Глава XII. Каникулы, во время которых учатся

Видеть, слышать — невозможно.

Но смотри — я не тоскую:

то, что в жизни мне доступно,

шаг за шагом отвоюю.

О. Скороходова, слепоглухая

Так мы и жили. У нас не бывало привычного другим семьям: родители придут с работы, управятся по дому, поужинают и отдыхают перед телевизором или за книгой. Наш непрерывный марафон исключал такую возможность. Если выпадала свободная минута, мы занимались, играя. Играли в шашки, с раннего возраста — в шахматы. В «Чапаева», когда щелчками нужно сбивать шашки противника. А на бумаге — «крестики-нолики», «морской бой». И еще подобная игра, где загадывают слова с таким же, как палубы кораблей, количеством букв. В квартире собралось много настольных игр: электронные викторины, логопедическое, географическое и другие лото, спортивные настольные эстафеты — всего не перечислить. Каждая игра развивала, несла новую информацию и слова, которые сын запоминал.

Дочка разучивала с ним названия нот, и он уже «долбил» по инструменту одним пальцем, старательно проговаривая песенку-распевку: «Вот иду я вверх, вот иду я вниз».

И наконец (дожили-таки!), мы выучили первое в жизни стихотворение. Сначала объяснили все новые слова (часа три), поработали по картинке (показываю табличку, он должен найти на рисунке соответствующий предмет), потом долго трудились над произношением каждого слова, каждого трудного звука, над ритмом, над ударениями. Осталось самое простое: выучить наизусть.

Левой! Правой! Левой! Правой!

На парад идет отряд.

На парад идет отряд —

барабанщик очень рад.

Барабанит,барабанит

Полтора часа подряд.

Левой! Правой! Левой! Правой!

Барабан уже дырявый.

Когда обычного малыша водворяют на табуретку-сцену, а он рассказывает, картавя и пропуская слова, первое в жизни стихотворение, семья бурно восторгается и награждает артиста аплодисментами. Вы можете представить наш восторг? Радость от результата прямо пропорциональна затраченному труду. Восемь строчек потребовали колоссального труда, долгой и кропотливой предварительной подготовки. Разве могли мы предположить несколько лет назад, что доживем до такого счастливого дня? Это была победа!

Для первого, каковым оно являлось для нашего сына, это стихотворение сложное. Я вовремя воспользовалась повышенным интересом ребенка не столько к стихотворению, сколько к картинке, изображающей хулиганистого вида мальчишку с дырявым барабаном. Видимо, наш ребенок почувствовал в нем родственную душу, и это помогло ему в работе.

Сейчас в качестве первого стихотворения я советую родителям задание из методички «Фонетическая ритмика». В стихотворении (громко сказано) присутствуют и ритм, и размер, и рифма, а одновременное сочетание слов и движений усложняет, способствует развитию внимания.

опа-опа — разводим руки широко в стороны

оп-оп — ритмично крутим «фонарики» вверху

опа-опа — разводим руки широко в стороны хлоп-хлоп — хлопаем в ладошки опа-опа — разводим руки широко в стороны топ-топ — притопываем ножкой

За первым стихотворением я предлагаю следующее:

«Маленькие ножки идут по дорожке,

Большие ноги идут по дороге».

Все слова понятные и доступные. Водим по столу маленькую игрушку, потом большую и Проговариваем: первую часть — тихо, с умильно-ласковым выражением лица; вторую часть — громко, чеканя каждый звук. Ходим по комнате маленькими и большими шагами, повторяем, обыгрываем со всеми членами семьи.

Мы с мужем работали по сменам, дома постоянно находился кто-то из взрослых. Но, случалось, производственная необходимость требовала дополнительного времени, тогда родителей подстраховывала дочка, пропуская занятия в школе. Иногда сын оставался один. С пяти лет такое явление стало довольно частым. С тех пор, как он научился читать, мы, уходя, оставляли записки.

Сначала они выглядели примитивно: «Папа — работа. Мама — работа. Сестра — школа. Кушать — яйцо, котлета, огурец. Пить — чай». Постепенно содержание усложнялось. В каждую записку обязательно вносили что-нибудь новое, чтобы это новое, как и в играх, запоминалось, развивало.

Когда сын оставался один, я расписывала ему в записке распорядок дня, нумеруя каждый вид деятельности. Он любил потом вычеркивать то, что уже выполнил. Например:

1. Встать, умываться (чистить зубы страшно не любил, процедуру откладывали до моего прихода).

2. Кушать (перечислены продукты).

3. Играть (разложены игры и также перечислены).

4. Идти к маме на работу (хоть он и не знал склонений, в записках мы их начали применять очень рано, и по смыслу читатель догадывался).

