европейских стран. В 70 — 90-х гг. в России она составляла для мужчин 31 год, для женщин 33 года, а в Англии соответственно 42 и 55.