Сельское хозяйство Дальнего Востока СССР

В развитии сельскохозяйственной отрасли советского Дальнего Востока в послевоенный период можно выделить три основных этапа.

Первый этап – восстановительный (1946 – начало 1950-х годов) – на протяжении которого в отрасли в основном был достигнут довоенный уровень производства.

Для второго этапа – с начала 1950-х до конца 1960-х годов – характерно медленное, инерционное развитие сельскохозяйственного производства на экстенсивной основе, преимущественно за счёт роста количественных показателей.

Третий этап – с 1970-х и до конца 1980-х годов – отличался активной государственной политикой, направленной на интенсификацию производства продукции сельского хозяйства путём углубления специализации, внедрения научно-технических достижений, агропромышленных способов производства.

Следует отметить, что данная периодизация не является безусловной. Доминирующие процессы, свойственные каждому из названных временных отрезков, носили не только преимущественный, но и хронологически взаимопроникающий характер.

Среди производственных отраслей экономики СССР наибольший урон от советско-германской войны понесло сельское хозяйство. Как в мирное, так и в военное время деревня, оставаясь основным поставщиком сырья и хлеба для города и промышленности, стала ещё и одним из основных источников ресурсов для фронта.

Из села для нужд войны государство изъяло значительную часть тракторного и большую часть автомобильного парков. Прекратились поставки в деревню сельскохозяйственной техники, инвентаря, других материальных средств. Бронь от призыва на сельчан практически не распространялась, и почти всё мужское население призывного возраста было мобилизовано на фронт. Дальний Восток СССР ничто не отличало от этой общей для страны картины, с той лишь разницей, что регион не оказался в зоне военных действий и, соответственно, не попал под вражескую оккупацию.

За военные годы на советском Дальнем Востоке сократились посевные площади в совхозах и колхозах, численность тракторного парка уменьшилась на 23%, а его мощность – в 1,3 раза. Численность трудоспособных колхозников сократилась с 135,6 тысяч до 88,7 тысяч человек (на 34,6%). Уменьшились также количество колхозных дворов, поголовье скота, производство продукции земледелия и животноводства. Обветшали хозяйственные постройки и производственные сооружения, жильё, объекты культурно-бытового назначения. Такими были стартовые условия первого послевоенного года на селе.

Четвёртый пятилетний план восстановления и развития народного хозяйства СССР на 1946 – 1950 годы предусматривал не только восстановить довоенный уровень сельского хозяйства, но и превзойти его на 25%. Такой подъём села явно не соответствовал возможностям страны, которые уже после принятия плана оказались ещё более ограниченными из-за разрушительной засухи 1946 года, а также сталинских внешнеполитических амбиций, приведших к резкому осложнению международной обстановки и «холодной войне».

Трудности были связаны также и с донорским положением колхозной экономики – грабительской политикой поставок государству продукции сельского хозяйства. Заготовительные цены, установленные для колхозов, не соответствовали себестоимости поставляемой ими продукции, возмещая только небольшую часть затрат на её производство. Себестоимость зерна в СССР в 1950 году в среднем по стране была в 6 раз выше расчётной цены по государственным поставкам.

Обременительной являлась для колхозов и натуроплата за работу МТС. В этих условиях начисления по трудодням в сельхозартелях давали только около 20% доходов колхозников. Остальное приходилось на их личное подсобное хозяйство. Однако произведённая в них продукция, как и в подсобных хозяйствах рабочих и служащих всей страны, облагалась налогом в виде обязательных поставок государству. Они распространялись и на продукцию животноводства, и тоже по ценам многократно ниже рыночных. Тем не менее, в условиях тех лет именно подсобные хозяйства помогали выжить колхозному крестьянству, отдававшему государству свой почти бесплатный труд.

Следует отметить, что столь жёсткая политика государства для первых послевоенных лет была мерой вынужденной. По возможности оно старалось и поддержать деревню, что отвечало интересам социума в целом. На Дальнем Востоке СССР колхозы получили и некоторые льготы. Так, были отменены вклады в хлебный фонд Красной армии, предоставлена отсрочка по обязательным поставкам сельхозпродукции и натуроплате МТС до урожая 1947 года. Колхозам были возвращены земли, отторгнутые у них разными способами во время войны. Например, колхозам Амурской области были вновь переданы 76 тысяч гектаров земель, Приморского края – 80 тысяч гектаров и около 1,5 тысяч гектаров возвращено сельхозартелям Хабаровского края. Начались поставки техники (хотя и незначительные) и обновление машинного парка сельхозпредприятий. В связи с сокращением и переоснащением армии для нужд села была передана часть высвободившейся автотранспортной техники. Такую помощь получили хозяйства Амурской области и Приморского края. Существенную помощь техникой, семенами, породистым скотом получила часть Сахалинской области, где осуществлялись процессы советизации в экономике.

В итоге материально-техническая база сельского хозяйства советского Дальнего Востока несколько окрепла. В 1950 году, в сравнении с довоенным уровнем, число МТС выросло на 22, тракторный парк увеличился на 555 единиц (23%), а его суммарная мощность (в лошадиных силах) – на 16,2%. Субъекты региона получили 231 зерноуборочный комбайн и парк этих машин стал больше на 8%. Несколько расширились возможности сельхозпредприятий в использовании электроэнергии, минеральных удобрений, сортовых семян.