Перечисляли в пунктах не случайно. Каждое прочтение — повторение, двойная польза.

Сын приходил ко мне на работу, заглядывал в зал через прозрачную дверь. Мы приветствовали друг друга глазами. Когда у меня заканчивалось занятие или репетиция, я спрашивала: «Ты закрыл квартиру?» На самом деле, поначалу звучало проще: «Дома дверь» — и жест, имитирующий поворот ключа. Вопросительный тон предложения выделяем глазами, очень часто он забывал закрыть дверь на ключ. Я уйти с работы не могу. Так стояла наша квартира открытой, пока не заканчивался мой рабочий день. Но и тут судьба нам помогала: все обходилось благополучно.

После работы — опять занятия. Не обязательно садиться и объявлять: «Будем заниматься!» Совместное времяпрепровождение полностью можно считать сплошным непрерывающимся занятием.

Каждому моменту, каждому действию — словесное обозначение; всю получаемую за день информацию оформлять в словах и вырабатывать привычку внимательно относиться к слову. Разумеется, на нас, взрослых, лежала ответственность за всякое произнесенное слово. Особенно ощущалась ответственность при просмотре телепередач.

Вместе с сыном смотрели мультики, детские фильмы. Сидели рядом, чтобы объяснять. Переводить телепередачу глухому ребенку — целая наука. Нельзя отвлекать его внимание от самых интересных кульминационных моментов. Говорить следует кратко, быстро, самое существенное. Уловить момент, успеть сказать так, чтобы ребенок за это время не упустил основное в развитии сюжета.

Обычно выражение «смотрели телевизор» ассоциируется с отдыхом. У нас же и просмотр превращался в напряженный труд. Зато перед телевизором у меня появлялась возможность в очередной раз наблюдать и поражаться умению малыша догадываться о теме разговора, вникать в суть содержания, схватывать буквально на лету. Увлечешься сам, не переведешь ему; спохватишься, начинаешь говорить, а он: «Я понял»,— и выдает готовое. Я непрерывно общалась со своим ребенком, знала, казалось бы, все ключевые моменты его истории развития, но меня всегда удивляло, как он смог понять и догадаться.

Насколько сообразительны необычные наши дети — просто диву даешься. Чтение с губ — зрительное различение по видимым движениям органов речи говорящего. Но есть слова, при произношении которых движения видимых органов совершенно идентичны. Не будем далеко ходить: «мама», «папа», «баба». Произнесите слова, глядя на себя в зеркало,— отличить по губам невозможно. Облегчая ребенку жизнь, лет до восьми мы к «маме» и «папе» добавляли имя.

Таких примеров много. И вот умудряются смышленые крохотульки по смыслу предложения выбрать подходящее из похожих слов и понять нас.

Подобрать аналогичное по сложности интеллектуальное задание для слышащего ребенка я не берусь. Причем, написанное выше подразумевает хорошую или мало-мальски приличную дикцию. А если она к тому же неважная и мимика лица бедная, «неживая», задача усложняется во сто крат.

Вопрос, который часто задают мне: «Как учить чтению с губ?»

Ответ: «Любовь и общение, общение, общение».

Почему любовь у меня опять на первом месте? Потому что без любви ни у вас, ни у вашего ребенка не хватит терпения перешагнуть барьер совершенного непонимания друг друга к взаимным привычно-нормальным речевым отношениям. Без дактиля и жестов это невыразимо сложный, тернистый путь. Но он преодолим.

Появление определенных слов и выражений вызывало у сына целую бурю эмоций и вопросов. Новые понятия чаще всего возникали внезапно, без всякой предварительной подготовки. Обычный ребенок, задолго до того, как поймет смысл нового слова и начнет им пользоваться, слышит его от взрослых или по телевидению, наблюдает ситуации, помогающие понять значение, что-то для себя уже откладывает, почва для посева подготовлена. А для глухого ребенка совершенно незнакомые слова сваливаются, в полном смысле, как снег на голову.

К примеру, понятие «развод». Так сложилось, что нас окружали благополучные семьи с мамой и папой. И в девять лет наш ребенок не подозревал, что бывает по-другому. И вдруг: «Мама живет с сыном, а папы нет». Я не смогу передать реакцию сына. Он находился в шоке несколько дней. Никак не мог представить, что папа (ребенок, применяя свой жизненный опыт, представлял своего любимого, обожаемого папу) может уйти, уехать и не видеть подолгу своих детей, свою жену. В голове у нашего ребенка противоестественность факта никак не могла уложиться. Долгое время волнующая тема являлась предметом наших разговоров.

