Капитал как вещное отношение

Есть ли, однако, основание говорить о неравноправии в отношениях капиталиста и рабочего? Разве это не отношения свободного и эквивалентного обмена между двумя самостоятельными агентами - продавцом и покупателем рабочей силы?

Известный современный американский экономистП. Самуэльсон в развитие этой мысли однажды заметил, что в экономике с эффективно действующим рыночным механизмом, включающим рынки труда и управленческих услуг, никакие значимые экономические решения не должны зависеть оттого, кто кого нанимает: капиталист - рабочих или рабочие (трудовые коллективы) - управляющих[84]. При этом теоретическая логика Самуэльсона предполагает, что во власти конкуренции находится даже разделение дохода капиталиста на потребляемую и сберегаемую части: рост его потребления выше уровня рыночной платы за управление обрекает его на разорение. Аргумент Самуэльсона справедлив, если теорию капиталистической эксплуатации свести к «естественным» отношениям найма и распределения доходов.

Однако для Маркса капиталистическое отношение не сводится к таким отношениям. Подобно тому как товар - это вещное отношение товаропроизводителей, так и капитал в теории Маркса - это производственное отношение с непременным вещным посредником в виде средств производства. В процессе функционирования капиталистического отношения этот посредник оказывается активным его участником.

Маркс разграничивает формальное и реальное подчинение труда капиталу, показывая, что формальным оно было только на заре капитализма, когда по своему содержанию труд наемного рабочего не отличался от труда независимого ремесленника. По мере развития капитализма, особенно с распространением машинного производства, ситуация качественно меняется, причем капитал как вещь выступает активным фактором таких изменений. Маркс выделяет три этапа в развитии капиталистического производства:

а) простую кооперацию, когда материальная база производства еще не отличается от ремесла и функция капитала в самом процессе производства сводится к управлению;

б) мануфактуру, которая резко усиливает внутрипроизводственное разделение труда, предполагающее, по выражению Маркса, «безусловную власть капиталиста над людьми, которые образуют простые звенья принадлежащего ему совокупного механизма»[85]. Именно на этапе подчинение труда капиталу становится реальным, а экономическое превосходство мануфактурного производства над ремесленным придает этим отношениям необратимость: «если первоначально рабочий продает свою рабочую силу капиталу потому, что у нега материальных средств для производства товара, то теперь соли индивидуальная рабочая сила не может быть использована до тех) пока она не запродана капиталу»[86];

в) машинное фабричное производство, когда капитал, воплощенный в орудиях производства, полностью подчиняет себе рабочего: «В мануфактуре рабочие являются членами одного живого механизма. На фабрике мертвый механизм существует независимо от них, И присоединены к нему как живые придатки»[87]. Переход к машина производству знаменует для Маркса еще один важный рубеж: те прогресс производства связан почти исключительно с обновлением и совершенствованием его технической базы. В результате происходит «отделение интеллектуальных сил процесса производства от физического труда»[88], и капитал ставит себе на службу не только труд; их рабочих, но и науку.

Неудивительно, что, возражая Самуэльсону, современные американские марксисты продолжили именно эту линию Марксова анализа, показывая, что сегодня и в развитии структур управления современными фирмами, и в технической политике развития производства критерии эффективности далеко не всегда являются определяющими - отношения на производстве строятся так, чтобы закрепить подчиненное положение рабочих[89].

Таким образом, для Маркса эксплуатация труда капиталом отнюдь не сводилась к формальному присвоению капиталистом части продукта. Маркс не раз прямо указывал, что, принуждая к прибавочному труду, капитал способствует развитию производительных сил и в этом заключается «одна из цивилизаторских сторон капитала»[90]. Для Маркса проблема эксплуатации - это прежде всего проблема контроля над прибавочной стоимостью как ресурсом общественного прогресса. Почему этот решающий для развития общества ресурс оказывается в распоряжении капитала и используется только в его интересах? Почему большая часть общества не имеет голоса при распределении инвестиций и формировании технической политики и, следовательно, отчуждена от определения стратегии его развития? В рамках капитализма Маркс не видел позитивного ответа на эти вопросы.