Укрепление материальной базы и, прежде всего, усилия колхозников положительно сказывались на производственных достижениях. В 1950 году в сравнении с довоенным уровнем (1940 год) посевные площади выросли в 1,2 раза, в том числе в колхозах с 791,4 до 902,6 тысяч гектаров (на 14%). Это увеличение пришлось на площади, занятые под кормовыми, техническими культурами и соей, картофелем. В то же время под овощами, зерновыми (кроме Амурской области) они несколько снизились. Валовой сбор зерновых по региону за 1940 – 1950 годы увеличился с 658 до 675 тысяч тонн, картофеля – с 630 до 906 тысяч тонн. Возросли сборы сои, кормовых, технических культур. Но, как и в целом по СССР, снизились сборы овощей. В то же время картофелеводство и овощеводство стали активно развиваться на Камчатке и в Магаданской области.

Более значительными были успехи в животноводстве. Поголовье крупного рогатого скота, свиней, овец, коз, птицы превзошло по своей численности довоенный уровень уже в 1949 году. Выросла продуктивность животноводства. Удои молока на 1 корову в 1950 году, в сравнении с 1940 годом, выросли в 1,3 раза, превысив и общесоюзный, и республиканский уровни. В 1950 году Дальний Восток СССР производил больше (чем в довоенном 1940 году) мяса на 23%, молока – на 93%, яиц – почти в 2 раза. К тому же по производству молока и яиц прирост был выше, чем в среднем по СССР. Достигнутые результаты в земледелии и животноводстве привели к некоторому росту годовых денежных доходов сельхозартелей. Они выросли в 1950 году в среднем на 26% на одно хозяйство по отношению к 1940 году.

Таким образом, к концу четвёртой пятилетки сельское хозяйство советского Дальнего Востока в основном вышло на довоенный уровень по производству продукции. Этот результат стал возможным во многом благодаря трудовым усилиям, самоотверженности работников сельского хозяйства, интенсификации труда колхозного крестьянства. К примеру, за 1940 – 1950 годы среднегодовая выработка на одного трудоспособного в колхозах Приморья возросла с 286 до 404 трудодней.

Однако колхозы Дальнего Востока СССР не достигли довоенных показателей по производству зерна, численности работающих, энерговооружённости труда. Низкой оставались и эффективность работы совхозов, а также урожайность во всех категориях хозяйств. Доля общественных хозяйств (колхозов и совхозов) не превышала 40% в валовом объёме производства продуктов сельского хозяйства (кроме зерновых). В результате продовольственная проблема, прежде всего хлебная, оставалась острой. И это несмотря на отмену карточной системы в 1947 году. К тому же увеличивалась численность населения региона. На Дальнем Востоке СССР за 1940 – 1950 годы прирост составил 223 тысячи человек. Как и в Советском Союзе в целом, дальневосточная деревня нуждалась в кардинальных организационно-технических, экономических, социальных преобразованиях.

Практика ведения обобществлённого сельского хозяйства в СССР в течение 1930-х – 1940-х годов показала, что необходима политика, направленная на совершенствование производственных форм ведения хозяйства, изменение форм организации и оплаты труда, расширение самостоятельности производителей и рост их материальной заинтересованности в конечных результатах деятельности. На повестке дня стояла задача коренного технического перевооружения отрасли, постоянного внедрения последних достижении науки и практики, индустриальных методов производства. Эти задачи, начиная с 1950-х годов, ставились все последующие четыре десятилетия советской истории. Но решены они так и не были.

Основными производителями продукции в общественном секторе сельского хозяйства являлись совхозы и колхозы. К 1950 году на Дальнем Востоке СССР насчитывалось 1258 колхозов и 93 совхоза. В том же году, как и в стране в целом, в соответствии с решениями партийно-советских органов начался процесс укрупнения колхозов путём объединения мелких и маломощных хозяйств. При скудости ресурсов, финансовых средств, малочисленности крестьянских дворов во многих хозяйствах такая мера была экономически оправданна, но лишь при условии добровольности объединения. Хотя с социальной стороны, при большой разбросанности населённых пунктов и отсутствии надлежащих путей сообщения она создавала трудности для населения. В то же время на советском Дальнем Востоке эта кампания не получила размаха, подобного центральным регионам страны, а потому и особых издержек не имела. В результате укрупнения размеры дальневосточных колхозов увеличились в среднем с 19 до 85 дворов, а их общее число сократилось за 1950 – 1958 годы с 1258 до 808 (в 1,6 раза). Тогда как по СССР в целом такое сокращение только за 1950 – 1952 годы составило 2,6 раза.

Колхозное производство в регионе в 1950-е годы продолжало сохранять ключевую роль в общественном производстве, прежде всего в животноводстве. Однако, несмотря на возрастание объёмов продукции, удельный вес колхозов в валовом производстве всех категорий хозяйств (колхозных, совхозных, личных, подсобных) оставался низким. В 1959 году в общем поголовье крупного рогатого скота (790 тысяч) на долю колхозного сектора приходилось 31,3%, индивидуального – 66,6%, совхозного – 0,1%. В поголовье свиней соответственно – 30, 66,9 и 0,09%. В поголовье лошадей удельный вес колхозов составлял 45,9%, овец и коз – 51,4%. В колхозном секторе производилось меньше половины яиц, картофеля и овощей. При этом темпы прироста продукции в колхозном и индивидуальном секторах были примерно одинаковыми.