А чуть раньше смешная история произошла, когда знакомились с понятием слова «вор». Когда сын не запирал на ключ квартиру или оставлял на улице свой самокат, я пыталась объяснить, что нехорошие люди могут забрать чужое и убежать. Я втолковываю, головой кивает, но вижу: не понял. Повесили папе на грудь табличку «вор», и глава семьи, захватив что-нибудь, воровато оглядывается и убегает на кухню. Сын смеется — понял. На другой день опять приходит домой без велосипеда, оставив его во дворе. Как же так? Достаю табличку, снова начинаю терпеливо объяснять. А ребенок твердит: нет вора на улице. Не сразу мы разобрались. Мальчишка ходил с нами, внимательно приглядываясь к окружающим и озираясь по сторонам. Он понял буквально. Наивный ребенок усиленно искал среди прохожих человека с табличкой «вор» на груди.

Прозрение пришло лет в восемь, когда однажды к нему подошел подросток, попросил покататься на велосипеде и, проехав один круг по двору, укатил навсегда. Сын поплакал, и до него дошло: воры внешне ничем не выделяются и таблички на груди у них нет.

В жизни смешное и грустное уживаются рядом. Вот типичный пример. Увидел: мама плачет. С гневно-торжественным видом защитника справедливости подступает к папе: «Ты зачем маму обидел?» «Яне обижал»,— говорит папа. Остается сестра. Кипя негодованием, брат бросается к ней. «Да это ты виноват, забыл, как вел себя?» — еле успевает сказать в свою защиту дочка. На лице мальчишки — полное недоумение. Он действительно забыл, что было полчаса назад. Выходка была не злонамеренной, сейчас он — сама доброта и отзывчивость.

Я специально вспоминаю эти события, чтобы лишний раз подчеркнуть своеобразие поведения глухих детей и необычность ситуаций, связанных с их недостатком.

Лет до девяти я чаще гуляла с сыном или «пасла», выглядывая во двор из окна кухни, готовая в любую минуту бежать к нему. За эти годы у меня выработалась привычка: как только я услышу во дворе крик, мне сразу кажется, что это мой ребенок что-то натворил.

В то утро мы поспорили с мужем. Папа сделал сыну рогатку. Я выступала категорически против. Муж убеждал: «Ни один мальчишка не вырос без рогатки». Сыну он строго-настрого наказал не целиться и не стрелять в сторону дома, людей, животных и птиц — целую лекцию прочитал, чтобы меня успокоить. Счастливый шестилетний владелец рогатки ушел во двор. Он взял жестяную баночку из-под напитка, поставил на песочницу и, стоя спиной к подъезду, тренировал меткое попадание. Я занялась приготовлением обеда.

Вдруг слышу — женщина на кого-то кричит. Выглянула из окна: мой сын как стоял спиной к подъезду, так и стоит. Чутье подсказало неладное, я быстро спустилась вниз. Еле успокоила женщину. По-моему, больше всего ее возмущало то, что ребенок не реагирует на старательный крик. Сложно было разобраться в случившемся. Сын ни разу не повернулся в сторону подъезда. Камень, оказывается, отскочил от баночки рикошетом и попал в оконное стекло. От него образовалась маленькая дырочка. Мальчишка ничего не заметил и не услышал. Мне, вроде бы, и не за что было его ругать. Когда стала объяснять, до него долго не доходил смысл случившегося. Но через минуту... Восхитительно выглядело со стороны, как меняется выражение лицах только что смотрел, как «баран на новые ворота», совершенно ничего не понимая, и вдруг лицо стало освещаться улыбкой, сначала несколько глуповатой, затем озарилось таким радостно-счастливым удивлением, что, кажется, день стал ярче.

Трагедия соседки прошла мимо его сознания, на данный момент нисколько не задев (дома я прочту нравоучительную беседу), потому что более важным для него стало другое. Мальчишка сделал открытие: камень, ударившись о предмет, может полететь в противоположную сторону.

Сын боялся оставаться дома один. Иногда собираюсь на работу, а он встанет у двери, руки расставит в стороны, рыдает и не выпускает меня. Уговариваю, объясняю, что на работу опаздываю. Ухожу, а сердце на части разрывается.

Вот тут на выручку пришла собака — черный кудрявый пудель. Чемпион по прыжкам в высоту, характером — копия нашего сына. Если они заводились, квартира ходила ходуном.

Собака исполняла роль друга, когда взрослых не было дома, и роль сторожа, когда дверь оставалась незапертой. Голос у пуделя отличался басистостью, и стоило кому-нибудь остановиться перед дверью или пройти мимо, как он выходил из себя, лаял. Мы все его любили, и он платил тем же.