Судьба капитализма

Вопрос об исторической судьбе капитализма был для Маркса вопросом самоисчерпания потенциала данной социально-экономической системы. Отслеживая внутренние противоречия капитализма, он рассчитывал выявить те конфликты, которые сделают этот строй нежизнеспособным. В текстах Маркса имеется по меньшей мере два сценария такого развития событий.

Один содержится в I томе «Капитала» и стал хрестоматийным. Он связан с основной схемой рассуждении Маркса: прибавочная стоимость аккумулируется классом капиталистов, т.е. на одном полюсе общества; в силу конкуренции капиталов одновременно растет степень их концентрации. Это ведет к обострению конфликта, который Маркс называл основным противоречием капитализма - между общественным характером производства и частным характером присвоения его результатов. Если в условиях конкурентного капитализма частные интересы ограничивались неподконтрольным для них рынком, то постепенно, по мере концентрации капиталов общественное производство перестает быть стихийным, и контроль над ним сосредоточивается в руках крупного частного капитала. Для Маркса такое положение было признаком того, что общественное производство технически и организационно созрело для общественного контроля и, следовательно, для смены экономической системы, т.е. для перехода к социализму

Именно эта концепция Маркса лежала в основе многих политических программ на рубежеXIX-XX вв., в том числе программы большевиков в русской революции 1917г.

Попытки реализации данного сценария дали совсем не те результаты, на которые Маркс рассчитывал (причем не только в России, где развитие капитализма явно не достигло того уровня, который предполагался в теории). Сценарий не прошел в значительной мере потому, что тенденция к концентрации капитала оказалась не столь всеобъемлющей: одновременно возникали все новые и новые мелкие капиталы. Базовая предпринимательская прослойка сохранялась, имеете с ней и соответствующая рыночная среда.

Второй Марксов сценарий самоисчерпания капитализма совершенно другую основу и долгое время оставался неизвестным. Он содержался в черновой рукописи «Капитала», написан» в 1857-1859 гг., но опубликованной первоначально только годы, причем в виде отдельных фрагментов, а целиком - те 60-е годы XX в. Этот сценарий опирался на тенденции научно-технического прогресса. Еще в середине XIX в. Маркс обратил внимание на то, что за простым ростом фондовооруженности труда начинает просматриваться нечто большее, а именно тенденция к нению непосредственного человеческого труда из процесса производства. Работник перестает быть прямым его участником, сохраняя за собой роль контролера и регулировщика производственного процесса. С развитием такой тенденции логика системы, пост ной на эксплуатации этого непосредственного труда, разрушает. Такой труд отходит на второй план, уступая место главного общественного богатства труду научному. Прогресс выражается не столько в расширении производства, сколько в постоянном совершенствовании его технологической базы. Поскольку же издержки тиражирования и распространения знаний незначительна сравнению с затратами на их создание, постольку казалось, что механизм рынка не будет способен эффективно регулировать эту особую сферу человеческой деятельности. Новый источник богатства явно не вписывался, по Марксу, в механизмы капиталистического рыночного хозяйства. Этим сценарием Маркс предвосхитилоченьмногие тенденции, которые сегодня мы связываем с научно-технической революцией.

Рекомендуемая литература

Маркс К. Капитал. Т. 1-3 // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23-26. Маркс К. Экономическо-философские рукописи 1844 года // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 42.

Маркс К. Экономические рукописи 1857-1859 годов // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 46. Ч. I, II.

Негиши Т. История экономической теории. М.: Аспект-пресс, 1995. Гл. 1 и 6.

Шумпетер Й. Капитализм, социализм и демократия. М.: Экономика, 1995.

Багатурия Г.А., Выгодский B.C. Экономическое наследие Карла Маркса. М.: Мысль, 1976.

Caravale G.F. (ed.) Marx and Modern Economic Analysis. Vol. I-II. Aldershot, Elgar, 1991.

Moseley F. Marx’s Economic Theory: True or False? // Heterodox Economic Theories. True or False? Elgar, 1995.

Locating Marx after the Fall. Minisymposium // History of Political Economy. 1995. Vol. 27(1).

Глава 8