Одной из причин слабости колхозного сектора было отсутствие материальных стимулов. В целях повышения материальной заинтересованности колхозников в 1953 году были значительно снижены нормы обязательных поставок государству продукции колхозами, а также колхозниками с их личных подсобных хозяйств. Повысились закупочные цены у колхозов на скот и птицу в 5,5 раза, молоко и мясо – в 2 раза, картофель – в 2,5 раза. Вдвое снизился денежный налог с каждого колхозного двора. В 1954 году новые повышенные сдаточные цены были введены и для совхозов.

В соответствии с постановлениями ЦК КПСС и Совмина СССР, принятыми в марте 1955 года, для колхозов устанавливался новый порядок планирования, отменявший строгую регламентацию направления каждого хозяйства, повышавший заинтересованность колхозников в эффективности использования земельных угодий. Расширялись пределы колхозной демократии. Колхозам было рекомендовано самим изменять и дополнять отдельные статьи принятого сельхозартелью Устава с учётом местных конкретных условий. Теперь хозяйства были правомочны определять размеры приусадебных участков, количество скота в личной собственности колхозников, обязательный минимум трудодней. Всё это способствовало изменению психологического климата и некоторому оздоровлению обстановки в колхозной деревне. Напряжение, характерное для военных и особенно послевоенных сталинских лет, понемногу было снято.

Наряду с этим значительно усиливалась техническая оснащённость села. В 1950-е годы довоенный тракторный парк был почти полностью обновлён, и в конце десятилетия на 80% представлен высокопроизводительными дизельными гусеничными тракторами. Его тяговая мощность выросла к 1959 году в 1,8 раза. За 1950 – 1958 годы на 70% увеличилось количество комбайнов. Хозяйства получили большое число автомобилей, сеялок, культиваторов и других сельхозмашин.

За это время основные работы по вспашке, севу и уборке зерновых были механизированы почти на 100%. Практически 95% колхозов и совхозов и все МТС были электрифицированы. Однако до комплексной механизации было ещё далеко. И в земледелии, и, особенно, в животноводстве оставались большие объёмы ручного, подчас тяжёлого физического труда. Это касалось ухода за посевами и обработки полей, заготовки и приготовления кормов, уборки овощей и картофеля, ухода за животными.

Перечисленные меры поддержки села дали некоторые позитивные результаты. За 1950 – 1958 годы сбор картофеля в регионе вырос 1,3 раза, овощей – в 3 раза, сахарной свеклы – в 6 раз, зерновых – на 14%. К концу 1958 года Амурская область (основной производитель зерна в регионе) стала полностью обеспечивать себя зерном, Приморье – картофелем и овощами. Прекратился завоз картофеля на Камчатку и Сахалин. В значительной мере эти области стали сами обеспечивать свои потребности и в овощах. За этот же период возросло поголовье скота, заготовки и закупки государством скота и птицы – в 3,5 раза, молока и молочных продуктов – в 2,5 раза.

За 1950 – 1958 годы несколько поднялась и производительность труда. Выработка на 1 колхозника в среднем за год увеличилась с 404 до 476 трудодней. Всё это было результатом повышения уровня энерговооружённости труда, агрономического и зоотехнического обслуживания, организации социалистического соревнования и отношения к работе самих колхозников, почувствовавших некоторую отдачу от своего труда. Так, средние денежные доходы на один колхоз за 1950 – 1955 годы увеличилась в 3 раза. Среднегодовой денежный доход одного колхозного двора за это время вырос с 3,5 до 7,7 тысячи рублей (более чем в 2 раза). Для сравнения, в 1950 – 1955 годах средняя месячная зарплата квалифицированного забойщика на шахтах Партизанска составляла 4 – 6 тысяч рублей, рабочего рыболовецкой бригады на Камчатке – 10 тысяч рублей, а крайне дефицитный автомобиль «Москвич» стоил 8 тысяч рублей.

Успехи 1950-х годов имели большое значение как свидетельство преодоления последствий войны и нового роста в мирных условиях. Однако они выглядели значительными лишь на фоне низкого исходного довоенного уровня производства, ещё очень скромных, но имевших всё возраставший характер запросов населения.

В 1956 году Совет Министров СССР принял постановление «Об увеличении производства продукции сельского хозяйства в областях и краях Дальнего Востока». В нём ставилась задача по удовлетворению потребностей населения в продуктах сельского хозяйства собственного производства путём дальнейшего укрепления совхозов и колхозов, подъёма всех отраслей сельской экономики. Однако оно носило типовой для всех регионов Советского Союза характер. К тому же постановление не подкреплялось существенными мерами, направленными на поддержку отрасли на советском Дальнем Востоке, не учитывало особенности региона, находящегося в зоне рискованного земледелия, отличающегося своеобразием природно-климатических условий, экономической структурой, численностью и составом населения.

Советский Дальний Восток развивался, прежде всего, в промышленном направлении с одновременным ростом вспомогательных отраслей (транспорт, строительство, энергетика). Население его увеличивалось более высокими темпами, чем в СССР в целом. За 1939 – 1959 годы население СССР выросло на 17%, а на его Дальнем Востоке – на 70%. В то же время доля сельских жителей здесь была ниже и под влиянием процессов урбанизации сокращалась быстрее. За период с 1939 по 1959 годы доля сельского населения СССР сократилась с 68 до 56%, а на Дальнем Востоке СССР – с 50 до 30%. За это же время прирост абсолютной численности сельского населения составил всего 32,8 тысячи человек. Даже к 1959 году довоенная численность занятых в колхозном производстве советского Дальнего Востока так и не была восстановлена, составив 90% от уровня 1939 года.

Дефицит в трудовых ресурсах испытывали все отрасли экономики региона, но преодоление его шло во многом за счёт оттока населения из деревни. Сельская молодёжь, призванная в армию, ушедшая на учебу в школы ФЗО и ремесленные училища, в деревню, как правило, не возвращалась. Сельский колхозный труд становился всё более непривлекательным. Негативно влияла и социальная, культурно-бытовая неустроенность деревни.

В 1958 году очередным шагом, рассчитанным на повышение эффективности колхозного сектора, стала реорганизация МТС, в чьём распоряжении со времени массовой коллективизации находились основные средства производства сельского хозяйства (тракторы, комбайны и прочая техника). Согласно решению о реорганизации МТС, им разрешалось от имени государства продавать колхозам сельхозтехнику с оплатой одновременно либо в рассрочку. Реорганизацию предполагалось проводить постепенно, с учётом состояния дел в каждом колхозе, особенностей регионов страны.

Вместо подлежащих закрытию МТС создавались межрайонные ремонтно-технические станции (РТС). Однако процесс передачи техники, по решению местных партийных органов, принял характер ускоренной кампании. Решение было принято в марте 1958 года, но уже к концу года в Приморье из 281 колхоза 232 (82%) приобрели у МТС технику в свою собственность. Было создано 23 РТС. В том же году приобрели технику и большинство колхозов Амурской области. Высокими темпами шёл процесс реорганизации МТС также в Хабаровском крае и Сахалинской области.

Приобретение техники позволяло хозяйствам использовать её более рационально и производительнее. Но эти преимущества не покрывали издержек, связанных с фактически полным отсутствием у колхозов условий для содержания, обслуживания, ремонта сельхозтехники. Количество и мощности вновь созданных РТС не были рассчитаны на обеспечение текущего ремонта колхозной техники, и с образовавшимся объёмом работы не справлялись. У большинства колхозов не было средств для одновременного создания соответствующей ремонтно-технической базы и несения затрат за приобретённую технику.

В то же время резко сократилось государственное финансирование на техническое обслуживание сельскохозяйственного производства. В результате качество обслуживания и эксплуатации сельхозтехники ухудшилось, износ её в большинстве колхозов ускорился. Однако судьба таких хозяйств, как и в немалой степени всего колхозного сектора, в целом была предрешена.

На рубеже 1950-х – 1960-х годов государство начало осуществление мер по радикальному изменению структуры организационных форм ведения сельского хозяйства. Развернулся процесс преобразования колхозов в совхозы, затянувшийся на многие годы. В условиях низких темпов роста продукции сельского хозяйства, основными производителями которой в общественном секторе более чем на 90% были сельхозартели, такой шаг со стороны власти означал признание неэффективности и кризиса колхозного строя в СССР.

На начальном этапе новые совхозы создавались на базе, прежде всего, экономически слабых маломощных колхозов, а также на вновь вводимых в сельскохозяйственный оборот целинных, мелиорированных и орошаемых землях. Но постепенно в процесс втягивались и другие колхозы. Число совхозов росло достаточно быстро при одновременном сокращении числа колхозов.

Наиболее интенсивно создание совхозов шло до середины 1970-х годов. За 1958 – 1975 годы общее число совхозов на советском Дальнем Востоке возросло со 138 до 608 (в 4,4 раза), а колхозов за это же время сократилось с 808 до 85 (в 9,5 раза). Затем сокращение резко пошло на спад. Остались лишь наиболее жизнеспособные, высокопроизводительные хозяйства. В целом же в общественном производстве сельхозпродукции колхозы играли уже вторичную роль.

Лидером в сокращении колхозных хозяйств был Хабаровский край, где их число уже к 1970 году уменьшилось в 25 раз. Быстрыми темпами оно шло и в Приморье, но к 1976 – 1985 годам число колхозов в крае стабилизировалось, сократившись всего на одно хозяйство (с 22 до 21). Несколько ниже темпы преобразований были в основной сельскохозяйственной житнице советского Дальнего Востока – Амурской области.

Совхозы обладали рядом преимуществ как крупные высокомеханизированные хозяйства с большими массивами сельхозугодий и производственными коллективами. Не менее важным показателем являлась их отраслевая специализация. Если сельхозартели были всегда хозяйствами комплексными, многоотраслевыми, то совхозы изначально (ещё с 1920-х годов) создавались в основном как специализированные. С увеличением их числа в 1960-х годах сельскохозяйственное производство в регионе в целом начало приобретать отраслевую специализацию.

В 1970 году на Дальнем Востоке СССР насчитывалось уже 26 зерновых совхозов, 28 овощеводческих, 141 мясо-молочного направления, 26 пчеловодческих, 12 плодово-ягодных, 46 оленеводческого и звероводческого направлений. В целях повышения эффективности их деятельности, улучшения руководства ими были созданы специализированные объединения: Овощепром, Скотопром, Свинопром, Птицепром, Пчелопром, Дальзверопром. В 1980 году только в Приморском крае такие объединения охватывали свыше 60% всех совхозов (кроме хозяйств зернового направления).

В 1960-х – 1980-х годах продолжалось дальнейшее увеличение посевных площадей за счёт распашки новых земель. В результате мелиоративных и ирригационных работ, проведённых строительными подразделениями Главдальводстроя, только за десятилетие (1970 – 1980 годы) в хозяйственную эксплуатацию вошло 80 тысяч гектаров орошаемых и 227 тысяч гектаров осушенных земель. В результате были созданы новые совхозы, в том числе на орошаемых землях – рисоводческие совхозы.

Всё больше менялась и структура посевных площадей. За период 8-й – 9-й пятилеток (1966 – 1975 годы) доля посевных площадей под зерновыми на Дальнем Востоке СССР снизилась более чем вдвое. И это было оправданным. К 1970 году 60% всех сборов зерна в регионе, в том числе до 80% пшеницы, давала одна область – Амурская. Практика показала, что в других областях и краях дальневосточного региона при малоблагоприятных для производства зерна природно-климатических условиях выгоднее выращивать кормовые культуры, овощи, картофель, сою, рис, а зерно завозить из других регионов страны.

Также углублялась региональная и внутрирегиональная хозяйственная специализация. В середине 1970-х годов Дальний Восток СССР (прежде всего Амурская область) занимал ведущее в Советском Союзе место по производству сои. В Амурской области под этой культурой было занято 850 тысяч гектаров, а ежегодные её сборы составляли 360 – 370 тысяч тонн. В середине 1980-х годов на долю Приморья в РСФСР приходилось 30% мёда, 25% сои, 19% продукции пушного производства. Находясь на самой северной границе мирового рисосеяния, Приморский край давал почти 10% производимого в СССР риса. К 1990 году его валовый годовой сбор в крае достиг 100 тысяч тонн. Значительные позиции в пушном звероводстве занимал Сахалин. Магаданская область, где поголовье оленей уже в 1970-х годах превысило 1,3 миллионов голов, стала самым крупным в мире хозяйственным районом развития оленеводства.

С начала 1960-х годов заметно повысилась техническая оснащённость сельского хозяйства. Росло применение минеральных удобрений. Поднялись уровень агрохимического и зоотехнического обслуживания, культура труда. За 1961 – 1970 годы число тракторов в сельском хозяйстве региона увеличилось в 1,5 раза, потребление электроэнергии – в 4 раза, применение минеральных удобрений – в 2,3 раза. Если в 1940 – 1950 годах (то есть за десять лет) колхозы и совхозы Дальнего Востока СССР получили 555 маломощных тракторов, то за один только 1990 год, в дополнение к и без того насыщенному парку техники, было получено 979 тракторов, тяговая мощность которых была в 3 – 10 раз выше, чем у тракторов 1940-х годов. Кроме того, хозяйства получили 509 комбайнов, 1,5 тысячи грузовых автомобилей, много другой техники. В результате уже в 1980-е годы большинство процессов в земледелии и многие в животноводстве были механизированы. В то же время сохранялись большие объёмы ручного труда при уборке животноводческих помещений, при сборе таких видов сельхозпродукции, как овощи, корнеплоды, картофель, при транспортировке и закладке на хранение собранного урожая. В 1987 году энерговооружённость одного сельскохозяйственного работника в Приморском крае составляла 50,9 лошадиных сил (в 5 раз выше, чем в 1970-м году). Энерговооружённость труда в сельском хозяйстве Дальнего Востока была выше, чем в среднем по РСФСР и СССР, а Амурская область уже в 1970 году занимала одну из лидирующих позиций в стране.

Уязвимым местом сельскохозяйственной отрасли региона все советские годы оставалось её обеспечение кадрами с высшим и средним профессиональным образованием. В 1948 году из 1154 председателей колхозов советского Дальнего Востока лишь 4,6% имели специальное высшее и среднее образование. Большая их часть вообще получила лишь общее начальное образование. За 1946 – 1950 годы в сельское хозяйство Дальнего Востока прибыло около 3 тысяч специалистов. На 1,5 тысячи хозяйств (колхозов, совхозов и МТС) это было недостаточно, тем более, что  и они использовались неэффективно. В 1948 году в Приморском крае из общего числа специалистов с высшим образованием лишь 10% работало непосредственно в хозяйствах. В Хабаровском крае таких было ещё меньше – 8,6%. Остальные были заняты в партийных, советских, комсомольских и других бюрократических инстанциях.

Положение стало меняться только с начала 1950-х годов, особенно – после 1953 года, когда власть стала обращать внимание на дополнительное вовлечение специалистов в сельское хозяйство и рациональное использование уже имеющихся. Так, в Приморском крае в 1956 году уже 45% председателей колхозов имели специальное образование. Однако рост численности специалистов с высшим и средним специальным образованием в этом крае за десятилетие 1956 – 1966 годы был скромным: с 2,2 тысячи до 4,3 тысячи человек. Основной причиной была низкая закрепляемость кадров. По мере улучшения социально-бытовых условий на селе кадровая текучесть стала сокращаться, хотя и незначительно. Увеличивался выпуск специалистов в сфере сельского хозяйства учебными заведениями советского Дальнего Востока. Вместе с тем, с начала 1970-х годов отмечалась всё возраставшая и не удовлетворявшаяся потребность сельхозпредприятий не только в традиционных для села зоотехниках, агрономах и механиках, но и в экономистах, инженерах и техниках по строительству, гидротехнике, электрике, теплотехнике, водоснабжению.

К 1970 году число специалистов всех профилей в сельском хозяйстве в сравнении с 1966 годом удвоилось, а за 1970 – 1975 годы выросло ещё в полтора раза – с 16,1 до 24,2 тысяч человек. Но в это же время обозначилась новая проблема: хронический недостаток в рабочих кадрах, особенно в механизаторских. Нехватка механизаторов оказалась связана как с особенностями жизни и работы на селе, так и общими для всех отраслей народного хозяйства советского Дальнего Востока причинами дефицита трудовых ресурсов.

С увеличением числа специалистов углублялось их сотрудничество с научными центрами региона. В проведении опытной и селекционной работы, внедрении достижений науки в практику большую помощь селу оказывали учёные Дальневосточного НИИ сельского хозяйства, Дальневосточного НИИ гидротехники и мелиорации, Дальневосточной станции защиты растений, Приморского филиала ВНИИ риса и других учреждений.

С 1970-х годов впервые повышенное внимание стало уделяться вопросам обустройства сёл и совхозных посёлков. Увеличились финансирование, объёмы жилищного, социального и культурно-бытового строительства. Так, в Приморье в 1970 году на селе было введено 119 тысяч квадратных метров жилья, а в 1975-м – 147,3 тысячи. Детских садов построено соответственно на 345 и 1260 мест, клубов и домов культуры – соответственно на 900 и 1400 мест. Всего в Приморском крае за 1971 – 1980 годы было построено жилья общей площадью 1,6 миллиона квадратных метров, детских садов на 10 тысяч 485 мест, школ на 13 тысяч 722 ученических места, клубов и домов культуры на 10 тысяч 35 мест. Это значительно больше, чем за два предшествующих десятилетия.

В Хабаровском крае только в ходе выполнения программы ускоренного социального обустройства населённых пунктов совхозов и колхозов на 1984 – 1985 годы (так называемой «социальной двухлетки») было возведено 332 тысячи квадратных метров жилья – столько, сколько за всю 10-ю пятилетку (1976 – 1980 годы). В пересчёте на каждое хозяйство это составило в среднем по 25 квартир. Появились также новые школы и дошкольные учреждения. В результате в Хабаровском крае на селе сократилась текучесть кадров, а ежегодный прирост численности работающих вырос вдвое. Новостройки отличались от социальных объектов прошлых лет уровнем комфорта, современной планировкой, коммуникациями, благоустройством. Успехи в социальном строительстве имелись и в других местностях советского Дальнего Востока. Но до решения проблем села везде и всюду было ещё далеко.

Последние два десятилетия советского периода на Дальнем Востоке, как и по всей стране, всё большее развитие стали получать индустриальные формы организации сельхозпроизводства, прежде всего в животноводстве, где создавались фабрики по производству молока и мяса. В растениеводстве это выразилось в распространении овощных тепличных комбинатов. В одном только Приморском крае за годы 10-й пятилетки (1976 – 1980 годы) было построено 6 новых молочных комплексов, в среднем на 5,2 тысячи голов в год увеличивалась численность свиней, вступили в строй птицефабрика «Уссурийская», Михайловская бройлерная фабрика, 2 тепличных комбината.

Подобные комплексы в 1970-е – 1980-е годы создавались во всех краях и областях советского Дальнего Востока. Введённые на полную мощность, эти комплексы в Хабаровском крае дали 63 миллиона рублей прибыли. В 1975 году жители Приморья, Приамурья, Сахалина, Камчатки впервые в зимнее время стали приобретать в магазинах свежие огурцы, капусту, зелёный лук, другие овощи и зелень, выращенные тепличным способом. Наиболее значимы были такие достижения для Магаданской области: там создавались сотни теплиц при предприятиях.

Животноводческие комплексы промышленного типа к середине 1980-х годов практически полностью удовлетворили потребности горожан в яйце, в значительной степени также и в молочных продуктах. В то же время по-прежнему сохранялось значительное отставание в производстве мяса.

В 1985 году в краях и областях советского Дальнего Востока, по примеру других регионов СССР, стали создаваться единые органы управления агропромышленным комплексом – агропромышленные комитеты (АПК), призванные обеспечить интеграцию сельскохозяйственной отрасли и связанных с ней отраслей промышленности. В структуру агропромышленного комплекса, кроме колхозов и совхозов, включались перерабатывающие сельхозпродукцию предприятия мясо-молочной, пищевой промышленности, а также организации транспорта, материально-технического обеспечения, механизации и электрификации, сельского строительства и прочие. В границах районов комплексы получили название РАПО – районные агропромышленные объединения.

АПК Хабаровского края уже в 1985 году объединял 93 совхоза, 3 колхоза и 189 прочих связанных с сельским хозяйством предприятий. В структуру Приморского АПК вошли 228 совхозов и колхозов, перерабатывающих предприятий, 145 обслуживающих и 7 строительных организаций. В районах Приморского края было организовано 26 РАПО. Приморский агропром в 1986 году впервые получил прибыль, вернув государству долг в 103 миллиона рублей. Амурская область в 1986 году впервые за 18 лет перевыполнила план производства сои. В то же время в той же области 116 хозяйств из 220 закончили 1986 год с убытками.

Об эффективности перестройки управления аграрной сферой можно было бы судить лишь после анализа развития сельского хозяйства на протяжении 5 – 7 лет – в силу неустойчивости развития отрасли, цикличности урожайных и неурожайных сезонов, засушливых и дождливых лет. Но этого времени уже не оставалось. 12-я пятилетка (1986 – 1990 годы) прошла под знаком пересмотра планов, всей советской политики по отношению к сельскому хозяйству, поиска новых форм её организации. Отрасль подвергалась сокрушительной критике в прессе и других СМИ. Неожиданно возникший в стране и регионе и прежде неведомый дефицит элементарных продуктов питания (крупы, растительное масло, сахар, прочие пищевые товары) усилил упрёки и нападки на руководителей и специалистов сельского хозяйства СССР.

Тем временем в самой отрасли положение только усугублялось. Упали уровень руководства и дисциплины труда, производственные показатели, снизился интерес людей к работе. Все эти тенденции были характерны в этот период также и в целом для страны. В результате только за 1989 – 1990 годы производство зерновых в регионе сократилось на 28%, картофеля – на 24%, овощей – на 20%, риса – на 13,8%. Упало производство молока, яиц, мяса.

Основанием для критики, определения дальнейшей судьбы сельского хозяйства Союза было, прежде всего, реальное положение дел в отрасли. К сельскохозяйственным предприятиям Дальнего Востока СССР применялся типовой подход, как и в целом по стране. Задания ставились, исходя из потребностей государства, без учёта региональных природных условий, реальных возможностей хозяйств, наличия трудовых ресурсов, эффективности развития того или иного направления в отрасли.

Преобладавший до начала 1970-х годов экстенсивный характер развития сельского хозяйства страны означал рост производства за счёт увеличения посевных площадей, численности техники, привлечения дополнительных трудовых ресурсов и прочих количественных показателей. Однако в большинстве случаев он мало влиял на качественные параметры: рост урожайности, производительность труда. Зато он вёл к постоянному росту себестоимости продукции. За 30 лет (середина 1950-х – середина 1980-х годов) посевные площади на Дальнем Востоке СССР выросли в 3 раза, причём более половины этого прироста было достигнуто за счёт мелиорации.

Каждый гектар такой земли стоит больших средств не только в процессе ввода в хозяйственный оборот, но и значительных затрат в дальнейшем – например, на инженерно-техническое обслуживание, ремонт мелиоративных систем в период эксплуатации земель.

К середине 1980-х годов в совхозах был уже избыток тракторов, в том числе тяжёлых, громоздких, абсолютно неэкономичных К-700, Т-150 и прочих, которые использовались на 60 – максимум 70%, но ложились тяжёлым бременем на экономику хозяйства и, к тому же, портили («трамбовали») землю. В то же время недоставало небольших, маневренных машин, автомобилей малой грузоподъёмности. Село не знало мини-тракторов, остро нуждалось в орудиях малой механизации для сокращения объёмов ручного труда.

Имели место просчёты как отечественного сельхозмашиностроения в целом, так и тех, кто в центре и на местах руководил сельским хозяйством. Просчёты неизбежно усиливали затратный характер производства. К примеру, промышленность так и не создала специализированных машин для уборки картофеля и корнеплодов на дальневосточных полях. Огромный объём ручного труда по уборке картофеля выполнялся исключительно за счёт привлечения посторонней рабочей силы (шефов-рабочих и служащих с городов, студентов, воинских частей, школьников и прочих городских работников). Оплачивая этот труд (хотя и далеко не полностью), совхозы и колхозы несли дополнительные и в общем немалые расходы.

Сельскому хозяйству советского Дальнего Востока, как и всей отрасли, были присущи неэффективное использование техники, посевных площадей, удобрений, отсутствие хозрасчёта в трудовых коллективах. Производственные достижения отдельных звеньев, бригад, ферм, в том числе рекордные, почти всегда были не результатом внедрения научных и технических новаций, а одной лишь самоотверженности людей. Распространением передового опыта чаще занимались руководители и партийные организации, а не специалисты – агрономы, зоотехники. Ввиду отсутствия существенных материальных стимулов перенимали его в основном лишь энтузиасты.

Анализ развития сельского хозяйства региона советского времени показывает, что оно мало чем отличалось от других отраслей экономики. Ему были присущи недостатки и проблемы, противоречия и преимущества, достижения и просчёты, характерные для всей экономики СССР.

Но есть у сельского хозяйства черта, выделяющая его среди почти всех прочих отраслей. Это его открытость (как в прямом, так и в переносном смысле). Сельское хозяйство (наряду со строительством) функционирует под открытым небом (кроме парников). Что предполагает постоянные потери урожая и рабочего времени (дожди, невозможность работать на переувлажнённых полях и лугах даже в сухую погоду, условия, ограничивающие или полностью исключающие использование техники). В результате нарушаются все агротехнические сроки работ, «летят» планы, графики, гибнут посевы, урожай, ограничиваются возможности заготовки кормов, от чего страдают находящиеся под крышей ферм животные. Длительный период отсутствия осадков неизбежно ведёт к снижению урожайности. Во всех перечисленных форс-мажорных случаях хозяйства несут немалые убытки. Один большой тайфун нередко за 2 – 3 дня не только сводит на нет годовые усилия многосотенного коллектива хозяйства, но и вынуждает нести дополнительные затраты на преодоление последствий природной стихии. Ни одна отрасль подобного не знает.

Как отрасль сельское хозяйство всегда открыто обществу. Любой житель страны мало знает (либо не хочет знать), как развиваются металлургия, нефтехимия, угольная или цементная промышленность. Ему это неинтересно, что неудивительно. Но как постоянный потребитель продуктов питания через прилавки магазинов и собственный желудок он всегда имеет возможности оценить состояние отечественного сельского хозяйства. Увы, оценка эта не всегда справедлива.

За 1960-е – 1980-е годы при общем росте производства сельхозпродукции (во всех категориях хозяйств) постоянно возрастала доля государственно-кооперативного сектора. За этот период производство продукции в личных подсобных хозяйствах граждан выросло в 1,5 раза, а его доля в общем производстве снизилась с 55 до 20%. Позиции государственно-кооперативного сектора, соответственно, выросли с 45 до 80%.

За 1960 – 1986 годы удельный вес совхозов и колхозов в производстве яиц вырос с 27 до 91%, молока – с 47 до 70%, мяса – с 56,7 до 73%, картофеля – с 27 до 73%. За 1965 – 1985 годы объём продукции сельского хозяйства увеличился в 1,5 раза. Однако её производство на душу населения почти не увеличилось.

Объективными обстоятельствами были, с одной стороны, дефицит трудовых ресурсов и природные условия (только в годы 11-й пятилетки катастрофические наводнения обрушивались на Приморье, Приамурье, Сахалин в 1981, 1984 и 1985 годах). С другой стороны, за этот же период (1965 – 1985 годы) численность населения Дальнего Востока СССР выросла в 1,4 раза, доля городского населения увеличилась с 72 до 77%, а сельского сократилась с 28 да 22%. Дефицит трудовых ресурсов ещё больше обострился, в то время как потребность в продуктах питания резко увеличилась.

Таким образом, темпы увеличения продукции сельского хозяйства не соответствовали развивавшейся экономике советского Дальнего Востока, росту его населения, все возраставшим потребностям в продуктах питания за счёт собственного производства в регионе.

Нельзя не сказать и о том, что далеко не вся продукция, получаемая совхозами и колхозами, доходила до потребителя. Потери сельхозпродукции во время уборки, особенно при транспортировке и в период хранения в регионе достигали 30 – 33%. Что неудивительно. Обеспеченность заготовительных и торговых организаций овощехранилищами в целом по региону составляла 74,2%. При этом она была самой высокой в северных областях региона (Магаданской, Сахалинской, Камчатской) и самой низкой в местностях основного сельскохозяйственного производства: в Приморском крае – 50%, в Амурской области – всего 34%. Как раз здесь были и наибольшие потери.

Что касается колхозного сектора сельской экономики, то необходимо подчеркнуть, что он выполнил свою историческую роль. Крестьянство в результате самоотверженного труда и героических усилий вынесло на своих плечах неимоверные трудности, поддержав общество, страну в самые тяжёлые, даже отчаянные для неё годы войны и послевоенного восстановления. Это был почти бесплатный труд на колхозных полях и фермах и частичная работа на то же государство в собственных подсобных хозяйствах.

Исходя из возможностей страны, такой подход к крестьянству, деревне был вынужденным и, видимо, неизбежным. Однако представляется, что при сохранении самой сути, содержания этой политики, нельзя было облекать её в столь жёсткие, морально угнетающие человека формы. «Разрядку» обстановки в деревне можно было начинать уже с 1950 года, то есть с завершением так называемого «восстановительного» периода. Была очевидно необходима срочная реорганизация колхозного строя с расширением колхозной демократии, самостоятельности хозяйств, внедрением эффективно действующих материальных стимулов.

Несмотря на начавшееся с 1960-х годов свёртывание колхозного сектора, в регионе до конца 1980-х годов сохранилось более 70 успешно конкурирующих с совхозами высокорентабельных колхозов. Показательно, что в период 1971 – 1980 годов себестоимость производства зерна, картофеля, овощей, молока в колхозах Приморского края была в среднем на 10 – 25% ниже, нежели в совхозах. Это свидетельствовало о том, что колхозная система ещё не исчерпала своего потенциала, хотя и нуждалась в серьёзных преобразованиях. Накопленный исторический опыт коллективного хозяйствования на селе в определённой мере можно было использовать и в последующие годы, в ситуации с переходом к рыночной экономике.